1707. "Все лежащее в основе наших чувств соткано из инспирации. Чувства — это отраженные в нашем собственном организме инспирации, пришедшие из Мироздания. ... Как чувствующие существа, мы живем в ло­не свойств Иерархий и воспринимаем их свойства нашим сознанием. В чувствах, которые человек сопровождает сознанием, он мал по сравнению с тем, чем он является вообще благодаря чувствам... Ибо благо­даря тому, что мы являемся чувствующими существами, мы являемся существами Иерархий, действуем там, где действуют Иерархии. ... наши чувства необходимы для строения, которое боги возводят как мир".157 (14)

XII. ДУША МЕЖДУ ФИЗИЧЕСКИМ И СВЕРХЧУВСТВЕННЫМ

Кругооборот тела, души и духа

1908. "Только благодаря тому, что мы в бодрственную жизнь представлений некоторым образом вли­ваем воспоминания, что мы обладаем состояниями, в которых мы не имеем переживаний, состояниями сна во время от засыпания до пробуждения, мы ведемся назад в самих себя. И также неопределенная память о том, что мы хотим, т.е. нечто сновидческое, играющее в нашем сознательном бытии, дает нам я-чувство, наш я-импульс. В обычном сознании мы не переживаем его в полном сознании, мы переживаем его как толчок, идущий из нашей организации в сознание, этот я-импульс. С другой стороны, мы переживаем его благодаря тому, что от засыпания до пробуждения мы с нашим Я, не вступающим в обычное сознание, и с нашим астр. телом, которое также не вступает в обычное сознание, встречаемся с космосом и в наше сознание ударяет то, что мы как затемнение этого сознания переживаем от засыпания до пробуждения".
     Но что ввергает нас в сон? Сон наступает благодаря тому, что "...в воле мы развиваем органическую дея­тельность". Душевное действует в воле вплоть до мышц, как бы тонет в них и делается бессознательным. "Это исходит от потребностей, от телесных условий, из того, что мы в обычной жизни осознаём наше Я.
     Это происходит оттого, что мы носим на себе тело, которое, когда должна быть исполнена воля, прибе­гает к душе, которое, когда оно развиваемые им в воле силы хочет уравновесить, похищает душу в бессо­знательное сна, чтобы способствовать полному сознанию, собственно, пребывающего в бессознательности Я... Мы утопаем в телесно-физическом, когда в это телесно-физическое изливаем наш дух, а прежде — нашу душу. ... Мы чувствуем себя сильно, когда душа изливается в тело.
     Мы чувствуем себя не сильно, а бодрственно, когда обладаем представлениями и чувственными восприятия­ми. Иметь представления и чувственные восприятия означает жить вне тела. ... человек живет в духовном мире уже тогда, когда имеет чувственные восприятия и образует представления. ... Физический аппарат (чувства) не переживается; духовное, совершающееся в нем, — вот что переживается. По своей сути со­держание восприятий вообще духовно. Только, как мы уже видели, в представлениях мы простираем деятельность чувств в организацию нервов. Деятельность нервов состоит в отмирании. Органическая деятельность непременно должна быть выключена, когда мы хотим представлять. Поэтому в чувственных восприятиях и представлениях мы живем в духовном. Но мы также, как люди, живущие от рождения до смерти, живем в ду­ховном благодаря тому, что от этой жизни мы получаем только образы. Это своеобразное явление, что ду­ховное, осознаваемое нами в представлениях, в чувственных представлениях, предстает только в образах. ... В представлениях мы сознательны, они, как таковые, носят абстрактный характер, они не являются интенсивно насыщенными образами. ... Но они серы только для нашего сознания. В действительности все представления, развиваемые человеком, содержат имагинации. ...

     Имея представления, вы имеете имагинации. Только представления остаются в сознании, а имагинации соскальзывают вниз и живут во всеобщей витальности вашего организма, во всеобщей жизнедеятельности. ... Мы обладаем чувственными восприятиями (см.рис., красное), затем в нас есть деятельность представлений (синее, зеленое), которую мы образуем из чувственных восприятий, и так получается голова Януса. Спереди она есть бледные представления, приходящие в сознание; сзади она есть имагинации, но они не приходят в сознание. Имагинации идут вниз, в организм и образуют всеобщую жизнедеятельность... они живут в сердце, в мозгу, в легких, повсюду. ... Благодаря этому все происходит так удивительно: здесь у нас — нарисованное красным и синим — дух в образе ... мы переживаем это душевно. Та­ким образом, дух является духом, когда он обращен вперед; назад, будучи обращенным к организму (зе­леное), он является душой. Но в душевном он начинает утопать в полубессознательном и бессознательном и соединяться с телесным.
     За бессознательной душевной деятельностью исчезают имагинации. А с другой стороны выступает телесность. Но она пребывает в ночи сознания, тонет во сне и, лишь посылая волю в сознание, выявляет себя. Эта воля толкает нас с другой стороны; она делает нас сильными и дает нам переживание действительности. Но это переживание действительности и в наивысшем заявляет о себе как чувство. Мы видим здесь сны о действительности, но в бодрственном сознании ее нет. Так что между рождением и смертью мы дорогой ценой платим за наше бытие в духе: дух переживаем в образе, в образе чувственных восприятий, в образе представлений".
     "Но все телесное построено духом. И когда человек образует свои имагинации, он переживает эту лежащую на заднем плане жизнь имагинаций. Далее он переживает позади душевного то, что в обычном сознании пребывает как чувство. Чувство он сначала переживает сознательно. А за чувством находится инспирация". С каждым чувством вы получаете инспирацию, но она уходит в телесность, как имагинация — в жизненность. Инспирация нужна там для ды­хательной, для ритмической деятельности. За волей стоит интуиция.

"Восприятия чувств.
представления:	духовное переживание, но в образах, имагинации соскальзывают в жизненность
Чувства:	душевные переживания, но сновидческие,инспирация соскальзывает в ритмическую деятельность
Воля:	телесно-физические переживания, но во сне, интуиция соскальзывает в деятельность обмена веществ и движения."

     И только предметное познание мы шлем в образной форме, как духовную деятельность. А поскольку это просто образы, то они могут соединяться с образами внешнего мира". Итак, душевное действует в голове, в нервно-чувственной организации, когда органическое там отмирает. В деятельности желез душевное не касается физического, железы его отделяют. В мышцах и костях ду­шевное полностью связано с физическим.
     Имагинации, инспирации и интуиции реально присутствуют в нашей телесной деятельности, когда мы схватываем образы духа. "Когда дух погружается в телесность, когда он посылает в нее инспирацию, то он снова выступает на поверхности, проникает через жизненные импульсы вовне, цвет, прежде всего, дает человеческой коже, инкарнат, образует то, что называется человеческой физиономией, выявляется в благородном строении лба, в форме губ, подбородка, носа и т.д. Этот дух, погружающийся как инспирация, является нам, действуя сквозь ступени жизни, в покоящемся человеке". Походка, жестикуляция выражают интуитивное действие духа, когда он присутствует в теле не как дух, а как образование тепла, как хими­ческие процессы разложения, происходящие во время человеческой деятельности. Дух, погружаясь в челове­ка, в его формах вновь соединяет его с миром. И так замыкается кругооборот.208(18)

4. Переживание минералов и металлов

     1080. "Как по горизонтали приходят восприятия земного окружения, а изнутри (по горизонтали) им на­встречу идет сила представления (встречаются они в глазу), так изнутри снизу приходят восприятия ме­таллов (и вообще всего внутреннего Земли), а им навстречу, подобно тому, как навстречу обычным восприятиям идет сила представления, в сознании выступают чувства. Только человек в современной земной жиз­ни хаотичен и не воспринимает этого. ... Будь этот земной человек одарен имагинациями, он мог бы знать, что его существо связано также с металлами в Земле (сердце — с золотом, печень — с оловом и т.д.). ... Всеми своими органами человек что-то воспринимает". Итак, внешним восприятиям соответствует сила пред­ставлений, восприятию металлов — жизнь чувств. А тому, что идет сверху как инспирации движущихся пла­нет и констелляций звезд, мы противопоставляем силу воли.
     "Физ. и эф. тела в дневном сознании наполнены впечатлениями чувств и способностью представлений. Когда человек спит, его астр.тело и Я находятся вне его; они-то и получают впечатления снизу (металлы) и сверху (звезды)". Пример: "Центр, на который воздействуют излияния звезд, находится в астр.теле в области сердца. Сердце воспринимает потому, что астр.тело в этой части, относящейся к сердцу, являет­ся, собственно, воспринимающим. Физический орган не воспринимает, но воспринимает астр.тело". В некото­рых случаях у людей бывает не совсем здоровое соотношение физ. и эф.тел с астр. телом и Я. Они неско­лько спят, бодрствуя. Им удается выключить физическое и сделать себя органом восприятия для внутренне­го Земли. Они могут тогда искать металлы или воду, но не могут уплотнить этого до представления, а то­лько до знака: им дают в руки прут и они им делают бессознательные знаки в определенных местах. В дру­гих подобных болезненных состояниях воспринимают инспирации сверху. Тогда узнают нечто, идущее из бу­дущего, но обусловленное не свободной волей человека, а необходимостью мирового строя.
     Подобные болезненные состояния можно тренировать, и тогда человек может, например, также чувствовать украденную вещь, как ее чувствует собака; только тогда в полиции вместо собаки пришлось бы использовать человека. Однако это было бы разрушительно для человека. У таких способностей есть истинное здоровое применение, но оно совсем иное. 220(3)

     1140. "Если человек хочет подготовить себя для инспирации, то он должен настолько развить себя внутренне, чтобы бессамостность стала свойственной ему даже тогда, когда извне ничто не прину­ждает его к этому. Он должен научиться внутренне творить, однако так, чтобы его Я ни в ма­лейшей степени не играло при этом творчестве какой-либо самовластной роли. Затруднения, с которыми приходится считаться при достижении такой отрешенности от себя, станут видимы тем отчетливее, чем больше принято будет во внимание, какие душевные силы в особенности имеют значение при инспирации. Различают три основные силы душевной жизни: представление, чувство и волю. В обыкновенном чувствен­ном познании представления вызываются внешними предметами. И через эти вызванные извне представле­ния чувство и воля получают определенное направление. Например, человек видит предмет; предмет доставляет ему удовольствие; вследствие этого он хочет иметь данную вещь. Удовольствие живет в чувстве; чувство побуждает волю, как само оно получило свою печать от пред­ставления. Последняя же основа представлений, чувств и волений есть внешний предмет. Или возьмем другой случай: человек переживает какое-нибудь событие. Оно внушает ему страх. Он убегает с места события. Здесь тоже первопричиной являются внешние события; через внешние чувства они доходят до восприятия, становятся представлением, возникает чувство страха, и воля, проявляющаяся в бегстве, есть следствие. При инспирации внешний предмет в этой форме отпадает. Внешние чувства не идут в расчет для восприятия. Следовательно, они не могут быть также возбудителями представлений. И если эта материнская почва здорова, то вырастут истинные представления; если не здорова — ошибки и призраки. И как несомненно, что инспирации, возникающие из здорового чувства и здоровой воли, могут быть от­кровениями высшего мира, так несомненно и то, что из запутанного относите­льно высшего мира чувства и воли возникают заблуждения, иллюзии и фантазии.
     Поэтому тайноведческое обучение ставит задачей указать человеку средства, при помощи которых он будет способен сделать свои чувства и волевые импульсы здоровыми и плодотворными для инспирации. ... К самым важным принадлежит более тонкая чувствительность в отношении к "истинному" и "ложному", "правильному" и "неправильному". Конечно, и у обыкновенного человека есть похожие чувства. Но у уче­ника тайноведения они должны быть выработаны в гораздо более высокой степени. Допустим, что кто-нибудь делает логическую ошибку; другой видит эту ошибку и исправляет ее. Надо отдать себе от­чет, насколько велико при таком исправлении участие рассудочного суждения и насколько слабо чувство удовольствия при правильном и неудовольствия при неверном. ... Степень, в какой они существуют в обычной жизни, должна быть при тайноведческом обучении повышена безгранично. Ученик должен систематически уверенно направлять внимание на свою душевную жизнь; и он должен достигнуть того, чтобы логически неверное стало для него источником боли, не уступающей боли физической; и наоборот, правильное должно доставлять ему действительную радость и удовольствие. Таким образом, там, где всякий другой прибегает к деятельности своего рассудка, только своей силы суждения, ученик должен учиться переживать всю градацию чувств от боли до энтузиазма, от полного на­пряжения страдания до восхищения и умиротворения от обладания истиной. Да, он должен научиться ощу­щать нечто вроде ненависти к тому, что обычным человеком переживается лишь как трезвое и холодное "неверно"; он должен развить такую любовь к истине, которая носит совершенно личный характер: такой же личный и горячий, как чувство любящего к его возлюбленной. ...
     Совершенно верно, что в на­чале такого обучения человек может впасть в то, что можно назвать чрезмерной чувствительностью. Не­верное суждение, которое он слышит в своем окружении, непоследовательность и т.д. могут причинить ему почти невыносимую боль. И поэтому он должен при обучении принять это во внимание. Ибо не сде­лай он этого, и для душевного равновесия его во всяком случае наступят большие опасности. Если по­заботиться о том, чтобы характер оставался твердым, тогда пусть в жизни душевной разыгрываются бури — у человека все-таки останется сила жить в гармонии с внешним миром и сохранять спокойствие и рав­новесие. Ученик делает ошибку, если вступает в противоречие с внешним миром до такой степени, что находит его невыносимым или хочет совсем из него бежать. ...
     Во всяком случае верно, что внутренний мир тайноведа все больше и больше начинает вести двойственную жизнь. Все более богатые события бу­дут разыгрываться в его душе при странствии через жизнь; все самостоятельнее по отношению к тому, что дает внешний мир, будет становиться второй, внутренний мир. Но эта двойная жизнь будет как раз плодотворной для действительной жизненной практики. Благодаря ей возникнет находчивость в суждениях и неопрометчивость решений. Где человек, стоящий далеко от такого обучения, должен пройти сквозь длинную цепь мыслей и колебаться между решением и нерешительностью, там ученик тайноведения мгновен­но будет обозревать положения жизни, будет быстро открывать скрытые от обыкновенного взора связи и т.д. И часто ему понадобится много терпения, чтобы выносить медлительность, с какой другой чело­век способен что-либо понять, поскольку у него самого понимание совершается с быстротой стрелы.
     До сих пор говорилось только о тех свойствах, которые должна получить жизнь чувств, чтобы инспи­рация могла наступить правильным образом. Другой вопрос следующий: каким образом чувства становятся плодотворными, так что рождают из себя действительные представления, принадлежащие миру инспираций? Кто хочет узнать, какой ответ дает на этот вопрос тайноведение, должен также узнать, что душевная жизнь человека всегда заключает в себе известное богатство чувств, которые выходят за границы вызы­ваемого чувственными восприятиями. Человек чувствует, так сказать, больше, чем проди­ктовано вещами. Только в обычной жизни этот излишек расходуется в ложном направлении, которое с по­мощью обучения необходимо изменить.
     Возьмем, например, испуг, чувство страха. Нетрудно видеть, что во многих случаях страх или испуг бывает сильнее, чем он должен был бы быть, если бы вполне отвечал вызвавшему его внешнему событию. Теперь представим себе: ученик энергично работает над собой, чтобы ни в одном из встречающихся ему случаев не испытывать страха или испуга сильнее, чем это действите­льно оправдывается соответствующим внешним событием. Известная доля страха или испуга происходит всегда за счет затраты душевной силы. ... Эту душевную силу ученик действительно сберегает, когда не позволяет себе пугаться, бояться и т.п. И она остается в его распоряжении для чего-нибудь другого. Если он часто повторяет такой процесс, то из постоянно сберегаемых душевных сил обра­зуется внутреннее богатство, и ученик скоро увидит, что из таких сбережений чувств у него выраста­ют зародыши для представлений, выражающих откровения высшей жизни. Их нельзя доказать в обычном смысле слова, можно только дать ученику указания: делай то или это, — и если он будет это выполнять, то сам увидит, что появятся несомненные результаты".
     Далее нужно научиться давать душе еще большее богатство сил от рождающихся чувств. "Необходимо, например, в виде опыта, подвергать себя известным внешним впечатлениям, а затем совершенно запре­щать себе все те чувства, которые возникают в т.наз. нормальном состоянии. Нужно, например, поста­вить себя перед каким-нибудь событием, нормально возбуждающим душу, и надо совершенно запретить се­бе это возбуждение. Это можно делать так, что или фактически поставить себя перед таким событием, или пользоваться одним только представлением его. Последнее будет даже лучше для плодотворного тайноведческого обучения. Ибо ученик, когда он посвящается в имагинацию — т.е. или до своего подготовления к инспирации, или одновременно с ним, — должен, в сущности, быть способным имагинативно, в воображении поставить перед своей душой какое-нибудь событие с такой же силой, как если бы оно действительно было тут. Если ученик в долгой внутренней работе постоянно все снова дает влиять на себя вещам и событиям и в то же время запрещает себе иметь соответствующие нормальные чувства, то в его душе образуется материнская почва для инспирации". 12(3)