194. Будучи в физическом мире, трудно доказать бытие духовного мира, кроме как при наличии ясновидения или веры в него. Но доказательство все же возможно. Материалисты утверждают, что физический мир создал в мозгу человека некий род зеркала, где и стал отражаться. Так познается истина. А заблуждение? — Через искаженное отображение. Но спросим: как возможно искривление истины и превращение ее в заблуждение, если все объясняется отражением? И мы приходим к выводу, что заблуждение не есть отражение внешнего мира и не имеет права существовать в нем. Оно может прийти только из сверхчувственного. 115(9)

3. Посвящения тьмы

     58. "Мистерии различного рода существовали в том, западном полушарии до открытия Америки, мисте­рии с определенным учением, которому следовали приверженцы этих мистерий. И в некотором роде как бы единая сила, которой подчинялось все, за которой следовало все, почиталась как призракообразный дух, тот дух, который был преемником Великого Духа Атлантиды, дух, который понемногу приобрел ариманичес­кий характер, поскольку хотел действовать со всеми теми силами, которые были правильными в Атланти­де или даже уже в Атлантиде стали ариманическими. Так хотел он действовать. Когда атлант говорил о своем Великом Духе, то выражал он это словом, которое звучит наподобие сохранившегося в Китае слова Тао. А ариманическая карикатура, ариманический противник, враг этого Великого Духа, Тао, но который родственен ему, он действовал так, что был видим только в атавистически-визионарном созерцании. Людям же, имевшим отношение к широко распространенным мистериям этого духа, он являлся всегда, когда они этого хотели, чтобы они могли воспринять его указания и приказы. Этот дух называл себя словом, которое звучит примерно так: Таотль. Т.обр. это была ариманическая разновидность Великого Духа, Таотль, мощное, не нисходившее до физической инкарнации существо.
     В мистерии Таотля были посвящены многие. Но посвящение было такое, что носило ариманический хара­ктер; ибо это посвящение имело совершенно определенное намерение, определенную цель. Оно имело цель всю земную жизнь, также и земную жизнь людей, привести к такому окоченению, застылости, оцепенению, к механизированию, чтобы над этой земной жизнью уже неоднократно описанным образом могла быть помеще­на особая люциферическая планета, чтобы души людей были изъяты, были бы вытеснены из людей (на эту планету). К чему ариманические силы, вчера указанным образом, стремились в эпоху Рима, было лишь сла­бым послеатлантическим отзвуком того, что благодаря ужасному магическому искусству в значительно бо­льшей мере должно было быть достигнуто теми, кто стоял под водительством Таотля. На полном истребле­нии всякой самостоятельности, всякого внутреннего душевного движения возводилось то всеобщее земное царство смерти, и в мистериях Таотля должны были вырабатываться силы, делающие человека способ­ным установить такое механизированное земное царство. Для этого прежде всего человек должен был знать большие космические тайны, все большие космические тайны, относящиеся к тому, что действует и живет во Вселенной и свои действия проявляет в земном бытии. Эта мудрость космоса, по сути говоря, пребывает, как таковая, во всех Мистериях, и добрых и злых, ибо истина пребывает всегда одной и той же. Дело заключается лишь в том, каким образом ее получают, применяется ли она в добром или злом смысле.
     И вот мудрость космоса, содержавшая в себе святые тайны, а не что-либо плохое, эта мудрость за­ботливо хранилась посвященными Таотля. Ее не сообщали никому, кроме тех, кто был посвящен нужным образом, на манер Таотля. ... Ибо эти тайны благодаря посвящению удерживались в совершенно определен­ной конституции души, в такой душевной конституции, при которой человек испытывал симпатию, склон­ность к тому, чтобы эти тайны применять на Земле т.обр., при котором возникло бы это механическое, за­стывшее царство смерти. Так должно было их получать. Их получали, воспринимали особым образом: никому не должна была сообщаться мудрость, кто прежде особым образом не занимался убийством. И было так, что при первом убийстве сообщались лишь некоторые тайны, при последующих убийствах сообщались дальнейшие, более высокие тайны. Убийство должно было совершаться при совершенно определенных условиях. Тот, кого должны были убить, ложился на некое сооружение, возведенное т.обр., что со всех сторон его окружали одна или две ступени некоего устройства, напоминавшего катафалк. Предназначенный к убийству поднимал­ся по этому устройству и ложился на возвышение, имевшее выпуклую поверхность, так что его спина оказывалась сильно выгнутой. Его особым образом привязывали к этому устройству, так, чтобы наружу выпячивался его желудок, а затем посвящаемый определенным сечением вырезал ему этот выпяченный желудок.
     Такой способ убийства порождал совершенно определенные чувства, и эти чувства пробуждали ощущение, которое делало способным сообщаемую позже мудрость употребить указанным образом. Вырезанный же­лудок посвящался богу Таотлю и, опять-таки, с особой церемонией. Следствием этого и было то, что посвящаемый таких мистерий жил совершенно особыми намерениями, о которых было сказано. Это вызывало совершенно специфическое направление чувств. Когда предназначенные к посвящению оказывались достато­чно зрелыми для таково пути посвящения, тогда им сообщалось, в чем заключается дело, тогда им сообща­лось, какого рода взаимодействие возникало между тем, кого убивали, и тем, кого посвящали. Тот, кого убивали, должен был быть подготовлен к тому, чтобы своей душой устремиться в люциферическое царство, а посвящаемый должен был получить мудрость для того, чтобы земной мир преобразовать таким образом, чтобы изгнать из него души. И благодаря тому, что создавалась связь между убиваемым и посвящаемым — не убийцей, а посвящаемым — для посвящаемого возникала возможность быть взятым другой душой, т.е. в нуж­ный момент мочь покинуть землю". Конечно, это были мистерии самого возмутительного сорта, в полном смысле ариманические. На таком пути земная эволюция, конечно, не могла бы идти вперед и всякий смысл человеческого был бы истреблен. Поэтому в тех же областях были основаны Мистерии иного рода, имевшие целью противодействовать расширению первых мистерий. Это были Мистерии, в которых жила сущность, не сошедшая до телесной инкарнации, но которую могли созерцать люди с атавистическим ясновидением, если были соответствующим образом подготовлены через Мистерии этой сущностью. И этой сущностью был Тецкатлипока. Так называли его, он был в некотором роде родственен — хотя и принадлежал к значительно более низкой Иерархии — Богу Ягве. и в другом полушарии он противодействовал тем ужасным мистериям.
     "Учение Тецкатлипока скоро вышло из Мистерий и распространялось экзотерически ... зато учения Таотля оставались эзотерическими, и к ним можно было прийти только описанным образом. Но ариманические силы попытались — теперь я говорю так, как это думает Ариман — "спасти" человечество от Бога Тецкат­липока. Ему был противопоставлен в том полушарии еще один дух, который подобен духу, описанному Гете как Мефистофель. Он родственен ему. Обозначим его словом, звучащим примерно как Кветсалькоатль. ... он также не был инкарнирован непосредственно, своим символом он имел то, что в восточном полушарии является жезлом Меркурия. В западном полушарии этот дух с помощью неких магических сил мог наделять опасными болезнями тех, кого хотел погубить, поскольку хотел оторвать их от сравнительно доброго Бога Тецкатлипока. ... И случилось в определенное время так, что внутри той культуры, в Центральной Америке, родилось одно существо с определенной задачей. Мексиканцы, прадревние жители Мексики, имели воззрение на бытие этого существа. Они говорили, что это существо пришло в мир благодаря тому, что дева родила его как сына, зачав непорочно, благодаря сверхземным силам, от окрыленного существа, при­шедшего с Неба. Если с помощью оккультных средств исследовать эти вещи, то можно увидеть, что это рожденное древнемексиканской девой дитя достигло возраста примерно 33-х лет, а родилось оно около 1-го года нашего летоисчисления. Это возникает из исследований с помощью оккультных средств. У того существа была совершенно определенная задача.
     И в то время, опять-таки в Центральной Америке, родился один человек, уже от рождения предопреде­ленный к высокому посвящению Таотля. Уже в своих предыдущих земных инкарнациях он достиг посвящения на данном пути благодаря тому, что много раз, очень много раз совершал уже описанную вам процеду­ру вырезания желудка; он постепенно вооружился высоким земно-сверхземным знанием. Это был величайший, если не самый великий черный маг, какого видела Земля ступающим по ней. Когда приблизился 30-й год, он встал непосредственно перед большим решением: на стать ли ему, как отдельной человеческой индивидуальности, через продолжающееся посвящение столь могущественным, чтобы узнать основополагающие тайны и с помощью этого дать последующей человеческой земной эволюции такой толчок, чтобы человечество в 4-й и 5-й послеатлантических эпохах настолько затмилось бы, что пришло бы состояние, к которому в этот период стремятся ариманические силы. И вот между ним и тем, рожденным девой, существом началась борьба, длившаяся три года, как показывает исследование... Рожденное девой существо носило имя, кото­рое, если перевести его на наш язык, звучало примерно так: Витцлипутцли. Т.обр., Витцлипутцли — это человеческое существо. По сравнению со всеми другими существами, выступавшими лишь как привидения в окружении, так что их можно было увидеть только с помощью атавистического ясновидения, это существо, Витцлипутцли, действительно стало человеком благодаря девственному рождению, которое приписывают ему.
     Трехлетняя война закончилась тем, что Витцлипутцли смог отдать великого мага на распятие и через рас­пятие не только истребил его тело, но и связал его душу, так что она оказалась бессильной в своих делах и знание ее стало бессильным, было убито знание, которое этот маг усвоил от Таотля.
     Таким путем Витцлипутцли приобрел способность все те души, которые указанным путем уже получили тягу следовать за Люцифером и покинуть Землю (как место инкарнаций. — Сост.), снова приобрести для земной жизни, снова напечатлеть им потребность в земной жизни в дальнейших инкарнациях. Это стало для него возможным благодаря той мощной победе над большим черным магом.
     Так не осуществилось то, что могло осуществиться в тех областях, если бы мистерии Таотля принесли свои плоды. Однако в эфирном мире продолжает жить то, что в силах, в последействии сил осталось от стремлений тех мистерий. Все те силы продолжают существовать; они существуют подчувственно, и они принадлежат к тому, о чем я вам говорил, что их можно увидеть, если в духовной жизни сделать не что подобное тому, что происходит в Сальфатаре, если там над землей зажечь бумагу. (Там из земли тогда начинают выделяться газы). Эти силы находятся здесь, они в некотором роде находятся под вулканичес­ким слоем обычной жизни. Так что во все то, что образуется в 5-й послеатлантической эпохе в отношении душевного развития человека, с одной стороны вторгается идущее от инспиратора Чингиз-хана, а с другой стороны то, что как призрак процессов, совершавшихся в западном полушарии, продолжает свое последствие, и слабые отзвуки чего имелись еще и тогда, когда европейцы открыли Америку. Но это уже знает и история, что многие европейцы, ступившие на землю Америки, на землю Мексики, были убиты впавшими в декаданс жрецами, которые уже не были столь плохи, как те древние, но которые продолжали вырезать желудки тем способом, какой я вам описал. Многих европейцев, открывших Америку, постигла эта участь, о чем уже знает история. ...
     В Витцлипутцли те люди почитали, таким образом, солнечное Существо, рожденное девой, которое, если исследовать эти вещи оккультными средствами, было неизвестным современником Мистерии Голгофы в западном полушарии". Человек простирается в сверхчувственное и подчувственное. И там и там его ждут большие опасности. Благом является, что эти силы остаются бессознательными. Но когда достаточно вре­мени протекло с открытия Америки, с этих тайн должен быть снят покров и они должны быть внесены в сознание.
     "Ибо если не внести это в сознание, то эти силы могли бы стать непреодолимыми, и условия, быв­шие сравнительно благодетельными для человечества в период бессознательности, могли бы обернуться для него проклятием. Ибо многое предрасположено к тому, чтобы стать проклятием для человечества, тог­да как в силу условий своего возникновения с той или иной стороны оно предназначено быть благодянием для него". 171 (3)

     550. "Мы должны правильно хотеть; мы должны не хотеть уничтожить, а уничтожить то, что ложно, т.е. болезненно. К такой переориентации в настроении человека следует стремиться. Не стремиться к более или менее верному воззрению, о котором можно дискутировать, но стремиться к тому, что человека дела­ет внутренне здоровым, т.е. познание должно стать не чем-то таким, о чем говорят: это логически вер­но, — но с познанием следует стремиться к чему-то такому, что есть деяние, что есть реальность, бла­годаря чему что-то происходит".

     "Внутренняя отвлеченность, внутренний покой оз­начают равновесие, и фактически дело заключается в том, чтобы при здоровом суждении стать на одну сто­рону и быть также в состоянии развивать противосилы, так что, сталкиваясь с противоположностью, мы оста­емся в равновесии, т.е. постоянно держим себя в ру­ках. Сознательное равновесие — это совсем другое, чем сонное равновесие". 199(5)