2. Природа социализма и еe искажения

Томас Мор

650. Католическая церковь объявила Томаса Мора блаженным, как мученика за католическую церковь. В 90-х годах прошлого века об этом шла столь интенсивная дискуссия, что возникло даже намерение объявить его святым. Но для этого, в соответствии с определeнными актами, человек должен был совершать чудеса, и было сказано: он совершил чудо, он признал религиозную терпимость! — Однако можно ли сказать, что в его "Утопии" проповедуется религиозная терпимость? ... изучите его биографию. Генрихом VIII он был посажен в Тауэр и там казнeн за отказ высказаться в пользу того начинания, которое позже стало называться англиканской церковью. Церковь же Генрих VIII решил основать по той причине, что папа не позволил ему жениться в шестой раз.
     В "Утопии" Мор даeт примечательные вещи, по крайней мере в старых изданиях книги они находятся. "Даeтся некий алфавит, состоящий из прямых углов и их соединений, и этот алфавит используется в письменности Утопии. Кто посмотрит общераспространeнные, издаваемые масонскими орденами книги, тот не может не признать даже внешним образом, насколько схож алфавит Мора с алфавитом, употребляемым определeнными масонскими объединениями. Кроме того там сообщаются определeнные изречения, которые должны стать направляющими для образа действий, совершаемых в Утопии. Примечательным образом они составлены из латинских, греческих и еврейских текстов, что, опять-таки, напоминает некие формулы оккультных братств, хотя дается всe это довольно сокрытым образом. И ещe нечто удивительное сказано там. Римские и египетские мудрецы приплывали к тому острову, но из христианского мира туда никто не приплывал. Здесь уже прямо-таки загадка. Подумайте только, Томас Мор является благочестивым католиком, человеком, занимающимся духовными упражнениями ... но Христианство на его остров не приходит".
     Благодаря своим духовным упражнениям Мор во время сна получал в астральном мире совсем иной опыт, чем обыкновенные люди. Сознательно он не мог внести его в бодрственную жизнь, но иным путeм он его внeс, описав в своей "Утопии". И таким путeм этот опыт действует с ещe большей элементарной силой. Само слово "у-топия" означает "не-место"; в астральном мире пространственные представления нашего мира не имеют смысла. Тот способ, каким Мор вошeл в духовные миры, был поверхностным и не дал ему познания Христа; а потому и в "Утопии" Христианство отсутствует. Результаты опыта Мора жили в его душе как подсознательный страх, и, написав "Утопию", он как бы хотел этим сказать: Боже сохрани вас от такого пути, где душа не находит Христа!
     В совете лордов, осудившем Мора на страшную казнь, большинство составляли люди, принадлежавшие к оккультным братствам. Им было ясно: своей "Утопией" Мор совершил предательство, он выдал тайны, хранителями которых они были. Он совершил то же самое, что совершил бы один из наших членов, достигший какой-либо степени, если бы предал тайны, которые поклялся не выдавать. — И приговор суда Мору был сформулирован так, как его было принято формулировать по отношению к совершившим предательство членам оккультных братств. (Мора должны были повесить, но до полусмерти, потом, сняв с виселицы, отсечь конечности, разорвать тело на части, разбросать его по четырем концам Лондона, а голову на копье водрузить на мосту! Но потом это заменили одним выставлением головы на копье для устрашения других). Подобные вещи мы должны знать, например, для того, чтобы правильно судить о ценности англиканской церкви, о том роде "святых", что основывали еe. Если бы подобные вещи вы сообщили иезуитам, в адвокатуру, занимающуюся вопросом объявления Мора святым, то там, вероятно, ответили бы: всe оккультное от дьявола; своей "Утопией" Мор совершил чудо, противостав дьявольским искушениям оккультизма. 167(8)

Масоны

1126. “Современное масонство является лишь тенью того, чем оно некогда было”. 265, с. 272
     "Современное масонство в Англии, возведенное, разумеется, на предыдущем, в начале XVIII века консолидировалось. Внутри Британского королевства, не империи, а Соединенного королевства, ма­сонство осталось в существенном — я бы сказал, чтобы меня поняли точнее — таковым, что преследовало очень респектабельные интересы. Но в остальном, во многих местах вне Британского королевства масонст­во исключительно или главным образом преследовало политические интересы. В совершенно исключительном смысле преследует политические интересы "Гранд Ориент де Франс", а также и другие "Гранд Ориент". Можно было бы спросить: причем тут англичане, если в других странах политические тенденции пресле­дуются определенными орденами масонов, которые имеют оккультную подоснову? Но сведите воедино с этим тот факт, что первая высокоступенная ложа в Париже основана из Англии, а не из Франции! Не французы, а бритты основали ее; французы в их ложу были только введены.
     Свяжите с этим тот факт, что, примыкая к этой высокостепенной ложе, которая в 1725 г. из Англии была основана в Париже, в 1729 г. первооснованная соответствующая ложа в Париже сама была санкциони­рована "Гранд Ориент". Затем, опять же из Англии, последовали основания лож: в Гибралтаре — в 1729 г., в Мадриде — в 1728 г., в Лиссабоне — в 1736 г., во Флоренции — в 1735 г., в Москве — в 1731 г., в Стокгольме — в 1726 г., в Женеве — в 1735 г., в Лозанне — в 1739 г., в Гамбурге — в 1737 г. Этот спи­сок можно долго продолжать; я хотел бы вам показать, как подобно сети, хотя иного характера, чем в самом Британском королевстве, основываются эти ложи в качестве внешних инструментов для определенных оккультно-политических импульсов. Рядом с опрокидывающимися преобразованиями, как их являет история в ярости якобинцев, в политических действиях карбонариев, кортесов в Испании и других подобных тому взаимосвязях, сильно действуют также и они; их приводящие в движение происки прослеживаются в куль­турно-историческом развитии, в трудах крупных деятелей того времени. Можно подумать об идущей от Русской натурфилософии, о постоянно впадающей в цинизм и все-же сначала действующей просветительски крити­ческой философии Вольтера, о стараниях иллюминатов преодолеть тот цинизм и о т. п. кругах. Эти прогрессивные круги растаптывались реакцией и подпольно действовали различными путями далее. И теперь они стоят у начала многого того, что я вам уже охарактеризовал.
     Но вы должны оценить до определенной сте­пени то, что сегодня говорят английские масоны: посмотрите на наши ложи, они очень порядочны, а до других нам дела нет. — Но если просмотреть исторические взаимосвязи и направляющиеся одна против дру­гой во взаимо-сменяющейся игре силы, то все это одна британская политика, которая таится за всем этим.
     Если спрашивается о глубоких основах политики, то для понимания сути дела необходимо при­звать на помощь новую историю. Начиная с XVII в. — с XVI в. она уже подготовлялась — она идет в на­правлении демократизации, в одной стране с большей, в другой с меньшей скоростью. Эта демократизация состоит в том, что у немногих отнимается власть и передается широким массам. Я не занимаюсь полити­кой, поэтому я не высказываюсь ни за, ни против демократии; я хочу только изложить факты. Стремление к демократизации проходит через новое время в более или менее ускоряющемся темпе, так что при этом образуются различные потоки. Но всегда бывает ошибочно видеть один поток там, где их сходится много. Потоки проходят через мир так, что всегда один является дополнением другого. Я бы сказал так: зеленый и красный потоки текут рядом; при этом цвет не имеет оккультного значения, но приведен лишь для обозначения двух потоков, протекающих рядом. И люди обычно, я бы сказал, гипнотизируются, всегда смотрят только на один поток и не видят исторического параллелизма потоков. ... Как параллельный по­ток к демократизированию проходит использование оккультных мотивов в различных орденах, а также в отдельных масонских орденах. Они не становятся духовными через свои намерения и цели, но, говорим мы, развивается духовная аристократия параллельно той демократии, которая действовала во французской революции, развивается аристократия лож. Если человек хочет в наше время видеть ясно, открыто выступать в мире и быть в состоянии его понимать, то ему не следует оставаться при демократической логике — ко­торая ведь правомерна только в своей собственной сфере, — при фразах о демократическом прогрессе и т. д.; нужно обращаться к тем вставкам, которые проявляются в стремлении немногих достичь господства с помощью средств, которые хранят внутри лож, с помощью ритуала и его суггестивного действия. ...
     В материалистический век видеть это разучились, но 50 лет тому назад люди указывали на это. Откройте философов истории 1850-х годов, и вы увидите, что они указывали на связь французской революции и все­го последующего развития с ложами. Во времена, которые следует рассматривать как подготовительные по отношению к современности, западное историческое развитие, западный мир не был эмансипирован от лож. Постоянно имело место сильно действующее влияние лож, ложество умело находить каналы, по которым мы­слям людей напечатлевалось определенное направление. И когда сплеталась подобная сеть, лишь отдельные петли которой я вам даю, то затем было достаточно нажать только на кнопку, и дело шло дальше.
     Эмансипация ото всех этих отношений и самоориентация на непредвзятое, чисто человеческое наступи­ла только под влиянием такой большой духовности, какой она развивалась в связи с Лессингом через Гердера, Гете и далее в немецкой философии. Здесь вы имеете духовный поток — нужно только принять во вни­мание Гетеву "Сказку о зеленой Змее и прекрасной Лилии", — который считается со всем, что живет в ло­жах, но так — вы можете также прочесть "Вильгельма Майстера" Гете, — что таинственность изымается из сумерек лож и делается чисто человеческим делом. Это была субстанция, с которой можно было эмансипиро­ваться, которая и поныне делает эмансипацию возможной. Поэтому вы видите все немецкое развитие духа в отношении той части, которую я описал в моей книге "О загадках человека", как забытый звук, как не­зависимое от всех интриг ложества. ...
     Вы скажете: но существует и немецкое масонство — в Австрии оно было обычно под запретом, там его не было, — венгерское масонство. Да, существовало, но оно стояло в стороне от других. То были поистине безобидны общества, которые хотя и очень важничали своими тайнами, но все выражалось лишь в словах. Те реальные сильные импульсы, исходящие с той стороны, которую я описал, их вы в немецком масонстве, с которым я не мог быть близок, не найдете, и поэтому легко понять, как многие вещи могут выступать столь удивительным образом. Представьте себе, кому-либо захотелось бы те вещи, которые я вам рассказал об орденах, их тайных связях и их внешних интригах, о масонских ложах, принести в Германию. Могло бы ведь оказаться очень необходимым эти вещи туда внести, но что бы тогда произошло? ... ни одному масону в Германии не пришло бы в голову ничего другого, как сказать, что английские ложи не занимаются политикой. Они занимаются вещами, которые вообще респектабельны. — Это он знает, другое же — нет. Можно даже, как это случается, услышать, когда произносится то или иное имя: нет, он в списках масонов не значится. — Эти списки, они уже также имеются, но нет знания о том, что может быть, особо важные люди в списки не вносятся. Короче говоря, немецкое масонство — совершенно безобидное общество.
     При этом, однако — и это следует сказать без всякого высокомерия и какой-либо национальной манерности, — духовная жизнь, поскольку она лелеется определенными западными оккультными братствами, исходит действительно из Средней Европы. Обратитесь к историческим трудам. Роберт Флудд (Fluctibus. 1574-1637) — ученик Парацельса; Сен-Мартен во Франции — ученик Якова Беме. Если вы ищите происхождение самого движения, то оно находится в Средней Европе. С Запада приходит организация, членение на ступени (некоторые западные ложи имеют до 92 ступеней; представьте себе, как высоко восходил человек; есть люди с 92-й ступенью!), обращение к политике и примесь определенной внешности". 174(17)
     Основывающие масонские союзы часто исходят из благородных побуждений: обратить людей к благотворительности и гуманизму. И тем не менее такие союзы больше не своевременны. "Благодаря им возникает духовная аристократия, которой не должно быть. Всё более и более о себе заявляет демократический принцип, отрицающий как масонские союзы, так и замкнутое (в ордена. — Сост.) духовенство". 265, с. 282