293. Универсальная церковь входит с IX-Х вв. в конфигурацию Европы в еe борьбе с древним ясновидением. "Это была одна сторона. Но несмотря на это древний ясновидческий элемент развивался далее, и вы видите, как повсюду, где мирская и церковная власть заключают компромисс, там заходит речь о том, что князья и папы должны бороться с ересью. Вспомните в этой связи вальдензеров, катаров и т.п.; повсюду существуют такие еретические элементы. Но они имели и своe продолжение, своe развитие. ... И примечательно, что из среды еретиков постепенно вышли люди, которые из себя рассматривали Христианство и смогли распознать, что исходящее из Рима есть нечто другое, чем Христианство. Это был новый элемент борьбы, особенно обострившейся в войне французского короля в союзе с папой против тулузских графов, под чьей защитой находились южно-французские еретики. И нечто подобное можно найти и во всех других областях. ... Но эти-то еретики и были, собственно, христианами, с которыми активно боролись, но которые часто держались тихо, основывали всякие общины и распространялись тайно".
     "Ставшее чисто политическим, оказалось перед необходимостью искусственно вызывать энтузиазм. И крестовые походы со стороны папства... так и рассматривались. Но нашлись и такие люди, которые вышли как раз из рядов еретиков, явившиеся прямыми продолжателями развития ереси.
     Особенно характерным представителем людей еретических, которые созерцали Христианство, был Готтфрид фон Буллион". В истории рассказывается, будто бы Готтфрид Буллионский отправился с товарищами в Малую Азию, дабы продолжить то, чего хотели Петр Амьенский и Вальтер фон Хабенихьтс, воззвавшие к крестовым походам. Но об этом не может быть и речи.
     Готтфрид Буллионский и его друзья, они были из рядов еретиков, но, конечно, не показывали этого по понятным основаниям. "У них была христианская цель: они хотели с помощью крестовых походов основать в Иерусалиме новый центр, противопоставив его Риму, действительное Христианство поставить на место христианства римского. Крестовые походы для тех, которые были в какой-либо мере посвящены в их тайны, были направлены против Рима. И тайным призывом участников крестовых походов было: Иерусалим — против Рима. Внешняя история мало касается этого, но так было в действительности. ... Однако эта попытка не удалась. Папство было слишком могущественным. Но то, что всe же возникло, было расширением кругозора".
     "Прочтите в исповеди Августина, почему он бежал от манихейства: именно по причине того, что содержалось в учении манихеев, в иx мировоззрении. Перед этим испытывали страх, от этого в страхе отшатывались. В Азии на основе того, что я описал как приток золота на Восток (из Римской Империи), существовало древнее персидское учение, переживавшее большой расцвет. Крестоносцы значительно расширили свой кругозор, они смогли усвоить то, что, собственно, было завалено, закрыто; им стали доступны многие тайны, которые они заботливо сохранили. Вследствие этого, если они и не были достаточно сильны, чтобы осуществить "Иерусалим — против Рима", то они смогли действовать далее тайно. Поэтому возникли ордена, всяческие союзы, хранившие определeнные христианские вещи под другим покровом, поскольку церковь была слишком сильна, а они были враждебны церкви.
     Тогда, собственно, выработалась та противоположность, с которой можно встретиться и теперь, посетив, например, в Италии какую-либо церковь, где проповедуют против масонов; там присутствуют люди, в высшей степени безразличные к масонам, патер же с кафедры мечет молнии против масонов. Эта противоположность между церковью и масонством — которая, впрочем, развилась из ереси, — она в существенном сложилась в то время".
     "Эти и другие вещи можно привести как конкретные примеры сказанного. В связи с этой же борьбой христиан церковных и еретиков, часто бывших христианами в лучшем смысле этого слова, стоит и реформация". 180(16)