1581. Говоря, что мышление не в состоянии проникнуть к действительности, люди в определенной степе­ни правы. Это мышление идет к упадку вместе с многим другим. "Наше мышление подлежит определенным обра­зом наследственному греху и должно быть от него освобождено, дабы вновь проникнуть в действительность. А наше естествознание с его внеморальной необходимостью является продуктом того мышления, которое де­градирует. Если у человека не хватит мужества это признать, то, значит, он стоит не внутри, а вне действительности".175 (11)

1605. "До 14-15 лет, т.е. до половой зрелости, мышление еще не совсем мертво. Мышление здесь умирает. Живым оно вообще было только в доземном бытии. В два первых периода жизни оно приходит к уми­ранию. Совсем мертвым оно, с первой трети ХV в., становится у человека с половой зрелостью".217 (5)

Ягве и Импульс Христа

337. "Те представления, которые были уместны в Ветхом Завете и которые мы можем обозначить как представления ветхозаветного иудейства, они были секуляризованы романизмом. И если даже романизм противоположен иудаизму, то лишь во внешнем своeм проявлении, а не по духу. Иудаизм окольным путeм, через Римскую Империю, прошeл в наше время и как призрак заявляет здесь о себе. В людях следует искать подлинный источник этого ветхозаветного, не пронизанного Христианством мышления. Необходимо ответить на вопрос: какими силами питается это мышление и каково оно, это ветхозаветное мышление?
     Это мышление зависит от того, что вместе с кровью наследуется из поколения в поколение. ... Наше мышление расчленено на две части. Одним мышлением является то, которое мы имеем благодаря развитию вплоть до нашего рождения, которое мы также наследуем от наших отцов и до некоторой степени — от матерей. Мы потому можем мыслить так, как мыслили в эпоху Ветхого Завета, что мы были эмбрионами. Это коренится в существе древнееврейского народа, когда в мире, через который человек проходит в период между рождением и смертью, он не хочет ничему научиться в дополнение к тому, что он получил как способности во время своего эмбрионального развития.
     Вторым мышлением, которое мы присовокупляем к первому, является то, которое мы вырабатываем в послеэмбриональное время, в процессе человеческого развития"; хотя по-настоящему это делает только развитый в современном смысле оккультист: обрабатывает полученный опыт, чтобы родить новый образ мышления. Кто работает в смысле "Как достигнуть познания высших миров?", тот как бы рождается второй раз. В остальных случаях к опыту присоединяют "эмбриональное" мышление. "Мистерия Голгофы постигается только вторым, неэмбриональным мышлением. Мистерия Голгофы вся пронизана Христом и должна постигаться не в лунных, а в солнечных силах. ... В этом заключается большая разница между людьми, пронизанными Христом и не пронизанными Христом".
     "Существенным является то, что мышление, в котором живeт сила эмбрионального развития, приводит к тому, чтобы Бога познать как Отца. А то мышление, которое вырабатывают в мире путeм индивидуальной жизни, приводит к познанию Бога как Сына.
     Стремление пользоваться только тем мышлением, которое есть мышление Ягве, действовало вплоть до XIX в. Но это мышление способно понять в человеке лишь то, что в нeм принадлежит природному порядку". Это происходит потому, что Ягве, как один из семи Элоимов, ещe в древности оттеснил остальных Элоимов в сферу т.наз. иллюзий: их стали считать фантастическими существами. "И так продолжалось до XIX в. И по той причине, что Бог Ягве как бы сверг с трона других Элоимов и они смогли впервые заявить о себе лишь благодаря Импульсу Христа, так что благодаря Его силе они будут один за другим заявлять о себе различным образом и в будущем, — по этой причине человеческая природа попала под влияние низших, более стихийных (elementarer) духовных существ, которые противодействуют стремлениям Элоимов".
     "В 40-х годах XIX в. наступил переломный момент особого рода. ... Влияние Ягве на человеческое сознание стало постепенно побеждаться этими (стихийными) духами, которых он сам призвал. С силами Ягве в человеке можно понять лишь то, что в нeм принадлежит природному порядку, что, таким образом, связано с кровью. Но под действием тех духов поиски духовного в природе перешли в обычное атеистическое естествознание ... а в практической сфере — в обычное утилитарное мышление. ... в сфере социального мышления это стало марксизмом и т.п." 186(1)

Действие Плеромы. Шаманизм, сатиры и фавны

343. "Духовный мир в течение многих столетий как милость посылал человечеству сверху откровение Плеромы. Человечество видело этот полный свет, этот в свете и через свет открывающийся в идеях мир. И вот перед этим миром был распростeрт своего рода покров. Лишь в Азии остались декадентские остатки — знание о том, что было за покровом. Перед Европой покров простирался вертикально от земли до неба. Его нижнее основание проходило по Уралу, по Волге, через Чeрное море до Средиземного моря. Представьте себе, что здесь для Европы возведена "обойная" стена колоссальных размеров, проходящая по пути, который я показал, стена, через которую нельзя видеть, а позади неe, в Азии, развиваются последние декадентские остатки видения Плеромы. В Европе этого больше не видят, поэтому здесь развивается внутренняя мыслительная практика, без видения в духовном мире. ... По ту сторону "обойной" стены, на Востоке, возникла культура, которая таковой вовсе не является, которая наколдована в земно-физических формах в подражание тому, что должно в ткании духа переживаться плероматически. Господство и ткание духовных существ в Плероме должно некоторым образом нисходить на Землю — в камни, в куски древесины; и вот, в воздействии их одних на других стали искать нечто от такого духовного действия, стали, если я могу так выразиться, подгонять это под действие и бытие духовных существ в Плероме.
     Что, собственно говоря, лишь боги делают между собой, мыслилось как деяние физически-чувственных идолов. Служение идолам стало на место служения богам. И то, что может быть названо худшим действием восточной, северо-азиатской восточной магии, — это является неправомерным перенесением в чувственное фактического мира Плеромы, к которому некогда человек поднимал душевный взгляд. Магическое колдовство шаманов и их отзвук в средней и северной Азии — южная Азия, конечно, также заражена этим, но одновременно остаeтся и сравнительно свободной от этого — это упадочные формы древнего воззрения на Плерому. Физически-чувственное колдовство выступило на место участия человеческой душевной деятельности в божественном мире Плеромы. Что душа должна делать и некогда делала — этого пытаются достичь с помощью чувственно-физических колдовских средств. Целиком ариманической стала деятельность Плеромы на Земле в том, чем здесь стали заниматься. ... Т.обр., если перемещаться от Урала и Волги далее на восток, то мы там находим примыкающий к человеческому земному миру астральный мир, где в столетия от позднего средневековья и до настоящего времени практикуется ариманизированная магия некими духовными существами, которые в своeм эфирно-астральном строении хотя и стоят над человеком, но своим душевным и духовным строением остаются ниже человека. Через всю Сибирь, через Среднюю Азию, через Кавказ, повсюду там в мире, непосредственно граничащем с земным, ужасные ариманические эфирно-астральные существа занимаются коренящимся в астральном и земном ариманическим колдовством. И это действует заражающе на людей..."
     Исходя из духовного созерцания природы, греки говорили о фавнах и сатирах, вотканных в земное свершение. "Те фавны и сатиры, примерно на переходе от III-го к IV-му христианскому столетию, все перебрались в области Урала и Волги и на Кавказ. Это стало их родиной. Там они проделывали своe дальнейшее развитие". По другую (европейскую) сторону этого космического занавеса развивались только мысли, диалектика, логика, идеальные понятия о земном мире, "всe то, что означает человеческое наслаждение, человеческое удовольствие, хорошее самочувствие в чувственном бытии. В чистое употребление рассудка, который развивался, примешивались земно-человеческие, люциферические вожделения.
     Но благодаря этому рядом с тем, что развивалось как стремление к разуму и идеальному праксису, непосредственно на границе земного мира развился другой, астральный мир: развился астральный мир, который, так сказать, находился среди тех, кто так чисто, как Джордано Бруно или Галилей, а также и те, кто был позже их, стремились к выработке земного мышления, стремились к земным мыслительным максимам и мыслительной технике. Среди них возникли существа астрального мира, которые теперь вбирают в себя всe это, а также и религиозную жизнь. ... И так постепенно чисто мыслительные стремления получили чувственно-физический характер. ... Земные удовольствия людей (в XVIII в., особенно в XIX в.), ставшие рафинированными, связанные с рафинированным познанием благодаря мыслительной технике, развили в людях элемент, ставший питанием для неких астральных существ; этот элемент исходил из мышления, ставшего необыкновенно острым, но обращенного на простое пронизание чувственного мира.
     Возникли такие теории, как марксистская, которая вместо того, чтобы мышление возвышать в спиритуальное, ограничивается простым плетением чувственно-физических сущностей, чувственно-физических импульсов. Это было чем-то таким, что постоянно увеличивало возможности для определeнных люциферических существ, ткущих на этом астральном плане, захватить человеческое мышление. Мышление людей стало насквозь пронизанным тем, что тогда мыслили некоторые астральные существа, которыми западный мир был столь же одержим, как Восток — наследниками шаманов.
     И так, наконец, возникли фигуры, которые были одержимы такими астральными существами, которые в остроумно-чувственное земное мышление ввели человеческие вожделения. Так возникли те существа, которые с астрального плана делали одержимыми собой ,i>Ленина и других его товарищей. ... На восток и на запад от Урала и Волги, на астральной территории Земли интенсивнейшим образом стремятся к некоему космическому браку существ. Жизненный воздух одних из них образует люциферическое мышление Запада, а у существ с востока до Урала, на примыкающей к тем областям астральной территории, жизненный элемент образует заземлeнная магия прошлой деятельности Плеромы. Эти существа ариманической и люциферической природы стремятся соединиться. И на Земле имеется совершенно особая астральная территория, на которой люди живут и имеют задачу всe это прозревать. И если они эту задачу исполняют, то исполняют нечто такое, что грандиозным образом возложено на них во всеобщем развитии человечества.
     Но если они отворачивают от этого свой взгляд, то изнутри, душевно становятся всем этим одержимыми, одержимыми тем пылким браком, который в космическом смысле заключают между собой азиатские ариманические существа и европейские люциферические существа, которые со всем космическим вожделением стремятся к соединению и порождают ужасно душную астральную атмосферу, делают людей одержимыми собой. Так постепенно на восток и на запад от Урала и Волги возникла астральная область, поднимающаяся непосредственно от земной поверхности, которая является земной астральной областью для существ, которые суть метаморфизированные фавны и сатиры.
     Когда мы сегодня смотрим на восток Европы, то видим не только людей, если хотим видеть всю действительность, но видим и то, что на протяжении средних веков и в новое время стало некоего рода раем для фавнов и сатиров, проделавших свое развитие, метаморфозу. ... нижняя часть их тела козлиная, совершенно по особому одичавшая, так что наружу она выступает, благодаря вожделениям как светящаяся, блестящая козлообразная форма, в то время как вверху она имеет необыкновенно интеллигентную голову, голову, обладающую некоторого рода блеском, но которая является отображением всевозможного люциферического, рационалистической рафинированности. Облик — средний между козлом и медведем, рафинированный в вожделениях, и к нему притянуто невероятно умное физиономически человеческое. Таковы эти существа, населяющие рай сатиров и фавнов. ... И надо всем таким вот образом происходящим, я бы сказал, танцует отставшее человечество со своими притупленными понятиями и описывает только земное, тогда как в земном развeртываются подобные вещи, которые поистине не менее принадлежат этой действительности, чем те, которые человек видит чувственными глазами и может понимать чувственным рассудком.
     Что разыгрывается между Азией и Европой, впервые можно понять, лишь поняв это в его астрально-духовном аспекте, можно впервые понять, рассмотрев то, что как упадочный шаманизм осталось от действительности в Средней и Северной Азии, что там как современный декадентский магизм вожделенно стремится к космическому браку с тем, что на внешнем основании получило имя большевизм. Да, к западу и к востоку от области Урала и Волги стремятся к браку магизм и большевизм. Что разыгрывается там, является человечеству потому непонятным, что оно принимает своеобразную форму мифа, потому что люциферически-духовное большевизма соединяется со ставшими совершенно декадентскими формами шаманизма и переходит в области, лежащие за Уралом. С запада на восток, с востока на запад разыгрываются, т.обр., события, являющиеся, по сути, событиями рая сатиров и фавнов. ... Внешне, можно сказать, это выглядит так, что скопляются облакообразные духовные облики, чем далее они проникают на восток к Уралу и Волге; при этом нижняя часть их тела остаeтся неразличимой — впечатление такое, что эти облики, скопляясь, выглядят вожделеющими, рафинированными головами, как если бы человек утратил остальное тело и стал одной головой. С др. стороны, с востока, к области Урала и Волги идут метаморфизированные сатиры и фавны, чья козлиная природа стала медвежьей природой, и которые чем дальше идут на запад, тем больше теряют головы; и в астральной сфере совершается их брак. ... Так возникают эти метаморфизированные, снабженные сверхчеловеческой головой образования, так возникают в астральной сфере эти метаморфизированные сатиры и фавны. Они жители Земли, как и физические люди. Они движутся внутри того мира, в котором движется и человек. Они соблазнители и искусители физических людей; поскольку могут делать людей одержимыми собой. Тогда случается так, что люди верят, будто всe, что они делают, происходит от их собственного существа, тогда как в действительности они это делают в этой области потому, что внутренне, в крови, они пронизаны такими существами с медведеобразными телами, идущими с востока, и со сверхчеловеческими метаморфизированными европейскими головами.
     Подобные вещи сегодня подобает постигать с той же силой, с какой некогда формировались мифы. Ибо лишь когда мы сможем сознательно войти в область имагинативного, мы сможем сегодня понять то, что мы должны понять, если хотим и должны сознательно стоять в развитии человечества". 225 (7)

446. "Человек может, если желает, пойти в музей, где одна за другой выставлены мумии. И если вооружиться универсальным взглядом, например гeтевским взглядом, способным видеть метаморфозу, и пройти через музейные залы, а затем выйти на улицу, то можно обрести чувство: сегодня, в век интеллектуализма нет разницы между музеем и улицей; а то обстоятельство, что мумии в музее не ходят, люди же на улице ходят, является всего лишь случайностью, лишь чем-то поверхностным. Люди, идущие по улице в интеллектуалистический век, являются мумиями, душевными мумиями, поскольку они целиком исполнены мeртвыми интеллектуалистическими мыслями, мыслями, которые не могут жить". 216(7)

447. "Поскольку современные люди не имеют мужества внешне проявлять бесчеловечность, то они становятся бесчеловечны в понятиях и идеях. Во многих современных сочинениях можно увидеть бесчеловечность в способе описания, изложения. ... в некоторых т.наз. чeрномагических школах существует обыкновение свойства, необходимые для чeрной магии, усваивать таким путeм, что питомцам велят, прежде всего, резать живую плоть животных. Так воспитываются определeнные свойства души. Не каждый может в современности заниматься этим. Но то же самое вожделение удовлетворяется попросту в системе понятий, что хотя и не ведeт к чeрной магии, но зато ведeт к современной цивилизации. И многое-многое в современности пронизано этим свойством, и это должно быть нам ясно. Лишь благодаря тому, что на подобные вещи будет обращаться внимание, можно будет прийти к непредвзятому пониманию мира, в котором пребывает человек, и никак иначе". 172(6)

449. "Через абстрактные, тонкие, как паутина, понятия он (Люцифер) отделяет людей от действительного духовного. Идеи якобы должны теперь жить в истории. — Это так же умно, как требовать, чтобы нарисованный художник начал сам рисовать". 150(10)

5. Из антропософских руководящих положений

     1259. "В развитии человечества сознание опускается по лестнице раскрытия мышления. Есть первый этап сознания, когда человек переживает мысли в Я как проодухотворенные, одушевленные, оживлен­ные существа. На втором этапе человек переживает мысли в астр.теле: они тогда в большей мере явля­ются как одушевленные и оживленные отражения существа духа. На третьем этапе человек переживает мысли в эф.теле; они тогда являются лишь внутренней подвижностью, отзвуком душевного. На четвертом современном этапе человек переживает мысли в физ.теле; они здесь являются мертвыми тенями духовно­го.... Задача Михаэля — привести человека путями воли снова туда, откуда он пришел, когда от пере­живания сверхчувственного он спустился всем своим сознанием в чувственное".
     "Переходя к физ.телу, мысли теряют свою жизненность. Они становятся мертвыми, духовно мертвыми образованиями. Прежде, принадлежа человеку, они были в то же время и органами божественно-духовных существ, к которым принадлежит человек. Они сущностно волили в человеке, и благо­даря этому через них человек чувствовал себя в живой связи с духовным миром. С мертвыми мыслями он чувствует себя отпавшим от духовного мира. Он чувствует себя совсем перемещенным в физический мир. Но этим он перемещен в сферу ариманической духовности. У последней нет никакой значительной силы в тех областях, где существа высших Иерархий так держат человека в своей сфере, что или, как в древние времена, сами действуют в нем, или, как в позднейшие времена, действуют посредством своего одушевленного или живого отблеска. Пока существовало такое, проникающее в человеческую дея­тельность, воздействие сверхчувственных сущностей, т.е. приблизительно до ХV в., ариманические си­лы имели — хочется сказать — лишь слабо проявляющуюся власть внутри развития человечества.
     Этому не противоречит сказанное в персидском мировоззрении о действии Аримана. Ибо это мировоз­зрение мыслит действие Аримана не внутри душевного развития человека, а в мире, непосредственно к нему примыкающем. Деятельность Аримана хотя и переходит из соседнего духовного мира в душевный мир человека, но не вмешивается в него непосредственно.
     Это непосредственное вмешательство стало возможным лишь в то время, которое началось, приблизи­тельно, пять веков тому назад. Так человек стоит в конце некоего потока развития, внутри которого его существо сложилось из такой божественной духовности, которая под конец для себя умирает в абстрактной разумной сущности человека.
     Человек не остался в тех сферах, из которых он, как из этой божественной духовности, ведет свое происхождение. Что пять веков тому назад наступило для сознания человека, в более широком объе­ме по отношению к совокупности его существа совершилось уже в то время, когда Мистерия Голгофы ста­ла земным явлением. Невоспринимаемо для существовавшего в то время у большинства людей сознания развитие человечества постепенно перешло тогда из того мира, где Ариман имеет мало власти, в тот, где у него ее много. Этот постепенный переход в другой пласт мира завершился как раз в ХV в.
     Влияние Аримана на человека в этом пласте мира стало возможным и может опустошающе действовать по той причине, что в нем умерло родственное человеку действие богов. Но человек никак не мог прийти к раскрытию свободной воли иначе, как опустившись в сферу, где не было изначально свя­занных с ним божественно-духовных сущностей.
     В основе этого человеческого развития, взятого с космической точки зрения, лежит Мистерия Солнца. С тем, что до знаменательной поворотной точки своего развития человек мог воспринимать в Солнце, бы­ли связаны божественно-духовные существа его происхождения. Они отделились от Солнца, оставив на нем лишь свое отмершее, так что человек может теперь через Солнце принимать в свою телесность лишь силу мертвых мыслей.
     Но эти существа послали с Солнца на Землю Христа. А Он, ради спасения человечества, связал Свою сущность с омертвелостью божественно-духовного бытия в царстве Аримана. Таким образом, у человека есть двойная возможность, порука его свободы: обратиться ко Христу, но теперь уже сознате­льно в духовном образе тех мыслей, которые раньше, при нисхождении от созерцания сверхчувственного духовного бытия вплоть до пользования разумом, оставались в подсознании, или же захотеть ощутить себя в отъединенности от этого духобытия и благодаря этому подпасть той ориентации, которую принима­ют ариманические силы.
     В этом положении человечество находится с начала ХV века. А подготовлено оно — все в развитии совершается ведь постепенно — со времени Мистерии Голгофы, которая, как величайшее событие Земли, предназначена к тому, чтобы спасти человека от возможной гибели, которой он может подвергнуться, ибо должен быть свободным существом. ... Совершавшееся наполовину бессознательно ... привело к тому положительному, что заключается в живущем в абстрактных идеях воззрении на природу, а также к некоторым столь же положительным принципам поведения в жизни. Но теперь уже прошла эпоха, когда человек мог бессознательно развивать свое бытие в опасной сфере Аримана. Сейчас исследова­тель духовных миров должен обращать внимание человечества на тот духовный факт, что Миха­эль взял на себя духовное водительство всей совокупностью жизненных условий человечества. Что он должен совершить — Михаэль совершает таким образом, что этим он влияет на людей; они же могут следовать ему свободно, дабы с силою Христа вновь найти дорогу из сферы Аримана, куда они необхо­димо должны были прийти".
     "Михаэль предвидел, что человек, все более и более приближаясь к собственному пользованию ин­теллигенцией, должен встретиться с ариманическими существами, а вступив с ними в соприкоснове­ние, он может тогда подпасть под их власть.
     Поэтому Михаэль попирает ногами ариманические власти, все время оттесняя их в область, находя­щуюся глубже той, в которой раскрывается человек. Михаэль, попирающий дракона, оттесняющий его в бездну, — вот живущий в человеческом сознании мощный образ описанных здесь сверхчувственных фак­тов". 26 (к 103-106)