Действия на мысль, чувство и волю

706. На границе между душой рассудочной и сознательной выступают существа, которых мы называем Ангела­ми. Это они сгущают то, что осознается лишь как мнения, понятия, в то, что называется ощущениями и чувствами. Выражение "ощущение" — шаткое. Что здесь внутренне чувствуется, ощущается — это сгущение мыслей. И это суть силы, помогающие нам". Но здесь же вмешиваются люциферические существа и разрывают нас, мешают насаждаемому в нас Ангелами стремлению к прекрасному. На границе между душой рассудочной и душой ощущающей выступают Архангелы, переводящие мысли в волю. Архангелам мешают ариманические существа, обращающие наши суждения к заблуждениям, поиски истины — ко лжи.127 (3)

421. "Мы судим в действительности руками. Представляем мы головой. Когда мы, т.обр., содержание суждения представляем, то суждение само идет в механизм рук и кистей, и только представление, образ­ное отражение идет в голову. ... Ритмический организм есть в существенном место обитания мира чувств; он присутствует здесь для того, чтобы содействовать миру чувств. Суждение обладает глубоким родст­вом с чувствами. Собственно, абстрактное суждение имеет родство с чувством. Когда мы образуем сужде­ние: "Карл смелый",—то мы имеем чувство утверждения; и это играет большую роль в суждении — чувство утверждения и отрицания, вообще, чувство того, что выражено в сказуемом в отношении к субъекту. И только потому, что чувство полусознательно, мы не замечаем как сильно оно участвует в суждениях. ... в суждении организм рук приходит в созвучие с ритмическим организмом, но, в то же время, в продол­жающемся ритмическом организме он освобождается. Так имеем мы также и в физической связи между рит­мическим организмом и освобождающимся организмом рук физически-чувственный род выражения того, как чувство связано с суждением. Образование умозаключения связано с ногами и со ступнями. ... представление мы образуем эф.телом; свою опору оно имеет в головной организации. Но судим мы — первоначальным, элементарным образом — астр.телом; свою опору для суждения оно имеет в руках. Умозаключаем мы своим "я"; свою опору оно имеет в ногах. Отсюда мы видим, что весь человек участвует в логике". 302 (2)

534. "С каждым солнечным лучом, когда он освещает день, в нас входит дух. Через каждое ощущение чувств вступает дух; так что утончающееся вверх дыхание ... можно рассматривать как постоянное напечатление духа... Духов Солнца. ... Когда луч света струится в глаз, то Дух Солнца струится с этим лучом света. Дух Солнца — это субстанция утонченного дыхания. Многочисленные ингредиенты духовного Солнца вдыхаем мы вместе с "ощущениями чувств. Так мы пришли к значительному воззрению на чело­века в одном его полюсе. Раскрываясь в сторону своего эф.тела, человек внутри его развивает мировое мышление, мысли Вселенной, в которых пребывает тот, кто сознательно живет в своем эф.теле; они сна­чала ни холодные, ни теплые, они беззвучные. Они подобны всеобщему чувству, когда чувство само по себе совпадает с чувством макрокосмоса (в этом состоянии отсутствуют всякие восприятия чувств). Ес­ли теперь человек вступит в дух органов чувств благодаря тому что (от сверхчувственного переживания эфирного) перейдет к сверхчувственному переживанию физического, то мысли окрасятся с разных сторон. Со стороны глаз вдох, эссенция Солнца, мысль окрасится в цвет, через ухо мысль окрасится в звук, через орган тепла мысль окрасится в тепло и холод; и вы, т.обр., получаете космическое постижение отно­шения мыслительного к чувственному. Мыслительное должно при этом рассматриваться как первоначальное, а чувствующее выступает благодаря пропитке Солнцем, благодаря солнечной окраске". Кроме того Солнце излучает прошлую карму, оно — хранитель прошлой кармы. На солнечном луче, проскальзывающем из орга­на чувств в нерв, в человека входит карма. В то же время карма выходит из человека там, где находится лимфа, где деятельно всё то, что не связано с кровью. И чтобы исследовать это, необходимо обра­титься к силам Луны.
     Когда человек переходит от эфирного к овладению физ.телом, идя к его периферии против хода вос­приятий чувств, то вся жизнь, исходящая от Солнца, является ему благодаря тому, что на этом пути идет прошлая карма, принося некоторое беспокойство. Так человек стал тем, что он теперь есть. И если абстрагироваться от кармы, то восприятие солнечного на нервно-чувственных путях наполняет бесконечным счастьем. Кроме того, солнечное входит в нас с любовью. Любовь есть не просто душевно-духовная сила, но "...сила, которая приводит к росту все физи­ческое". Что же касается лунного действия, то оно вызывает ощущение, будто хочет от нас что-то взять. Солнце дает. Луна берет. Когда мы погружаемся в образование лимфы и крови, схватываем (ясновидчески) физическое, то как бы внезапно обрываются нити и нам предстает некое духовное существо, подобное нам, но как наша карикатура, рожденная из нас. С помощью лунных сил мы здесь видим свое отражение в эфирном, не более того.
     "Так выясняется, каким образом мы стоим в связи со Вселенной, что Луна постоянно выделяет из нас живущие в нас силы, делает их самостоятельными, и они входят в духовный мир, в макрокосмос; постоянно в мак рокосмос из нас входят образы". Но представим себе, что такой образ задержался в человеческом те­ле. Ведь это не просто зеркальное отражение, которое абстрактно, это образ, пронизанный силами. И как ему удержаться в человеке? Он удерживается благодаря тому, что с другой стороны в нас глубоко входят силы Солнца. "Тогда образ остается внутри, работает в человеке, тогда возникает эмбриональная жизнь. Оплодотворение заключается не в чем ином, как в глубоком проникновении сил Солнца (благодаря оплодотворению) туда, где силы Луны схватывают лимфу; и благодаря этому образ, обычно выходящий из чело­века, впитывает физическую материю в человеческом теле. ... Благодаря этому совершается связь лунных сил с солнечными в области лимфы в человеческом организме".
     Итак, "...если образуется эмбрион, то в человеке возникает физический мир, который (потом) должен из него выйти. Если же, с другой стороны, лунные си­лы действуют в их вожделеющей природе — ведь они хотят притянуть, подкарау­лить солнечные силы, — тогда в человеке возникает ... дух Вселенной, духовно эмбриональное. ... тогда мы имеем здесь возможность образовать то, что до земной жизни было в духовном мире, что должно приходить из духовного мира, что здесь вживается как духовно-эмбри­ональное. Тогда в человеке происходит соединение между тем и другим". Только идя этим путем можно уяснить связь че­ловека со Вселенной. "Солнечное действие, которое здесь соединяется с лун­ным действием, получает себе в помощь Марс, Юпитер, Сатурн". При этом вхожде­нии солнечного сначала должен быть ос­тановлен свет. Это делают силы Сатурна. "Силы Юпитера в их мудрости ос­танавливают мировой химизм, силы Марса — жизнь". Силы Солнца модифицируются внешними планетами. Лунные силы, когда они ведут к физическому образованию (эмбриона), модифицируются прямо противоположным образом (в противоположном направлении); когда они остаются просто душевными силами любви, то модифицируются Венерой, а если ослабевают, "...соединяются в повседневной жизни с тем, что приходит с противоположной стороны, то становятся меркуриальными силами божественных вестников, которые нижние силы возводят к высшим в повседневной жизни" (рис).

Действие Луны постоянно хочет привести человека к родству с макрокосмосом. Он возника­ет на Земле как эмбрион, но утонченное действие Луны, идущее непосредственно в направлении действия Меркурия или Венеры, вызывает духовное рождение. В обряде крещения мы совершаем соединение духовно­го рождения с физическим. Солнечное духовное действие выражается в причастии. Образ макрокосмоса вносится в человека в обряде конфирмации. В направлении от Солнца к внешним планетам совершается миропомазание. 318 (8)

1224. В древности человек чувствовал свою голову продолжающейся до звездного неба. "Так что он говорил себе: когда надо мной простерт купол ночного неба, то это я сам являюсь тем, кто живет в живой связи моей головы со звездами. И еще он говорил себе: если я иду далее с ходом времени и от ночи прихожу ко дню, то взошедшие с одной стороны звезды заходят с другой, а на месте звезд восходит Солнце. Тогда в мо­ей голове больше не действуют конфигурации звездного неба, но Солнце выступает на небе, и Солнцем орга­низованы мои глаза... и как теперь благодаря земному бытию мои глаза устроены Солнцем, так в бытии, предшествовавшем Земле — мы называем его лунным бытием, — вся моя голова была неким родом глаза; только тот глаз не смотрел, как теперь, с двух точек, охватывая предметы, но он смотрел в мировое пространство; во мне, в моем глазу было столько много маленьких глаз, сколько звезд. Из этих маленьких глаз возникло все то, что теперь живет в моем мозгу, и мои чувственные глаза являются позднейшим продуктом, построенным Солнцем, как мозг был построен звездным небом. Поэтому мой мозг является позднейшим продуктом развития глаза или многих частичных глаз, столь многих, сколько солнц тогда сияло на ночном небе. Из восприятий чувств возник мой мозг. А то, что теперь в земном бытии является моими глазами, с помощью которых я живу в связи с моим земным окружением, это станет внутренним органом — каким является мой теперешний мозг, — когда Земля станет другой планетой (Юпитером)". Чувствуя это инстинктивно, люди в древности говорили: "свет проникает сквозь мои глаза, но в моем внутреннем я сохраняю свет древних времен; он действует во мне как мысли. Мысли были чувственным восприятием, когда Земля была еще другой планетой. И мои чувст­венные восприятия станут мыслями в будущем. Все это человек древности ощущал как мудрость".201 (15)

1626a. "Изумление, почтение, полное мудрости созвучие с явлениями мира, преданность мировому сверше­нию — таковы ступени, которые мы должны пройти и которые должны всегда идти параллельно мышлению и не покидать его. Иначе мышление будет только правильным, но не истинным".134 (1)

1627. "Мысли не должны быть бледными, не следует делать вывод, будто нет нужды в мыслях, чтобы жить как человек. Мысли не должны быть настолько слабыми, что они остаются лишь сидеть сверху, в голо­ве. Они должны быть настолько сильными, чтобы струиться сквозь сердце, сквозь всего человека до его ног; ибо поистине лучше, если вместо просто красных и белых кровяных телец в нашей крови будут пульси­ровать также мысли. Особенно ценно, если мысли имеют сердце". 217 (1)

1656. Неверно думать, что к человеческой интеллигенции добавляется мировое мышление. "В действите­льности суммируются мировые чувства и человеческие мысли. ... Чем больше интеллигенции имеет человек, тем больше просветляет она то, что мировые чувства дают нам как внутренний свет. Но если мы упускаем что-то сделать для развития нашего мышления, нашей интеллигенции, то в этот свет, в это мировое чувст­во тут же устремляется тьма".119 (4)

1663. "Мысли превращаются (метаморфизируются) в душе в чувства, а чувства опять в волю". Мысль воз­никает от превращения чувства. "Жизнь мысли — это умершая жизнь чувства. В мысли живет, я бы сказал, остаток жизни чувства". Но мысль может быть снова пробуждена к чувству.65 с.649.

1705. "Нет такого чувства и энтузиазма, которые своей теплотой, красотой и возвышенностью могли бы сравниться с теми ощущениями, которые зажигаются чистыми, кристально ясными мыслями, относящимися к высшим мирам. Высшие чувства — это совсем не те, которые являются "сами собой", но именно те, которые достигаются путем энергичной работы мысли". 9 (6)

1722. "Человек организован так удивительно, что в его внутреннем равновесии от пробуждения до засы­пания голова, т.е. его внутренняя организация, постоянно голодает по отношению к остальному телу. Неко­торые аскеты, искавшие подъема духовно-душевной жизни, заставляли голодать все тело, поскольку процесс голодания, будучи распространенным на все тело, должен создать определенное внутреннее просветление. Этот прием ложный. Нормальным является, если голова в процессе бодрствования питается через внутренние процессы хуже, чем остальной организм. Ибо только благодаря этому можем мы бодрствовать и представ­лять...
     Что происходит, когда во время бодрствования наша голова голодает? Мы тогда воспринимаем, в первую очередь, наше Я из прежней инкарнации. Что мы приносим с собой из духовных миров, с чем мы всту­паем в бытие через рождение или зачатие, — все это мы воспринимаем, когда пробуждаемся. ... А когда мы воспринимаем внешние, чувственные предметы, то эти предметы вступают на место нашего Я... Мы постоян­но воспринимаем внешние предметы, и очень редко в таком душевном постижении бывает так, что мы просто бодрствуем. Но в наше душевное постижение, направленное на внешние предметы, постоянно примешивается стремление воспринять наше предыдущее Я, переключиться на что-либо, на внешний цвет или тон, а затем снова воспринять предыдущее Я и снова перейти на другое. Пока мы воспринимаем внешнее, на нас действует внешний предмет, он вытесняет нашу тенденцию, нашу силу воспринять Я из предыдущей инкарнации. Мы остаемся бессознательными, мы не знаем о нем. Но в чувственном восприятии происходит борьба того предмета, что стоит перед нами, с Я из нашей прежней инкарнации.
     Теперь можно представить себе, что означает тяга к сенсациям, когда хотят отдаться внешнему миру. Это ни в малейшей степени не укрепляет жизнь, а ослабляет ее; ибо в этом случае ослабляется Я нашей прежней инкарнации... А если мы не воспринимаем, а мыслим, представляем — что происходит тогда? Наши мысли либо молчат — но это бывает редко у современного человека, — либо соединяются с каким-нибудь внеш­ним восприятием. Когда они молчат в бодрственной жизни, тогда в нас действует... все то, что мы проде­лали между предыдущей инкарнацией и настоящей. Итак, на том месте, где выступают восприятия, действует прежняя инкарнация, а на том месте, где выступают представления, там действует жизнь, прошедшая между смертью и новым рождением. Поэтому, если мы из самих себя развиваем мысли, то это означает: мы стре­мимся из того, что мы принесли с собой из последнего рождения, на чем мы сами можем стоять, развить правильные мысли. Если мы развиваем только те мысли, к которым мы побуждаемся извне, которые лишь потому хотят вкатиться в нашу душу, что мы воспринимаем их извне, то мы постоянно ухудшаем то, что принесли с собой из времени между смертью и рождением, т.е. то, что усиливает наше Я. Сенсации ослабляют нашу современную жизнь, жажда множить клубные вечера за кружкой, дабы как можно меньше приносить из себя и т.п. ... все это ослабляет наше Я и возникает по той причине, что человек чувствует себя недостаточно сильным, чтобы из душевной жизни занять себя чем-либо".181 (13)