678. "Ариман хочет удержать мышление в физически-чувственном мире и сделать из него тени, схемы в чувственном мире, чтобы для элементарного ясновидения оно было видимо как шмыгающие вокруг тени".147 (2)
     "Без жертвы нет становления, нет прогресса. Мы желаем пожертвовать своим интеллектом, отдать его Христу, дабы Он включил его в жемчужный венок, который он сплетает из святых жертв, приносимых ради развития человечества". В ином случае интеллектом завладеет Ариман.265, с. 315

137. Эф. тело влияет одновременно на физ.тело и на астр.тело. Первое оно уплотняет, консолидирует, второе лишает сил ясновидения за счет развития интеллектуальных сил. 129 (2)

1685. "Никто не мог бы мыслить абстрактно, не мог бы иметь собственных мыслей и идей, если бы не был ясновидящим, ибо в обыкновенных мыслях и идеях с самого начала содержится жемчужина ясновиде­ния. ... Нужно только постигнуть сверхчувственную природу идей и понятий. ... Человек, осмелься наз­вать свои понятия началом своего ясновидения!"146 (2)

4. От Мистерий древности к социальным отношениям современности.

555. "Всe наше т.наз. гуманистическое образование, вплоть до народной школы, целиком зависит от того течения, что идeт ещe от греческого элемента".
     "Греческая же культура (включая Платона, Гераклита, Софокла, Фидия и т.д.) сама происходит с Востока. Она претерпела значительные изменения на пути с востока в Грецию. На Востоке эта духовная культура была существенно спиритуальнее, чем в Греции, и на Востоке она изливалась из того, что можно назвать Мистериями Духа, а также, я могу сказать, Мистериями Света. ... она покоилась на совершенно особенном духовном опыте". Эта спиритуальность Востока, азиатских народов 3, 4, 5, 6, 7 тысячелетий до Мистерии Голгофы, покоилась на атавистическом ясновидении, связанном с кровью, с телесной организацией. И это ясновидение приходило в упадок; в то же время оно было явлением социальной жизни того человечества. Наравне с этим "из широкой массы земного населения, из различных центров, но главным образом из некоего центра в Азии определeнным образом восстал род людей с особыми способностями. Эти люди кроме атавистического ясновидения, которое они в некоторой мере также сохранили — из их внутренней душевной жизни восходило ясновидческое постижение тайн мира, — кроме этого ясновидческого постижения мира обладали ещe тем — и именно как первые люди в развитии человечества, — что мы называем силой мышления. Они имели сумеречную интеллигенцию.
     То было значительное социальное явление. То был особый род людей. Индусы видели в касте браминов наследников тех людей, которые с атавистическим ясновидением связывали силу мышления. И когда эти люди из высоко расположенных северных областей сошли в южные области Азии, то их стали называть ариями. Это арийское население. Их прадревнейшая отличительная особенность состоит в том, что они —если можно здесь воспользоваться более поздним выражением — силу мышления связали с плебейскими способностями к атавистическому ясновидению.
     Эти люди основали Мистерии Духа, или Мистерии Света... И элементом того, что тогда как светящаяся искра вошло в среду человечества, является наше духовное образование, но, вообще говоря, именно элементом".
     "Греки художественно значительным образом выделяли человека интеллигенции, вернее сказать, возрастание человека интеллигенции из остального человечества: греческая пластика даeт два совершенно различных типа. Один из них — арийский тип: голова Аполлона, Афины Паллады, Зевса, Геры"; другой тип представлен головой Меркурия. Но есть там и ещe один тип, отличающийся от Меркурия, — это тип сатира.
     "Жрецы Мистерий Света управляли в своих областях также и экономикой, и хозяйством. Они хозяйствовали согласно правилам Мистерий. Они строили дома, каналы, мосты, заботились о возделывании почвы и т.д." Конечно, это были теократические общественные устройства. Их остатки сохранились и в европейской теократии Средних веков и более новых времeн. Их духовная культура абстрагировалась, стала суммой идей, теологией. Остались короны, мантии, ордена (организации). Всe это осталось от времени Мистерий, но сделалось внешним. И кто теперь распознает в нашем университетском и гимназическом образовании последние отзвуки божественной вести, идущей из Мистерий! Всe это стало лишь мыслями. Это утратило двигательную силу и привело к современному социальному хаосу. "Мы должны вновь найти путь от только мыслимого духа к творящему духу. Это мы сможем сделать, лишь отделив духовную жизнь от государства и дав ей развиваться свободно; тогда она вновь наберет силу проснуться к жизни".
     "Когда на Западе распространилась весть о Мистерии Голгофы, откуда греческие и латинские учeные взяли понятия для еe понимания? Они взяли их из восточной мудрости. Запад не продвинул Христианство вперeд, он заимствовал его у Востока". И когда возникла потребность обогатить духовную культуру англоязычных стран, то теософы опять же пошли на Восток. "И каждое доказательство бесплодности духовной жизни Запада есть в то же время доказательство необходимости сделать самостоятельной духовную жизнь в трeхчленном социальном организме.


     Вторым потоком в этом клубке является государственный, или правовой поток (белое; см.схему). ... Откуда он приходит? — Конечно, из культуры Мистерии. Он восходит к египетским Мистериям, которые прошли по областям Южной Европы, а затем прошли через трезвую, лишeнную фантазии сущность римлян, связались с лишeнной фантазии сущностью римлян, с боковой ветвью восточной сути, и из этого возникло католическое Христианство, католическая церковь. Эта католическая церковность по сути, если выразиться радикально, является также и юриспруденцией. Ибо от отдельных догм до того потрясающего, огромного "Страшного суда", образованного всем средневековьем, всe это есть совершенно другая сторона духовной жизни Востока. Здесь имеет место египетский импульс, идущий из Мистерий Пространства, превращенный в общество мировых судей с мировыми суждениями и мировым наказанием, и грехами, и добром и злом: это юриспруденция". "А то, что в упадочном духовном потоке Востока было последним социальным побегом, чем стало оно? — феодальной аристократией. На дворянина уже нельзя смотреть как на человека, ведущего своe происхождение из восточной теократической духовной жизни, ибо он отказался от всего; осталась одна социальная конфигурация. ... Приходящее через конституцию римской церкви, через теократическую юриспруденцию, юриспрудированную теократию, распространяется в мире в средневековой сути города и особенно в новое время. И это — буржуазия (см.рис.)".
     "Третье течение, что особенно характеризует его внешне, чувственно? ... В обычаях хозяйственной жизни, чьe происхождение коренится в народных привычках англо-американского мира, следует видеть последнее следствием того, что развивалось в зависимости от того, что можно назвать Мистериями Земли, особенную разновидность которых представляют собой, например, Мистерии друидов. Мистерии 3емли во времена старого европейского населения содержали своеобразного рода жизнь мудрости. То население Европы, ничего не знавшее, оставшееся совершенно варварским по отношению к откровениям восточной мудрости, по отношению к Мистериям Пространства, к тому, что затем стало католицизмом, это население, которому свойственен особый род мудрости, целиком и полностью физической мудрости, встретило распространяющееся Христианство.
     Наибольшее, что можно изучить исторически относительно внешних обычаев этого потока, — это с чем связаны в нeм праздники, от которых пошли обычаи, привычки Англии и Америки. Праздники здесь применяются совершенно в иной связи, чем в Египте, где жатва зависела от звeзд. Здесь жатва как таковая была праздником, и вообще хозяйственная жизнь обусловливала здесь значительнейшие праздники. ... Из Азии и с юга насаждалась духовная и правовая жизнь, которая воспринималась сверху и сводилась на Землю. Здесь, в третьем потоке, процветала хозяйственная жизнь... Один особый праздник года состоял в том, что оплодотворение стад праздновалось как особый праздник в честь Богов". Подобная хозяйственная культура была распространена в Северной и Средней России, в Швеции, Норвегии, Северной Франции, Англии.
     "Эта хозяйственная культура встретилась с тем, что пришло с другой стороны (см.рис). Сначала эта хозяйственная культура была неспособна самостоятельно развить правовую и духовную жизнь. Первоначальные правовые обычаи были отброшены, т.к. то было римское право; первоначальные духовные обычаи также были отброшены, т.к. представляли собой греческую духовную жизнь. Сначала эта хозяйственная жизнь была стерильной и могла воспроизводить лишь себя самое, пока это не было преодолено хаотизирующейся духовной и правовой жизнью". Например, тайные общества англоязычных народов обладают огромным влиянием, и в то же время являются хранителями старой духовной жизни Египта и Востока, отфильтрованной до символов. Древняя духовная жизнь здесь растет не на собственной почве, а на почве хозяйственной. На этой почве вырастают и Локк, и Юм, и Милль, и Спенсер, и Дарвин, а также теософы, квакеры и т.д. Это всe цветочки хозяйственной жизни, чужие цветочки! ... Они тем больше чужие, чем дальше идти на запад. Но в Европе есть нечто и самобытное, например среднеевропейская философия. Однако в Англии еe уже не знают, на английский язык еe невозможно перевести. "Из свободной духовной жизни развивается Гете, который ничего не хочет знать о последних отзвуках римско-католической юриспруденции в том, что называется законами природы. ... В Средней Европе уже имеется первый толчок даже к самостоятельной правовой, или государственной, жизни". Почитайте сочинения Вильгельма Гумбольдта. 194(12)

556. "Аристократ был управителем восточных Мистерий Света. И он мог им быть, поскольку от него исходило всe, что имелось в политической, экономической жизни как действительная движущая сила". Мистерии Света с Востока пришли в Грецию и там были неким образом профильтрованы, поскольку из душевного видения греки вырабатывали рассудок. 195(1)

5. Современный оккультизм и социальные отношения

Ложи и Розенкрейцерство

559. "Опасным в египетской культуре, на что нам всe снова должно указываться, было то, что это была культура нисходящая, декадентская, о которой нельзя говорить как о цветущей в среде всего человечества культуре, ибо она вмешивалась и в сверхчувственную судьбу людей. Она приковывала определeнным образом человеческие души после смерти к их консервированным формам, к мумиям. И в то время как через населявших мумии духовных существ обретали разъяснение направляющих линий для человечества, о природе, о животном, растительном и минеральном царствах таких разъяснений непосредственным образом приобрести не могли. Их приобретали косвенно, благодаря тому, что эти лунные духовные существа сообщали тайны природы душам, удерживаемым у мумий. ... Египетские посвященные говорили: до смерти наши человеческие тела не пригодны получать объяснения природы. Естествознания мы добыть не можем ... Лишь после смерти в наши тела переходят понятия о природе. Поэтому мы твeрдо удерживаем некоторое время умерших, чтобы они давали нам разъяснения природы. — По сути говоря, нечто исключительно опасное вошло в историческое развитие человечества как раз через египетскую культуру. Халдейская же культура держалась в это время вдали и была, можно сказать, чистой культурой. ... представители еврейской древности это сознавали. Отсюда происходит та антипатия, отвращение к Египту, которые вы находите в Ветхом Завете; хотя, опять-таки, окольным путeм, через Моисея, очень много египетского входит в Ветхий Завет".
     После Мистерии Голгофы, в IV-V столетии, образные представления мира померкли в душах совсем. Вся человеческая организация была внутренне преобразована. Человек стал чувствовать, что, если ждать откровения идей, душа останется пустой. Поэтому он стал приобретать идеи из наблюдения, а позже — из эксперимента. Но некоторые люди также знали, что в будущем опять придет спиритуализация интеллекта, пока же сил для этого нет. "Той консервации человеческой формы в мумии, как это делали египтяне, современное человечество не имело. Оно должно было консервировать нечто другое, и оно консервировало древние культы, предпочтительно дохристианские культы. Когда с XIV-XV столетий полностью стала выступать интеллектуалистическая культура, тогда в различных оккультных орденах стали консервировать старые культы. И действительно, удивительные старые культовые действия были законсервированы во всевозможных орденах. Мы видим, как бывшие в употреблении оккультные церемонии продолжают жить в различных оккультных ложах. Они, поистине, настолько же мумии, насколько ими были человеческие мумии в древнем Египте. Они являются мумией, если не согреты, не прокалены Мистерией Голгофы. В подобных культах и церемониях содержится исключительно многое, но то, что некогда, в совсем древние времена, содержалось в них, сохраняется мeртвым, как мумия сохраняет лишь мeртвую форму человека. И так это происходит до сего дня. Существуют бесчисленные ордена, занимающиеся церемониями, ритуалами, всем чем угодно, только жизнь из этого вытеснена, они мумифицированы. Как обычный египтянин испытывал лишь дрожь, ужас при виде мумии, так и современный человек, если и не дрожь, то во всяком случае, какое-то недолжное чувство переживает в душе, когда приближается к мумифицированным спиритуальным отправлениям. Он ощущает их как нечто таинственное, как таинственной ощущалась и мумия.
     Но как среди египетских посвященных были такие, которые на основе сообщений тех духов, что населяли мумии, совершали нечто ложное с воспитанием, с водительством человечества — а были среди них и такие, — так и в мумифицированных церемониях многих оккультных орденов имеется ложное побуждение достичь того или иного в управлении, водительстве человечеством.
     Что прежде входило в человека на пути вдоха, это затем он получал из мумии. Я вам вчера говорил, что духовные существа, в которых нуждались египтяне, не находили себе приюта, и он был им создан в мумиях. А теперь духовные существа, которые на пути выдоха внутреннюю человеческую форму должны нести в эфирный мир, они не находят никакого пути вовне, в мир; но они могут двигаться по пути, проходящему внутри церемоний, если даже совершаются непонятные, мумифицированные церемонии. Лунные духи времeн египетской цивилизации оставались без крова в течение дня. Духи выдоха, земные элементарные духи, которые теперь должны стать помощниками человека, остаются без крова ночью, но они проскальзывают вниз, в то, что совершается в таких церемониях. Здесь они находят свой путь, здесь они могут жить. Днeм они ещe могут, я бы сказал, честно жить совместно с дыханием, поскольку днeм человек думает и постоянно посылает свои интеллектуалистические мыслеформы наружу с дыханием, которое сначала входит через мозговую жидкость в спинномозговой канал, а затем снова вытесняется. Но ночью, когда человек не думает, из него не исходит никаких мыслеформ, не оживают никакие эфирные кораблики, на которых эти земные духи от человека могли бы выходить в мир, чтобы там свою форму напечатлевать эфирному космосу.
     Так то, что эти земные демоны должны найти на своих путях и направлениях, творится человеком в подобных мумифицированных церемониях. Они имеют свой положительный смысл. Чем в новое время, а именно с выступлением интеллектуализма, располагают всевозможные оккультные ордена, это имеет подобное же основание, что и возникновение мумий в Египте. Ибо существующее во внешней природе человек не может познать без себя, без своей собственной формы, и когда египтянам указывалось на необходимость познания природы, они могли через мумии поставить перед собой человеческую форму. Когда же новому человечеству указывается на то же самое, а также на необходимость получить нечто такое, что не является просто пассивной, бессильной мыслью, которую человек вырабатывает интеллектуалистически, а чем-то таким, что может выйти в мир, чтобы сделаться действенным, то человек испытывает нужду иметь нечто вне себя, что является символическим, что является изложением, истолковыванием того, что должно в нeм образовываться спиритуально.
     Далее, эти формы, которыми занимаются в ложах как церемониалом, они ведь обездушены. Сколь мало душа человека живeт в мумии, столь же мало содержится в этих отправлениях той одушевлeнности, которая некогда в них была, когда их совершали древние посвященные, в то время через такие церемонии непосредственно пульсировала спиритуальная жизнь, которая от человека текла в церемонию. Тогда человек и церемония были одним. Сравните это с внешними церемониями и отправлениями, совершаемыми современными людьми в современных орденах. Но к современному человеку добавляется ещe нечто. Современный человек не может выйти из своего интеллекта... как древний египтянин не мог в него войти. Древнему египтянину нужно было человеческое тело, если даже оно было мeртвым, чтобы оно могло ему сообщить естествознание. Современный человек нуждается кое в чeм таком, что снова сообщило бы ему Духовную науку, духо-познание.
     Здесь я хочу совершенно отвлечься от тех оккультных орденов — весьма многочисленных, — которые целиком являются мумиями, которые занимаются скорее культурным кокетством и не имеют глубоких подоснов. Но до первой половины XIX в. имелись также и серьeзные орденские союзы, которые давали больше, чем получает средний современный масон из своего ордена. И они могли сообщить больше на том основании, что в духовном мире сегодня среди Иерархии Ангелов господствует определeнная потребность, которая нас на Земле, конечно, менее интересует, но которая в нашем доземном бытии являлась для нас очень важной. Там некоторые существа из Иерархии Ангелов также имеют определeнную потребность в познании, которую они могут удовлетворить только благодаря тому, что именно туда, где находятся такие серьeзные оккультные ордена, в некотором роде для пробы, посылают человеческие души до того, как они перейдут из доземного бытия в земное.
     Это было вообще так, что в неких ложах, действовавших со старыми церемониями, где действительно могли прослеживать некоторые вещи, говорили себе: здесь присутствует душа человека, которая только в будущем низойдeт на Землю. — До того, как человек низойдeт на Землю, такая душа сворачивает в подобную оккультную ложу и чувственно из такой души можно исключительно много извлечь. Подобно тому, как душа вьeтся вокруг мумии, ещe будучи связанной с ней, так вьются в оккультных ложах духи ещe не рожденных людей. Это опять-таки не приходит к явлению через интеллектуальные мысли, но когда люди с правильным душевным настроением находятся в своих оккультных ложах, то они получают сообщения от ещe не рожденных людей, которые ещe находятся в доземном бытии и которые теперь через церемониал могут здесь присутствовать. Совершающие ритуал чувствуют спиритуальный мир и могут говорить, исходя из спиритуального мира.
     В биографии Гeте содержится нечто такое, что на людей, имеющих к тому чувство, действует исключительно значительно ... В этом отношении особенно примечательным был Карл Юлиус Шроэр, когда он говорил о Гeте. Когда он говорил своим слушателям о биографии Гeте в связи с его произведениями, то всe снова повторял одну мысль, которая одних поражала, других захватывала врасплох: Гeте снова пережил то-то и то-то, и это переживание его омолодило". Гeте омолодился в 14 лет, затем в 21 год. И так поэтапно. И действительно, в биографии Гeте можно заметить, как он будто бы действительно переживал эти омоложения. Когда он был в Веймаре тайным советником, с двойным подбородком, не всегда любезным в общении с другими, так что иные считали его брюзгой — всe это хорошо известно, — то наравне с этим всe более и более с ним происходило омоложение в поздние годы. И без него он не смог бы уже в старческом возрасте, уже в 1824 г., написать 2-ю часть "Фауста". Гeте сам это чувствовал ранее, когда ещe давал своему Фаусту напиток юности. Тут мы имеем некий род автобиографии. "И если исследовать, как Гeте пришeл к чему-то подобному, то встаeт такой факт, как его принадлежность к ложе. Другие почтенные веймарцы, за исключением, самое большее, Виланда, канцлера Мюллера и ещe пары других, были просто членами ложи, как ими часто бывают люди. Быть в Веймаре порядочным служащим означало: непременно по воскресеньям ходить в церковь, а также, хотя это уже было прямой противоположностью, состоять членом ложи. Такие обычаи были по крайней мере в том кругу. Но с Гeте все было по-другому, также по-другому было с Мюллером, Виландом и некоторыми другими; они действительно проделывали то омоложение, ибо в своих душах общались с ещe не рожденными детьми человеческими.
     Как древние египетские храмовые жрецы общались с человеческими душами после их смерти, так общались эти люди с душами до их воплощения. А такие души могут до своего рождения внести нечто из спиритуального мира в современный мир. Интеллектуалистически они ничего не вносят, но спиритуально они вносят то, что человек затем воспринимает своими чувствами и что вчленяется во всю его жизнь.
     Итак, можно сказать: сначала интеллектуализму, которому человечество должно было научиться в своeм историческом развитии, египтяне учились у умерших; в новое время спиритуальности выдающиеся индивидуальности учились в оккультных ложах от ещe не рожденных людей. Здесь примечательным образом одно соответствует другому. Исследуете произведения Гeте, обратите внимание на то, как вам подчас из них блистает нечто такое, что кажется проникновением в спиритуальную мудрость, и что Гeте был не в состоянии выразить в мыслеформах. Но он отпечатлел это в образах, а образ имеет много общего с каким-либо символом в ложе. Таким образом получал он это. И было много других, подобным же образом получавших кое-что.
     Но нерожденные люди могли сообщать только о том, что испытывают не в земном, а в духовном мире ... что лежит вне земного развития. Однако благодаря тому, что с помощью церемоний удерживались земные элементарные духи, можно было получать сообщения от элементарных земных духов о том, что им говорили нерожденные души. ... Исследуйте однажды, как изучал природу Гeте, как еe изучали некоторые другие его современники, такие, как, например, датчанин Стеффенс или Трокслер, Шуберт, которые много писали о снах, но лучшие побуждения получали от духов природы". Но временами случалось так, что нерожденные люди сообщали о тайнах не через элементарных духов Земли. Тогда (земные) люди "воспринимали силы духов природы во всю конституцию своей души, и тогда это проявлялось в стиле, каким писали такие люди". Сравните историю Ранке и Иоганна Мюллера (его "24 книги ко всеобщей истории"). Первый пишет строго по грамматическим правилам, чему порадовался бы любой школьный учитель. Второй же говорит как ангел. И так писали и некоторые другие в XVIII в. "... Элементарные природные силы через такого пишущего человека, через его стиль шли из космоса, из Универсума".
     "Итак, мы можем сказать: древние египтяне мумифицировали человеческие формы. Новое человечество с IV, V столетия по Р.Х. мумифицирует старые культы во всех областях, но этим оно дало побуждение к тому, чтобы внеземное могло жить в церемониях старых культов. От людей мало что жило в этих культах, но от внечеловеческих существ там жило многое.
     И ведь так обстоит дело и с церковным культом; и кто видит в вещах реальность, тот временами также и в церковном культе может совсем хорошо обойтись без личностей, что во плоти и крови стоят перед алтарeм, поскольку духовные существа присутствуют там, и совершенно вне зависимости от священников можно созерцать этих существ, живущих в церемонии". Таковы процессы, происходящие за кулисами мировой истории* . 216(5)

________________________________________
*Генрик Стеффенс(1773-1845),натурфилософ. Игн.П.В.Трокслер(1780-1866).Готфрид Х. фон Шуберт(1780-1860),натурфилософ. Леопольд фон Ранке(1795-1886), историк. Иоганн Мюллер(1725-1809), историк.

1518.Существенное древнеиндийской культуры состоит в том, что после полного завершения работы над душевными силами, утонченными в высочайшей степени, индус вновь возвращался в эф. тело и вырабатывал в нем чудесные тонкие силы, отразившиеся в Ведах и в философии Веданты. Высокое развитие души достигало созерцания Я, восприятия Я, когда человек еще мог созерцать своим эф. телом. Древний перс мог воспринимать только силами тела ощущений, ас. телом. В халдео-египетской культуре воспринимать могла только душа ощущающая; в греко-латинской — душа рассудочная. В современной культуре совершается работа над физ. телом для развития души сознательной. Поэтому грек существенный внешний опыт получал лишь в том, что пробивалось изнутри. Задача же народов Запада и Севера — направить взор вовне, проработать физическое. 121(10)

1524."Где северный поток из Атлантиды столкнулся с южным, идущим через Африку, там возникло исключительное смешение народов, там возник тот народ, из которого затем вышли евреи". У этого народа древнее ясновидение обратилось на внутреннее, действуя как организующий принцип на физическое. И это было правильное действие, ибо вовне оно впадало в декаданс, ариманизировалось (у туранцев). У евреев это стало действовать в крови, ощущаться во внутреннем как Бог Авраама, Исаака, Иакова и т. д. Этого Бога нельзя было увидеть, и Его единственным именем было "Я есмь Я-ЕСМЬ"." 123(2)

1534."Именно еврейский народ был предназначен к тому, чтобы прежде всего выработать такую телесность, которая бы вплоть до тончайших фибр мозга была так организована, чтобы без влияния древнего ясновидения возникло то, что мы называем познанием мира. Это должно было стать миссией народа". 117(4)

     298. "Мир представлений Майстера Экхарта насквозь пронизан огнем того ощущения, что в духе человека предметы возрождаются как высшие существа. Он принадлежал к ордену доминиканцев, как и величайший христианский богослов средневековья Фома Аквинский, живший с 1225 по 1274г. Экхарт был безусловным почитателем Фомы. Это должно казаться вполне понятным, если принять во внимание весь характер Майстера Экхарта. Он считал себя в полном согласии с учениями христианской церкви и такое же согласие предполагал и у Фомы. Экхарт не хотел ничего убавлять в содержании Христианства, а также и ничего прибавлять к нему. Но он хотел по-своему воспроизвести это содержание. Духовным запросам такой личности, как он, не свойственно ставить те или иные новые истины на место старых. Такая личность совершенно срастается с содержанием, полученным ею по преданию. Но этому содержанию она хочет дать новый облик, новую жизнь. Экхарт, без сомнения, хотел остаться правоверным христианином. Христианские истины были его истинами. Но только по-иному хотел он рассмотреть эти истины, чем это делал Фома Аквинский".
     "Происходящее в человеке принадлежит к первосуществу; в противном случае первосущество было бы только частью самого себя. В этом смысле человек вправе чувствовать себя необходимым членом мирового существа. Экхарт выражает это так, описывая свои ощущения по отношению к Богу: "Я не благодарю Бога за то, что Он любит меня, ибо не любить Он не можете хочет ли Он того или нет, Его природа принуждает Его ... И потому я не хочу просить Бога, чтобы Он мне что-либо дал, не хочу и славить Его за то, что Он мне дал".
     "Но это отношение души к первосуществу нельзя понимать так, что душа в ее индивидуальной сущности объявляется как бы единой с этим первосуществом. Душа, погруженная в чувственный мир и, тем самым, в конечное, еще н е имеет в себе, как таковая, содержания первосущества. Она должна сначала развить его в себе. Она должна уничтожить себя как отдельное существо. Очень точно характеризует Майстер Экхарт это уничтожение как "совлечение всякого становления". "Когда я углублюсь в основание Божества никто не спрашивает меня, откуда я пришел и где я был, и никто не ощущает моего отсутствия, ибо здесь совлекаю я становление".
     "Душа, отдающаяся внутреннему просветлению, познает в себе не только то, чем она была д о просветления, но она познает и то, чем она становится через это просветление. "Мы должны соединиться с Богом сущностно; мы должны соединиться с Богом в единство; мы должны соединиться с Богом всецело. Как должны мы соединиться с Богом сущностно? Это должно произойти в видении, а не в существовании. Его существо не может стать нашим существом, но должно быть нашей жизнью". Не наличная жизнь, не существование должно быть познано в логическом смысле, но высшее познание — видение — должно само стать жизнью: духовное, идеальное должно так ощущаться созерцающим человеком, как ощущается индивидуальной человеческой природой обычная, повседневная жизнь.
     Исходя из этого, Майстер Экхарт приходит к чистому понятию свободы. В обычной жизни душа не свободна. Ибо она погружена в царство низших причин. Она исполняет то, к чему принуждают ее эти низшие причины. Видение поднимает ее из области этих причин. Она действует уже не как отдельная душа. В ней освобождается первосущество, которое не может быть обусловлено уже более ничем, кроме самого себя. "Бог не принуждает волю; напротив, Он водворяет ее в свободу, так что она не хочет ничего иного, нежели чего хочет Сам Бог. И дух не может хотеть ничего иного, нежели чего хочет Бог; и это не есть его несвобода, это его настоящая свобода. Ибо свобода состоит в том, чтобы мы были несвязанными, чтобы мы были такими же свободными, чистыми и беспримесными, какими мы были, когда впервые проистекли и когда были освобождены в Святом Духе". О просветленном человеке можно сказать, что он сам — то существо, которое из себя определяет добро и зло. Он не может совершить ничего, кроме добра. Ибо не он служит добру, но добро изживается в нем. Праведный человек не служит ни Богу, ни творениям, ибо он свободен, и чем ближе он к праведности, тем более он — сама свобода". Чем же тогда может быть зло для Майстера Экхарта? Зло может быть только действием, совершенным под влиянием низшего образа воззрений, действием души, не прошедшей через совлечение с себя всякого становления. Такая душа себялюбива в том смысле, что она хочет только себя. Она может только внешне привести свое веление в согласие с нравственными идеалами. Созерцающая душа не может быть в этом смысле себялюбивой. Даже и желая себя, она все же желает господства идеального; ибо она сделала себя этим идеалом. ... Действовать в духе нравственных идеалов не означает для созерцающей души ни принуждения, ни лишения. "Для человека, пребывающего в Божьей воле и в Божьей любви, для него радость — делать все добрые дела, которых хочет Бог, и не делать злых, которые противны Богу. И для него невозможно не исполнить дела, исполнения которого хочет Бог. И как невозможно ходить тому, у кого связаны ноги, так же невозможно человеку, пребывающему в Божьей воле, совершить злодеяние"".
     "Майстер Экхарт хотел поглубже запечатлеть человеку слова Христа: "Лучше для вас, что Я ухожу от вас; ибо если Я не уйду от вас, вы не сможете получить Духа Святого". И он поясняет эти слова, говоря: "Это как если бы Он говорил: вы вложили слишком много радости в Мой теперешний образ, поэтому не можете стать причастными совершенной радости Святого Духа". Экхарт полагает, что говорит о том же самом Боге, о котором говорит и Августин, и евангелист, и Фома; и тем не менее их свидетельства о Боге не есть его свидетельство. "Иные люди хотят видеть Бога глазами, как они видят корову, и хотят любить Бога, как они любят корову. Так любят они Бога ради внешнего богатства и ради внутреннего утешения; но эти люди не истинно любят Бога. ... Простецы мнят, что они должны увидеть Бога, как если бы Он стоял там, а они здесь. Но это не так. Бог и я суть одно в познании". В основе таких признаний у Майстера Экхарта лежит не что иное, как опыт внутреннего чувства. И этот опыт являет ему предметы в более высоком свете".
     "Когда Экхарт напоминает слова Павла: "Облекайтесь во Христа Иисуса", то этим словам он придает следующий смысл: углубляйтесь в себя, погружайтесь в самосозерцание — и из глубин вашего существа навстречу вам воссияет Бог; Он осветит вам все; вы нашли Его в себе; вы стали едиными с существом Бога. "Бог стал человеком для того, чтобы я стал Богом". В своем трактате "Об отрешенности" Экхарт так высказывается об отношении внешнего восприятия к внутреннему: "здесь должен ты узнать, что говорят учителя: в каждом человеке — два человека; один называется внешним человеком, и это — чувственность; этому человеку служат пять чувств, а действует он силою души. Другой человек называется внутренним человеком — это есть внутреннее человека. Так знай же, что каждый человек, любящий Бога, затрачивает на внешнего человека душевных сил не больше, чем того требуют пять чувств; а внутреннее обращается ко внешним чувствам лишь поскольку оно есть руководитель и наставник пяти чувств, и оберегает их, чтобы они не служили своему влечению к животности". Кто так говорит о внутреннем человеке, тот уже не может больше направлять свой взор на вне его лежащую сущность вещей. Ибо ему ясно, что никакой внешний мир не может явить ему этой сущности". 7(2)

     381. "По внешней видимости как будто очень далека от всей мифологии философия Центральной Европы, та философия, представителями которой в XIX в. были Фихте, Шеллинг и Гегель. И все же она есть не что иное, как результат величественного древнего ясновидения (германцев) и завоеванного во внутреннем существе человека сотворчества с божественно-духовными силами. ... Что для абстрактно мыслящего являлось чем-то конкретным, для Гегеля было абстрактным ("Абстрактность есть единичный человек, исполняющий свои обязанности, например плотник". Гегель). Что же для абстрактно мыслящего являлось только мыслями, для него было великим, мощным ваятелем мира". 121(10)

     403. "В Иммануиле Германе Фихте, сыне Иоганна Фихте, выступает мыслитель, пытающийся в духовное проникнуть глубже, чем его отец, чем Шеллинг и Гегель. ...Точка зрения мировоззрения Гегеля, делающая духовную сущность мира идей основополагающим убеждением, является исходной точкой также и для Иммануила Фихте. Однако, как слабость этого мировоззрения, он рассматривает то обстоятельство, что со своей сверхчувственной точки зрения оно смотрит лишь на то, что открывается в чувственном. Кто переживает воззрения Иммануила Фихте, тот может ощутить их основной тон как следующий. Душа переживает саму себя сверхчувственным образом, когда от чувственного созерцания она поднимается к тканию царства идей. При этом она не только способна чувственный мир созерцать иначе, чем его видят органы чувств — это соответствовало бы мировоззрению Гегеля, — но более того, она получает благодаря этому самопереживание, которого она не в состоянии получить нигде в чувственном мире. Она тогда знает о чем-то таком, что само является в ней сверхчувственным. Это "нечто" есть не просто "идея" ее чувственного тела. Нет, это должно быть чем-то живым, сущностным, пребывающим в основе чувственного тела таким образом, что это последнее образуется в смысле своей идеи. Так Иммануил Фихте от чувственного тела восходит к сверхчувственному телу, и последнее из своей жизни образует первое. Гегель шествует от чувственного созерцания к мышлению и далее за чувственное созерцание. Фихте в человеке ищет сущность, которая может переживать мышление как сверхчувственное. Гегель вынужден, если он желает в мышлении видеть нечто сверхчувственное, приписать самому этому мышлению способность мыслить. Фихте это не подходит. Он должен сказать себе: если нельзя чувственное тело само рассматривать как порождающее мысли, то тогда мы вынуждены принять стоящее за ним сверхчувственное. Исходя из такого воззрения, Фихте рассматривает человеческое чувственное тело естественнонаучно (физиологически) и находит, что такое рассмотрение, будучи достаточно непредвзятым, вынуждено в основу чувственного тела положить сверхчувственное. Об этом он пишет в своей "Антропологии", в §§118,119: "Основное постижение человеческого существа возвышает "Антропологию" в ее конечных результатах до "Антрософии"." 18(8)

     404. Игнац Пауль Трокслер. Из его произведений особенно следует отметить "Лекции по философии". "Трокслер, как и Иммануил Фихте, чувствовал себя стоящим с мышлением в сверхчувственном мире. Но он также ощущал, что человек, если он устранит силу, связывающую его с органами чувств, окажется не только перед миром, который в гегелевском смысле мыслим, но через это отстранение он переживет внутри себя расцвет чисто духовных средств познания, благодаря которым увидит духовный мир так же, как органы чувств видят мир чувственный. О "сверхдуховных органах чувств" говорит Трокслер".

     412. "Человек, обладающий благодаря природному дару силами ясновидения, проделал значительно меньше (в ходе инкарнаций), чем тот, который сегодня является мыслителем. Это уже должно быть поня­то в нашем Обществе" Наше Общество может дать то, чего нельзя получить нигде: строй, порядок физи­ческих сил. Но при этом у нас должно быть достаточно членов, глубоко понимающих миссию истинной Ду­ховной науки в современном мире. "Тогда у нас не повторялись бы случаи, подобные тому, который столь огорчил нас в последние дни: в Общество был принят один человек, считавший, что наше Общество пред­ставляет собой место, где занимаются воспитанием ясновидчески действующих физических сил, и этот человек надеялся найти у нас поле деятельности для себя в качестве пророка. Имей все это успех, на­ше Общество могло бы превратиться в прямую противоположность того, чем оно должно быть согласно на­мерениям духовных сил, несомым которыми оно чувствует себя. ... этот человек, пришедший из северной страны, мог бы стать неплохим членом нашего Общества, если бы смог скромно заниматься дальнейшим упорядочиванием своих физических сил. Но вокруг него распространился некий род нимба. Повсюду, достойным сожаления образом он выступал исцелителем. И это должно быть сказано. Стало необходимым объяснить, что он не может далее оставаться членом нашего Общества, поскольку оно превратилось бы в свою проти­воположность, если бы мы со всей тщательностью не стали постоянно указывать на этот род психизма, ко­гда не желают пронизать себя действительно духовной силой, которая есть истинная сила Христа. Не фи­зическое, а Христос должен действовать во мне. И мы должны сказать, что ни с чем иным наше Общество не желает иметь дела". 154(3)

     633. "Мы имеем физический мир и мир рассудка, моральный мир, или небесный мир, — низший Девахан, и мир разума — высший Девахан. Космический мир отбрасывает свою тень в чувственный мир — это интел­лектуальный мир, интеллектуальное ясновидение; из эстетического мира проистекают моральные ощущения; из мира разума — моральные импульсы к действию. Через самопознание человек может эти различные ступе­ни воспринять в себе".
     1. Чувственный человек.
     2. Интеллектуальный человек (интеллектуально-физические восприятия физического мира). — Астраль­ный мир.
     3. Морально-ощущающий, эстетический человек; моральные и аморальные действия: нравится — не нра­вится. — Девахан.
     4. Морально действующий человек. — Высший Девахан. 130(1)

3. Новое и атавистическое ясновидение

     828. "Кто приобрел бы дар ясновидения, не выработав дар рассудочного, ясного мышления, полу­чил бы плохой подарок". 53(11)

     829а. Когда эф.тело человека выступало за границы физ.тела, он мог пользоваться его органами и поэтому обладал древним ясновидением. Со временем эф.тело все более входило в границы физ. тела и ясновидение утратилось. "Стало необходимо все более удовлетворяться внешними органами физ.тела и астр.телом, дающим возможность переживать мысли, ощущения, чувства, представления". 114(3)

     832. "Где крепко соединены эф.тело мозга и физический инструмент логического мышления, там не мо­жет возникнуть ясновидения". 117(7)

     844. "Через истинное ясновидение возрастает точность, меткость логической силы мышления; для мыш­ления возрастает возможность также и интимнее подходить к делу. Благодаря этому интеллигенция с по­мощью истинного ясновидения перерабатывается практически, делается в большей мере организованной, и ясновидящему виднее значение результатов исследований обычной науки". 154 (6)

     855. "Чистые, истинные, действительные, настоящие результаты Духовной науки можно получить только благодаря тому, что наше духовно-душевное выступает из нашей головы ... и включается как бы с помо­щью спиритуально-электрического включения в силы космоса (см.рисунок).
     Так что все — Я и астр.тело вплоть до эф.тела — должно быть вытяну­то наружу. А это вытягивание, разумеется связывается затем с развитием так наз. цветов лотоса. Силы же приводящие цветы лотоса в движение, находятся в этой выступившей или выступающей части ду­ховно-душевного тела человека". С этим связано т.наз. головное ясновидение. Иное возникает с выступлением духовно—душевного из сердца в результате меди­таций, связанных с волевой жизнью. Это вызывается путем смиренной отдачи себя мировому процессу, в то время как головное ясновидение вызывается более с помощью мыслей, образных представле­ний, но также и представлениями, образованными ощущениями ... грудное ясно­видение ведет более к развитию воли, к связи с действиями духовных существ нижних Иерархий — таких, которые воплощены в различных царствах Земли; головное же ясновидение в большей мере ведет к созерцанию, к познанию, к восприятию столь важных для человека высших миров. ... Третьим видом ясновиде­ния является тот, который возникает благодаря ослаблению, а следовательно, вытеснению во всем осталь­ном человеке его душевно-духовного. В некой конечной стадии это можно показать на рисунке. И хотя та­кое выражение может показаться неэстетичным, я все же должен назвать этот вид ясновидения "брюшным" ясновидением.
     Если головное ясновидение в текущем цикле развития человечества в высшем смысле слова независимо от человека, брюшное ясновидение дает плоды, связанные с происходящим в самом человеке. Происходящее в самом человеке (заключенном в кожу) должно здесь стать объектом исследования. ... В морально-эстетическом отношении важнейшим является головное ясновидение. ... Грудное ясновидение стоит в середине — между ясновидением головы и живота. ... О головном ясновидении можно говорить в том смысле, что оно обращает внимание на то, как человек поставлен в космическом, историческом становлении жизни, об­ращает внимание на то, чем является человек во всем мировом процессе; и все получаемое в головном ясновидении носит, я бы сказал, общенаучный характер; оно содержит сообщения — я прошу это особо за­метить, — важные для всех людей, а не только для отдельного человека.
     А то, чем является брюшное ясновидение, пронизано всевозможным человеческим эгоизмом и вообще легко уводит к тому, чтобы ясновидящий больше занимался собой, оккультными подосновами своей судьбы, своей ценности и характера. Это возникает как сама собой разумеющаяся склонность из того, что называется брюшным ясновидением".
     "Головное ясновидение, во время которого наше духовно-душевное выступает из головы, несет нам пе­реживания, не имеющие цвета, не насыщенные живыми воспоминаниями, — они носят теневой характер. То, что человек сконцентрировал в себе своими жизненными силами, должно сначала распространиться по все­му космосу. Но если он долго-долго прилагает усилия к тому, чтобы переживать те всеобщие ощущения, которые ему дает лишь одно чувство пребывания вне своего тела, если он долго переживает это всеобщее переживание и все более получает чувство, интенсивное, но бесцветное и беззвучное чувство обладания этим внутренним переживанием, то тогда постепенно в головное ясновидение входят космические области.
     Это вопрос длительного, бессамостного развития. И особенно должно быть подчеркнуто, что оно неразрывно связано с изучением Духовной науки. Должно все снова и снова подчеркиваться, что Духо­вная наука, поскольку она дана, должна быть понята". Брюшное ясновидение, напротив, дает прекрасные образы, насыщенные цветом, но все это процессы пищеварения, спроецированные: во внешний эфир. Мировых загадок таким путем не решить. При головном ясновидении мысли становятся существами, и тогда одна мысль сама идет к другой или бежит от нее. "Как только мышление освобождается от тела, каждая мысль (теневая) превращается в оболочку, в которую проскальзывает элементарное существо. И мысль тогда больше не в нашей власти ... мы тогда переживаем не мысли, а жизнь существ. Мы как будто суем голову в муравейник". Кроме элементарных существ в такие освобожденные мысле-оболочки могут вой­ти также существа высших Иерархий: Ангелы, Архангелы, и т.д. Мы высылаем мысли вовне, а существа вхо­дят в них и движутся в них. В философии XIХ в. мысль выработана до чистейшей ясности, и этим решена задача. Теперь мысль должна стать ареной деятельности Иерархий, должен быть преодолен страх перед жизнью и тканием Иерархий. (XIX в. молил: о, милый Ариман, убереги меня от жизни в мыслях, ибо в них войдут демоны Сатурна или Солнца! Что написал Фейербах? — "Человек деятельный, занятый предметами че­ловеческой жизни, не имеет времени думать о смерти, а следовательно, не имеет потребности в бессмер­тии".) 161 (7)

     856. "Воля отличается от мышления тем, что мышление отскакивает от телесной организации и воспри­нимается в отражении ... воля же — нет. Она входит в телесную организацию и вызывает физические теле­сные процессы. ... При мозговом мышлении мыслительная деятельность человека развивается в эфирном мозгу, отскакивает от физической нервной системы, и благодаря этому в наше сознание входят мысли. При ясновидении мозг как бы отталкивается назад. Мы мыслим астр.телом, а мышление нам отбрасывается уже эф. телом.
     Здесь (рис.1) — внешний мир, здесь — физ.тело при мозговом мышлении, а здесь — внешний мир при ясновидении, то, что мы от­брасываем астр.телом (рис.2); мы тогда отталкиваем назад эф.тело, а физ. тело совсем выключаем. ... Спросим себя: как мы, собственно живем, когда мы живем в нашем мышлении? Я бы сказал, что в на­шем мышлении мы живем на самой границе вечности. В тот момент, когда мы выключаем физ. тело и получаем наши мысли отраженными от эф. тела, мы живем в том, что проносим сквозь врата смерти. ... Наша воля — это дитя, и когда она ста­новится старше, то превращается в мышление. Это созвучно с тем, что мы сегодня развили с иной точ­ки зрения. Воля вплетена во временное, и только благодаря тому, что человек развивается, что он стано­вится все мудрее и мудрее, все больше пронизывает волю мыслями, он возвышает рожденное в воле из временного в сферу вечности, освобождает волю из тела.
     Но в части человеческого тела имеется некое включение: это подчиненная нервная система, система ганглиев, нервная система живота... куда часто относят солнечное сплетение. Эта нервная система, ка­кой она ныне развита в человеке, является несовершенным органом, она пребывает в своем первом зачатке. Позже она разовьется далее". На Юпитере она будет располагаться на поверхности человека. Поэтому в жизни между рождением и смертью мы не используем ее прямо, а оставляем в подсознании. "Но при не­нормальных отношениях может случиться так, что находящееся в возможностях человеческой воли и жела­ний войдет в человеческий организм и при этом ненормальном состоянии, о котором мы еще поговорим, будет отброшено нервной системой живота, как в ином случае мысли отбрасываются мозгом. Воля входит в систему ганглиев, но вместо того, чтобы стать деятельностью, она отбрасывается системой ганглиев, и в человеке возникает нечто такое, что в ином случае возникает в мозгу. Возникает процесс, который можно охарактеризовать так. Если вы обратитесь к переходу обычного бодрственного состояния в ясновидческое, то вы сможете увидеть, как в нас в обычной нервной системе отражаются наше мышление, чув­ствование и воление... В ясновидении мы образуем себе — вне телесного пространства, так сказать — по отношению к мозгу высший орган. Как обычный мозг связан с физическим сердцем, так то, что вовне, в астр.теле, развивается как мысли, связано с эф. сердцем. Это высшее ясновидение: головное ясновиде­ние.
     Но человек может идти и обратным путем. Он может с тем, что коренится в "дитя" — воле, так войти в организацию, что воля станет мышлением, в то время как в другом случае он мышление делал волей. В этом состоит глубокое основание различия между брюшным и головным ясновидением. При головном яснови­дении образуется новый эфирный орган, в котором человек делается независимым от телесной организации. При брюшном ясновидении человек апеллирует к системе ганглиев, апеллирует к тому, что в ином случае остается без внимания. Поэтому результаты брюшного ясновидения более поверхностны, чем пере­живания обычной бодрственной жизни; они не имеют никакого значения для души, когда она проходит сквозь врата смерти. Все, что приобретается через головное ясновидение, имеет духовное, пребывающее значение для души, проходящей через врата смерти, значение большее, чем бодрственные дневные пережи­вания. ... Всякое сомнамбулическое ясновидение стоит ниже бодрственного дневного сознания.
     Против этого ничего не говорит и тот факт, что всякие поэтические и т.п. свойства могут быть раз­виты через брюшное ясновидение". Как же различить оба эти рода ясновидения? "Головное ясновидение всегда образуется в том случае, когда в настоящем временном цикле развития человечества оно ищется на пути, каким он дан в связи с медитацией и концентрацией, когда человек вырабатывает все то, что дается на пути медитации и концентрации. Брюшное ясновидение основывается на том, что начинают ощу­щать систему ганглиев, а это случается по причине различных жизненных аномалий. Брюшным ясновидением обладать удобнее, т.к. оно дается как бы само собой, тогда как головное ясновидение должно быть вы­работано в строгом смысле слова". Приведу один безобидный пример, чтобы пояснить, как возникает брюшное ясновидение. Предположим, что некто желает попасть с одной социальной ступени на другую, хочет, скажем, стать тайным советником. Толкает его на это сжигающее честолюбие его вожделеющей природы. Если он становится этим тайным советником, то брюшного ясновидения у него не развивается. Но если ему не удается достичь желаемого, то пламенеющее вожделение станет жечь его, неупорядоченно входить в его физическую организацию, и тогда он может получить такое ясновидение. Но вожделение должно быть очень сильным. Система ганглиев тогда привыкает отражать это вожделение, и оно становится ясновидением. 161 (11)

     870. "Этот переход в сверхчувственное, этот отказ от всего чувственного все же несет с собой и конкретное переживание. И именно в этом конкретном переживании чувствуется то, что я описал как превращение мышления как бы в наполняющий весь человеческий организм орган осязания, так что духовно человек чувствует себя как бы в выступающем в осязании новом мире, который, собственно, еще не явля­ется действительным духовным миром, а тем, что я бы назвал миром строящих сил или эфирным миром. Кто действительно хочет научиться узнавать эфир, должен познавать его таким образом. Всякое спекулирова­ние об эфире, всякое понятийное обдумывание не ведет к действительному познанию эфира. В этом, можно сказать, осуществленном мышлении человек живет со своим эф.телом". И еще одним образом человек живет в эфирном мире. Воспользуемся сравнением, чтобы это понять. Если, скажем, отрезать палец, то он отомрет, — он лишь часть организма, не самостоятельное существо. "И именно так должен сказать человек о себе в тот момент, когда он в имагинативном познании стоит в мире. Он тогда больше не чувствует себя отдельным, индивидуализированным существом, но членом всего эфирного мира, всего эфирного космоса. И человек затем узнает, что индивидуальностью, личностью он делается только благодаря тому, что име­ет на себе физ.тело. Физ.тело индивидуализирует; физ.тело — есть то, что делает человека отдель­ным существом". Стать индивидуальностью в духовном мире — это уже иной вопрос. 227(2)

     873. "Когда мы идем своим физ.телом, то мы должны иметь под ногами твердую почву, когда мы мыслим в физическом мире, то мы должны получать сопротивление, как почву для мышления, от нервной системы. Но когда мы свою мыслительную работу перекладываем в наше астр.тело, то наше эф.тело становится для нас тем же, чем является физ.тело, когда мы мыслим в эф.теле.
     Когда мы переходим к имагинативному мышлению, то мы мыслим в астр.теле и эф.тело тогда сохраняет следы, как их сохраняет физ.тело, если мы мыслим в эф.теле. ... после смерти сопротивление нам оказывает внешний жизненный эфир, и то, что развили астр.тело и Я, мы тогда вписываем в весь мировой эфир.
     Таков тот процесс, который мы проделываем на первой ступени посвящения. Он заключается в том ... что мы наше мышление передвигаем из эф.тела в астр.тело... Физ.тело тогда становится объективным и человек имеет его вне своего астр.тела и Я. ... Он мыслит, чувствует и волит в астр.теле, оказывает влияние, делает следы в эф.теле, а физ.тело остается тогда без влияния и видимо как нечто внешнее.
     ...Когда человек начинает развивать имагинативное познание, то его эф.тело увеличивается таким вот образом (см.рис.), и своеобразие этого расширения заключается в том, что параллельно с ним возникает то явление — и это естественно, — которое мы описывали как развитие цветов лотоса. Человек эфирно как бы вырастает из самого себя, и при этом возникает такая особенность, что вне его тела развивается нечто подобное, я бы сказал, некоему роду эфирного сердца. ... некий род духовного сердца вне нашего физ.тела образуется параллельно с те­ми явлениями, которые я описал в "Как достигнуть познания высших миров?"; оно образуется подобно тому, как в физ.теле образуется сеть кровеносной системы с центром в сердце.Только эта сеть развивается вне тела, и мы чувст­вуем себя тогда вне тела сердечно связанными с тем, что мы познаем духовно-научно. И не следует думать, что, так сказать, с тем сердцем, которое чело­век имеет в своем теле, он присутствует при духовнонаучном познании, нет, он присутствует здесь с сердцем, находящимся вне тела; этим сердцем он со­единен с духовнонаучным познанием". 161 (11)