1738. "Благодаря чему можем мы ... совершенствовать наши действия? — Мы приходим ко все более совер­шенным действиям благодаря тому, что мы образуем в нас ту силу, которую нельзя назвать иначе, как отда­чей себя внешнему миру. Чем больше возрастает наша отдача себя внешнему миру, тем больше этот внешний мир побуждает нас к действиям. Но именно благодаря тому, что мы находим способ отдать себя внешнему миру, мы приходим к тому, чтобы заложенное в наших действиях пронизать мыслями. Что такое отдача себя внешнему миру? Отдача себя внешнему миру, который нас пронизывает, который наши поступки пронизывает мыслями, есть не что иное, как любовь.
     Как к свободе приходят путем пронизания жизни мыслей волей, так к любви приходят, добиваясь воле­вой жизни с мыслями. ... А поскольку мы целостные люди, то, приходя к этому всем нашим существом, мы переживаем в жизни мыслей свободу, а в жизни воли — любовь; в нас также взаимодействуют свобода в дей­ствиях и любовь в мыслях. Они пронизывают друг друга, и мы совершаем поступки, исполненные мыслей, проистекающих из любви, а пронизанное волей мышление, опять-таки, возникает в свободе с характером поступков".
     "Абстракционисты вроде Канта и слова употребляют абстрактные. Они говорят: математические пред­ставления существуют априори. — Априори означает: до того, как здесь было что-либо другое. Но почему математические представления существуют априори? — А потому, что они светят из бытия до рождения, до зачатия; это делает их априорными. Нашему сознанию они являются как нечто реальное, и так происходит потому, что они пронизаны волей. Эта пронизанность волей делает их реальными. ... С одной априорностью нече­го делать, ибо она не указывает ни на какую реальность, она указывает просто на нечто формальное.
     Старая традиция именно здесь, в жизни мыслей, являя себя в образном бытии, говорила о необходимости пронизать ее волей, чтобы она стала реальностью; старые представления говорят здесь о видимости.
     Мы видим нашу руку, мы видим как наша рука может брать. Это нам ясно потому, что мы можем все это пронизать представления­ми, мыслями. Но сами мысли в нашем сознании остаются видимостью. Реальное же пребывает в том, в чем мы живем, и оно не светит в обычное сознание. Старая традиция говорила здесь о власти, по­скольку то, в чем мы живем, как в реальности, хотя и пронизыва­ется мыслями, но все же мысли в жизни между рождением и смертью от этого отскакивают (см.рис.).
     В середине находится то, что производит выравнивание, что для воли, излучающейся в голову, и для мыслей, которые, так сказать, наполняются сердцем в поступках, исполненных с любовью, служит связующим звеном: жизнь чувств, которая может устремляться как к волеобразному, так и к действующему подобно мыслям. ... Соединитель­ный мост между ними в старые времена называли мудростью (рис.). Гете в своей "Сказке" намекает на это своими тремя королями".
     "Поймите это правильно: что происходит, когда человек приходит к чистым, т.е. пронизанным волей мыслям? — В нем на основе того, что растворило видимость — прошлое — благодаря оплодотво­рению волей, встающей из самости, развивается новая реальность для будущего. Он — носитель семени будущего. Материнская почва — это в некоем роде реальные мысли индивидуального, и семя посылается в будущее для будущей жизни.
     А с другой стороны, пронизывая свои поступки, свое волеобразное мыслями, человек развивает то, что он исполняет в любви. Это освобождается от него. Наши поступки не остаются с нами. Они становятся ми­ровым свершением; если они пронизаны любовью, то и любовь идет с ними. Космически эгоистические поступки представляют собой нечто иное, чем пронизанные любовью. Когда мы из видимости путем оплодотворения волей развиваем то, что проистекает из нашего внутреннего, то тогда струящееся из нашей головы в мир вступает в наши пронизанные мыслями поступки. Как у развивающегося растения в цветке образуется семя, к которому извне должен был подступать солнечный свет, воздух и т.д., т.е. нечто должно было идти к нему из космоса, чтобы оно могло расти, так должно то, что развивается через свободу, найти элемент рос­та с помощью идущей ему навстречу живущей в поступках любви (рис.)".
     "Изживающееся во власти, с силой пронизывается мыслями. Но обычное сознание не видит, как именно здесь все более и более воля, умозаключение входят в мир мыслей, что когда мы мысли вносим в волеобразное, когда мы все более и более искореняем власть, мы все более и более то, что является просто лишь властью, пронизываем светом мыслей, в этом полюсе человека мы видим преодоление материи, на другом по­люсе материя вновь возникает. ... Когда воля все больше развивается в любовь, что происходит в челове­ке обмена веществ? — Когда человек действует, то материя в нем постоянно преодолевается. А что развива­ется в человеке, когда он, как свободное существо, пребывает в чистом мышлении, которое волевой природы? — В нем возникает материя. ... Мы носим в себе то, что производит материю: нашу голову; и мы носим в себе то, что голову уничтожает, где мы видим уничтожение материи: наши конечности и обмен веществ. Вот это и означает рассматривать человека как целое".
     "Там, где в человеке преходит материя, превращается в видимость, и возникает новая материя, находит­ся возможность свободы, возможность любви. Свобода и любовь принадлежат одна другой, как я показал это в моей "Философии свободы".202 (12)