76. Первая ступень ученичества состоит в том, что человек учится совершенно объективно относиться к миру, любить без малейших следов предубеждения, идущих изнутри. Такого человека еще называют безродным, "ибо он в идеальном смысле потерял то, что называют родиной". Об этой ступени говорит Христос: "Кто не оставит ради Моего Я жену и детей...". "Когда человек взошел на первую ступень тропы позна­ния, приходит тяжелый момент сомнений. Чем больше мы учимся познавать мир, а сами погружаемся в любовь, тем больше мы учимся познавать черную, злую сторону мира. Это трудные дни для посвящаемого. Но постепенно посвящаемый пробивается вверх. Тогда пробуждается тот душевный свет, который как внутреннее Солнце позволяет осветить духовные вещи и существ вокруг. ... Кто приходит к тому, что ему светит т.наз. свет Кундалини, тот стоит на второй ступени тропы познания. Третьей же ступени достиг тот, кто свое Я ощущает без предпочтения, кто себя уважает не более, чем других людей, кто в любви ко всем существам находит свое высшее Я. Кто больше не надеется на свое эгоистическое "я", но слышит и воспри­нимает говорящее из существ своеобразие, о том мы говорим, что он достиг третьей ступени на тропе по­знания. В тайном учении она называется ступенью "Лебедя". Это выражение употребляется повсюду, где ве­дут духовные исследования". Мы здесь как бы уже не отделены нашей кожей от мира. Сопереживания мира вплетаются в наше бытие. "Вся Земля принадлежит нам; мы чувствуем себя во всем". Мы чувствуем себя проникающими внутрь вещей через любовь, сострадание.
     "Личное мнение, выражения типа: я думаю об этом то либо это, — человек, будучи учеником высшего, должен основательно преодолеть. ... Он должен в своей душе погружаться в сомнение. И если ученик не знает, что на все имеется возражение, высшие силы в нем не проснутся". Далее ученик высшего познания должен преодолевать суеверия, "и не только суеверия африканских поклонников фетишей, но также суеве­рия просвещенных европейцев". Напр., проф. Вундт объясняет гипноз тем, что в определенные части мозга плохо поступает кровь. "Это есть не что иное, как суеверие африканцев".
     "Третье состоит в познании иллюзорности собственной самости, когда человек внушает себе, что в са­мом себе он может найти высшую жизнь. Достигнув этого, ученик становится зрелым для третьей ступени". "Все преходящее есть лишь подобие". Всякая вещь есть подобие того, что она выражает. За этом пути че­ловек постепенно узнает, что он сам есть малый мир. В нем есть соответствия всему, что имеется в ми­ре, каждый орган связан с миром. Далее идет упорядочивание дыхания, а затем упражнения в медитации и концентрации. В медитации содержатся три ступени: овладение собственным вниманием, полное углубление в объект внимания, удержание собственной деятельности при отказе от предмета внимания. Тогда пробуж­дается внутреннее зрение (Дхиани). 54 (18, 20)
     Следует научиться "... сознательно свет, излучаемый минеральным царством, отражать обратно. Свет Кундалини развивает человек и излучает его в мир, возвращает свет назад миру — свет человеческого царства". 266-1, с. 147

     895. "В обычном состоянии сознания человек, засыпая, выходит из своего физ. и эф. тел; обладая имагинативным познанием, он это делает в бодрственном состоянии. Но область, в которую он сначала вступает, я бы сказал, первая область, в которую он при этом попадает, вступая в духовный мир, открывающийся за­тем в имагинациях, ее ощущают сначала как абсолютно пустое, темное пространство, и невозможно войти в духовный мир, миновав эту пустую тьму".
     "Если нет истинной гармонии, если духовно-душевное или телесно-физическое развиваются слишком односторонне, так что обе стороны не могут прийти к полному выражению, то наступает болезнь. С од­ной стороны, выступает болезнь, когда человек туда, где для него должна быть пустота, изливает свое собственное существо. Он тогда начинаете жить в этом пустом существе, а именно в мире своих видений и галлюцинаций.
     Это именно то, что должно быть преодолено правильным оккультным обучением: видения и галлюцинации. Ибо неустанно должно подчеркиваться: это болезнь. В оккультном обучении развиваются силы, противостоящие силам, выступающим во время галлюцинаций и видений". Многие люди проходят через жизнь с ви­дениями и очень горды этим, тогда как в действительности это лишь их собственная анормальная вегета­ция, излитая в пустоту; хотя некоторые даже утверждают, что они "посвященные".
     "Но если мы переживаем пустоту, то затем в нее входит — абсолютно так же, как через наше чувство действует внешний мир — то, что я уже обозначил как ткущий, действующий мир Иерархии Ангелов. Вокруг нас действует ткущий мир Иерархии Ангелов". Этот мир находится не вне человеческой жизни, а вне об­ласти обычного сознания. С этим миром связано наше Я; мы можем в него вступить лишь с укрепленным сознанием, иначе мы заснем, впадем в нем в бессознательность. "Переживаемое там, если не высту­пает болезненно, должно оставаться внутри человека. Человек не должен впускать это в свое обычное сознание. Он должен эту область оставить внизу, там, где она обычно бывает бессознательной. Это зна­чит, что человек должен эту область, которая ведь находится в эф.теле, не пускать в свое обычное со­знание, но свое обычное сознание он должен низвести в эф.тело. Находящееся там, внизу, не должно про­никать в обычные представления, но обычные представления должны проникать туда". В том мире также ко­ренится человеческое зло. И если туда проникают, будучи недостаточно укрепленными морально, то риску­ют открыть этому злу путь в сознание, заразить им жизнь представлений.
     "В этой связи можно было бы спросить: но тогда зачем подобное находится в человеке? Однако зада­вать такой вопрос, — все равно что спрашивать: почему растение не перестает расти, когда у него распу­скаются листья? — Оно продолжает расти благодаря своей собственной силе. Мы носим в себе процесс уми­рания, который развивает наше мышление. Этот процесс в какой-то мере осознается, хотя он должен оста­ваться в бессознательном. Если бы он прекратился, то наши мысли ни в коей мере не могли бы настолько консо­лидироваться, чтобы в нас возникли воспоминания, чтобы в нас позже вновь могли всплывать мысли, всплы­вать переживания, сопутствующие мышлению. Итак, должен совершаться процесс отмирания, чтобы мы могли иметь воспоминания. А существа, которым мы, как люди, обязаны воспоминаниями, суть те же самые, которые выступают и в тех случаях — но тогда выступают неправильно — когда в человеке всплывают мотивы зла. В некоторой степени склонность определенных людей ко злу является духовно-душевной "отрыжкой" — простите, что я пользуюсь таким выражением — того, что должно оставаться внизу и заботиться о вос­поминаниях". Область, где пребывают наши воспоминания, — это область первой Иерархии. 206 (14.VIII)

Действия Люцифера и Аримана

     963. "Лютер боролся с врагом человеческим, перед которым он испытывал внутренний страх. Он приближался к Лютеру с одной стороны, как нарождающееся естествознание, а с другой — в виде его неизбежного коррелята, абстрактной мистики во внутреннем человека, эгоистической мистики. Антропософии надлежит избегать обоих этих подводных камней. Она преодолевает их благодаря тому, что, с одной стороны, не робеет полностью вживаться в естествознание, т. е. пережить все то, что переживает естествоиспытатель, познавая природу. Иными словами, человек в некотором роде низвергается в эту пропасть, оставшись в которой он, безусловно, потерял бы себя. А с другой стороны, Антропософия не робеет перед мистической пропастью, которую также следует познавать. Мистику действительно необходимо переживать, но также и преодолевать: чтобы не упасть в пропасть эгоизма. В эгоизме можно потерять себя точно также, как и в нулевой точке (в нереальности материалистического естествознания. — Сост.)
     Оставаться с одним естествознанием означает лично искушаться прежде всего люциферическими силами, если даже желают прийти к духовному. Оставаться с одной мистикой, означает лично искушаться прежде всего ариманическими силами. ...нужно просто знать, что силой Христа преодолеваются и естествознание, и мистика. И не нужно пугаться переживать их обеих, ибо эти враги человечества опасны лишь тогда, когда господствуют в нас бессознательно. Свою власть над человеком они теряют уже благодаря одному тому, что он поднимает их в полное сознание".
     Люцифер зовет нас следовать интеллектом за ним в бесконечные дали. Но в таком случае мы оставляем любовь на Пороге, а тогда сила Христа не сопутствует нам в тех далях. Погружаясь в себя с непреодоленным эгоизмом, я имею дело лишь с иллюзиями Аримана; тогда я не найду истинного Облика Христа, правящего во мне, и могу потерять свое Я. 343, с. 379-380
     Люциферическое и ариманическое. "В физически-чувственной жизни обе эти силы слиты вместе. Но в эзотерической жизни такого не должно быть; здесь люциферическое и ариманическое должны удерживаться на расстоянии".
     "Ариман является искусителем также и в элементарном мире. Поэтому о созерцаниях элементарного мира нельзя рассказывать так: я чувствую себя в мире тепла, нету твердого, потоки и т. д. ...нужно научиться читать и мочь потом сказать, что это развитие древнего Сатурна". 266-3, с. 154, 179
     "В наше время для стремящихся к сверхчувственному познанию особенно важно созерцать во всем их многообразии, во всей их изменчивости такие образы, как образы Люцифера и Аримана, которых душа всегда встречает на пути к посвящению. Это созерцание покажет, как удивительны отношения и сцепле­ния одного мира с другим". 138 (6)
     "Если бы душа не вооружилась достаточной силой мышления, то люциферические существа при созерцании их из духовного мира овладели бы миром ясновидческих образов и вызвали бы в созерцающей душе иллюзию, будто она все глубже и глубже проникает в искомый ею духовный мир, между тем как на самом деле она все глубже погружалась бы в тот мир, который люциферические силы пытаются создать как тождественный с их существом. Правда, душа чувствовала бы себя все более самостоятельной, но она вживалась бы в духовный мир, не соответствующий ее существу и ее первоисточнику. Она вступала бы в чуждое ей духовное окружение". 17 (6)