334. "Имагинации, которые человек вырабатывает в себе, он должен сличать, сопоставлять, чтобы убедиться в их достоверности, в то время как от Духов Личности идут инспирации и интуиции. ... Человек знает совершенно точно: ты стоишь в связи с теми духами, которые из сумеречных глубин духа открываются современному человечеству, но они остаются для тебя неплодотворными, если навстречу им не звучит твоя речь. — Ибо эти духи удерживают имагинации для себя. Духи Формы ставят имагинации перед сверхчувственно познающим человеком. Духи Личности удерживают имагинации для себя, и человеку необходимо быть понятым ими, как должны его понимать другие люди, если выработанные им мысли он хочет донести другим... Вся внутренняя конфигурация духовной жизни меняется".
     "Особенно в области социальной жизни многие могут почувствовать, что нечто хочет реализоваться, нечто хочет совершиться, но если хотят понять, что хочет совершиться, то навстречу ему нужно послать то, что человек может себе выработать сам". На этом пути может быть уловлен социальный импульс (но не программа). "Это не нечто измысленное, а также и не происходящее из какого-либо идеала ... но нечто, желающее осуществиться, что постигают лишь в понятиях. Однако в понятиях этого не постичь, если сначала не выработали себе способности приходить к образам, которые затем должны быть сопоставлены, сверены, чтобы убедиться в их истинности, затвержены Духами Личности, которые ткут новый мировой план". 187(5)

     73. "Что сегодня требуется от человека, желающего проникнуть к науке посвящения или к посвятитель­ному воззрению, — это совершенно сознательная выработка своих имагинаций; ибо Духи Личности не дают человеку никаких имагинаций, он должен сам их принести им навстречу. ... Если вы вырабатываете дейст­вительные имагинаций, если вы перерабатываете действительные имагинаций, то на своем пути сверхчувст­венного познания вы встречаетесь с Духами Личности и вы чувствуете силу, которая являет вам истинность этих имагинаций, хочет сделать их для вас объективными". 187 (5)

     85. "Когда дело заключается в том, чтобы реальное познание по способу древних Мистерий воссоздать из человека, то это познание в определенном смысле должно быть где-то записано. Чтобы его можно было уви­деть, оно должно быть внесено в называемый так издревле астральный свет, в тонкую субстанциональность Акаши. Сюда должно быть записано все. И человек должен развить способность записывать в астральный свет". Эта способность изменялась в ходе человеческого развития. Если обратиться сразу к древней персидской культуре (в пра-персидской культуре дело обстояло в значительной степени по-другому), то тогда через ин­стинктивное ясновидение достигалось знание о божественно-духовных мирах, которое записывалось в астраль­ный свет благодаря тому, что земля создавала сопротивление. "Запись, естественно, производится духов­ными органами, но духовные органы нуждаются в сопротивлении. Не на Земле, естественно, производились те записи, а в астральном свете, но Земля создавала необходимое сопротивление. И благодаря тому, что сопротивление земли в пра-персидскую эпоху могло быть почувствовано познающими, то познание, которое они черпали из своего внутреннего, могло стать для них также и видимым".
     В древнеегипетскую эпоху познание посвященных записывалось в астральный свет через жидкий элемент. "Вы должны только правильно себе это представить. Посвященный пра-персидской эпохи смотрел на твердую землю и повсюду, где были растения, где были камни, астральный свет отражал ему его собственные со­зерцания. Посвященный египто-халдейской эпохи смотрел на море, на реки, он смотрел на падающий дождь, на поднимающийся туман. Тайны, относящиеся к прошлому, видел он в падающем дожде, в восходящем тумане".
     В греко-латинском периоде видение выступало в воздухе как Фата-Моргана. И это сохранялось до IV христианского столетия. И даже некоторые отцы церкви через сопротивление воздуха смотрели на астраль­ный свет. Только единицы сохранили особой милостью эту способность до ХII-ХIII столетия. И когда выступи­ло абстрактное познание, логическое мышление, то сопротивление этому оказывал только элемент теплово­го эфира. И тогда возникает следующее. Когда сопротивление создавала Земля, то содержащееся в астраль­ном свете сияло до сферы Луны, а оттуда возвращалось назад. Отражавшееся водой излучалось до сферы Сатурна и оттуда возвращалось назад. Внесенное в астральный свет через воздух достигало конца мировой сферы, и тогда возвращалось назад. Но когда сопротивление начал создавать тепловой эфир, то все, записанное в него, он понес в мировые дали, за пределы пространства в духовные миры. "Такая индивидуаль­ность, как Христиан Розенкрейц сознавала, что посвященные древности сживались со своими созерцаниями, что увиденное они усиливали тем, что сознавали: увиденное — оно здесь, оно рефлектируется где-либо в небе, в лунной ли, планетной ли сфере или у границ Мироздания. А теперь это не рефлектировалось. Это не рефлектировалось для непосредственного бодрственного созерцания. Люди теперь могли находить идеи относительно природы, могла возникнуть коперниканская система мира, стало возможно найти любые идеи, но все они рассеивались в тепловом эфире в мировых далях.
     И тогда Христиан Розенкрейц по вдохновению высокого Духа нашел путь, как все же воспринимать обратное излучение и от теплового эфира. Это стало возможным благодаря использованию другого, смутного, подсознательного, подобного сну состоянию сознания, того состояния, в котором нормальным образом человек пребывает, находясь вне своего тела. И там, хотя и не в пространстве, но все же в мире, в духовном мире, можно было воспринимать записанным то, что возвещается о вещах в современных абстрактных идеях. Так для розенкрейцерства выявилось нечто примечательное: розенкрейцерство как бы в переходной стадии ознакомилось со всем тем, что в новой эпохе могло быть исследовано в природе. Оно восприняло это в себя и переработало так, как это может переработать только человек. Что другие сделали наукой — это оно возвело до мудрости. Затем розенкрейцеры сохраняли это в своих душах и пытались со всевозможной чистотой в интимной медитации перевести в сон. И тогда произошло так, что духовно-божественные миры — не границы мира, а духовно-божественные миры — принесли им назад в духовно конкретной речи то, что было схвачено в абстрактных идеях.
     В розенкрейцерских школах, напр., изучали коперниканскую систему мира, но в особом состоянии созна­ния в ответ на это приходили идеи, о которых мы говорили в эти дни. Так что, в действительности, именно розенкрейцерами было признано, что содержащееся в современном познании сначала должно быть до­несено до богов, дабы они перевели это в свою речь и вернули назад людям.
     И так это осталось и поныне. Ибо дело обстоит так, милые друзья: если вас затронули разумеемые здесь розенкрейцерские принципы посвящения, то изучите геккелизм со всем его материализмом, изучите его, а также дайте пронизать себя тем, что как метод познания содержится в "Как достигнуть познания высших миров?"... и понесите это затем навстречу богам, — назад вы получите то, что в моей книге "Очерк тайноведения" рассказано об эволюции мира. Как видите, существует связь между слабым, тусклым знанием, которое человек вырабатывает здесь со своим физ.телом, и тем, что при надлежащем настроении, при надлежащей подготовке может быть дано богами в связи с этим знанием. Но человек должен то, что он может изучить на Земле, принести навстречу богам, ибо времена изменились.
     И пришло еще нечто. Человек сегодня может стремится сколько хочет, но черпать из себя так, как это делали древние посвященные, он больше не может. Здесь все стало нечистым, все пропиталось инстин­ктами, как это выступает у спиритических медиумов в болезненных патологических состояниях. Все, что приходит только изнутри, становится нечистым, ибо времена для этого черпания из себя прошли. Они про­шли уже с ХII, ХIII веком, и то, что при этом произошло, можно описать примерно следующим образом".
     Посвященные др.Персии многое вписали в астральный свет через сопротивление Земли. И в этой части, так сказать, вся доска астрального света была исписана, но она оставалась чистой в Других частях. Они были заполнены впоследствии через сопротивление воды, воздуха. С ХIII-ХIV столетия до XIX столетия записывали в тепловой эфир. Но теперь пришло время, когда люди должны признать: не из себя в древнем смысле должны они искать тайны мира, но через такое подготовление души, чтобы можно было читать на целиком исписанных таблицах. Человек должен подготовить себя к тому, сделать себя зрелым для того, чтобы чер­пать не из себя, как древние посвященные, но мочь читать в астральном свете то, что человек получает из мирового эфира. И тогда получаемое из мирового эфира действует благодаря тому, что навстречу чело­веку идут боги и вносят в реальность то, что должно быть выработано здесь, на Земле; затем это воздей­ствует в обратном направлении на то, что стоит записанным на таблицы через воздух, воду, землю.
     Т.обр., естествознание является сегодня фактически основой для видения. Если человек сначала через естествознание познает особенности воздуха, воды, земли и достигнет при этом внутренних способностей, то при взгляде в воздушное, водное, земное ему навстречу из них устремится астральный свет. Но он из­ливается не как неопределенный туман, а так, что в нем можно прочитывать тайны мирового бытия и чело­веческой жизни. Что, по сути, мы там читаем? Как человечество, мы сегодня там читаем то, что сами впи­сали. Ибо что это означает: древние греки, древние египтяне, халдеи, персы нечто вписывали туда? — Это означает: мы сами в своих предыдущих земных жизнях производили эти записи.
     "Видите ли, как наша память, наша внутренняя память сохраняет нам внешние вещи, которые мы пережи­ли, так астральный свет сохраняет нам то, что мы записали как окружавшее нас, и в виде исписанных та­блиц являет нам тайны, которые мы сами вписали, и это одновременно является тем, что мы должны про­честь, если хотим прийти к тайнам. Это своего рода память эволюции, которая здесь должна вступить в среду человечества. И постепенно должно возникнуть сознание того, что здесь присутствует такая память эволюции, и человечество сегодня должно читать в ней в астральном свете о прошедших культурных эпохах, как в старости в обычной памяти мы читаем о своей юности. ... Древнее посвящение в существенном сводилось к субъективному. Новое посвящение идет к объктивному. Это большая разница. Ибо субъективное вписыва­ет во внешний мир все, что боги как тайну заключили в человека. Что как тайну они заключили в его те­ло ощущений — это выступило в пра-персидскую эпоху. Что как тайну они заключили в душу ощущающую — это выступило в египетско-халдейский период. Что как тайну они заключили в душу рассудочную, или душу ха­рактера, — это выступило в греческую эпоху. Но душа сознательная, которую мы должны развивать теперь, она самостоятельная, она не выступает из себя. Она встает напротив того, что уже присутствует здесь. Мы должны, как люди, наше человеческое снова обрести в астральном свете.
     В этом состоит своеобразие розенкрейцерства, что оно в переходное время должно было придерживаться некоего сновидческого состояния и в нем, в сновидениях, находить те высокие истины, которые наука трезво находила здесь, в природе.
     Но с начала эпохи Михаэля, с конца семидесятых годов XIX столетия, достигаемое в старое розенкрейцерcкое время описан­ным путем может достигаться сознательным образом. Так что теперь можно сказать: больше нет нужды в прежних полубессознательных состояниях, но необходимо высшее сознательное состояние. И в этом состоя­нии с приобретенным познанием природы можно погрузиться в высший мир. ... И когда человек это делает, вносит в духовный мир добытое здесь природопознание, или также творения натуралистического искусства, или ощущения религии, натуралистически действующей во внутреннем души — ибо, по сути говоря, также и религия становится натуралистической, — когда человек все это вносит в духовный мир, когда он развива­ет для этого способности, то он встречает Михаэля. ... просветленнейшие последователи розенкрейцерства испытывали сильную тоску по встрече с Михаэлем. Такая встреча была доступна им лишь как сон. С ко­нца последней трети XIX столетия люди могут сознательным образом встретить Михаэля в духе ". 233 (15)

     91. "Была эпоха, когда ... перед душой человека стояли сами божественно-духовные существа. Они говорили, и человек слышал их язык в инспирации сна; они открывали свой облик, и человек созерцал их в имагинации сна.
     Это была "небесная история", долгое время наполнявшая человеческие души; она сменилась мифологичес­кой, которую теперь в большинстве случаев считают древним вымыслом. Она связывает небесное свершение с земным свершением; напр., выступают "герои", сверхчеловеческие существа, стоящие в развитии выше челове­ка. Люди к известному периоду образовали члены человеческого существа лишь до души ощущающей, а "герой" уже развил то, что в человеке некогда выступит как Самодух. В земных условиях герой не может непосред­ственно воплотиться; но он может достичь этого, погружаясь в тело человека и делая себя т.обр. способ­ным действовать как человек среди людей. Такими существами являлись посвященные древних времен". 26(146-143)

     709. "Благодаря оккультному развитию астр.тело и Я человека становятся для ясновидческого взора звездоподобными — подобными звездной системе". "При правильном оккультном развитии астр. тело уподобляется Солнцу, изливающему из себя свои мировые интересы; а наше Я при высшем развитии становится подобным планетам, вращающимся вокруг Солнца-астр.тела, встречая на своем круговом пу­ти других существ и вынося из встреч с ними вести о них познающему существу человека. ... астр.тело в образе Солнца, окруженного планетами, т.е. некоторым количеством многообразных "я", посылаемых человеком в других существ для познания — через обратные излучения этого многообразия "я" — истинной природы других существ. При познании Иерархий астр.тело, подобное Солнцу, отделяет от себя некое "я", способное погружаться в Иерархию Ангелов, затем другое "я", способное погружаться в Иерархию Архангелов", и так до седьмого "я", погружающегося в Иерархию Серафимов. "Благодаря тому, что Я человека выделяет из себя эти семь "я", оно само как восьмое совершает некоторое развитие вверх" Это развитие происходит очень постепенно. В результате обыкновенное "я", данное человеку до оккульт­ного развития, развивается в высшее Я. 145(10)

     731. "Мысли вначале являются в нашем сознании, но не только в нашем сознании. "В то же время они являются в сознании существ следующей, вышестоящей Иерархии Ангелов... Ангел думает наше сознание... (В сверхчувственном) человек должен не просто думать, он должен быть думаем и знать о том, что его думают".
     "С определенного момента (в упражнении) человек усваивает чувство, смысл слов: твоя душа теперь больше не думает, она есть мысль, которую думает Ангел. — И когда для отдельного человеческого пере­живания это становится истиной, то он переживает в себе, скажем, всеобъемлющие истины о Христе или другие мысли о мудром водительстве земной эволюцией.
     Вещи же, относящиеся к отдельным эпохам земного развития, к древнеиндийской эпохе, к древнеперсидской эпохе и т.д., они помыслены Архангелами. И через дальнейшие упражнения человек приходит к тому, что его не просто мыслит Архангел, а переживает. В ходе дальнейших упражнений человек может прийти к тому, что осознает: ты предоставляешь свою жизнь для жизни Архангела". 148(17)

     737. "Связанность во внутреннейшем мыслительном переживании с мировыми тайнами — это основной нерв "Философии свободы". И потому в ней стоит: в мышлении человек схватывает за краешек мировые тайны. ... Человек больше не может сомневаться в закономерностях мировой эфирной сферы, когда он схватывает мышление так, как оно схвачено в "Философии свободы". Так что здесь достигается то, что можно назвать эфирным переживанием. И поэтому, входя в это переживание, человек делает действитель­ный шаг вперед во всей своей жизни.
     Я бы мог этот шаг охарактеризовать следующим образом. Когда человек думает обычным сознанием, то он, находясь в этом пространстве, думает о столах, стульях, других людях и т.д. ... он думает о вещах, находящихся вне его. ... Когда же человек приходит к описанному переживанию мышления, то он схватывает не мир, он, я бы сказал, не сидит просто на корточках в точке своего Я, но с ним про­исходит нечто совсем другое. Человек обретает чувство, совершенно истинное чувственное переживание, что со своим мышлением, которое, собственно, не находится в каком-либо месте, он постигает все внут­ри. Человек чувствует: он осязает, ощущает внутреннего человека. Как в обычном мышлении он, я бы сказал, духовные нити чувств простирает вовне, так теперь своим мышлением, переживаемым внутри се­бя, он постоянно простирается внутрь себя. Человек становится для себя объектом, предметом.
     Это очень важное переживание, которое может иметь человек, когда он узнает: раньше ты постоянно постигал мир; теперь, когда ты имеешь переживание мышления, ты должен постигнуть себя. Здесь возни­кает в ходе этого очень сильного самопостижения некое как бы разрывание кожи. И как человек внутрен­не постигает себя, так постигает он изнутри весь мировой эфир; не в его отдельностях, разумеется, но приходя к очевидности: этот эфир распростерт по всей мировой сфере, внутри которой находится че­ловек, внутри которой он пребывает совместно со звездами, Солнцем, луной и т.д.
     Второе, что человек развивает в своей внутренней душевной жизни, заключается в том, что он не плетет и не ткет ее, побуждаемый мыслями, приходящими извне, а отдается своим воспоминаниям. Когда человек предается своим воспоминаниям и делает их действительно внутренними, то из этого, опять-таки, возникает вполне определенное переживание. Мыслительное переживание, которое я описал, оно прежде всего ведет человека к самому себе; он постигает самого себя. И человек получает определенное удов­летворение от этого себяпостижения. А когда он переходит к переживаниям в воспоминании, тогда, в конце концов, если он при этом идет совершенно внутренне, важнейшее переживание чувств является та­ким, что он не может с ним подойти к себе. Это получается во время мышления, поэтому в протекании мышления человек находит свободу, которая полностью зависит от личности человека; поэтому фи­лософия свободы должна исходить от мысле-переживания, ибо через переживание мысли человек подходит к самому себе и находит себя как свободную личность. Но не так обстоит дело с переживанием воспоми­нания. С переживанием воспоминания дело обстоит так, что в конце концов, если человек в состоянии принять все это совершенно серьезно, если он в состоянии целиком во все это погрузиться, он приходит к тому, что обретает чувство разделенности, ухода от себя. Поэтому те воспоминания, которые позволя­ют забыть настоящее, являются самыми удовлетворяющими. Я не хочу сказать, что они всегда лучшие, но во многих случаях они наиболее удовлетворяющие". Ведь настоящее может быть совсем не удовлетворяю­щим.
     "И когда вы попробуете действительно внести старое переживание в настоящее время, так что вы смо­жете жить в нем и совсем забыть о настоящем, то вы увидите, что приближаетесь к своему астр.те­лу, к своему спящему астр.телу.
     Но если вы ожидаете, что это произойдет таким образом, что справа и слева выступят туманные обра­зования в качестве вашего астр.тела, то вы ошибаетесь; так это не бывает. ... Что действительно при этом наступает — это может выразиться, например, в том, что благодаря таким переживаниям вы совсем иначе видите утреннюю зарю, чем видели ее раньше, вы совсем иначе ощущаете восход Солнца, чем ощуща­ли его раньше. На этом пути вы постепенно придете к тому, чтобы тепло утренней зари ощущать как не­что, исполненное духовных сил, и вы сможете с этой исполненностью силой пророчества связать внутрен­ний смысл, когда получите ощущение: утренняя заря имеет нечто родственное со мной. Благодаря описан­ным переживаниям вы сможете оказаться в состоянии, созерцая утреннюю зарю, ощутить: да, эта заря не оставляет меня одиноким. Она не просто там, а я здесь. Я внутренне связан с этой утренней зарей. Она является моим душевным свойством; я сам в этот момент являюсь утренней зарей. — И если вы так соединитесь с утренней зарей, что сами в некотором роде станете источником красочного излучения и блистания, исходящих от Солнца, самого себя переживете состоящим из красочного излучения и блистания, так что в вашем сердце Солнце перейдет из утренней зари в живое ощущение, то вы тогда получите так же представление, что вместе с Солнцем вы влечетесь по небосводу, что Солнце не оставля­ет вас одного так, что оно пребывает там, а вы здесь, но ваше бытие простирается некоторым образом до солнечного бытия. Вы вместе со светом идете через день". Развивая таким образом переживание из сил воспоминания, человек все вещи увидит в ином свете. Цветы на лугу начнут говорить к нашему ду­шевному.
     "Теперь возьмем оба этапа ощущений вместе. Возьмем первое ощущение, которое получают в результате внутреннего переживания мышления, которое от этого делается шире; оно полностью перестает быть вмес­те с чувством ограниченно узким пространством. Переживание человека становится шире; он чувствует совершенно определенно: в нашем внутреннем есть точка, выходящая в целый мир, состоящая из той же субстанции, что и весь мир. Человек чувствует себя единым со всем миром, с эфирным в мире. ... В тот момент, когда приходит мысле-переживание, человек больше не чувствует связи с Землей, но чувст­вует себя зависящим от далей мировых сфер. Все приходит из далей, не снизу, от средоточия Земли, а из далей (см.рис. стрелки сверху). И уже чувствуют тогда в человеке: если нужно понять человека, то должно быть это чувство прихода из далей (см.след.рис.) Это простирается именно до постижения че­ловеческого облика". И если я хочу художественно постичь человеческий облик, то только нижнюю часть головы можно представить себе образующейся из пространственно-внутреннего, из телесно-внутреннего человека (стрелки снизу: первый рис.). Верхняя часть формируется извне: извне вовнутрь. Лицо как бы вырастает от челове­ка, верх головы — из космоса.
     "Если вы развили в себе это мысле-переживание, то через него вы полу­чите впечатление от третьей Иерархии — Ангелов, Архангелов, Архаев. Как в тяжести, в переработке средств питания, через пищеварение и т.д. вы по­лучаете переживание человеческой телесности на Земле, так можете вы себе представить условия, в которых живут существа третьей Иерархии, когда че­рез мысле-переживание... почувствуете себя несомыми силами, подходящими к вам от конца миров. ... Когда же от мысле-переживания переходят к переживанию воспоминания, то уже не чувствуют так, что вот здесь конечная мировая сфера (самая верхняя дуга на рис.), до которой можно переживать. В мысле-переживаниях человек достигает такого конца мира". Но в переживании чувства человек не только имеет перед собой предмет: кристалл, цветок, животное, — но входит в пред­меты; не в неопределенные абстрактные дали, а в вещи. "Человек видит духов­ное во всех вещах. Он видит, например, действующих в свете духовных су­ществ света и т.д.; он видит в темноте действующих в темноте духовных су­ществ. Так что мы можем сказать: переживание воспоминания ведет во вторую Иерархию". Воспоминание дает душе цвет. Но есть еще нечто другое, кроме этого душевного цвета.
     Мы смотрим на человека: у него то иронически изогнуты губы, то наморщен лоб и т.д. Переживание жеста в лучшем смысле слова ведет нас еще дальше. "Через это мы приходим к представлению, как духовное повсюду действует непосредственно в физическом. Вы не можете внутренне с полным сознанием постигнуть, с каким жестом вы, скажем, 20 лет назад отно­сились к какому-либо внешнему побуждению, если, беря дело глубоко, серьезно и энергично, вы не при­шли к тому, чтобы общность духовного и физического постигать во всех вещах. Но так вы приходите к переживанию первой Иерархии. ... Переживание воспоминания позволило нам самим стать утренней зарей, когда мы созерцаем ее. Оно позволяет нам, чувствуя, внутренне пережить все ее тепло. Но если человек восходит к переживанию жеста, то выступившее нам навстречу из зари соединяется со всем тем, что мы вообще переживаем объективно, как цветное, звучащее. ... при переходе от переживания воспоминания к переживанию жеста постепенно растворяется материальное бытие того, что было цветовым переживанием. Цветовое переживание становится живым душевным, духовным, покидает пространство, в котором нам яви­лась физическая утренняя заря. И заря начинает нам говорить о тайнах связи Солнца с Землей. И мы познаем, как действуют существа первой Иерархии.
     Мы познаем, когда направляем взгляд на утреннюю зарю, когда она нам еще является почти такой, как при переживании воспоминания, мы узнаем, каковы Троны. Затем заря тает. Цветовое становится су­ществом, становится живым, душевным, духовным, становится существом и говорит нам о том, каково отношение Солнца к Земле, как это обстояло некогда, во времена др.Солнца. Оно говорит нам так, что мы узнаем, каков Херувим. А затем, когда мы с энтузиазмом и полные почитания отрываемся от этих двух откровений утренней зари, от откровения Тронов и откровения Херувимов, и продолжаем жить в душе, то в наше внутреннее проникает из этой, ставшей живой, сущностной, утренней зари то, что составляет су­щество Серафима.
     Мыслительное переживание — третья Иерархия,
     переживание воспоминания — вторая Иерархия,
     переживание жеста — первая Иерархия". 232(1)

     820. "Степень субъективных переживаний в имагинативной жизни еще сильнее, чем в обычной, повсе­дневной душевной жизни. Душевная жизнь в имагинациях богаче, но это переживания образов. Истинная действительность находится за этими образами".
     "Лишь тонкая завеса отделяет наше современное сознание от сознания Ангелов, Архангелов, Архаев. Но мы погружаемся в мир, который глубоко скрыт от обычного сознания, когда нисходим в то внутрен­нее человека, из которого всплывает только сила воспоминания... которую мы в состоянии, я бы сказал, лишь перехватывать. Но то, что мы здесь перехватываем, находится в связи с лежащим по ту сторону обы­чного сознания содержанием". В связи с символом змеи, кусающей свой хвост, можно сказать, что это по­знание сверхчувственного мира со стороны ее хвоста. Но мы можем идти и с другой стороны, со стороны головы. "Но этого мира мы достигаем, когда поднимаемся к третьей ступени духопознания: к интуиции. Здесь мы достигаем тех существ, которые в моих книгах носят имена Серафимов, Херувимов, Престолов. Этот мир ... также стоит за тем, что как деятельность освещается в нашей душе в воспоминании, как за миром чувственных восприятий и представлений живет мир Ангелов, Архангелов, Архаев". 206(13.VIII)

     843. Необходимо уяснить себе, что существенная разница между сном, галлюцинацией и действитель­ным ясновидением состоит в том, что в последнем случае человек повсюду обладает сознанием, является, т.ск.,оккультным писателем. Что человек видит — это записывается как оккультные письмена. Человек вписывает в мир то, что является выражением, откровением мира. Вы можете, естественно, сказать: тогда нет нужды это записывать, если человек его знает уже заранее. Зачем это записывать? Но это не так. Ибо тот, кто тогда пишет, — не сам человек, а существо ближайшей Иерархии, и это его сила господ­ствует в человеке. Во внутреннем душевном процессе сам человек пишет то, что в нем господствует. И когда он затем увидит это записанным оккультными письменами, то ему откроется то, что должно прийти к своему выражению. ... Сила души, необходимая для того, чтобы в духовное пространство вписывать ок­культные письмена, должна быть крепкой, большой, колоссальной, должна быть крепче, больше, колоссаль­нее той душевной силы, которую мы применяем для воспринимания в обычной жизни. Этой силой мы должны обладать, проходя врата смерти. А кто хочет освоить имагинативное ясновидение, образует эту силу че­рез свои медитации. ...
     Если многие люди все снова и снова приходят к тому, что говорят: я тружусь над моими медитациями, но я совсем не делаюсь ясновидящим, — то это происходит по той простой причи­не, что они совсем не хотят того, о чем я здесь сейчас рассказываю, они рады не иметь в этом нужды. Они не желают внутренне активно развивать душевную силу и хотят стать ясновидящими без того, чтобы усваивать крепкую душевную силу. Они хотят, чтобы панорама ясновидческого созерцания сама по себе вы­ступила перед ними. Но тогда это было бы не чем иным, как галлюцинацией или сновидением. Кусок эфир­ного мира — если я могу так резко выразиться, — если человек может взять его в одном месте, захватить эфирными щупальцами и поставить на другое место, такой кусок эфирного мира является лишь сновидением. Это совсем не принадлежит к действительному ясновидению. В переживании истинного ясновидения человек чувствует себя так, как он чувствует себя в физическом мире, когда пишет на бумаге; только в физичес­ком мире, если он хочет что-то написать, он знает это заранее — во всяком случае, чаще бывает так, что хорошо, если он это знает, — тогда как при духовном восприятии писание вызывают существа высших Иерархий; и когда человек это действительно запишет, тогда явится то, что должно быть воспринято, Но ни единый атом из того, что человек видит в ясновидении, не возникнет без его деятельного участия". 154 (I)

     855. "Чистые, истинные, действительные, настоящие результаты Духовной науки можно получить только благодаря тому, что наше духовно-душевное выступает из нашей головы ... и включается как бы с помо­щью спиритуально-электрического включения в силы космоса (см.рисунок).
     Так что все — Я и астр.тело вплоть до эф.тела — должно быть вытяну­то наружу. А это вытягивание, разумеется связывается затем с развитием так наз. цветов лотоса. Силы же приводящие цветы лотоса в движение, находятся в этой выступившей или выступающей части ду­ховно-душевного тела человека". С этим связано т.наз. головное ясновидение. Иное возникает с выступлением духовно—душевного из сердца в результате меди­таций, связанных с волевой жизнью. Это вызывается путем смиренной отдачи себя мировому процессу, в то время как головное ясновидение вызывается более с помощью мыслей, образных представле­ний, но также и представлениями, образованными ощущениями ... грудное ясно­видение ведет более к развитию воли, к связи с действиями духовных существ нижних Иерархий — таких, которые воплощены в различных царствах Земли; головное же ясновидение в большей мере ведет к созерцанию, к познанию, к восприятию столь важных для человека высших миров. ... Третьим видом ясновиде­ния является тот, который возникает благодаря ослаблению, а следовательно, вытеснению во всем осталь­ном человеке его душевно-духовного. В некой конечной стадии это можно показать на рисунке. И хотя та­кое выражение может показаться неэстетичным, я все же должен назвать этот вид ясновидения "брюшным" ясновидением.
     Если головное ясновидение в текущем цикле развития человечества в высшем смысле слова независимо от человека, брюшное ясновидение дает плоды, связанные с происходящим в самом человеке. Происходящее в самом человеке (заключенном в кожу) должно здесь стать объектом исследования. ... В морально-эстетическом отношении важнейшим является головное ясновидение. ... Грудное ясновидение стоит в середине — между ясновидением головы и живота. ... О головном ясновидении можно говорить в том смысле, что оно обращает внимание на то, как человек поставлен в космическом, историческом становлении жизни, об­ращает внимание на то, чем является человек во всем мировом процессе; и все получаемое в головном ясновидении носит, я бы сказал, общенаучный характер; оно содержит сообщения — я прошу это особо за­метить, — важные для всех людей, а не только для отдельного человека.
     А то, чем является брюшное ясновидение, пронизано всевозможным человеческим эгоизмом и вообще легко уводит к тому, чтобы ясновидящий больше занимался собой, оккультными подосновами своей судьбы, своей ценности и характера. Это возникает как сама собой разумеющаяся склонность из того, что называется брюшным ясновидением".
     "Головное ясновидение, во время которого наше духовно-душевное выступает из головы, несет нам пе­реживания, не имеющие цвета, не насыщенные живыми воспоминаниями, — они носят теневой характер. То, что человек сконцентрировал в себе своими жизненными силами, должно сначала распространиться по все­му космосу. Но если он долго-долго прилагает усилия к тому, чтобы переживать те всеобщие ощущения, которые ему дает лишь одно чувство пребывания вне своего тела, если он долго переживает это всеобщее переживание и все более получает чувство, интенсивное, но бесцветное и беззвучное чувство обладания этим внутренним переживанием, то тогда постепенно в головное ясновидение входят космические области.
     Это вопрос длительного, бессамостного развития. И особенно должно быть подчеркнуто, что оно неразрывно связано с изучением Духовной науки. Должно все снова и снова подчеркиваться, что Духо­вная наука, поскольку она дана, должна быть понята". Брюшное ясновидение, напротив, дает прекрасные образы, насыщенные цветом, но все это процессы пищеварения, спроецированные: во внешний эфир. Мировых загадок таким путем не решить. При головном ясновидении мысли становятся существами, и тогда одна мысль сама идет к другой или бежит от нее. "Как только мышление освобождается от тела, каждая мысль (теневая) превращается в оболочку, в которую проскальзывает элементарное существо. И мысль тогда больше не в нашей власти ... мы тогда переживаем не мысли, а жизнь существ. Мы как будто суем голову в муравейник". Кроме элементарных существ в такие освобожденные мысле-оболочки могут вой­ти также существа высших Иерархий: Ангелы, Архангелы, и т.д. Мы высылаем мысли вовне, а существа вхо­дят в них и движутся в них. В философии XIХ в. мысль выработана до чистейшей ясности, и этим решена задача. Теперь мысль должна стать ареной деятельности Иерархий, должен быть преодолен страх перед жизнью и тканием Иерархий. (XIX в. молил: о, милый Ариман, убереги меня от жизни в мыслях, ибо в них войдут демоны Сатурна или Солнца! Что написал Фейербах? — "Человек деятельный, занятый предметами че­ловеческой жизни, не имеет времени думать о смерти, а следовательно, не имеет потребности в бессмер­тии".) 161 (7)

     888. При пробуждении Я и астр.тело, быстро минуя эф.тело, внедряются вплоть до физ.тела. "Но ес­ли в каком-либо анормальном состоянии вы не сразу проникаете в физ.тело, но попадаете в эф.тело, прежде чем проникнуть в физ.тело, т.е. особенно проникаете в эф.тело, то возникают эти образы (сна), взятые из жизни. Ибо с обычным сознанием человек не имеет никаких представлений во сне, и только в момент, когда он, входя в физ.тело, минует эф.тело, или, выходя из тела при засыпании, задерживается в эф.теле, возникают образы сна. Итак, только в этих промежуточных состояниях формируются образы сна, взятые из жизни".
     "Но когда человек, целиком выйдя из физ.тела, получает образы в духовном мире, то тогда при­ходят не любые образы, а те, что описаны мною в связи с развитием мира в "Очерке Тайноведения". Это внешний эфир, заполняющий мир, его необходимо осознать до вхождения в эф.тело".
     "Если вы, напр., среди ночи обретаете сознание, не возвращаясь в физ.тело, так что физ.тело оказы­вается рядом с вами и вы видите его, тогда вы воспринимаете космологию, вы воспринимаете то, что описано в "Очерке Тайноведения". Написанное там я должен был назвать сило-образами мира или также мировыми мыслями".
     "Человек бодрствует, когда он мыслит, или чувствует, или волит. И как он может бодрствовать в трех состояниях, так может он в трех состояниях и спать. Ибо тот, кто обладает имагинативным созна­нием, видит мировые сило-образы, образные силы мира, и это происходит оттого, что он завоевал сознание этого, познание. Но каждый человек спит в этих образных силах мира, в мировых мыслях. ... Но этих сило-образов мира имеются еще два состояния сна, как в бодрственной жизни кроме мыш­ления есть чувство и воля. Когда мы рассматриваем обладание мыслями, то во сне этому соответствуют образные силы мира. Это значит, что когда вы осознаете легчайшее состояние сна, то вы живете ... в образных силах мира. Это подобно тому, как если бы вы проплывали все Мироздание из конца в конец, двигаясь через мысли, которые являются силами. Но есть глубокий сон, такой сон, о котором, если че­ловек не делает особых упражнений, ничего не внести в дневную жизнь. ... О глубоком сне может знать лишь тот, кто пришел к инспиративному сознанию. Он тогда воспринимает не просто то, что я описал в моем "Тайноведении"".
     "Когда образы делаются подвижными и исчезают, то выступает нечто такое, что можно назвать му­зыкой сфер, выступает некий род мировой музыки, но не той, которая живет просто в мелодии и гармонии, а которая является деяниями, поступками тех существ, что населяют духовные миры, деяниями Анге­лов, Архангелов и т.д.
     Человек видит некоторым образом волнующееся море образов, движущихся существ, которые из духа уп­равляют миром. Это мир, воспринимаемый через инспирацию, второй мир. Я могу назвать его явлением духовных мировых существ. И этот мир... является вторым элементом сна, как чувство — вторым элементом бодрство­вания. ... О третьем состоянии сна человек почти ничего не подозревает... наибольшее, благодаря чему это достигает сознания, заключается в чувстве при пробуждении: во время сна в нем было что-то совсем тяжелое, это нечто нужно преодолеть в первые часы после пробуждения. Я думаю, большинству из вас зна­комо это ощущение утром: он спал не совсем обычно, нечто было в нем, что оставило тяжесть, кото­рую приходится преодолевать долгое время утром уже в сознательном состоянии. Это третий род сна, ко­торый можно постичь только через интуитивное сознание. И этот третий род сна обладает большим значе­нием для человека.
     Когда человек слегка засыпает, то он соучаствует во многом, что проделывает и в бодрственном состоянии. Он принимает участие, хотя и по-другому, в своем дыхании. Он принимает участие, если не изнутри, то снаружи, в циркуляции крови и в других процессах тела. Во втором роде сна он, правда, не принимает больше участия в жизни тела, но можно сказать, он принимает участие в мире, общем с его те­лом и с его душой. Нечто из тела еще играет в душе. Играет нечто, напоминающее игру света в растении, когда растение днем развивается на свету. Но когда человек переходит в третий род сна, то нечто в нем становится — если я могу так выразиться — как минерал. Особенно сильно в нем отлагаются соли. ... Зато своей душой он находится в минеральном мире". Можно проделать такой опыт: положить на ночь возле кровати кристалл. В первом сне можно будет увидеть его извне, хотя и несколько тенеобразно. Во втором роде сна он теряет границы и то принимает форму шара, то вновь возвращается к первоначальной форме. В третьем роде сна, если бы вы смогли прийти к интуиции, вы пережили бы кристалл изнутри, вы как бы двигались по его граням к вершине и назад, и это было бы переживанием не только формы, но и внутренних сил. "В третьем роде сна человек стоит в третьем мире, в самом существе духовного мира, т.е. вы тогда стоите в сущностном Ангела, Архангела, всех тех существ, которых обычно воспринимают лишь внешне, т.е. лишь в их откровении".
     Во втором роде сна вы находите существ лилового цвета. "И среди этого вы находите также самих себя как душу, но не такими, какими вы являетесь теперь, а какими вы были до рождения, до зачатия. Вы познаете, как вы жили между смертью и новым рождением. ... Но когда вы приходите в третий род сна и можете в нем пробудиться — пробуждается интуитивное сознание ... то вы переживаете свою судь­бу, свою карму. ... Если вы можете видеть кристалл изнутри (не раскалывая его, ибо тогда вы вновь оказываетесь вовне), тогда вы можете также понять, почему в жизни вас постигает тот или иной удар судьбы". До явления Христа на Земле люди часто приходили в этот третий вид сна, но извлекал их оттуда Ангел. "Из первого и из второго состояний сна человек всегда извлекал себя сам, но не из третьего. До явления Христа на Земле человек в третьем состоянии сна должен был бы умереть, если бы его оттуда не извлекал Ангел или другое существо. С явлением Христа сила Христа, как я часто под­черкивал, соединилась с Землей, и всякий раз, когда человеку надлежит пробудиться из третьего рода сна, на помощь ему должна прийти сила Христа, соединившаяся с Землей через Мистерию Голгофы. Без си­лы Христа человек не проснулся бы от этого сна. Он проскользнул бы в кристалл, но назад не смог бы вернуться без силы Христа. Когда заглядывают за кулисы бытия, тогда замечают, что за значение имеет для Земли Импульс Христа. Итак, я особенно подчеркиваю: человек может войти в кристалл, но выйти из него он не может.
     Эти вещи можно особенно сильно почувствовать там, где после Мистерии Голгофы, после явления Хрис­та на Земле еще оставалось сильное старое языческое сознание, однако откровение Христа уже пришло. Это имело место, напр., в среднеевропейских областях. Многие люди там умерли по­тому, что впали в этот глубокий сон. Они бы не умерли, если бы Христос пришел им на помощь. Это чу­вствовали в связи, напр., с Карлом Великим, Фридрихом Барбароссой. Для внешнего мира Барбаросса как бы утонул. А куда пошла, для средневекового сознания, душа Карла Великого? Она должна была быть помеще­на в гору и там ждать, пока не придет Христос и не извлечет ее из глубокого сна. Подобного рода об­разы сказаний связаны с этим сознанием. "Сильная связанность бытия на Земле с Импульсом Христа пос­ле Мистерии Голгофы побуждает мир Ангелов, Архангелов и т.д. извлекать человека из прежнего состоя­ния сна, а иначе он оттуда не смог бы выходить. И это связано с силой Христа, а не с верой в силу Христа". Почему это так обстоит? Существа высших Иерархий не рождаются и не умирают, они просто пре­образуются. "Христос, живший до времени Мистерии Голгофы с другими божественно-духовными существами, принял решение познать смерть на Земле, стать человеком, чтобы в человеческой природе пройти через смерть и затем через воскресение вновь прийти к сознанию после смерти. ... Бог, ставший человеком, принес в земную жизнь такую силу, которая извлекает человеческую душу из внутреннего кристаллов, ко­гда он туда входит". 211(2)

     895. "В обычном состоянии сознания человек, засыпая, выходит из своего физ. и эф. тел; обладая имагинативным познанием, он это делает в бодрственном состоянии. Но область, в которую он сначала вступает, я бы сказал, первая область, в которую он при этом попадает, вступая в духовный мир, открывающийся за­тем в имагинациях, ее ощущают сначала как абсолютно пустое, темное пространство, и невозможно войти в духовный мир, миновав эту пустую тьму".
     "Если нет истинной гармонии, если духовно-душевное или телесно-физическое развиваются слишком односторонне, так что обе стороны не могут прийти к полному выражению, то наступает болезнь. С од­ной стороны, выступает болезнь, когда человек туда, где для него должна быть пустота, изливает свое собственное существо. Он тогда начинаете жить в этом пустом существе, а именно в мире своих видений и галлюцинаций.
     Это именно то, что должно быть преодолено правильным оккультным обучением: видения и галлюцинации. Ибо неустанно должно подчеркиваться: это болезнь. В оккультном обучении развиваются силы, противостоящие силам, выступающим во время галлюцинаций и видений". Многие люди проходят через жизнь с ви­дениями и очень горды этим, тогда как в действительности это лишь их собственная анормальная вегета­ция, излитая в пустоту; хотя некоторые даже утверждают, что они "посвященные".
     "Но если мы переживаем пустоту, то затем в нее входит — абсолютно так же, как через наше чувство действует внешний мир — то, что я уже обозначил как ткущий, действующий мир Иерархии Ангелов. Вокруг нас действует ткущий мир Иерархии Ангелов". Этот мир находится не вне человеческой жизни, а вне об­ласти обычного сознания. С этим миром связано наше Я; мы можем в него вступить лишь с укрепленным сознанием, иначе мы заснем, впадем в нем в бессознательность. "Переживаемое там, если не высту­пает болезненно, должно оставаться внутри человека. Человек не должен впускать это в свое обычное сознание. Он должен эту область оставить внизу, там, где она обычно бывает бессознательной. Это зна­чит, что человек должен эту область, которая ведь находится в эф.теле, не пускать в свое обычное со­знание, но свое обычное сознание он должен низвести в эф.тело. Находящееся там, внизу, не должно про­никать в обычные представления, но обычные представления должны проникать туда". В том мире также ко­ренится человеческое зло. И если туда проникают, будучи недостаточно укрепленными морально, то риску­ют открыть этому злу путь в сознание, заразить им жизнь представлений.
     "В этой связи можно было бы спросить: но тогда зачем подобное находится в человеке? Однако зада­вать такой вопрос, — все равно что спрашивать: почему растение не перестает расти, когда у него распу­скаются листья? — Оно продолжает расти благодаря своей собственной силе. Мы носим в себе процесс уми­рания, который развивает наше мышление. Этот процесс в какой-то мере осознается, хотя он должен оста­ваться в бессознательном. Если бы он прекратился, то наши мысли ни в коей мере не могли бы настолько консо­лидироваться, чтобы в нас возникли воспоминания, чтобы в нас позже вновь могли всплывать мысли, всплы­вать переживания, сопутствующие мышлению. Итак, должен совершаться процесс отмирания, чтобы мы могли иметь воспоминания. А существа, которым мы, как люди, обязаны воспоминаниями, суть те же самые, которые выступают и в тех случаях — но тогда выступают неправильно — когда в человеке всплывают мотивы зла. В некоторой степени склонность определенных людей ко злу является духовно-душевной "отрыжкой" — простите, что я пользуюсь таким выражением — того, что должно оставаться внизу и заботиться о вос­поминаниях". Область, где пребывают наши воспоминания, — это область первой Иерархии. 206 (14.VIII)

     921. "Тело, которым человек пользуется для созерцания в духовном мире на первой ступени яснови­дения, есть именно астр.тело, на второй ... эфирное. ... Когда человек учится пользоваться своим эф. телом как орудием своего ясновидения, тогда постепенно он учится познавать в духовном мире все то, что принадлежит существам второй Иерархии...". И если на первой ступени есть еще некое обособление: я на­хожусь здесь, а наблюдаемое существо — там, — то на второй ступени "мы как бы протягиваем эф.тело во все стороны, как щупальца, и входим в наблюдаемое существо". Хотя лишь тенью, но все же подобием этого переживания второй ступени является чувство сострадания, любовь. "На второй ступени человек учится по­гружаться только во все живое... не в минеральное. ... Мы учимся на этой ступени жить вместе с расте­ниями, животными, с другими людьми". Когда ясновидящий взгляд второй ступени (т.е. созерцающий эфирное) "направляется на все то, что в природе имеет форму, и отвлекается от всего остального ... рассма­тривает разнообразие форм у растений, а также и у животных и у человека, тогда этот ясновидческий взгляд воспринимает из всей совокупности существ второй Иерархии тех Духов, которых мы называем Духами Формы".
     "Когда мы отдаемся воздействию созерцания постепенного становления живых существ, того, как сменя­ются формы, как они находятся в живой метаморфозе, тогда для ясновидческого взора второй ступени вы­ступают Духи Движения". Уже обладая видением Духов Формы, Духов Движения, необходимо проделывать сове­ршенно особые упражнения, чтобы прийти к созерцанию Духов Мудрости. Сначала для этого нужно научиться через мимику, жест проникать во внутренний мир человека, а затем сразу перейти к миру растений и со­зерцать "мимику" их форм". Целый мир внутренне различных переживаний появляется перед оккультным взгля­дом второй ступени, когда он направляется на цветок лилии или тюльпана или когда он отдается впечатле­нию от кисти овса или колоса ржи или пшеницы. Все это становится таким же живым, говорящим, как выра­жение лица у человека... как говорит жест человека. Когда мы чувствуем в раскрытии цветка вверх нечто подобное жесту раскинутых рук, когда мы чувствуем жест, облик растения, окраску цветка как нечто подоб­ное выражению лица, тогда оккультный взгляд, оккультное восприятие и оккультное понимание оживляются и мы воспринимаем ... Духов Мудрости". 136 (4)

     922. На второй ступени ясновидения мы хотя и погружаемся в другое существо, но все же чувствуем себя рядом с ним. На третьей ступени мы полностью сознаем себя едиными с другими существами, и "мы смот­рим, исходя от другого существа, на самих себя как на постороннее существо. Мы воспринимаем тогда существ... они состоят из того, что мы можем воспринять только в самих себе, когда сознаем, что мы имеем в себе волю. Они состоят, в отношении своей низшей субстанции, из воли". Это Престолы. Но на этой ступе­ни мы можем пережить и других существ первой Иерархии. "Как говорит взгляд, который созрел в познании жизни, как говорит опыт десятилетий или слова, которые произносятся так, что мы воспринимаем не только их смысл, но слышим их произносимыми звучанием опыта жизни, добытого борьбой в страданиях, и нам стано­вится ясно, что они не теория — они выстраданы, они вошли через жизненные битвы в сердце, — если мы слышим все это в обертонах голоса, тогда мы получаем понятие о том впечатлении, которое получает оккультист, когда восходит ... до Серафимов". 136 (5)

     925. "Нужно иметь в виду эту разницу между "быть связанным с физ.телом и благодаря этому быть внутри физ.тела" и "не быть связанным с физ.телом и все же быть вставленным внутрь физ.тела". Здесь есть разница, и в силу ее возникает имагинативное познание, для которого необходимо оставаться внутри физ.тела, совсем не выходя из него и тем не менее быть независимым от него.
     Когда вы со своей духовно-душевной жизнью остаетесь в физ.теле, то вы его наполняете, если даже и не связаны с ним. Вы наполняете его. Я могу схематически изобразить это так. Возьмем обычное состоя­ние дневной жизни человека. Представим себе здесь физ.тело (см. рис.а, светлое), здесь эф.тело (лиловое), а здесь духовно-душевное (желтое). В этом состоянии человек повсюду связан своим эф.телом с мышцами, костями, нервами, со всем физ.телом. Эта связь существует повсюду. А теперь представим себе для сравнения следующее: вы имеете пористый глиняный сосуд и наливаете в него воду, вода заполняет поры этого глиняного сосуда, она втекает в эти поры. Но может быть и так, что у вас не пористый гор­шок и он совсем не вбирает воду: тогда вода находится только внутри горшка и не имеет никакой связи с его внутренними стенками. Таков бывает человек, находясь в имагинативном познании внутри своего тела: в этом случае эф.тело не входит в мышцы, в кости и т.д. Это можно нарисовать так: физ.тело (рис.б.); эф.тело теперь остается с самим собой, а внутри находится душевно-духовное человека. Только внутри человека эф.тело выделяется. Вследствие этого выделения оно должно стать, естественно, воспринимаемым, когда человек снова вернется в прежнее состояние, ...при этом он не только устанет, но почувствует себя тяжело, сильно почувствует тогда свое физ.тело, поскольку ему ведь придется снова вползать в него.
     Так обстоит дело при имагинативном познании, но не при инспиративном. Инспиративное познание, на­ступающее, как я это уже вам описывал, при пустом сознании, обусловливает состояние, при котором человек со своим душевно-духовным находится вне своего физ.тела. Здесь (рис.в.) духовно-душевное нахо­дится вне физ. и эф. тел.

     Внешняя конфигурация должна быть, т.обр., как во время сна. Человек должен со своим Я и астр.телом быть цели­ком вне эф.тела. Только тогда впервые наступает инспиративное сознание. Но когда теперь человек возвращается в свои физ. и эф. тела, то замечает, что в них что-то находится, что эти физ. и эф. тела вовсе не таковы, ка­кими он их знал ранее, но в них нечто находится. И это очень важно. Это важно потому, что благодаря знанию об этом вырисовывается весь процесс посвящения. ...
     Вспомните, что я говорил вам вчера (лекция от 25.5.1924): когда человек оглядывается назад и перед ним встает панорама воспоминаний, а затем эта панорама воспоминаний гасится через инспиративное позна­ние, когда человек, т.обр., вступает в инспиративное познание, то в нем он воспринимает то, что находи­тся в физ.теле. Выключая панораму воспоминаний первых семи лет после рождения, время от рождения до смены зубов, человек воспринимает, что в его физ.теле было существо Ангела. Человек действительно в одном существе воспринимает третью Иерархию. Т.обр., физическое состояние здесь таково: человек выходит из своего физ.тела, возвращается в него снова как в свой дом и вот встречает там своего Ангела, когда оглядывается на время от рождения до 7 лет".
     "И опять-таки, когда человек оглядывается на время своей жизни от 7 до 14 лет, а затем возвращает­ся в свое тело, то он находит в нем существо Архангела. Это существо, естественно присутствовало там также от рождения до 7 лет. Человек не находит его там только в том случае, если смотрит на панораму этого первого семилетия. И так это бывает при обратном взгляде, когда человек затем возвращается извне в свое тело: там внутри находятся все существа высших Иерархий. Только к этому роду самопознания, что тело является носителем существ высших Иерархий, не прийти иначе, как только выйдя сначала вовне, а за­тем снова возвратившись в свое тело".
     Здесь необходимо еще сказать нечто о звездах. Все они населены духовными существами, но звезды, планеты, будь то Меркурий или Сириус, являются, так сказать, центром тяжести этих существ. "Все духовные существа космоса, имеющие хоть какое-либо отношение к Земле, не могут существовать в Мироздании так, что о них можно бы было сказать, что они населяют только Марс или Венеру. Как парадоксально это ни звучит, я все же должен сказать: божественные существа, принадлежащие к Земле и населяющие Марс, Венеру, Юпитер и т.д., а также жители Солнца, были бы слепыми, если бы только населяли Солнце или Марс, или Юпитер. Они были бы так же слепы, как бы­ли бы слепыми мы, не имея глаз. Они присутствовали бы здесь, они действовали бы так, как можем ходить и брать мы, будучи слепыми, — это, естественно, мыслится в божественном роде, — но они не воспринимали бы через определенные способности восприятия того, что происходит в космосе. Но вы тогда поставите вопрос: а где же находятся глаза, способность восприятия у богов? Где она? Видите ли, эта способность восприятия богов находится вблизи Луны, нашей соседки в космосе. Все божественные существа Солнца, Меркурия,Марса, Юпитера, Сатурна имеют в Луне свои глаза". Луна же некогда была связана с Землей. "И тогда глаза богов были связаны с Землей. Боги смотрели с Земли в Мироздание. Поэтому также великие пра-учителя мудрости смогли тогда дать ее человечеству. Ибо когда они жили на Земле, то глазами Богов смотре­ли в космос, поскольку Луна была связана с Землей. А когда Луна ушла прочь, то в течение некоторого времени они могли видеть из воспоминания, видеть то, что тогда было увидено глазами человечества, мог­ли поучать богов, а затем смогли найти свой путь к Луне и основали там колонию, где они пребывают и поныне, дабы мочь видеть глазами богов.
     Подумайте также о другом: Ягве управлял иудейским сердцем, иудейской душой с Луны, и те великие пра-учителя человечества, принимали участие в культе Ягве, в Ягве-учении, они приходили в связь с Ягве на Луне, чтобы его глазами смотреть в космос. Луна некогда снова соединится с Землей. Тогда чело­век снова обретет на Земле возможность глазами богов смотреть в космос. Все это, как видите, факты, которые могут дать человеку истинное познание природы Мироздания. Впервые лишь тогда человек правильно смотрит на Луну, когда т.обр. смотрит на мир.
     А теперь мы получаем обоснование того, почему на Земле может развиваться свобода. До тех пор, пока Луна была связана с Землей и пока древние пра-учителя из своего воспоминания учили людей и в Мистериях сохранялось то, чему учили древние пра-учителя — а это сохранилось до ХIV христианского столетия, — до тех пор вся мудрость виделась глазами богов. Впервые лишь с 1413 г. Земля полностью утратила возмож­ность смотреть глазами богов. Тогда, с началом развития души сознательной, для людей возникла возмож­ность развивать свободу.
     Но человек на Земле обладает лишь чувственными восприятиями и рассудочным познанием, поскольку это связано с чувственно-физическим телом. В действительности дело обстоит так: если мы представим себе человека (см.рис.) — я должен это заштриховать красным, — то лишь в отношении своих органов чувств и рассудочного познания он возвышается над Иерархиями, которые в нем живут, в то время как все, что ле­жит за его рассудком, наполнено третьей Иерархией (светлозеленое). В отношении всего, что лежит за его чувствами, он наполнен второй Иерархией (грудь, оранжевое), а в отношении всего, что лежит за волей, он наполнен первой Иерархией (туловище, желтое )".
     "Нашими чувствами и рассудком мы выступаем из моря деятельности Иерархий. ... Так находим мы чело­века как жилище богов.
     Отсюда проистекает дальнейшее, дорогие друзья: если боги хотят смотреть космически, то они смотрят через Луну. Если боги сегодня хотят с Земли рассматривать космос — а это совсем иной аспект, — то они должны смотреть из человека. И род человеческий — это другой глаз богов. ... Через инициацию, через то, что осознается при возвращении в тело: что это ведь боги наполняют его, — человек учится через человеческие глаза рассматривать мир. Т.обр., инициация дает то же самое, что раньше давало богам использование ими глаза Луны.
     Все, что мы делаем в обычном сознании, намерения, которые мы реализу­ем с обычным сознанием, зависит от нас; но наша карма зависит от Иерар­хий, которые нас сформировали и образовали. Здесь вы имеете, т.обр., ис­тинных образователей совершенно иного миропорядка, того миропорядка, ко­торый исходит от морально-душевного. Это другая сторона человека, иерар­хическая сторона.
     Пока остаются с имагинативным познанием и оглядываются на собственную земную жизнь, до тех пор бывают полностью убеждены, что человек, как та­ковой, представляет собой единство; бывают также полностью убеждены в том, что определенные действия в жизни являются свободными, поскольку их совершают из единой человеческой природы. Человек мало замечает свою карму при простом имагинативном познании. Когда же наступает инспиративное познание и человек снова возвращается в тело, то он чувствует себя разделенным по мирам бесчисленных иерархий. Человек возвращается назад в тело и поначалу не знает, кто он есть. Является ли он Ангелом или сущес­твом из Иерархии Динамис, Эксузиаи и т.д.? Человек разделен в мире существ. Он распылен на множество своих сущностей, поскольку составляет со всеми этими сущностями единство.
     Через соответствующие упражнения человек может стать настолько сильным, что и в данном случае про­явит единство. Но тогда он также увидит — ведь это последействие жизни между смертью и новым рождением, — как сформирована карма через взаимодействие столь многих существ, которые находятся в нем. Бес­счетное число существ соучаствует в формировании кармы; бессчетные божественные существа действуют здесь. Т.обр., можно действительно сказать: человеческое существо только в отношении рассудочной дея­тельности и деятельности органов чувств приводится к земной жизни; в отношении же деятельности чувств и воли человек живет совместно с божественной жизнью. И даже в отношении лежащей далеко позади, со­кровенной мыслительной деятельности человек живет совместно с божественной жизнью. В отношении сокро­венной мыслительной деятельности он живет жизнью Ангелов, Архангелов, Архаев; в отношении сокровенной жизни чувств — жизнью Эксузиаи, Динамис, Кириотетес; в отношении воли человек живет жизнью Херувимов, Серафимов, Тронов. И все это, называемое человеческой судьбой, является поэтому делом богов и должно трактоваться как дело богов.
     Но что это значит для земной жизни? Если человек, поскольку это для него неудобно, не может раз­вить определенной невозмутимости в отношении своей судьбы, если он зол на свою судьбу, если он, исхо­дя, естественно, из самого себя, не удовлетворен своей судьбой, если он с субъективными решениями вме­шивается в свою судьбу, то этим он постоянно мешает Богам в построении его судьбы. Человек только то­гда может жить в своей судьбе, когда принимает жизнь с невозмутимостью. И ощущать, как действует су­дьба, — это относится к вещам, связанным с сильнейшим испытанием человеческой природы. И если человеку действительно удается серьезно принять свою судьбу, то именно из переживания своей судьбы он может получить большие побуждения воспринять сильнейшие импульсы, чтобы жить совместно с духовным миром. И тогда человек прежде всего получит ощущение, из жизни получит ощущение того, каковы связи судьбы". 236 (15)

     960. Взаимодействием Иерархий в процессе развития Земли выпрядается некая ткань, ткань любви, что составляет миссию Земли. Ближайший мир, где можно увидеть эту ткань, есть астральный, но яснее всего эта работа видна на Девахане. "Поднимаясь в астральный мир, еще не видишь, конечно, тех, кто прядет главным образом изнутри, а именно: Духов Воли, Херувимов и Серафимов. ... Но кое-кого мы ви­дим уже в астральном мире: тех, кого мы именуем Духами Формы отсталого развития, которые, достиг­нув нормального развития, должны были бы ткать извне (из Мироздания). ... ткание Духов Формы (всей 2-й Иерархии) должно происходить извне; здесь же мы видим, что оно идет изнутри. ... Ближайшие ви­димые из всех прядущих и вершащих в духовной атмосфере Земли духовных существ — это эти смещенные, падшие духи, которые являются своеобразными духами движения. Эти духовные существа становятся види­мы первыми на астральном плане (еще до того, как нормальным образом предстают сверхчувственному взору Ангелы), и они являются, в некотором роде, духами соблазна, хотя они глубоко необходимы для возникновения рас. Эти духи... окружены сонмом существ, всегда зависимых от данной Иерархии. Эти существа и вообще вся их область (где возникают расы, с чем связано размножение) принадлежат к са­мому опасному в астральном мире. ... многим, кто преждевременно вступил в эту область ... не имея уравновешивающей помощи других духовных существ, пришлось дорого заплатить за встречу с сонмом этих существ". 121 (5)

     961. "Живое пропитывание человеческого духовно-душевного существа существами третьей Иерархии должно войти в человеческое сознание, если оно интенсивно стремится к имагинативному сознанию". 184 (2)

Переживание природы

     1009. "Из того, что тянется из прошлого, развивается идущее в будущее. В том, что мы созерцаем, постоян­но находится возникающая и горящая материя, т.е. умирание и возрождение; огонь дает облик, переходя­щий в будущее. Если вы изучите это через те упражнения, что даны в "Как достигнуть познания высших миров?", изучите эти два полюса чувственных восприятий отделенными один от другого, то вы действите­льно научитесь ощущать эти явления умирания и рождения, и тогда мир впервые приобретет для вас свое истинное лицо. Правильно обученный, стоя перед человеком, воспринимает его правильно, т.е. видит, как в нем постоянно что-то умирает, а что-то вновь рождается. ... В тот момент, когда это постоянное отмирание и рождение нового становится для нас предметным, когда мы это действительно видим, не мыс­лим просто абстрактно, но действительно постоянно видим возникающий в человеке труп и рождающееся ди­тя — так это можно видеть, — в тот момент, когда это делается восприятием, мы стоим внутри восприя­тия третьей Иерархии: Ангелов, Архангелов и Архаев. Мир тогда действительно приобретает это содержа­ние. Мы не видим его больше таким, как прежде, когда, взирая на природу, мы воспринимали единство. Мы уже не можем это умирание и возрождение, этих Прану и Шиву природы воспринимать без того, чтобы не находить, как во всей природе растворяются деяния существ ... стоящей над человеком третьей Иера­рхии".
     Возникновение и прехождение можно наблюдать и в наших делах, но труднее. Путем долгого обучения мы тогда воспримем здесь Серафимов, Херувимов и Престолов. Так мы можем переживать два полюса: восприятие и воление. Между ними пребывает сфера чувства. Развивая внутреннюю жизнь, мы живем в сфере чувства. Эта сфера открывается через саморассмотрение. "И когда мы научимся — научиться этому труд­но, но все-таки возможно — наблюдать эти внутренние изменения в конкретных внутренних переживаниях, то мы воспримем себя как путешественника через мировое пространство. ... Тогда мировое пространство предстанет нам как нечто внутренне живое". Тогда мы научимся различать движения: вправо-влево, вверх—вниз и вперед — назад. 192 (17)

     1164. "Очень легко понять неправильно слово интуиция, поскольку, напр., тот, кто обладает фанта­зией, поэтическими способностями, называет интуицией свои ощущения чувственного рода, что идут от мира. Но это темная, только почувствованная интуиция. Однако же она родственна тому, что я здесь называю интуицией. Ибо как человек полностью получает здесь свои чувственные восприятия, будучи зе­мным человеком, так получает он отблеск высшего рода познания, интуицию, через земные чувства и зе­мную волю. Иначе он бы не мог быть нравственным существом. Т.обр., то, что темно, полно предчувствий, возвещает о себе человеку в совести, является отблеском, некоторого рода теневым образом высшего, которое человеку впервые является в истинной интуиции, в высшем из доступных земному человеку родов познания.
     Человек действительно имеет, как земной человек, нечто от низшего и, опять-таки, — теневой образ высшего, впервые достигаемого в интуиции. Средняя же область им, как земным человеком, оказывается полностью утраченной. Он должен ее себе приобрести: имагинацию и инспирацию. Интуицию он также дол­жен приобрести — в чистом, полном света внутреннем; но именно в нравственных ощущениях, в содержа­нии нравственности, совести он имеет земное отображение того, что позже выступает как интуиция. Т. обр., можно еще сказать: если человек, как посвящаемый, познающий, восходит к действительно интутитивному познанию мира, то тот мир, который он знал лишь в законах природы, становится столь внутренним, столь связанным с ним, насколько в ином случае с ним, как с земным человеком, был связан нравствен­ный мир. И именно это значительно в человеческом существе на Земле, что во внутреннем темном пред­чувствии мы связаны с наивысшим, которое, в свою очередь, доступно лишь развитому познанию в его истинном облике. ... Только через высшую выработку и одухотворение способности любви может быть до­стигнуто то, что открывается в интуиции. Для человека должно стать возможным способность любить сделать силой познания.
     Мы хорошо подготовимся к этой способности любить, если некоторым образом отделаемся от нашей склонности к внешним вещам, если мы, напр., будем регулярно делать упражнение, в котором пережитые нами вещи мы будем прослеживать идущими не в прямом, а в обратном порядке". Нашим пассивным мышле­нием мы порабощены событиями мира. Но мы должны поставить себе задачу временами порывать с их есте­ственным ходом и, напр., просмотренную в театре драму прослеживать от конца к началу. Это можно сде­лать напряжением сил, почерпнутых лишь в своем внутреннем. "Т.обр., мы отрываем внутреннюю деятель­ность нашей души от помочей, на которых мы постоянно ведемся, и благодаря этому внутренне духовно-душевное переживание мы понемногу приводим к точке, в которой духовно-душевное действительно от­рывается от телесного, а также и от эфирного.
     Человек хорошо подготовится к этому отрыву, если каждый вечер будет представлять события прожитого им дня в обратном порядке. ... Вы скажете: человек переживает в течение дня так много, что бы­ло бы слишком долго все это представлять. Что ж, сначала можно взять лишь один эпизод, напр., пред­ставить в обратном порядке подъем-спуск по лестнице; тогда вы получите внутреннюю подвижность, а со временем сможете в 3-4 минуты представлять себе идущим в обратном порядке весь ход дневной жизни.
     Но этим, собственно, достигается лишь половина, по сути, негатив того, в чем нуждается человек для восхождения, для духовной выработки способности любить. Ибо это должно прийти к точке, где че­ловек с любовью прослеживает каждое произрастание растения. В обычной жизни человек видит рост рас­тения лишь в пространстве, он не прослеживает совместно с растением его роста. В том же случае человек вплоть до отдельностей проделывает вместе с растением все, что в том происходит, он погружается в растение своей душой, сам становится растением, сам растет, цветет, сам приносит плоды на рас­тении; он так полно погружается в растение, как если бы оно было столь же ценным для него, как и он сам. Далее человек подобным же образом входит в представление животного, в представление минераль­ного, он чувствует, как минеральное образует себя в кристалл, он развивает некое внутреннее удовольствие от этого образования плоскостей, ребер, углов, в восприятии их ощущает внутреннее удовольствие, а при их раскалывании ощущает некое чувство боли, проходящее через его собственное существо. Так человек должен со-чувствовать и даже в душе со-волить со всем природным свершением.
     Этому должна предшествовать настоящая, простирающаяся на всех людей способность любить. Человек не сможет правильно, описанным образом, любить природу, если сначала не выработает способности любить всех людей. Но когда мы т.обр. достигнем полной понимания способности любить людей и всю природу, тогда то, что воспринималось нами в аурических цветах, в звуках сфер, оно закругляется, оконтуривается в действительных душевных существ. ... Воспринять духовное существо человек может, лишь полно­стью погрузившись в него, использовав ту способность любить, которую он прежде развил в связи с природой. Духовная интуиция возможна только благодаря тому, что к ставшему пустым сознанию будет в тиши, в покое применено то, что человек смог развить как способность любить в природе. Представьте себе, вы обладаете способностью любить минералы, растения, животных. Теперь вы стоите с пустым сознанием. Вокруг вас тишина, та негативная, стоящая ниже нуля тишина (инспирация). Вы ощущаете страдание, проистекающее из основы всего мирового бытия; это страдание в то же время является одиночеством. Здесь нет ничего. Но струящаяся из внутреннего многообразно дифференцированная способность любить, она ведет вас к тому, что выступающее в инспирации видимое, слышимое вы можете пронизать собственным существом. Вы погружаетесь через способность любить в существо, в другое существо (иерархическое существо). ...
     Нам открывается то, чем мы были до того, как взошли к своему последнему духовному бытию между смертью и новым рождением. Открывается предыдущая земная жизнь. Ибо истинное Я, пребывающее в по­вторяющихся земных жизнях, может открыться только в том случае, если способность любить ушла так далеко, что человек может другое существо вовне, в природе или в духовном мире, любить так же, как себя. Но идущее через повторные жизни Я никогда не откроется любви к себе. ... для настоящей зем­ной жизни это Я предыдущей земной жизни является столь же объективным, как объективны для нас ка­мни и растения, когда мы стоим во внешнем пространстве. Мы должны научиться то, что для настоящей субъективной личности является совершенно объективным, совершенно чуждым, постигать в объективной любви. Мы должны преодолеть себя в настоящей земной жизни, чтобы вообще получить хоть какой-то прогляд в предыдущую земную жизнь". 227 (2)