305. "Для развивающегося антропософа легче мыслить образно, вызывать в себе как бы имагинативные представления, чем мыслить абстрактно . Это обусловлено отделением деятельности внутренних частей мозга от внешних, участвующих в абстрактном мышлении".
     ""Теософия" (книга) построена согласно структуре правильного мышления, так что она постоянно при­нуждает к упрощению также и другую часть мозга (внешнюю), предохраняя ее этим от отставания".
     "При внутренней антропософской жизни понижается и ослабляется тесная связь между нервной и кровеносной системами: кровеносная система становится более чувствительной к влияниям климата и по­чвы, а нервная система — более независимой". Напр., при переезде в другую местность оккультист может испытать учащение пульса, но не ощутит страдания из-за того, что покидает привычные места. "Кто стал антропософом в сердце, тот по своей крови узнает характер чужого города". 145 (I)

     306. "Человек — это микрокосм, в сердце открытый для солнечных влияний на Земле и даже отражаю­щий их от себя, а в мозгу ведущий свою внутреннюю жизнь, непосредственно связанную с внесолнечным ко­смосом... С солнечным влиянием на Земле наш мозг связан только через внешнее восприятие... Антропо­софское развитие преодолевает мир внешних чувств, и тогда мозг освобождается для внутренней жизни, которая настолько космична, что даже Солнце оказалось бы слишком специальным, если бы в ней отразились эти солнечные влияния. Когда человек отдается во время медитации тем или иным имагинациям, то в его мозгу разыгрываются процессы, не связанные с нашей Солнечной системой, но соответствующие про­цессам, протекающим вне ее, в космосе. И между сердцем и мозгом существует поистине такое же отноше­ние, как между Солнцем и звездным небом. ...Сердце образует как бы обратный Космос, оказывает сопро­тивление — если можно так выразиться — звездному мозгу, когда душа с внутренней серьезностью и сосре­доточенностью отдается чисто антропософским мыслям. Это сопротивление выражается в том, что человек начинает чувствовать, как расходятся пути сердца и мозга, и ему приходится следить за ними порознь. ... Ощущения человека дифференцируются, и он начинает чувствовать мозговые процессы в том спокойном движении, которое являет собой ночное звездное небо; а в сердце он чувствует теперь жизнь нашей Солнеч­ной системы". 145 (2)

     821. "Когда человек практикует строгую внутреннюю концентрацию души на имагинативных идеях, пре­образуя их в символы, то, если он это делает в бодрственном состоянии сознания, он овладевает полным контролем над нервом и в результате внутренней концентрации отдаляет его на некоторое расстояние от тока крови. ... Тогда человек имеет в душе нечто, возникшее только в сознании. ... нервы освобождают­ся, в известном смысле, от связи с кровообращением, от того, внешним инструментом чего является кровь, т.е. от обычного (повседневного) опыта Я".
     "Нарисуем схему, показывающую отношение между кровью и нервами или всей нервной системой... Нормальные впечатления отображают­ся в кровеносной системе и попадают внутрь ее. ..." Если же мы отодвинем нервную систему, то ничто не сможет достичь пластинки (частицы) кро­ви, ничто не попадет в кровеносную систему, все потечет обратно в нервную систему. И нам откроется мир, о котором мы ранее не имели представления. Он откроется в пределах окончаний нашей нервной сис­темы
     "В случае нормального сознания человек чувствует, что он прини­мает в себя тот вид мира, который стоит перед ним; так что все ока­зывается вписанным в его кровеносную систему, как на пластинку, и затем он живет в своем Я с этими впечатлениями. В другом (медита­тивном) случае он проходит впечатлениями до окончания нервов, где они создают ему внутреннее сопротивление. Здесь, в области нервных окончаний, он как бы подскакивает и переживает себя во внешнем ми­ре", вне своей самости.
     Мистическое погружение противоположно тому, что мы делаем, порывая связь нервов с кровью, когда мы переживаем в себе более высокую сущность и своему Я говорим "ты". "Это внутреннее погружение, которое может быть обозначено в точном значении термином "мистический путь", находится в прямой про­тивоположности с другим путем, ведущим в макрокосмос. Здесь мы не отделяем кровь, инструмент Я, от соприкосновения с нервами, а наоборот, погружаемся вглубь, вплоть до симпатической нервной системы... укрепляем связь между кровью и симпатической нервной системой.
     В качестве "физиологического" дополнения скажем: в этом случае кровь сильнее, чем когда-либо, про­талкивается к симпатической нервной системе, в то время как на другом пути кровь отвлекается от нер­вов".
     "Верхний (северный) путь посвящения через макрокосмос связан физиологически с верхним кругом крово­обращения, где кровь питает головной мозг. В обитающее в крови Я, здесь через органы чувств из внешнего мира приходят впечатления. Проходя по нервам, они, с одной стороны, касаются крови, отпечаты­ваются на ней, как на пластинке, а с другой — их переживает в крови наше Я. Отвлекая нервы от контакта с кровью, мы переживаем не внешний мир, а содержание нашей медитации, выходим из себя и созерцаем свое Я извне. Новый мир открывается нам в пределах окончаний нервной системы. Мы смотрим как бы с обратной стороны на внутреннего человека.
     Нижний путь посвящения связан с большим кругом кровообращения и симпатической нервной системой, ветвящейся от спинного мозга по всей нижней части тела (в том числе — в солнечное сплетение). Эта нервная система имеет большие ганглии и тонкие волокна; в центральной нервной системе все обстоит на­оборот — там ганглии занимают подчиненное положение. На этом, нижнем, пути мы приводим кровь в особенно тесное соприкосновение с симпатической нервной системой и погружаемся в природу собственного Я.
     В первом случае мы освобождаемся от Я, оставляем его позади со всеми нежелательными ка­чествами. Во втором случае мы рискуем погрузить страсти в симпатическую нервную систему. Поэтому здесь особенно важно путем сочувствия, самоотверженности парализовать качества, за которые ответст­венно наше Я. Здесь мы переносим Я при помощи крови как инструмента в свой внутренний мир. Симпатическая нервная система входит в Я, служит посредником в отношениях с внутренним миром, как другая нервная система (головной и спинной мозг) служит посредником в отношениях человека с внешним миром. ... Мы осознаем не симпатические нервы, а только наше истинное Я как физического человека". 128(2,3)

     822. "В физическом теле, мы живем интимно с нашим мышлением, с нервом. ... Но мы живем не только в мышлении. Нерв излучается некоторым образом в то, чем является чувственный образ. Это можно выразить физиологически: нерв касается циркуляции крови и благодаря этому входит в чувственный образ. Мы здесь воспринимаем внешний мир. Но представьте себе, что мы не вос­принимаем внешнего мира, а просто развиваем жизнь в самом нерве и просто приходим к окончанию нерва. Мы не входим в циркуляцию крови глаза, но останавливаемся там, где нерв имеет свои окончания; мы про­сто идем до конца нерва. Мы имеем здесь воспоминание-представление, значит, также мысли. Здесь все остается воспоминанием. Поэтому оно теневое, поскольку не проникает в кровь. ... Теперь представим себе, что с помощью упражнений мы проводим до окончания нерва не только то, что носим в себе, но и то, что вбираем...из мира восприятий,что вы вбираете че­рез свой спинной нерв без восприятия, — тогда переживание приходит в нерв с другой стороны. Оно застаивается, не идет в восприятие. Тогда вы получаете ... имагинацию. И вы воспримете эф.тело, которое содержит в себе деятельность мышления... Инспирация идет не в нерв, а в дыхательный процесс и в процесс циркуляции. Благодаря ей понимают астр.тело". Чувствуя себя как другого человека, приходят к интуиции. 84 с.64-66

     907. В медитации можно пережить, словно бы находишься в жарком помещении, словно бы в печи. "Тепло в нас — это темнота. Извне (в нас) хочет проникнуть свет, но не может, поскольку в тепле происходит борьба: между двумя видами тепла". В прошлом от крестьян можно было услышать, что в буре борются две бури. Также и свет бывает двух родов: "...внутренний свет, происходящий от Люцифера, и внешний свет, который можно наблюдать подступающим к нам в медитации. А кроме собственного тепла человека, которое люциферическое, существует еще одно, которое может излучаться к нам извне; в медитации его сначала переживают как холод. Это хороший знак — почувствовать на себе дыхание холода, исходящего из духовных миров. Отдавшись этому холоду, мы чувствуем свое тепло в виде сферы в нас и вокруг нас. Мы как бы проходим сквозь пламенеющую печь, в которой сгорает все, что есть люциферического в нас, и тем не менее переживаем холод. ...Затем извне в нас входит тепло — ощущавшееся как холод, — оно приходит вместе со светом, который хотя и происходит от Люцифера, но от его хорошей стороны. Духи высоких Иерархий пользуются Люцифером, чтобы излучить в нас свет". 266-3, с. 234-235
     Силы, живущие в тепле, струящиеся в смене лета и зимы, живущие в струящемся тепле духи ог­ня, которые также живут и в нашей крови, поскольку через нас пульсирует тепло, они являются посредни­ками между люциферическим и ариманическим элементами. Но именно так обращается во внешнем мире — не так нерегулярно, как это выступает в метеорологии, но как в нашем кровообращении, — так обращается в ми­ре элемент тепла, образуя посредничество между ариманическими и люциферическими существами. И мы стоим там внутри в объективности кровообращения, в волении и кружении его тепла, мы стоим там внутри в вол­нении не только этих элементарных духов, но всего элементарного мира. Мы выходим из него, только ког­да с полным сознанием вживаемся в духовный мир. Но мы только тогда можем в него вжиться, когда не от­шатываемся от него в страхе, когда действительно непредвзято смотрим в глаза этому духовному миру". 211 (12)