243. "К атлантической коренной расе принадлежало семь подрас: рмоагалы, тлаватли, тольтеки, пратуранцы, прасемиты, аккадийцы, монголы".93-а (24)

244. "Расцвет государств третьей подрасы был основан на общности воспоминаний, которые вносили в них строй и гармонию. В эпоху же шестой подрасы этот строй стало необходимо осуществлять с помощью измышленных законов. Таким образом, источник правового строя следует искать в этой шестой подрасе. — В эпоху третьей подрасы выделение какой-нибудь группы людей происходило, лишь когда эта группа бывала как бы вытеснена из своей общины вследствие того, что воспоминания создавали неблагоприятные для нее условия. Все это существенно изменилось в шестой подрасе. Соображающее мышление искало нового как такового и побуждало к разным предприятиям и новым поселениям. Поэтому аккадийцы были народом очень предприимчивым и склонным к колонизации. В особенности торговля должна была давать пищу нарождающейся способности мышления и суждения".
     "Развитие силы памяти привело к огромному могуществу личности. Обладая им, человек захотел нечто значить. И чем больше возрастала власть, тем больше стремился он воспользоваться ею для своих личных целей. Развившееся честолюбие превратилось в ярко выраженное самоугождение. А с этим пришло и злоупотребление силами. ...Обширная власть над природой могла быть использована для личных эгоистических целей.
     Это было осуществлено в полной мере четвертой подрасой (пратуранцами). Люди этой расы, наученные господству над означенными силами, всячески пользовались ими для удовлетворения своих своекорыстных желаний и стремлений".
     "В седьмой подрасе (у монголов) также вырабатывалась способность мышления. Но некоторые качества более ранних подрас, особенно четвертой, сохранились у них в гораздо большей степени, нежели у шестой и пятой. Они остались верны наклонности к воспоминаниям. Так, они пришли к убеждению, что самое древнее есть в то же время и самое умное, т.е. лучше всего может отстоять себя перед силой мышления. Правда, и они потеряли власть над жизненными силами, но развившаяся у них сила мысли сама обладала до некоторой степени природной мощью этой жизненной силы. Они утратили власть над жизнью, но никогда не теряли своей непосредственной наивной веры в нее. Эта сила стала для них богом, по полномочию которого они и действовали, творя все то, что считали правильным. Поэтому соседним народам они казались как бы одержимыми этой тайной силой; и они сами отдавались ей со слепым доверием. Потомки их в Азии и в некоторых европейских странах проявляли и еще доселе проявляют в значительной степени эту особенность".11 (1)