157. В эпоху, когда жили ихтиозавры, поверхность Земли была илоподобна, твердые части были не тверже рогообразного вещества в современных условиях. Эти чудовищные по размерам животные, обладавшие светящимися, как фонари, глазами, ползали-плавали в этом иле. Другие животные — плезиозавры — лишь по временам высовывали головы из этого, напоминавшего современное болото, ила в туманную атмосферу, а в основном лениво копошились там, внизу. Вверху летали драконообразные пламенеющие птицы. Все тогда протекало более лениво, и сама Земля вращалась медленнее. "Что сегодня воздух такой чистый, обусловлено тем, что Земля обращается вокруг своей оси за 24 часа, что она стала усерднее в ходе времени.
     Глаза у ихтиозавров светились очень сильно; они гипнотизировали летавших вверху птиц; те падали вниз и ихтиозавры их пожирали. Птицы же в этом находили свое блаженство. Земля тогда представляла собой своеобразное зрелище. Повсюду можно было встретить возвышавшихся огромными холмами животных, пожиравших падающих как пламя с неба птиц.
     Ихтиозавры, пожирая огненных птиц, перенасыщались электричеством, что постепенно привело их к упадку; свет в их огромных глазах стал гаснуть и слабо притягивать птиц. Еда же причиняла им все больше страданий. Пожирание ихтиозаврами и плезиозаврами огненных драконообразных птиц преобразовало все их внутреннее, и они стали другими животными. Постепенно воздух светлел, ил затвердевал, на нем возникали гигантские папоротниковые леса. Плезиозавры и ихтиозавры обрастали в густеющем иле корой, что также способствовало их вымиранию; и те животные, что пришли им на смену, имели иной вид. Их остатки также сохранились и позволяют нам составить представление о том, как они выглядели. "Эта скотина имела, прежде всего, гигантский живот и гигантский желудок. Ее голова напоминала голову современного тюленя, но была более неуклюжей. Глаза стали черными, в то время как у прежних животных они светились. У нее уже было четыре ноги, крайне неуклюжих четыре ноги. Кроме того, эти малые были покрыты очень тонкими волосами, а ноги у них были как неуклюжие руки". Временами эта скотина сидела и ползала в иле. Она обладала гигантской грудью. Это была наполовину грудь, наполовину легкие; как если бы легкие выступили совсем наружу. Временами эти животные вразвалку вплывали-вползали в леса и пожирали папоротники. Так из пожирателей огня они стали пожирателями растений. Остатки тех животных зовут теперь морскими коровами (сиренами, морскими зайцами). То древнее животное называется мегатерий.
     Изменились и драконообразные птицы. В свое время они обладали исключительной чувствительностью к Луне, к звездам. Они были значительно умнее живших внизу животных, но от них сохранились лишь окаменелые отпечатки крыльев, т.к. их тела были очень мягкими. Если внимательнее изучить эти отпечатки, то в них можно найти и следы звезд, создававших эти крылья.
     Те птицы были подвижными глазами самой Земли, представлявшей собой одно гигантское животное, рыбу, по которой отдельные животные двигались, подобно белым кровяным тельцам в нашем теле.
     Еще ранее, до описанных таким образом животных, Землю населяли другие, еще более гигантские существа — тогда и Земля была гигантской, — несколько напоминавшие современные раковины. Они плавали в земной среде, представлявшей собой некоего рода "суп", и выделяли слизь, которая освежала эту среду. Сами "раковины" были с одной стороны довольно твердые, а с другой —переходили в слизь. Их действие было подобно действию дождевых червей на почву. Луна тогда была в Земле, у нее не было границ она пребывала растворенной в том густом супе, была еще более густым шаром внутри Земли. Оттого вся Земля имела вид яйца. Солнце действовало извне, оно постоянно оплодотворяло тех слизистых животных, плававших подобно клецкам в густом супе, подобно современным континентам среди океанов. В жизни они удерживались Луной. Ныне каждое яйцо является копией того Земли-яйца. (Этой же теме посвящена и вся следующая за изложенной лекция от 23.IX.1922 г. — Сост.). 347 (7)

     369. "Папоротник, мох, грибы разворачивают под землей все то, чего им недостает, только это остается эфирной субстанцией, не становится физической субстанцией. Когда это эфирное растение выходит на земную поверхность, то под воздействием внешних сил оно превращает то, что проникает сюда, в рудименты листьев, какими являются грибы, мох, папоротник. Внизу, под моховым покровом или под поверхностью, на которой выросли грибы, находится нечто вроде гигантского дерева, и когда Земля не может истощить это там, внизу, удержать в себе, то оно протискивается наверх.
     Дерево, его ствол и ветви, — это часть земли. Здесь то, что у грибов и папоротника остается внизу, выходит наверх. Так что если бы дерево понемногу снова погрузилось в землю, то все в нем изменилось бы... из листьев и цветков возникли бы папоротник, мох и грибы, и для него тогда наступила бы зима. Но от зимы оно уходит. Дерево — это суть то, что неким образом избегает возникновения зимы. Если бы я смог взять грибы и папоротники за вихор и потянуть их из земли, так что наверх вышло бы то, что остается внизу как эфирная субстанция, то я бы вытянул целое дерево, а грибы оказались бы его листьями. Однолетние растения стоят здесь в середине. Сложноцветные в одном цветке представляют то, что здесь возникает. Если бы я сложноцветное растение отослал вниз, то развился бы отдельный цветочек. Сложноцветное можно бы было назвать слишком быстро открывшимся деревом". 295 (10)