163. В 1806 г. исчезла "Священная Римская Империя немецкой нации"; правящий дом Габсбургов, подобно мантии, совершенно по-средневековому покрывал собой ряд народов. И это не было похоже на такие государства, как Франция, Англия. "То, чем были Габсбурги, — это старое средневековье, и, к сожалению, целиком связанное со старым средневековьем в отношении романизма, в отношении того католицизма, который через противореформацию вновь ожил или, по меньшей мере, стал похожим на живой. ... Царству Габсбургов противостало ... нечто совершенно модерное ... прусско-гогенцоллерновское кайзерство, представлявшее американизм в немецкой сути, вильсонизм до Вильсона. ... Это необходимо изучать, чтобы понять, что происходит и что ещe произойдeт". 185-а(3)

325. "Возьмeм представительные личности в отдельных нациях — в 1840 г. они находились в таком пункте развития, где рассудок стал в наибольшей мере теневой сущностью.
     Этот ставший теневым рассудок был затем кое-чем наполнен, и благодаря этому начала "светать" душа сознательная. Эпоха души сознательной началась в 1413 г., но до 1840 г. длился период еe подготовления. В Англии развитие идeт таким образом, что с 1000 г. до Р.Х. и до 1820 г. по Р.Х. вся жизнь там внутренне как бы стоит на месте. Внешне движение там начинается с 1770 г., когда древнейшее сталкивается с наисовременнейшим. С 1820 г., с 1830 г. в Англии становится необходимым закон. Для детей 12—14 лет запрещается рабочий день более 8 часов, ранее он достигал 12 часов. Развивается машинная техника, патриархальное отступает назад. Так Англия встречает 1840 г.
     Во Франции, унаследовавшей древнюю культуру души рассудочной, эта душа рассудочная в эпоху души сознательной достигает своей вершины во французской революции, когда внезапно из наивнейшего абстрактного выдвигается идеал: свобода, равенство, братство. Во Франции всe традиционно, всe унаследовано. Теневой рассудок требует абстракций, рода идеологии. Поэтому этот теневой рассудок ударяется тут же в свою противоположность: бонапартизм как государственно-социальный эксперимент. Всю первую половину XIX в. Франция проводит в экспериментах без цели, из которых видно, что теневой рассудок не в состоянии охватить реальные отношения. Всe остаeтся недоделанным, незаконченным, всe остаeтся наследием древнего романизма. Так подходит Франция к 1840 г.
     Италия сохранила часть души ощущающей при прохождении через душу рассудочную, потому там не дошли до абстрактных понятий французской революции, но искали переход от некоего древнего группового к индивидуальному человеческому сознанию.
     Италия вступила в 1840 г. так, что в ней под гнeтом Габсбургской тирании хотело вырабатываться индивидуальное сознание человечества. Интересен конгресс в Вене ("Святого альянса" в 1822 г. под руководством Меттерниха, в котором не участвовали Англия и Ватикан). Мы видим, как там от России и Австрии исходит, я бы сказал, род заговора против того, что должно принести современное сознание человечества. Конгресс, по сути, хотел ответить на вопрос: как уничтожить всe то, что хочет развиться как современное сознание человечества?"
     В остальной Европе, в Средней Европе небольшой круг людей пробивается к сознанию, что теперь в душу сознательную должно вступить Я (Гeте, Фихте). Но это был очень узкий круг. Достаточно сказать, что в 1852 г. редкий человек обладал экземпляром гeтевских сочинений. А последняя треть XIX в. была вообще малопригодной для правильного понимания Гeте, гeтеанизма. Всеобщее душеобразование в Германии шло значительно медленнее, чем в Англии. Англия дала быстро влиться материалистически-научно-технической жизни в свою патриархальную старую жизнь и образовать социальную структуру. Достигнутое в Англии затем перешло в Среднюю Европу. "Таким образом, если к 1840 г. англосаксонская нация уже претерпела преобразование отношений и уже с необходимостью восприняла душу сознательную, то немецкий народ продолжал спать и в сновидении пережил 1840 г., а затем проспал и время, в которое можно было построить мост между ведущими личностями и тем, что вставало из массы народа как пролетариат, который был затем захвачен социалистической доктриной и по этой причине попытался затем в 1875 г. насильственно, в радикальной форме прорваться к душе сознательной. Однако и это не было замечено, во всяком случае не было введено в какие-либо каналы, и об этом поныне судят вкривь и вкось".
     "В ещe большей степени проспал, естественно, Восток всe то, что возникло в 1840 г. Вы только подумайте о горсточке интеллектуалов в огромной массе приверженцев ортодоксального культа Востока, русского народа! И подумайте об усыпляющем действии Александра I, Николая I и всех других "I", которые следовали за ними!" 204(11)

7. Империализм. Мировое господство

610. Уже на древнем Востоке мы сталкиваемся с империализмом. Там он носил такую форму, что владетель царства был Бог. В то время среди народов ещe не было распространено мнения, что хоры духов пребывают по ту сторону облаков. Те, кого мы сегодня называем министрами, они тогда были существами божественной природы. Например, в Египте фараон был действительно явившимся на Землю сыном Небес или даже отцом Небес. Право на завоевание тогда базировалось на необходимости расширять царство Бога (ассирийские предания), и завоeванные народы почитали завоевателя как бога. О распространении религиозных воззрений в те древние времена не помышляли, ибо всe осуществлялось в физическом мире.
     Такова первая форма империализма. Во второй форме владетель был уже посланцем Бога, а не самим Богом, был Богом инспирирован, или пронизан. В первой форме человек имел дело с действительностью, во второй — владетель появляется в облачении, и это было облачением бога и означало не что иное, как то, что такое облачение принято среди богов. Палладины такого владетеля были не служащими, но высшими существами (учениками Мистерий). Мы встречаем это ещe у Ареопагита в его описании церковной иерархии — дьяконов, архидьяконов и т.д. — как отображения божественных сил, Иерархий. Во второй фазе империализма дело имеют не с действительностью, а со знаком, символом. Но и это теперь уже забыто.
     Затем империализм расщепляется. В одном направлении владетель, как посланец Бога, остаeтся и королeм, и жрецом, в другом — всe идeт более светским путeм, но божией милостью владетель предопределeн Богом. Эти две разновидности в историческом развитии выступают как церковное объединение и государственное объединение. Так идeт до Средних веков. По мнению Данте, император Священной Римской Империи немецкой нации имеет право на мировое господство. Такова формула империализма для Данте. Люди в это время понимают, что богов на Земле нет, ибо она стала слишком плоха для этого. Бога не ищут в действительности царства, а во внутреннем. Царство же есть лишь сумма символов. Многочисленные пережитки этого существуют по сей день.
     Протестантизм явился протестом против реального значения божественного посланничества земного человека. И, будь протестантизм последовательным, не должно бы было больше состояться ни одного коронования "божьей милостью". В пастырском послании архиепископа Зальцбургского Катшатлера (2 фев.1905 г.) говорилось, что католический священник сильнее Иисуса Христа, поскольку Христос обязан присутствовать при акте претворения субстанции священником. В подобных вещах выступает не вторая, а опять первая форма империализма, выступает во всeм учреждении католической церкви.
     Магометанству, опять-таки, присуща первая форма империализма: хотя Магомет не Бог, а Его пророк (т.е. вторая фаза), но распространение магометанства носит характер полной религиозной нетерпимости. Первая фаза империализма присуща и русской деспотии, царизму. Что говорится о царе, настроение, возникающее в душах, всe это возвращается к первой фазе. Потому так редко срастается содержащееся в сознании русского населения с тем, что исходит от царизма. Третья форма империализма сформулирована в XX в. Чемберленом и его людьми. "Такое слово, как империализм — "Imperial Federation", — является официальным словом с начала XX в. в Англии". Однако истоки этого восходят ещe к XVII в., когда власть "помазанника" в Англии становится лишь выражением терпимости (не скажем: декорацией). Выступает воля народа, избирательная система. Французский народ, несмотря на революции, остаeтся по своей сути народом королевского управления; для этого не обязательно на вершине власти иметь короля. Третья форма империализма развивается из парламентаризма. В этой форме то, что раньше было символом, знаком, становится фразой. Между сказанным и действительностью ничего не осталось. Итак: король — помазанник — фраза. Из мнения большинства возникает не реальность, а фраза. Большую роль начинает играть колонизация. Авантюрист, оборванец, не ужившийся в империи, уезжает в колонию, там богатеет и присоединяет еe к метрополии (см. историю колонизации Родезии). Вначале авантюрист осуждается, потом, в поколениях, облагораживается, несколько забывается, фраза идентифицируется с действительностью, а протекторат простирает своe крыло далее. Всe становится порядочным.
     Из царства фразы вырастает действительность; но духовное должно присутствовать в физическом мире, жить наравне с физической действительностью. Царство Христа должно присутствовать на Земле — Его царство, которое "не от мира сего". Перед англоязычным миром, где всe выродилось в фразу, встаeт большая ответственная задача: наполнить духом опустевший сосуд. Это необходимо осуществить Западу в условиях, когда под поверхностью его жизни существует кроме третьей, экономической, формы империализма, ещe и вторая его форма: символический империализм тайных обществ, держащийся в тайне от широкого населения. 196(16)