324. "Группа "Лаокоон" изображает собой, как мудрость жрецов древней Трои преодолевается человеческим умом, человеческой мудростью, выраженной с помощью змеи".99 (12)

111. Агарь, или Хагарь, по-еврейски означает также Синай, т. е. каменную гору, большой камень. От большого камня, внешним выражением которого была Агарь, Моисей получил в откровении законы, а не от лучших свойств Авраама. Фарисеи и саддукеи хотят следовать лишь этим законам, что грозит остановкой в развитии. Во время Иоаннова крещения они видят не овна, а змею — знак Люцифера. 117 (5)

218. (3; 3-8) Беседа с Никодимом. "Человек сгустился из воды и воздуха (в Гиперборейскую и Лемурийскую эпохи) и снова утончится в будущем. Лишь духовно он может сегодня взять авансом это состояние, когда внутренне осознает то, каким он станет в дальнейшем телесно. Только усвоив сегодня это сознание, человек обретет нужные ему силы. И если он выработает это сознание, то достигнет своей земной цели, земной миссии. Что это значит? Это значит, что некогда человек родился не из плоти и земли, а из воздуха и воды. И в дальнейшем он должен действительно родиться в духе, из воздуха и воды. ...Поэтому слова к Никодиму должны звучать так: "Амен, Амен, Я говорю тебе: надлежало родиться из воды и воздуха, иначе не смог бы человек взойти в Царство Небесное".
     (3; 14) "Чему обязано своим бытием это самостоятельное индивидуальное человеческое внутреннее, которое ищет укрепления вне физического и эфирного тел? Оно обязано своим бытием физическому и эфирному телам человека, постепенно образовавшимся в ходе земного развития. ...На оккультном языке то, что сегодня остается в постели спать, называлось собственно земным человеком. Это был "человек". А то, в чем коренится днем и ночью "я", но что родилось из физического и эфирного тел, называли "дитем человеческим" или "сыном человеческим". Сын человеческий — это "я и астр. тело, какими они развились в ходе земного развития из физ. и эф. тел. Для этого употреблялось техническое выражение "сын человеческий".
     Для чего Христос Иисус пришел на Землю? Что через Его Импульс должно быть сообщено Земле? Сын человеческий, отделившийся от лона Божества, с Которым он был прежде связан, но зато завоевавший физическое сознание, он должен через силу Христа, явившегося на Землю, прийти к сознанию духовности. ... Прежде это было доступно лишь избранным: с помощью посвящения в древних Мистериях взирать в божественно-духовный мир. И для таких людей в древности употреблялось техническое выражение. Их ... называли "змеями". ...Эти "змеи" были предшественниками деяния Христа Иисуса. Моисей свидетельствовал о своем посланничестве, подняв перед народом символ... змею» И чем были когда-то отдельные люди, тем через Силу Христа должен стать на Земле каждый человек. Об этом Христос говорит далее Никодиму: "Как некогда через Моисея была возвышена змея, так надлежит возвыситься Сыну Человеческому!" 103 (6)

626. "Прежде чем мог начать действовать Сын — в Гиперборейскую эпоху, — от всеобщего духовного принципа должна была отделиться часть, упасть вниз и странствовать по иным путям. Это выражено в змее, в символах познания, в принципе Люцифера. Это была искра духа, сделавшая человека сво­бодным существом, способным из себя самого пожелать добра. Дух, что низошел к человеку в вели­кий праздник Пятидесятницы, он родственен с духом, что пал вниз и также воплотился — в Прометея, — что возжег ту искру, с помощью которой наше Я могло решиться следовать за Духом, как позже оно последует за Сыном, а потом за Отцом. Человек хотя и смог стать злым, но, с другой стороны, за счет того, что он мог стать злым, он может снова быть введен в божественный мир, из которого он произошел. Такова связь праздника Пятидесятницы с люциферическим принципом. Поэтому праздник Пятидесят­ницы — это также праздник Прометея, свободы".93 (14)

Представление — воспоминание

1871. "Можно заметить такую тенденцию: Я помрачается, когда помрачается чувственное восприя­тие. Когда к чувственным восприятиям мы присоединяем представления, то проникаем нашим Я в наше астр. тело. Так что можно сказать: как жизнь в чувственных восприятиях связана с переживанием Я, так жизнь представлений связана с астр. телом.
     Прежде всего это помрачение Я выражается в том — и это, собственно, наиболее значительное, на что следует обратить внимание, если хотят понять, о чем я здесь говорю, — что мы, оставаясь при восприятиях чувств, имеем нечто совершенно индивидуальное. Комплекс чувственных восприятий, который мы получаем от самих себя, их никто другой не может получить точнее нас самих... и в этом совершенно индивидуальном мы получаем в то же время наше я-переживание. Поскольку мы восходим к переживаниям представ­лений, мы, в то же время, получаем силу приходить к чему-то более всеобщему, например, можем образовы­вать абстракции, которые затем в том же самом облике можем сообщать другим, и другие могут понять то же, что и мы. ... Но это выражается уже в том, что Я замутняется, когда от переживаний чувств мы продвигаемся вверх к переживанию представлений. Хотя, в то же время, мы уходим глубже в себя: и это также является непосредственным переживанием. Но когда развиваются представления — или, лучше сказать, то, что в нас разыгрывается для их возникновения, и что мы сегодня оставим в стороне, — то из представлений возникают воспоминания. Представления, собственно говоря, сначала исчезают из нашего сознания. Из ка­ких-то подоснов — сегодня мы оставим это без разъяснения — возникают факты, вследствие которых мы мо­жем вызвать те же самые представления.
     Это единственное, что мы можем утверждать. Неправомерно говорить, что представления гуляют где-то в подсознании, пока мы их не вызовем вновь, может быть через годы. ... Но мы также знаем, что предста­вления, которые человек образует в связи с чувственными переживаниями, преходящи, и что если даже это порой стушевывается, то должна быть развита внутренняя сила, которую можно пережить, когда прошедшее переживание в воспоминании снова становится представлением. Что здесь становится побуждением к воспо­минанию-представлению — это сидит в нас глубже, чем обычные, связанные с чувственными ощущениями пред­ставления. Это в нашей организации основанное воспоминание-представление; оно связано с тем, чем мы являемся как временные существа. Мы знаем, что представления по-разному вспоминаются в зависимости от того, насколько далеко в прошлом они находятся. ... Во всяком случае, живущее в представлении, свя­занном с чувственным восприятием, втянуто во временной поток, в котором живем мы сами. Определенные ощущения, которые мы имеем, когда всплывают воспоминания, говорят нам, как воспоминание связано со всей нашей организацией. Мы знаем также, как в различном возрасте сила воспоминания бывает большей и меньшей.
     Если мы исследуем эти факты, то сможем сказать себе, что как сила представления связана с астр. телом, так сила воспоминания связана с эф. телом. ... память образует одно с эф. телом, как жизнь пред­ставлений — одно с астр. телом, как чувственные восприятия — одно с Я. Во всяком случае, лежащее в основе представлений берется во временной поток нашего бытия. Не только развитие нашего роста между рождением и смертью находится в определенном временном потоке, но и то, что изживается в виде воспоминания, и мы чувствуем их взаимопринадлежность".
     Особенно в патологических случаях можно наблюдать связь нарушений памяти с нарушениями роста и питания, также связанными между собой. Существует и связь воспоминаний с физ. телом. Если вы привыкли совер­шать какое-либо непроизвольное движение пальцем, то всегда можно найти комплекс переживаний, приведший к этому. Переживания слишком сильно отпечатлелись в физ. теле, им же следовало отпечатлеться только в астр. теле. "Если же они слишком сильно отпечатлеваются в физ. теле, то тогда они встают под влияние вос­поминаний. Но такого не должно быть. Имагинативное наблюдение показывает нам, что действующее в памяти, в эф. теле является некоего рода развитием движения. В физ. теле это скапливается, застаивается. Это не должно целиком пронизывать физ. тело; оно должно физ. телом отталкиваться".
     "Вот действует чувственное восприятие. Сначала его воспринимает Я. Когда оно вживается в астр. тело, к нему присоединяется представление, действует сила, делающая возможным последующее воспоминание, когда это переживается как движение в эф. теле. Но вот все это должно скопиться, задержаться, не пронизывать далее целиком физ. тело. В физ. теле возникает — вначале, естественно, целиком бессознательно — от того, что живет в воспоминании, образ. Этот образ совсем не подобен тому, чем было воспоминание, — тут имеет место метаморфоза; но образ возникает. Так что можно сказать: как с эф. телом связана память, так с физ. телом связан действительный внутренний образ. Всегда, когда в физ. теле запруживается движение, исходя­щее из эф. тела, ему напечатлевается образ; этот образ, естественно, может быть постигнут имагинативным представлением. Тогда становится видно, как действительно физ. тело становится носителем всех этих образов".
     "Этот образ есть последнее, к чему приходят внешние переживания. Другим является представление; вос­поминание — это проходной момент. Переживаемое нами во внешнем мире не должно просто проходить сквозь нас. Мы должны быть изолятором; мы должны это задерживать, что в конце концов и делает наше физ. тело. Наше астр. тело изменяет это, делает бледным в представлении; наше эф. тело вбирает все его содержание и сохраняет лишь одну возможность вызвать это вновь. Но произведенное в нас действием, отпечаталось в нас образно. С этим мы живем далее. Но мы не должны пропускать это сквозь нас. Предположим, что мы пропускали бы сквозь себя представления, так что они не отталкивались бы эластично эф. телом: они тогда проходили бы сквозь эф. тело, сквозь физ. тело. Тогда мы барахтались бы в окружающем мире, как нам это повелевали бы делать внешние события". В нас вспыхивало бы желание подражать всему, что попадало бы в поле нашего зрения.
     Рассмотрим человека с другой стороны. Для внешнего наблюдения нет разницы между движением нас самих и неодушевленных предметов. Тогда речь идет лишь о перемене места. "И это, в конечном счете, и есть, по сути, то, что мы имеем в сознании от нашего движения в обычной жизни; ибо мы должны различать между намерением совершить движение и действительным движением".
     Движущийся человек развивает силу (возьмем одно это). "Итак, когда мы представляем себя в движении и смотрим на физ. тело, то можем здесь гово­рить только о силе". Но перейдем к внутренним процессам. Там становится необходимой еще материя: для сил роста, питания, воспроизводства. Происходящее здесь мы должны искать в эф. теле. Внешние силы жёст­ки, например, вес тела. Опустим тело в воду, оно потеряет в весе столько, сколько весит вытесненная им вода. Но внутренние силы подвижны; они могут простираться и сжиматься. "Каждая сила, так можно сказать (продолжая закон Архимеда), связываясь с эфирными силами, теряет столько от своей жесткости, неподвижности, сколько эфирные силы приносят ей навстречу поглощающих сил (Saugkraften). Эфирные силы стано­вятся движением, они тогда деятельны в растительном организме ... но также и в животном, и в человече­ском организме.
     Но пойдем далее от эф. тела к астрельному; также и во внешнем наблюдении пойдем от растения к живот­ному. Тут бывшее в силах роста внутренней подвижной силой, освобождается, внутренне освобожда­ется подобно тому, как я описывал освобождение силы с семи лет, со сменой зубов. Так что происходящее здесь больше не связано с силами твердого тела. Что здесь внешне выражает себя как свободные силы, яв­ляется у животного и человека силами инстинкта. Так проникаем мы к астр. телу, и то, что здесь внизу выступает как сила, является инстинктом. — Проникая до Я, инстинкт становится волей.

Я:	чувственное восприятие	Воля
Астральное тело:	жизнь представлений	Инстинкт
Эфирное тело:	память	Силы роста
Физическое тело:	образ	Сила

     ... Для внешнего взгляда физ. тело представляет собой силовую организацию. И если его наблюдать пра­вильно, то оно, фактически, состоит из взаимодействия сил с образами. ... если вы рассмотрите взаимо­действие идущего сверху и снизу ... т.е. идущие колебаниями вниз представления и идущие снизу вверх процессы питания, роста, дыхания, то вы получите живой образ эф. тела, и, опять-таки, если вы обдумаете все то, что вы переживаете сами, когда в вас деятельны инстинкты, когда вы хорошо поймете, как инстинкты действуют в циркуляции крови, в дыхании, во всей ритми­ческой системе, как инстинкты зависят от нашего воспитания, то вы получите живое действие того, что является астр. телом.

И когда, наконец, вы обдумаете взаимную игру волевых актов ... с восприятиями чувств, то вы получите живой образ того, что здесь как Я вживается в сознание". "Внешним миром воз­буждаются чувственные восприятия (см. схему, синее), но внутри этих чувственных восприятий живет Я (оранжевое)". "Это Я живет, собственно говоря, во внешнем мире и напол­няет нас через восприятия чувств, а далее наполняет нас, ко­гда в чувственные восприятия (оранжевое), проникая до астр. тела, вчленяются представления (желтое). ... Это иллюзия, будто наше Я пребывает внутри ... физического организма. Оно из внешнего мира относится к этому физическому организму таким образом, что как бы протягивает свои щупальца в наше внутреннее, преж­де всего в представления, т.е. к астр. телу или до астр. тела.
     Рассмотрим точнее мир воспоминаний. Воспоминания восходят из нашего внутреннего. Когда они восходят внутри, то в первую очередь представляют собой деятельность в эф. теле, которая и возбуждает пред­ставления в астр. теле (стрелки). Но в конце концов представления должны происходить из того, что в физ. теле является образами.
     Теперь заметьте себе, что — исходя из физ. тела — к эф. телу устремляется возбуждение, лежащее в ос­нове воспоминания, и в нем пребывает Я. Все это можно нарисовать так, что схематически я мыслю Я не только здесь, внешне, но также пребывающим в физ. теле (красноватое) и из физ. тела возбуждающим вос­поминания (зеленое), которые затем делаются представлениями (желтое)... Когда я принимаю во внимание воспоминания, то я должен пребывающее здесь, наверху, как Я, заложить также и в физ. тело. Я обособлено для себя, а, с другой стороны, наполняет физ. тело. ... А теперь обратите вни­мание на следующий процесс. Представьте себе, что вы встретили на улице человека и у вас возникло чувственное восприятие этого человека. Ваше Я внутри, и там высту­пает воспоминание: вы вновь узнаете человека. Воспоминание пришло из­нутри, а извне — чувственное восприятие. И они сцепляются". Феномен такого сцепления был известен древним духоиспытателям. Они его изображали в виде змеи, кусающей свой хвост. Но истоки подобных символов теперь мало кто знает, а без того в них нет смысла.
     "В действительности Я — это поток, который приносит телу чувственные возбуждения. Тело отражает их назад, и прежде всего то, в чем сидит само Я. Я, собственно, здесь, но также и во внешнем ми­ре. Оно в физ. теле, но и отражается им. Человек воспринимает не свое действительное Я, а отражение. Он воспринимает отраженное излучение, когда ощущает: это отражение". "Это нужно представить себе как образ: душа находится во внутреннем вращательном движении. Это предстает созерцанию".206(12,13. VIII)

823. "Сказка" Гeте. Змея шепчет на ухо старику, что она готова на жертву. И тогда он объявляет: "Время настало!" Медный король говорит: "Меч в левой, правая свободна!" Меч означает волю, физическую силу и власть. Меч в правой руке — это готовность к войне, в левой — к обороне и защите слабых. Правая рука должна быть свободной для благородных дел. Второй король является образом благочестия, благородного сердца. Он говорит: "Паси овец", — что напоминает слова Христа. Золотой король даeт юноше венок и дар познания. Со всеми дарами юноша должен стать представителем достойного человека бытия. Благочестие же серебряного короля соединено с сиянием видимости, поскольку эстетическое ощущение, рождающее прекрасную видимость художественных произведений, имеет связь с религиозностью. Гeте видел в искусстве лишь иную форму религии.
     Непродуктивных духов представляют блуждающие огни; они распространяют непереваренное знание. Но если их слова упадут на плодотворную почву, то могут вызвать наилучшее. Змея представляет собой основательное человеческое стремление, честное вступление на путь познания. Для неe разбрасываемое огнями золото является драгоценным добром, которое она сохраняет в себе. Храм с пeстрой толпой есть внешняя жизнь змеи, искупившей смертью свою низшую природу. На одной стороне реки царство Лилии — на одной стороне действующая тяга к разуму и духовная моральность, на другой — односторонняя чувственность. Несовершенный человек не способен привести к созвучию чувственные потребности и разум. Но иногда спонтанно человек ведeт себя морально. Это символизировано в том, что иногда в полдень змея образует мост через реку. Тоска Лилии по другому царству выражается в том, что еe разум действует не как строгий законодатель позади вожделений и инстинктов, но пронизывает их и соединяется с ними. Человек иногда пытается соединить оба царства путeм политических революций. Это неправомерно и подобно тени великана, которая ложится между обоими берегами. Общественный строй символизирован рекой. Река разделяет оба царства, разум и чувства, пока Змея не принесeт себя в жертву. Перевозчик требует плату плодами земли. — Общество налагает на человека реальный долг, и ему не нужны пустопорожние речи лжепророков, осчастливливателей человечества, поэтому перевозчик отказывается от платы золотом, предлагаемой блуждающими огнями. Пока человек не достиг той высоты, где он свободно из себя действует морально, он вынужден часть себя отдавать государству. — Такова судьба старухи. Преображение всего светом познания символизирует действие лампы. Она горит в присутствии другого света. Мудрость для того есть свет, кто посылает ей навстречу внутренний свет.
     С пробуждением идеального человека прекращается хаотическое действие душевных сил — смешанный король. Огни бросают мопсу золото, но он умирает, попробовав его. Так умирают от неудобоваримых учений ложных пророков. Над рекой воздвигается храм — свободное общество над принудительным, где каждый предоставлен своим склонностям, поскольку они действуют в смысле совместной благородной жизни людей. 30, с.91-98

     66. Змею как оккультный знак следует представлять желтой. Печать розенкрейцеров: на голубом фоне черный крест, красные розы, экзотерически — 8, эзотерически — 7. 264 с. 124

Жезл Меркурия

     72б. "Кадуцей" — жезл Меркурия. 266-1, с.459
     "Жезл Меркурия — это и жезл Аарона". 266-2, с.357

     "Жезл Меркурия. Змея добра и зла, ведущая человека через познание (Меркурий) к преодолению зла собственной силой". 266-1, с 205

     81. В стихотворении Гете "Тайны" т.наз. тринадцатый в юности убил змею, угрожавшую его сестре. Змея — это символ той астральной жизни, которая мешает человеку восходить к духу. И здесь выражена победа над низшей природой. Наш дух в душе имеет свою сестру. Он убивает змею собственной души. 113(9)

     82. Замыканием нервов в трубчатые кости была создана основа для "я". Змея — символ человеческого позвоночника, вынесенный вовне. В имагинации наш позвоночник видится нам как змея. 93-а(1)

     102. "h — это, собственно говоря, не буква, как другие, но h образует некое колебательное, скачкообразное движение в окружении". Когда вы произносите гласные, то всегда в них присутствует: аh, ih, еh. "Это означает, что гласные делают скачок в космос". 209(6)
     Буквы санскрита состоят из прямых и кривых линий. "Кривые линии — неудовлетворенность чем-то, антипатия, прямые линии — симпатия".
     А — это буква удивления; R — качения, излучения. "Там вверху пребывает нечто, оно шлет мне сюда, на Землю что-то такое, что, являясь мне утром, вызывает удивление:... RA. Да, именно так древние египтяне называли солнечного Бога"... 265, с. 275, 276
     С И связано переживание легкой радости. Поэтому смех выражается так: хи — хи. В Е чувствуется: я пугаюсь чего-то, мне это не подходит, я переживаю что-то вроде легкого страха. Л — это когда что-то исчезает, что-то уплывает. В Вавилоне Бога называли EL.
     В О переживается внезапное удивление, которому я не могу противится. А — это удивление, которое принимается охотно; при звуке О хочется отступить назад. Х (H, CH) — это дыхание. И(I) — указание на то, чему человек рад. М — человек хочет сам куда-то идти. С М выходит дыхание и человек чувствует, как сам идет вместе с ним; итак М — это уход. (Э)ЕЛЬ (EL) — это в ветре приходящий дух; Х — дыхание, тонкий дух, действующий как дыхание. И — легкая радость. Так получаем мы: ELOHIM.
     Умляут означает, что дело становится неясным. Например Bruder (брат) — тут мы имеем указание на личность. Когда же речь идет о братьях (Bruder), то тут не все ясно, я должен одного отличить от другого.
     Кто на Земле может удивляться? — Только человек. Поэтому в древнееврейском Алеф (a) означает просто "человек". 265, с. 275 — 278
     "i — вводит в Божественное в нас;
     ei — откровение Божественного;
     a — выход вовне в Божественное;
     o — объятие откровенных форм;
     ц — выражает непостижимое формы, перед чем благочестие робко отступает назад;
     u — божественный мир, покой;
     e — преодоление трудностей". 266-2, с. 118


     i - устремление к Божеству, к Мировой душе;
     ei - благоговение перед Божеством;
     а - величие Божества;
     i - стремление в выси;
     ае - несколько уменьшенное величие;
     о - постижение, ( объятие ) Божества;
     ц - трепет перед Божеством;
     u - успокоение в Божестве."
     266-1, с. 253-254
     " Я есмь Альфа и Омега, или ИАО. Истинное значение змеи, кусающей себя за хвост.IAO лежит в основе атлантического TAU. 266-1, с.405


     ch (k) — формируется
     im — cознательным становящееся".
     "IACHIN — cлово творения, призывающее духовных существ в мире. Действует оздоравливающе, внутренне согревающе, даруя силу".
     На фронтоне Дельфийского храма стояло Е, что означает "ты есмь". Плутарх говорил, что это приветствие Божества входящим в храм. Дельфийское Е означает число 5, половину Зодиака (ночную). Гностики использовали его в слове "Целитель" (Спаситель). Оно встречается в талисманах ранних христиан. 266-2, с. 127-128

     6. "Путь нисхождения в собственное внутреннее человека особенно интенсивно проходился в египетских Мистериях Озириса или Изиды. Это нисхождение происходило под непременным руководством учителя.
     В дневной жизни наша душа (как ощущающая, рассудочная и сознательная) питается силами Венеры, Мер­курия и Луны. В силы Венеры еще можно войти самому, пройдя через воспитание в себе смирения и самопожертвования, любви и сострадания ко всему бытию. Но чтобы войти в силы Меркурия, необходимо во всем: и в мыслях, и в чувствах — подчиняться воле учителя, пережившего сознательно эти силы уже в прошлых воплощениях (это описание не относится к новым временам). Здесь человек ведется в свое внутреннее жрецом Гермеса, или Меркурия, и ему необходимо выключить свое Я. Тогда человек начина­ет видеть глазами учителя и мыслить его мыслями. И он переживает жизнь во времени, текущем в обрат­ную сторону, а себя — расширяющимся во времени в свою прошлую жизнь и за пределы рождения, в преды­дущие поколения. Однако это не было чувством идентичности со своими предками, а как бы парением над ними до определенного пункта, где впечатление, что ученик имел земной облик, терялось. Это был пункт, где терялись следы наследственности, действовавшей в посвящаемом. Все это он переживал в своем эф.теле, которое он узнавал в его долгой истории, проходящей через предков. Сам же он работал над ним из духовного мира после своей последней смерти; оттуда он напечатлевал эф.телам предков оп­ределенные качества, которые потом сам унаследовал.
     Так ученик Мистерий Изиды узнавал свою жизнь до рождения, свое нисхождение из высей, когда он целиком брал на себя дальнейшее конструирование своего эф. тела. Говорили, что нисходя в свое эф. тело, ученик познавал свое высшее.
     Дойдя до точки своей последней смерти, ученик встречался с остатком своего прошлого эф.тела, со своим эфирным трупом и, проникая в него, приходил к переживанию момента своей последней смерти и более раннего времени. Так он узнавал о реинкарнациях. Переживание остатка прошлого эф.тела, прош­лой жизни называлось переживанием нижнего. Так соединялись в круг прошлая и настоящая жизнь ученика, высшее и нижнее. Символически это выражалось в виде змеи, глотающей свой хвост.
     Дальше ученик шел к познанию прошлой жизни. Вновь ему подчеркивалась необходимость отказаться от себя, от личного самосознания, чтобы познать другую индивидуальность — предыдущее воплощение, — вой­ти в другую телесную оболочку. Будучи возвращенным учителем из прошлого воплощения в настоящее, уче­ник вновь находил себя, но состоящим из двух личностей, он переживал свое физ.тело изнутри. Повторяя путь к прошлому воплощению, ученик постепенно достигал предпоследнего воплощения и переживал третью личность. В целом можно дойти до Лемурийской эпохи, где возникло минеральное царство и где была наша первая инкарнация. Таково было посвящение в Мистериях Изиды или Озириса". 119 (5)

     801а. В прошлом существовало три рода эзотериков. Три рода образования в школах посвященных вели учеников: "1) к посвящению, или инициации; 2) к ясновидению; 3) к степени адепта".
     "Многие посвященные проходят через ряд воплощений, прежде чем достигают ступени адепта, ибо обращаться с силами духовного мира сложнее, чем с силами физического мира".
     Посвященные в наше время мало отличаются от ясновидящих. В прошлом ясновидящий мог нечто видеть и не понимать. Посвященный, не видя, давал ему разъяснения. Адепты могли осуществить на практике то, что видел один и понимал другой. 266-1, с. 243-245
     "Существует четыре степени, части или пути развития".
     Четыре этапа духовного развития. "Прежде всего следует отыскать в себе наше собственное ядро, Я. Тогда мы познаем также и не-Я. ...
     Во-вторых, нужно сделать живым астральное тело, т.е в астральном море научиться чувствовать себя как Я.
     Третье — преодоление астрального моря и достижение глубокого покоя.
     Четвертое — внимание голосу тишины. Это находится там, где Майстер взывает как бы извне: это есть ты!" 266-1, с. 111-112
     "Из столкновения, конфликта восприятий, из умерщвления действовавших прежде бессознательно в человеке астральных органов возникла жизнь отдельного Я, я-сознание. Из жизни — смерть, из смерти — жизнь. Круг змеи был замкнут. Ныне из ставшего бодрственным я-сознания должны прийти силы, которые в отмершие остатки прежних астральных органов вновь вдохнут жизнь, сделают их пластическими. В таком направлении движется человечество"...
     "Истинным Христианством является соединение всех ступеней посвящения". 266-1, с. 109

     820. "Степень субъективных переживаний в имагинативной жизни еще сильнее, чем в обычной, повсе­дневной душевной жизни. Душевная жизнь в имагинациях богаче, но это переживания образов. Истинная действительность находится за этими образами".
     "Лишь тонкая завеса отделяет наше современное сознание от сознания Ангелов, Архангелов, Архаев. Но мы погружаемся в мир, который глубоко скрыт от обычного сознания, когда нисходим в то внутрен­нее человека, из которого всплывает только сила воспоминания... которую мы в состоянии, я бы сказал, лишь перехватывать. Но то, что мы здесь перехватываем, находится в связи с лежащим по ту сторону обы­чного сознания содержанием". В связи с символом змеи, кусающей свой хвост, можно сказать, что это по­знание сверхчувственного мира со стороны ее хвоста. Но мы можем идти и с другой стороны, со стороны головы. "Но этого мира мы достигаем, когда поднимаемся к третьей ступени духопознания: к интуиции. Здесь мы достигаем тех существ, которые в моих книгах носят имена Серафимов, Херувимов, Престолов. Этот мир ... также стоит за тем, что как деятельность освещается в нашей душе в воспоминании, как за миром чувственных восприятий и представлений живет мир Ангелов, Архангелов, Архаев". 206(13.VIII)

     1112в. "Если человек желает по собственной воле покинуть физическое тело, погрузиться в состояние, которое является ни смертью, ни сном, то необходимо, чтобы ему при этом помогли и охранили его. И это делает Христос". 266-1, с. 406
     Жезл Меркурия обвивают две змеи. Черная символизирует материальные мысли, низшую самость; светлая — божественные мысли, высшее Я. Когда мы вызовем этот символ перед душой, то исчезнет все, мешающее нам, и можно будет погрузиться в медитацию.
     Достигший видения переживает обычные вожделения в виде астральных животных — диких, ужасных или соблазнительно прекрасных. Представление жезла Меркурия, посланца богов — единственное средство избавиться от них. 266-1, с. 443
     "Как только ученик ступает на оккультный путь, тут же против него восстают силы, пытающиеся воспрепятствовать его развитию. Эти силы существуют всегда, только оккультный ученик для них более ценен (важен), чем тот, чьи интересы обращены только на физический план".
     Если препятствующие силы мешают во время медитации отключиться от внешнего мира, сконцентрировать мысли, то нужно сконцентрироваться на образе жезла Меркурия. Жезл светится желтым; змеи — светлая и темная; начинать следует с темной. 266-1, с. 449
     "Жезл Меркурия помогает нам проникнуть в духовные миры; крест с розами укрепляет нас там". 266-1, с. 452
     "Кто поставит перед своей душой черный деревянный крест с семью темнокрасными розами, от того должны отступить все злые силы". 266-1, с. 462
     "Змея — символ астр.тела. Каждый вечер астральное тело сбрасывает использованную кожу. Символом этого служит черная змея. В течение ночи оно облекается в новую сверкающую кожу... она символизирована сверкающей змеей. ... Символ сковывает все, что, мешая, желает проникнуть в наше сознание, если мы живо ставим его перед душой, начиная медитацию: жезл Меркурия, который держит в руке божественный посланец, указывающий путь". Жезл помогает избавиться и от видения всяких паразитов, мышей (в медитации) или существ с прекрасными человеческими лицами, но на кривых ножках. 266-1, с. 465