650. Заратустра имел двух учеников, которых он не готовил к тому, чтобы они учили персов. В тиши они подготовлялись к своей будущей миссии. Это были Гермес — великий учитель Египта, и Моисей. 108 (21)
     "Св. Заратустра не мог размышлять о том, что давалось ему в состоянии высокой отвлеченности. Он тогда воспринимал непосредственное воздействие солнечного Духа, он видел Аура Маздао, а в нем — Христа. Он подготовлял импульс, который должен был принести на землю Христос. Своего ученика Моисея он посвятил следующим образом: однажды в новолуние, в полдень он дал ему возможность созерцать с помощью силы, которую он направил на его голову; и так он созерцал лунного Духа — деваханическое звучание отраженного солнечного света. Гермеса он посвятил непосредственно в тайну солнечного Духа. Он позволил ему в рождественскую полночь сквозь прозрачную Землю... созерцать Солнце. Служение Озирису-Изиде-Горусу изошло из этого". Позже как Назаратос он был учителем Пифагора, который совершил последнее подготовление к явлению Христа. Заратустра учил при царе, который позже воплотился как царь Кир (529 г. до Р.Х.); в средние века Кир вновь был царем.
     Земным охранителем Заратустры был царь Виштан. Это он в другой инкарнации как царь Кир (Старший) распространял и консолидировал учение Заратустры. В Пифагоре учение Заратустры дошло до физ. тела; в Моисее — до эфирного, в Гермесе — до астрального. При посвящении Гермес видел то, что позже было дано людям через Мистерию Голгофы. Он видел все развитие планет и все, связанное с этим. Моисей в непогоду, бурю, туман плохо видел Солнце, но совершенно ясно — Луну в первой четверти. Поэтому позже в пылающей купине ему явился Ягве.
     Семь Святых Риши были посвящены Ману, Заратустра же — самим Христом в Мистериях Солнца.266-1, с. 439-440

265a. "Эти семь общин (церквей.), разумеется, являются представителями разных нюансов язычества и иудейства..." С помощью разных культов приближались они к божественным мирам. Христианство развивалось в них особым образом, из древнего языческого служения.343, с.62-63
     "Жрец, служивший в Эфесе, мог бы с равным правом назвать себя и богом, и человеком. Он осознавал себя как носителя Бога. Все сознание религиозного в Эфесе — в Теофании, в явлении Бога в человеке". Именно это стремились там внести в души людей.
     Община в Сардре была христианским продолжением древнего астрологического служения звездам. Там исследовали тайны и импульсы жизни. Все там основывалось на полусновидческом ясновидении.
     В Эфесе было служение дневному Солнцу как дарующему жизнь. Там, с одной стороны, говорили о пяти планетах и о Солнце с Луной — с другой. В Сарде служили "полночному Солнцу", которое почитали равным другим планетам. Поэтому у Эфеса — семь светильников, у Сарда — семь звезд (Апокалипсис 3,1). "Это не светильники, что стоят на алтаре, не свет, связанный с Землей, но это свет, что стоит вверху, в Макрокосмосе". Община в Сарде должна найти переход к дневному Солнцу, исходному месту Христа.343, с.65-66
     "В том, что развивалось в Эфесе как Христианство, можно, в определенном смысле, видеть христианское продолжение миропостижения и жизневоззрения, свойственного первому послеатлантическому времени"... 343, с.73

Полночное Солнце

606. "Полночное Солнце может быть видимо вновь, т.е. вновь познано в его духовности. А вместе с тем может быть достигнуто понимание сверхземного Существа Христа, Солнечного Существа, соединившегося с человеком Иисусом из Назарета. Кроме того может быть понято, что среди народов Земли как настроение мира должно жить: "Открываются Божественные Существа в высях, и мир звучит через их откровение из человеческих сердец, кем владеет добрая воля".
     "Мы должны полным сознанием снова понять то, что возвещалось в древних Мистериях... инстинктивно. Мы должны научиться снова понимать, как человек может воспринимать полночное Солнце, как человек может ощущать удивительную гармонию сфер, созвучную с небесным откровением, и мир на Земле, если Рождество означает для него что-то действительное. В этом смысле написаны дальнейшие слова, которые именно из таких подоснов должны быть посвящены Рождеству. ...
Созерцай Солнце в час полночи.
Строй камнями в безжизненной почве.
Так найди в нисхождении и смерти ночи
Начало нового творения, утра юную силу.
Высоты пусть откроют Богов вечное Слово,
Глубины должны сохранить полный покоя оплот.
Во тьме живя, создай Солнце,
В материи ткя, познай блаженство Духа".
209 (10)

Переживание Праздника

621. "В час полночи, сквозь Землю, когда для физиче­ского зрения Земля была непроницаема, посвященные (древности) смотрели на Солнце. И когда они так смотрели на полночное Солнце, его физическое бытие было устранено, но зато в солнечное бытие была вписана тайна Христа, Духа Солнца. Так заранее ученики древних посвященных созерцали тайну Христа, Солнечного Духа. Это было высшим природным виде­нием, это было обретением ясновидения внутри природы. Символ Пасхи выражает для нас обретение ясно­видения внутри исторической жизни земного человечества, обретение ясновидческого прозрения в то, что мы, по сути говоря, став свободными земными людьми, уже заключили союз с Люцифером и Ариманом, и что один только Христос может избавить нас от этого союза. Что для учени­ков древних посвященных означало "созерцание Солнца в час полночи", то для людей Христа должно посте­пенно стать молитвенным почитанием Мистерии Страстной Пятницы и Субботы. У нас есть все основания в эти дни концентрироваться на том, что связано с внутренней трагикой, с внутренним правомерным трау­ром глубочайшего внутреннего человеческого существа. Как земные люди мы бы не смогли стать свободны­ми человеческими существами, если бы не встали в указанное отношение к Люциферу и Ариману, если бы не смогли идти путем Люцифера и путем Аримана. Человеку подобает то трагическое, что покоится в под­основах его существа, в эти дни вызвать перед своим сознанием, когда он говорит себе: моя свобода ни в коем случае не была бы возможной, если бы я не мог следовать за Ариманом и Люцифером. — Это может взойти в его сознании, когда он смотрит на символ покоящегося в могиле Христа, Который Своим деянием упразднил то, что должно было наступить ради человеческой свободы.
     Печаль о человеческом существе правомерна. Человек имеет основание не только для радости, но он имеет постоянное, глубокое основание для печали о своем существе, и она должна проходить через душу в эти дни, посвященные, праздничным образом, положению во гроб. В течение года остается много дней, когда человек должен думать о том, что он обрел благодаря тому, что земное развитие не было покину­то, что Христос как Воскресший пришел в земное бытие. Но что сделало необходимой Мистерию Голгофы, что как космическая печаль будет жить в человеческих душах, все это должно разразиться в эти дни. И если человек хочет выработать чувство того, что связано с человеческой душой из ее истории, то он может в эти дни испытывать печаль в связи с человеческим развитием, или, вернее сказать, он должен печалиться о человеческом развитии.
     А если такое чувство живо, то правомерны черные покровы, которые в эти дни мы выбрали для убранства нашего помещения. Красный же цвет должен выступить перед нашим взором по прошествии дней траура, траура о том, что глубокий трагизм связан с человеческим существом".161 (10)

     47. "Говорим ли мы ныне о восточных Мистериях или о западных — определенные ступени у них одни и те же. Поэтому для всех Мистерий некоторые выражения имеют один смысл, выражения, которые, примерно, можно описать следующим образом: вначале душа, желающая достичь какой-либо ступени посвящения, взойти в какой-либо мере к сущности Мистерий, должна пережить то, что можно назвать "прихождением в соприкосновение с переживанием смерти". Второе, что душа должна затем пережить, есть "прохождение через эле­ментарный мир". Третье в египетских и других Мистериях называлось "созерцанием полуночного Солнца", за чем следовала встреча с низшими и высшими богами". "
     И если человеку удается подняться этим путем до встречи с высшими существами, то в нашем времен­ном цикле "человек переживает много значительного в духовном мире, но он чувствует себя как бы поки­нутым, покинутым и одиноким. Его переживания здесь можно было бы выразить в словах: многое-многое видишь ты здесь, но то, ради чего ты здесь, ради чего ты проделал все предыдущее ... этого ты пере­жить не можешь ... Все существа, открывающиеся во множественности, грандиозности и великолепии, оста­ются немыми, они молчат, тогда как человек хочет услышать от них возвещение тех тайн, которые он дол­жен переживать теперь как важнейшие. Поэтому можно сказать: человек современности переживает боль, когда он подобным образом входит в высшие миры, — боль, несмотря на весь блеск, несмотря на все встречи с возвышенными существами; он чувствует безграничную пустоту в своем внутреннем. И продлись это слиш­ком долго и не наступи что-то другое ... душа впала бы в отчаяние. ...
     Но приходит воспоминание ... взгляд в давно прошедшие времена, некий род чтения в Акаша-Хронике". Может оказаться, что современная душа в прошлом прошла через посвящение, тогда она узнает пережитое в прошлом как свое; если же этого не было, то она переживает себя связанной с тем, что пережили другие посвященные, прошедшие этим путем до нее и чувствовавшие в этих мирах не одиночество, а блаженство. Отсюда человек также узнает, что те души были иначе и организованы.
     Человек созерцает, как из всего Космоса ткутся его физ. и эф. тела, вне которых он теперь находит­ся; но как возникли его астр. тело и Я — это остается загадкой, что вызывает глубокую тоску. "... Души прошедших времен не чувствовали этой тоски, поскольку не имели потребности созерцать свое внут­реннее существо; ибо они были так устроены, что испытывали удовлетворение от того, что созерца­ли, как существа, к которым они взошли, работают над построением их физ. и эф. тел". Но эти существа в прошлом работали иначе. "В те времена, во времена Заратустры, посвящаемые ощущали работу Аура Маздао над физ. и эф. телами, и в раскрытии этой удивительной тайны переживали они блаженство и удовлет­ворение: ... так возникает то, что должен иметь человек как свои оболочки, если хочет исполнять свою земную миссию. ... Таково было посвящение Заратустры. И в этом посвящении созерцали "полуночное Солнце"; ученики ощущали, как от Солнца идут силы и образуют человеческую голову и различные члены человеческого мозга. ... Целый ряд существ участвовал в этом построении человеческого мозга. "Амшаспанд" называл их Заратустра своим ученикам. Они образовывали также верхнюю часть спинного мозга. Ниж­ние 28 пар нервных отводов спинного мозга образовывали лунные существа "Изед". Но современный чело­век чувствует себя уже иначе. Он спрашивает себя: для чего все это? Я ничего не знаю о существах, которые идут от воплощения к воплощению, а лишь о тех, которые в каждом отдельном воплощении образуют из космоса оболочки. Эпоха же Заратустры тем и характерна, что ... в посвящении позна­валась связь человечески-земного с солнечным бытием".
     В египетском посвящении Гермеса душа вне физ. и эф. тел вводилась в различные области духовного мира. Наконец она подходила к переживанию, подобному тому, как если бы человек, побывав повсюду, при­шел наконец в такую землю, которая со всех сторон окружена морем, и он оказался на берегу этого мо­ря. Ученик сознавал: ты созерцал мировые дали, существ и силы, что строят твое физ. и эф.тела. "Те­перь же ты вступил в святое место. Теперь ты вступил в область, где ты почувствуешь себя соединенным с сущностями, которые находятся в тебе и работают над тем, что переходит из воплощения в воплощение, работают над твоим астр.телом". К этому миру человек не должен был прилагать никаких своих суждений, приобретенных прежде. И все существа, что вели его в духовном мире прежде, стояли теперь вовне. Уче­ник же чувствовал себя связанным с тем существом, чувствовал себя внутри того существа, "которое не­сет душу от одного воплощения к другому ... в нем покоятся силы, которые просвещают душу между смер­тью и новым рождением". Но теперь, поскольку его пронизывал свет и тепло этого существа, он мог пить из Леты, забыть силу суждения, обретенного в физическом мире, дабы выработать в себе новое. Ученик видел существо, от которого исходят сила и свет, и не мог не спросить его: "кто ты? Ибо ты одно мо­жешь сказать, кто ты есть, и только тогда смогу я узнать, что в человеческую внутреннюю сущность пе­реходит от смерти в новое рождение. Только когда ты мне ответишь, я смогу знать, что составляет внутреннюю сущность меня как человека". Но существо молчало, и нужно было достаточно долго переживать тоску по разрешению мировой загадки.
     Затем ученик "чувствовал, что в духовном существе, с которым он соединен, также струится сила его собственной тоски ... и через некоторое время из существа как бы исходило другое существо, но это не было подобно земному рождению ... нет, земное рождение происходит во времени ... то же, что теперь видит человек ... он знает: это рождено из тебя, это было из тебя рождено в предыдущие времена. Это рождение совершается постоянно с древности до со­временности ... только раньше человек не видел его. ... Таковы были переживания ученика Мистерий Гермеса, Мистерий Изиды: на берегу всемирных далей бытия ученик стоял перед молчащей Боги­ней, от которой к внутреннему человеческой души исходило тепло и свет. Это была Изида! безгласная, молчаливая Богиня, на чье лицо никто не смеет взглянуть смертными глазами, но чье лицо может открыть­ся тем, кто ... с того берега ... может взглянуть глазами, идущими из воплощения в воплощение и кото­рые бессмертны. Ибо для смертных глаз облик Изиды закрыт непроницаемым покровом!"
     После созерцания Изиды ученик переживал "рождение". "Это рождение он воспринимал как по всему про­странству звучащую "музыку сфер" и как идущее вместе с этой музыкой сфер Мировое Слово, творческое Мировое Слово. ... Мировое Слово одушевляет существ, которые силой тепла и света оживляются и излива­ются в те тела, которые возникают от сил Божественных Существ". Мировое Слово пронизывает души тем, чем они живут между смертью и рождением. "Изида стоит перед учеником по одну сторону, по другую стоит вновь рожденное существо, которое можно назвать Мировым Звуком, Мировым Словом. Теперь человек чувствует связь между Изидой и ею рожденным Мировым Словом. И это Мировое Слово является как Озирис. Изида в сообществе с Озирисом — так выступали они в непосредственном созерцании; ибо так говорилось в древнейшем египетском посвящении, что Озирис есть и сын и супруг Изиды".
     "Египетский посвященный встречал Мировое Слово и Мировой Звук как объяснителя его собственного су­щества в духовном мире. Но происходило это лишь до определенного времени. ... В более поздние време­на Богиня оставалась молчаливой. Озирис не рождался, не раздавалась мировая гармония. Богиня делала печальный жест, говоривший, что она бессильна теперь родить Мировое Слово.
     Проходившие тогда через посвящение и возвращавшиеся вновь в физический мир имели серьезное, но по­корное судьбе мировоззрение. Они знали ее, святую Изиду, но чувствовали себя как "дети вдовы"".
     В отрезок времени между этими двумя периодами египетского посвящения (когда Озирис переживался и когда он больше не переживался) жил Моисей. Когда он вывел народ из Египта, то взял с собой частично египетское посвящение, в котором к печальной Изиде, какой она стала позже, присоединил посвящение Озириса. Таков был переход от египетской культуры к культуре Ветхого Завета. В позднеегипетские же времена посвященные созерцали, как Бог покидает духовные миры, чтобы перейти в другой мир. Они восхо­дили в духовные миры "не для блаженства, но чтобы принять участие в постепенном умирании Бога, Кото­рый пребывал там как Мировое Слово"". Отсюда родился миф об отнятом у Изиды Озирисе и унесенном в Азию. Так стояли на одном берегу "дети вдовы", и Духовная наука пусть будет челном, который переве­зет нас на другой берег. 144 (1, 3)

     50. "Переживаемое человеком, когда все органы чувств в нем закрыты ... есть, воистину, усеян­ное звездами небо ... Это был великий момент в жизни ученика др.Мистерий ... он воспринимал то, что составляет внутреннюю поверхность мозга и созерцал оттуда пронизанного светом среднего человека. Тог­да в полной тьме (ибо все чувства были закрыты и в отношении внешнего он был подобен спящему), в ночи посреди темной поверхности неба он вос­принимал, как бы внутренне глядя вниз, Солнце. В античных Мис­териях это называли видением полуночного Солнца: струящийся солнечный свет посреди более слабого, по сравнению с ним, звездного сияния.
     Оккультный ученик мог сказать себе: да, как я воспринимаю струящийся солнечный свет, т.е. Солнце в себе самом, когда созерцаю в себе среднего человека, так я могу — ибо это есть реальное действие Солнца — видеть благодаря верхнему человеку небесное пространство с его звездами. Что я вижу звезды, а не полную тьму — это зависит от того, что мозг так же связан со звездами, как мой средний человек связан с Солнцем". Когда оккультные учителя приходили к основателям религий, то говорили им о том, что им было ближе. "Людям, земное благополучие которых зависело от телесного благополучия среднего человека, оккультные основатели религий могли сказать: что составляет ваше благополучие — это исходит от существа Солнца. И такие люди становились последователями солнечной религии". Это были люди, развивавшие доблесть сильного духа, храбрость. Посвященные отвлекали их от переживания только своего здоровья и приводили к благоговению. Людей, более предрасположенных к развитию верхнего чело­века, оккультные учителя религий приводили к поклонению звездному небу (или, как говорилось, "ночи"). Так, им указывалось на истинное начало их мышления. Итак, мужественные, воинственные народы поклоня­лись Солнцу, дню; мыслящие — ночи, звездам. Но были еще народы, жившие в некоем полусознании, соединяя вместе сознание дня и ночи в виде древнего ясновидения. "В известных состояниях сознания они мо­ли воспринимать своего среднего человека ... но в его действии на мозгового (верхнего) человека".
     Возникавшее тогда видение было не рефлексией, а непосредственным созерцанием солнечности собственного внутреннего существа. Само же древнее ясновидение зависело от Луны, от ее фаз; 14 дней оно прибывало, 14 — убывало. В середине действие было наиболее сильно. В этих народах возникало почитание луны. "Моисей познал этот лунный культ в истинном его первоисточнике у египетских посвященных ... культ Ягве в древнееврейском народе есть одухотворенный культ Луны". 137 (7)

     919. После того, как человек пережил встречу со Стражем Порога, "он восходит к переживанию существ в т.наз. элементах, в элементе огня, воздуха, воды, земли". Он переживает не оболочки — воду, огонь, — а существ, которые стоят за элементами. В Мистериях это называлось прохождением через элементарные миры. Проходя через переживание мира элементов, мы восходим к творящим существам, к тем духам, которые живут в элементах. За существами элементов ясновидящий видит высокий духовный мир: духовное Солнце. Для обычного человека есть высшая точка ночной темноты — полночь. Ясновидящий видит в высшей точке ду­ховной темноты творящих солнечных существ, он видит полуночное Солнце. Это внутреннее состояние. Не следует его понимать как совпадающее с обычной временной полночью. 113 (2)

     926. "На лучах, являющихся деяниями второй Иерархии, приносятся все чувственные впечатления, могущие оказать воздействие на человека в течение дня в бодрственной жизни. Так что в определенном смысле бу­дет верным сказать: в действии, через и за действием Солнца, в окружении нашего физически-чувственно­го бытия стоит сверхчувственный мир второй Иерархии. ... А как обстоит дело в состоянии сна, как об­стоит тогда дело космически, как это представлено в космическом противообразе?
     Представим себе здесь земную поверхность (см.рис., полукруглая линия вверху), на которой мы живем, где наши физ. и эф. тела лежат в постели, (слева), а наше астр.тело и Я находятся вовне (справа). В этом случае в космосе мы имеем дело с тем, что Солнце стоит за земным, что Земля должна пропускать солнечные лучи сквозь себя, прежде чем они дойдут до нас. Все солнечное здесь закрыто земным". В древних Мистериях ученик приводился к созерцанию полуночного Солнца, к созерцанию Солнца в полуночный час, когда оно находилось по другую сторону Земли. "Если обычным зрением мы наблюдаем желто-белый диск сол­нца, сияющий в полдень, то в посвятительном созерцании мы видим синевато-фиолетовое Солнце (см.рис.) на противоположной стороне неба, а Земля предстает нам как прозрачное тело, сквозь которое бело-желтый диск полуденного Солнца мерцает с другой стороны окрашенным в синевато-красноватое. Но это синевато-красноватое мерцающее свечение — я должен выразиться парадоксально, — оно не таково, каким оно являет­ся. Это в действительности выглядит так, что когда мы созерцаем Солнце в полночный час, то мы созерца­ем вначале нечто неотчетливое в отдалении. Когда же мы привыкнем к посвящению, то выступавшее сначала неопределенно в отдалении видится посвященным взглядом все отчетливее и отчетливее. И тогда то, что видится как синевато-красноватое свечение, все более и более принимает облик и форму, простирается по всему небосводу по ту сторону Земли, закрытому Землей; оно населяется.

И как мы в ясную звездную ночь, выходя из дома, наблюдаем величественную картину звездного неба с отдельными сверкающими точками, а в середине, может быть, светит полная Луна, так посвященному взгляду на противоположной стороне неба, сквозь ставшую прозрачной Землю является целый мир, выступающий как бы из облаков, преобразующихся в живые облики: является все то, что живет во второй Иерархии, в мире Эксузиаи, Динамис, Кириотетес. Здесь являются они, эти существами! И когда мы смотрим все точнее и точнее, когда мы можем сохранить душевный по­кой, созерцая все это — целое является, конечно, после подготовления, после медитативного подготовления, ибо осознается это в утренних сумерках, в последующем воспоминании, но человек при этом знает, что он видел это во время ночи, — то тогда разыгрывается еще нечто иное. Тогда на другой стороне Земли из того, что я сейчас описал, как бы в облакообразном рисунке (светло-лиловое, красное и синее), где все является ткущим, сущностным миром второй Иерархии, из этого ткущего сущностного мира второй Иерархии некоторым образом излучается мир существ, мир других существ. Схематически я хочу это излучение сквозь Землю лучами изобра­зить так (желтое).
     Ах, это действитель­но мир существ, которые в этой констел­ляции, в этой ночной констелляции так действуют сквозь Землю, что в своем бы­тии некоторым образом подлетают, паря, к человеку, подлетают и улетают, подлетают и улетают! До некоторой сте­пени мы видим в этих линиях ткуще-сущностных существ, выпускаемых, постоян­но выпускаемых второй Иерархией, видим парящей другую Иерархию, подлетающую и улетающую от человека. И мы постепенно научаемся узнавать, кем они являются".
     Во время сна в человеческом эф.теле продолжает звучать, вибрировать, вол­новаться все то, что человек продумал от утра до вечера. "И те существа, что парят к нам и обратно, они во время часов нашего сна заняты тем, что как следы осталось в нашем эф.теле. Это становится их миром. Теперь это стано­вится их миром, их опытом, которым они заняты. И нам раскрывается факт, перед которым мы стоим с робким благоговени­ем: ты оставил свое тело в постели, вот оно. Оно несет в себе следы днев­ной жизни. Оно является нивой с плода­ми дневных представлений. На эту ниву ступают существа третьей Иерархии: Ан­гелы, Архангелы, Архаи. Там, внутри, они переживают, когда ты находишься вне своих физ. и эф. тел, то, что может быть пережито человеком в предста­влениях в часы дневного бодрствования". С робким почтением смотрим мы на такую земную поверхность с оставленными во время сна человече­скими телами. "Да, мы создаем во время бодрствования работу для Ангелов в часы сна". Мысли, прошед­шие через нашу голову, Ангел собирает как плоды во время нашего сна, чтобы внести их в космос и при­вить там мировому действию.
     "И еще нечто видим мы. Когда мы видим, что существа третьей Иерархии: Ангелы, Архангелы, Ар­хаи, — так парят из существ второй Иерархии и их деяний, то мы также видим, как к деятельности существ второй Иерархии присоединяется ткание (светло-лиловое внизу) существ особого величия и мощи. ... и вскоре мы различаем, как отчасти молниеподобно это ударяет (красное) в ткание и сущность второй Иерархии и проносится вплоть до проти­воположной части Земли, но там оно имеет дело не с тем, что остается лежать в постели, а с тем, что выступает наружу как наше астр. тело и Я. ... так можем мы видеть, как, соединяясь, действуют совместно существа второй Иерархии: Эксузиаи, Динамис, Кириотетес — и первой Иерархии: Серафимы, Херувимы и Троны — в нашем астр.теле и в нашем Я.
     Посвященный говорит себе в утреннем воспоминании: ... я узнаю себя связанным с существами первой и второй Иерархий; созерцая, в мощном духовном облаке над моим телом, которое я покинул, различаю я ткание и сущность третьей Иерархии". 236 (19)

     956. "В сверхчувственных мирах имеется два коренным образом различных класса существ. Одни из них открывают все, что у них на душе, другие — ничего не показывают. ... Называя прекрасными тех существ, которые все показывают, ясновидящий испытывает по отношению к ним такие же чувства, как перед прекрасной картиной. И наоборот, как нечто весьма некрасивое, дурное ощущаются существа, скрывающие свое внутреннее". Если с понятием, созданным в чувственном мире, подойти к некоторым су­ществам сверхчувственного мира, то может показаться, что они прекрасны, однако это может быть "дья­вол в образе ангела". "Тогда бывает необходимо хорошенько обдумать, исследовать, много ли имеется в нас самомнения и эгоизма. При этом душа испытывает большие огорчения. Но горечь и страдания, которые переносит при этом душа, могут привести к кратковременному очищению, освобождению от самомнения и эгоизма. ... тогда ... при известных обстоятельствах "ангел" перестает быть таковым и принимает ве­сьма гадкие формы. ... тем, что мы прониклись чистыми чувствами, мы принудили это существо показать свой истинный образ. ... С какими качествами мы входим в сверхчувственный мир, такими и являются нам его существа". Стремясь к верной характеристике явлений, ясновидческое сознание относительно черта должно сказать: "это прекрасный черт", хотя по понятиям чувственного мира он насквозь гадкий. 138(3)
     Чтобы почувствовать истинную красоту, которая имеет мало общего со светским представлением о красоте, "направим наш взор на ночное, усеянное звездами небо и попробуем нашим внутренним целиком углубиться в него, чтобы в нас возникло чувство, что позади этого неба господствуют духовные существа. Нас тогда должно наполнить глубокое интимное чувство кротости, благочестия. Или мы наблюдаем заход Солнца и при этом переживаем, как пламенеющий шар медленно погружается в пурпурный жар и скрывается за горизонтом, а тени становятся все длиннее и длиннее, и наконец вся окружающая природа погружается в сумрак. И тогда вновь смирение, кротость, благочестие охватывают наше существо и в нашей душе так сильно отождествляются с божественной силой, что вслед за тем в душе вспыхивает внутреннее Солнце и начинает сиять, светить подобно полуночному Солнцу, переживаемому учениками оккультизма в темные дни Рождества, когда оно (сквозь толщу Земли. — Сост.) являет духовных существ в их возвышенной красоте, во всем их величии. В таком духе следует размышлять, когда речь заходит о красоте; тогда такие мысли могут образовать понятие красоты.
     Красоту находят на нижнем Девахане. Оттуда она изливается из существ к нам в виде прекрасных картин, образов, форм. Но на этом плане находится также и безобразное, что на Земле, возможно, называют даже "прекрасным". Всякую ложь мы находим там как безобразное". Там можно встретить даже ангелоподобных существ, образованных с помощью черной магии, которая стремится таким образом скрыть свои эгоистические цели. В одной из жизней довольно далеко ушедшие в занятиях черной магией оккультисты могут являться на нижнем Девахане замаскированными в прекрасные покровы. "Таким образом, в той области царит не только абсолютная, истинная красота; и лишь подлинное, глубинное благочестие способно раскрывать перед нами истинную деваханическую красоту". 265, с. 321-322