327. Всю греко-латинскую эпоху можно разбить на три периода: первый — от 747 г. (основание Рима) до 27 г. до Р.Х.; второй — от 27 г. до 693 г. по Р.Х.; третий — от 693 г. до 1413 г. "В первый период человеческие души развивались из внутренних основ человеческого развития (имеются в виду люди, жившие в бассейне Средиземного моря), так что как души они теряли связь со всеобщим духовным миром". Предыдущее развитие души ощущающей в египетскую культуру эту связь переживало постоянно. "И в отношении этого космического чувства в VIII столетии до нашего летоисчисления наступил кризис, настоящая катастрофа в среде человечества". Иссякло старое ясновидение, а с другой стороны восходила греческая культура, в основе которой лежало переживание человеком самого себя как обособленного существа, а не как члена космоса. Человеческую всеобщность, всеобщую человеческую жизнь переживал он теперь в себе.
     "С одной стороны, мы имеем поток живущего в той культуре человечества, а с другой — тот поток, внутри которого разыгралась Мистерия Голгофы. Оба они протекают некоторым образом рядом один с другим. Такое могло происходить благодаря тому, что в то время, как совершалось божественное событие, человек, культурный человек, отпал от богов, жил жизнью, не имевшей никакой непосредственной связи с духовным. ...
     Такое отношение проходящих рядом друг с другом внешней культуры и мистериального события было немыслимо ни в один из предыдущих культурных периодов человечества... всегда протекавших в тесной связи с Божественно-духовным".
     Во второй отрезок времени (27-693 гг.) профаническая культура Средней Европы приняла Событие Христа, но чисто внешне, так что продолжала держаться вдали от внутреннего понимания Мистерии Голгофы. "Все, что могло вести к пониманию Мистерии Голгофы, объявлялось ересью; и при этом пытались облечь в тривиальные формулы то, что в эти формулы ни в малейшей степени облечься не может".
     Понять этот период можно в том случае, если иметь в виду, что "человечеству была определена вера, что все человеческое познание, все человеческие ощущения годятся лишь для чувственного, посюстороннего". Кончилось все тем, что в VIII, IX вв. над европейским человечеством простерся род затмения в отношении связи человеческой души со сверхчувственным. И такое явление, как Бернард Клервоский (1091—1153), типичное для того времени, являет нам полное энтузиазма стремление остаться по ту сторону физически-чувственного. "Он говорит: меня может постичь грех; правильное же есть нечто такое, что протекает само для себя, что некоторым образом протекает по ту сторону потока, в который вылетела (упала) человеческая душа".
     Весь 3-й отрезок греко-латинской культуры проходит в стремлении доказать, что с человеческими идеями и понятиями не следует стремиться понять, что происходит в духовной действительности. Это следует передать откровению. Так образовалась сила церкви: не просто из теологических импульсов, но через направление сил познания, собственных сил души лишь на физически-чувственную жизнь, а не на познание сверхчувственного. Понятие веры образовалось не в первые столетия, а позднее. "Это понятие веры означает: в Божественно-духовное можно только верить, но знание о нем невозможно". Наследием такого представления мы живем и поныне.
     В 5-й послеатлантической эпохе эта тенденция вообще вылилась в отрицание сверхчувственного. "Развилась вера, что сверхчувственное вообще лишь измышлено человеком и никакой реальностью не обладает. Если действительно хотят понять происхождение материализма исторически-психологически, то его следует искать в церкви. Естественно, церковь также есть лишь внешнее выражение более глубоких, действующих в развитии человечества сил, но действительное познание человеческого развития поймут лишь тогда, когда совсем точно увидят, как одно действительно возникает из другого. Правоверные в 4-й послеатлантической эпохе говорили: человеческая способность познания предназначена лишь для понимания чувственных взаимосвязей; сверхчувственное должно быть предоставлено откровению, о нем нечего говорить, ибо всякие разговоры ведут к ереси, к заблуждениям. — Современный марксист, современный социал-демократ, они являются верными сыновьями того воззрения и последовательно выводимы из католицизма предыдущих столетий. Они говорят: всякая наука, достойная этого звания, может трактовать лишь только о чувственно-физических событиях; духовной науки быть не может, т.к. нет никакого духа; духовная наука есть не более, чем наука об обществе, о человеческой совместной жизни".
     "Людям говорили: ваши человеческие силы должны ограничиваться едой и питьем, а что сверх того происходит в мире — это живет над вами. Но так поступать в Западной Европе не могли; так могли поступать в Восточной Европе, и в этом состоит смысл раскола церкви на западную и восточноевропейскую. В Восточной Европе человек действительно был ограничен чувственным миром и в нем должен был развивать силы. А в мистериалъных высях, совершенно не касаясь чувственного, должно было развиваться то, что затем вело к ортодоксальной религии. Здесь было действительно строго разделено то, что человек выносил из своего человеческого, и то, что действительно было духовным миром, что как одно-единственное веяло и жило в парящем над людьми культе.
     И что могло здесь развиться? В различных нюансах здесь должно было развиться ощущение: значением, действительностью обладает, собственно, только чувственно-физическое. Можно сказать: силы которыми не пользуются, но обращаются с ними так, что запирают их в себе, не развиваются, чахнут. И если человек столетиями удерживается от того, чтобы в своем духе постигать сверхчувственное, то его силы остаются без употребления и исчезают полностью. И это полное их исчезновение мы находим в современном социалистическом мировоззрении. Несчастье состоит не в социализме, а в том, что он полностью отклоняет духовно-сверхчувственное и вынужден поэтому ограничить себя одной только социальной структурой животного в человеке. Эта социальная структура животного в человеке подготовлена надломом сверхчувственных сил в человеке. Она возникла благодаря тому, что люди были вынуждены сказать себе: мы совсем не хотим, познавая и переживая, наши души связывать с тем, что, собственно, составляет поток их жизни как таковой, который вызывает наше блаженство и в который вплетена Мистерия Голгофы.
     С чем это связано? Это связано с тем, что в 4-м послеатлантическом периоде с совершенно особой силой действовали люциферические силы. Они отделили людей от космоса; ибо эти силы постоянно стремятся изолировать человека эгоистически, отделить его от всего духовного космоса также и в знании о его связи с физическим космосом. Поэтому не было никакого естествознания в эпоху наивысшего расцвета этого отделения. Там господствовало люциферическое. И можно сказать: то, что тогда действовало в разделении чувственного знания и сверхчувственной догматики, было люциферического рода. Люциферическому противостоит ариманическое. Это два врага человеческой души. Отдача сверхчувственных человеческих сил умиранию — что затем привело к животной форме социализма, который теперь, опустошая и разрушая, должен охватить человечество — возводима к люциферическим силам. Новое, что развивается в наш век, имеет иную природу; оно более ариманической природы. Люциферическое хочет изолировать человека, отделить от духовно-сверхчувственного, предоставить его переживаниям в себе иллюзии всеобщности. Ариманическое же, напротив, нагоняет страх перед духовным, не позволяет подойти к духовному, создает иллюзию, будто бы духовное для человека недостижимо. Если люциферическое удержание человека от сверхчувственного носит более воспитательный, культурно-воспитательный характер, то ариманическое удержание от сверхчувственного, основанное на страхе перед духовным, в эпоху с XV в. прорвалось более природным образом. Люциферическое отделение от духа в жизни в большей степени смогло выступить под покровом ортодоксального Христианства на Востоке, ариманическое... — на Западе... в элементе американской культуры.
     Подобные истины, может быть неудобны, но... порядок в нашем хаосе восстановят лишь тогда, когда различные течения распознают в их истинном виде". 181 (20)

666. Человеческий гений часто бывает одержим люциферическим духом, инспирируется им. Такой человек оказывается непрактичным в обыкновенных отправлениях жизни, но способен делать открытия в какой-либо области. "Ибо Люцифер играет существенную роль в великом культурном прогрессе Зем­ли, и только бездушная церковно-христианская традиция видит в люциферическом существе одно плохое, дьявола". 130 (13)

3. Люцифер и Ариман в их полярной противоположности

Происхождение и сущность противоположности

689. "Люцифер и Ариман совершают ту ошибку, что свое Я, а не одно лишь его действие вносят на физический план". 266-3, с.179
     Жизнь нашей воли, жизнь обмена веществ и конечностей (см. рис., красное) как самостоятель­ный орган включена в некую часть духовного космоса (светлое), которая является существом Элоима, Духа Формы. "На головную систему человека, которую я здесь, как противополюс волевой системы, обозначу розовым, этот большой космический организм Элоима не действует; но здесь действуют отставшие Элоимы, которых я обозначу желтым. В этой среде также действуют Ангелы,. Архангелы и Архаи. Эти существа являются отставшими элоимами и, собственно, — противниками других Элоимов. Эти другие Элоимы накрепко связали человека с собой, но не дали ему свободы, поскольку оказывали влияние на всего человека. Зато отставшие духи Формы ограничили себя в голове и благодаря этому дали че­ловеку разум, рассудок. Это в основном люциферические духи. Они, как вы можете видеть из сказанного, являются стоящими на более низкой ступени подателями воли. Без них голова была бы лишь пронизана безвольными пред­ставлениями. Разумными представления становятся лишь благодаря тому, что пронизываются волей, становятся силой суждения. Это происходит от указанных духов. ... Они (люциферические духи) на являются, по сути говоря, противниками человека, они являются противниками Элоимов, поскольку отстали и замкнулись на человеческой голове. ... Эти духи являются, собственно говоря, духами Формы, предстают нам в духовном среди сонмов Ангелов, Архангелов, Архаев. Они напечатлели человеку все то, что не хотело бы позволять ему сходить полностью в земное бытие. Им хочется удержать его над минеральным царством, им хотелось бы, чтобы человек пе­реживал лишь растительное царство, что прорастает в мире растений, что живет в мире животных и в собственно человеческом мире. Особенно им ненавистен мир техники. И противниками Элоимов они являются потому, что те низвели человека в "прах земной". В то же время, человек обязан им своей свободой.
     Но поскольку человек все же сошел в земное, то к нему подступили духи иного рода. И если духи первого рода принадлежат эволюции и только отстали в ней, стали отставшими Элоимами, то духов второ­го рода. "...мы находим, обращая оккультный взор к сонмам Херувимов, Серафимов и Тронов. Среди духов этого рода также есть отставшие. Они не вошли в их сонмы и остались лишь духами Мудрости. Эти суще­ства проявляют себя т. обр., что о них можно сказать: им хотелось бы земного человека законсервиро­вать. Они хотели бы взять за начало человека таким, каким он воплотился в минеральное царство благо­даря Элоимам, и от этого начать вести дальнейшее развитие. Все прошлое они хотели бы исключить. — Ах, зачем оно нужно, это прошлое, — говорят они; — оно нас больше не интересует. Человек сошел в ми­неральное царство. Оторвем его от Элоимов, Элоимы в нем больше не нуждаются, и начнем новую эволю­цию. Сделаем его начальным звеном, от которого он будет жить дальше!
     Это ариманические существа, они хотели бы исключить все прошлое и сделать человека результатом лишь того, чего он достиг непосредственно на Земле. ... Долой эти "воздушные шары" космоса, этот Сатурн, Солнце, Луну, они больше не имеют значения для человека! С Землей должна начаться новая эво­люция. Она должна стать новым Сатурном, затем придет Солнце и т. д. Таков идеал этих других существ. Они штурмуют подсознательное человека, жизнь его воли, жизнь обмена веществ и конечностей". Они хо­тели бы исключить все растительное и животное, хотели бы связать человека только с минеральным и его законами, связать его с машинами, создать из машин целый мир, новый мир. Их намерение отрази­лось и в религиозной жизни. Платон совершенно по-особому говорит о вечности человеческой души, ариманизированная же церковь считает особой ересью предсуществование души.203 (14)

381. "На всех фабриках, что дымят теперь повсюду, господствуют ариманические власти. Человек на них больше не имеет никакого значения.
     Если же вы от фабрики пройдeте чуть дальше, то попадeте в церковь. А там всe стало абстракцией и давно уже не имеет никакого отношения ко внешней жизни. ... Там все настолько же люциферизировалось, насколько ариманизировалась фабрика". 197(10)

405. "Ко многому, что мы должны знать о человеческом развитии, необходимо добавить знание о том, что имели место как инкарнация Христа в человеке, в Иисусе из Назарета, так и инкарнация Люцифера в третьем дохристианском тысячелетии в Азии. И большая часть древней культуры была инспирирована... этой инкарнацией Люцифера в человеке, жившем во плоти и крови. ... Односторонность глубокого в то же время гнозиса проистекает от этой инкарнации Люцифера в древнем мире. Всe значение Мистерии Голгофы не понять правильно, если не знать, что ей на неполных три тысячелетия предшествовала инкарнация Люцифера.
     И чтобы... уравновесить эту одностороннюю инспирацию Люцифера, пришла инкарнация Христа. А вместе с этим пришло и то, что теперь образует воспитательный импульс для развития европейской цивилизации и еe американского придатка. Но с середины XV в., с возникновения в человеческом развитии побуждения к индивидуалистическому, личностному развитию, в этом развитии сложились такие силы, которые подготовляют инкарнацию ещe одного сверхчувственного существа. И как имела место телесная инкарнация Люцифера, как имела место телесная инкарнация Христа, так прежде, чем пройдeт хоть малая часть третьего христианского тысячелетия , на Западе произойдeт действительная инкарнация Аримана: Аримана во плоти. Этого воплощения Аримана во плоти земному человечеству не избежать. Оно придeт. Дело заключается лишь в том, чтобы земное человечество смогло найти правильную позицию по отношению к этой ариманической земной инкарнации. ... Такое существо, как Ариман, которое через некоторое время хочет воплотиться на Земле в западном мире, подготавливает свою инкарнацию. ... ведeт определeнные силы в человеческом развитии так, чтобы извлечь из них свою особую пользу. И было бы плохо, если бы люди сонно продолжали жить далее и определeнные явления человеческой жизни не воспринимали бы так, чтобы в них распознавать подготовления к телесной инкарнации Аримана. Лишь тогда люди займут правильное положение, когда будут знать: в том или ином ряде фактов, происходящих в человеческом развитии, необходимо распознать, как Ариман подготовляет своe земное бытие. И сегодня как раз самое время отдельным людям знать, какие процессы, развивающиеся вокруг нас, являются махинациями Аримана, которые — ему на пользу — подготовляют, как только можно, его предстоящую земную инкарнацию.
     Наиболее благоприятным для Аримана, несомненно, было бы состояние, при котором как можно большее число людей не имело бы ни малейшего понятия о том, что наилучшим образом может подготовлять его вхождение в бытие, когда как можно большее число людей продолжало бы и далее жить так, что в процессе этой подготовки ариманического бытия продолжало бы придерживаться того, что соответствует прогрессу, "добру" человеческого развития. Если Ариман сможет вползти в сонное человечество, то для него это будет особенно благоприятно. Поэтому должно указываться на те события, в которых Ариман работает, подготовляя свою будущую инкарнацию.
     Видите ли, среди фактов развития, в которых, я бы сказал, ясно воспринимается импульс Аримана, происходит распространение среди людей веры, что через механически-математическое постижение Вселенной, пришедшее с галилеизмом, коперниканством и т.д., действительно может быть понято то, что разыгрывается вовне, в космосе. Поэтому антропософски ориентированной Духовной наукой так сильно должно быть подчeркнуто, что в космосе нужно искать дух и душу, а не просто то, что галилеизм и коперниканство ищут как математику, механику, как если бы мир был большой машиной. Это было бы обольщением Аримана, если бы люди ограничились исчислением движения звeзд, изучением астрофизики, чтобы проникнуть за материальные связи небесных тел, чем сегодня люди столь горды. И было бы плохо, если бы этому галилеизму, коперниканству не было противопоставлено знание об одушевлeнности, об одухотворeнности космоса, что особенно идeт не в пользу земной инкарнации Аримана. Ему хотелось бы столь сильно удержать человечество в темноте, чтобы оно астрономию понимало только математически. Для этого он искушает многих людей проявлять их нерасположенность к знанию о духе и душе Вселенной. Но это лишь одна из соблазняющих сил, которые Ариман вливает в души людей. Другая из подобных соблазняющих сил Аримана — где он работает, я бы сказал, соответствующим образом совместно с люциферическими силами — связана — и это естественно для его инкарнации — со стремлением удержать как можно шире распространенное настроение, что для внешней жизни достаточно позаботиться лишь о том, чтобы человек был удовлетворeн хозяйственной жизнью. Здесь мы касаемся пункта, где современный человек часто неохотно останавливается. Видите ли, для действительного познания духа и души современная официальная наука, собственно говоря, больше совершенно не годится; ибо методы, которые используются в современной официальной науке, годятся только для внешней природы".
     "Я полагаю, что европейцы горды цивилизацией, когда они могут сказать: мы не людоеды! — Но душееды, духоеды эти европейцы с их американским придатком! Бездуховное поглощение материального означает увод духа на ложный путь. Подобные вещи сегодня трудно говорить человечеству. Ибо поймите хоть однажды правильно, каким образом приходится сегодня многое характеризовать в культуре, если знаешь всe это. И держать людей в таком душевно и духовно пожирающем состоянии означает следовать импульсу Аримана, ведущему его к инкарнации. Чем больше удастся расшевелить людей, чтобы они не просто хозяйничали в материальном смысле, но поняли, что как хозяйственная жизнь, так и духовная свободная самостоятельная жизнь, действительный дух должен рассматриваться как член социального организма, тем в большей степени люди будут так ожидать инкарнацию Аримана, что смогут занять по отношению к ней позицию, соответствующую людям.
     Другое течение в нашей современной жизни, которым пользуется Ариман, чтобы способствовать своей инкарнации, сегодня отчeтливо выступает в т.наз. национальном принципе. Всe то, что расщепляет людей на группы, что удаляет их от обоюдного взаимопонимания на всей Земле, что их разводит, — это в то же время способствует ариманическому импульсу. И человек должен различать голос Аримана во всeм том, что сегодня многообразно говорится о новом идеале на Земле: освобождении народов, даже самых малых, и т.п. — Прошли времена, когда кровь разделяла. Консервирование старого способствует намерениям Аримана. ... Способствуют этому также люди... с различным партийным мнением, партийным жизнепониманием. Доказать же можно как одно, так и другое". Доказательства остаются на поверхности бытия. С современным интеллектом можно об одном и том же сказать и да и нет. Выступают группы: одна доказывает одно, другая — другое. Это затем переходит в ненависть, которой достаточно в наше время. Всe это, опять-таки, способствует земной инкарнации Аримана.
     И что особенно служит его земной инкарнации — это одностороннее понимание Евангелий. Вы знаете, насколько в наше время необходимо углубление в Евангелия в духовнонаучном смысле. Но вы также знаете, как сильно сегодня распространено по Земле мнение, что Евангелия не следует постигать духовно, что человеку не следует вдаваться в то или иное действительное познание духа, космоса, способное нечто сказать о Евангелиях. Сегодня предлагают Евангелия "принимать просто". Я не хочу говорить о том, что истинных Евангелий люди сегодня не имеют, поскольку то, что сегодня имеют как перевод с их первоначального языка, — не Евангелия. Но я не хочу в это вдаваться; я хочу привести вам глубоко лежащие факты, состоящие в том, что нельзя прийти к действительному постижению Христа, если просто, т.е. удобно, как этого сегодня хотят вероисповедания и секты, входить в Евангелия. Во времена, когда разыгралась Мистерия Голгофы, и несколько столетий после неe имело место реальное постижение Христа, поскольку то, что осталось как предание, могло постигаться с помощью язычески-люциферической мудрости. Эта мудрость была отсталой, и то, что сегодня люди в вероисповеданиях и сектах находят в Евангелиях, — не ведeт их к реальному Христу, Которого мы ищем с помощью духовной жизни, это ведeт только к иллюзиям или, по крайней мере, к галлюцинациям, к душевным или одухотворeнным галлюцинациям о Христе.
     Через Евангелия к действительному Христу не прийти, если Евангелия не постигать духовнонаучно. Через Евангелия можно прийти только к галлюцинации относительно явления Христа в мировой истории. Впрочем, это основательно показано в теологии новейших времeн. Почему так любят теологи нового времени говорить о "простом человеке из Назарета" и Христа, собственно, понимать как Иисуса из Назарета, который несколько возвышался над другими историческими величинами? — А потому, что потеряна возможность приходить к реальному Христу, а также потому, что приобретаемое людьми из Евангелий фактически приводит к галлюцинациям, к иллюзорному; через Евангелия не могут постичь реальность Христа, но лишь галлюцинарные, иллюзорные представления. Их люди достигают. Подумайте, сколь многие теологи говорят, что Павел перед Дамаском имел "только видение". Они исходят из того, что через их рассмотрение Евангелий обретаются только галлюцинации и видения. Это не является чем-то фальшивым, но это всего лишь внутренние переживания, которые не имеют никакой связи с реальным Существом Христа. Я не говорю о галлюцинаторном с тем оттенком, что оно неистинно, я только хочу его охарактеризовать, что в этом случае Существо Христа постигается тем же образом, как постигаются внутренние галлюцинации. Если люди останутся с ними и не проникнут к действительному Христу ... то это в наибольшей степени будет способствовать целям Аримана. ... Существует большая опасность в том, чтобы отдельные Евангелия принимать слово в слово. Что можно пережить в отдельных сектах, где Евангелием от Иоанна или от Луки клянутся, клянутся их буквальным содержанием? — Это есть некий род бреда, род помрачения, перепомрачения сознания. При перепомрачeнном сознании, которое возникает как раз через Евангелия, если в них углубляются не духовно, получаются люди, которые наилучшим образом служат Ариману в подготовке его инкарнации, находятся в таком к нему отношении, как он этого хочет. К
     ак видите, опять неудобная истина для человека современности! Люди живут в их вероисповеданиях и говорят: мы не нуждаемся в какой-то там Антропософии, мы остаeмся просто при Евангелии. Из скромности, как говорят, остаются они просто при Евангелиях. В действительности же это ужасное самомнение — думать только так. И самомнение это состоит в том, что видимым образом Евангелие берут как будто бы слово в слово, но в действительности берутся за то, что, как достояние мудрости, переработано, и судят о нeм с помощью того, что человек приносит с собой через рождение и что из крови врывается в идеи. "Простейшие" люди большей частью оказываются наиболее высокомерными именно в области вероисповеданий. Но главное в данном случае заключается в том, что всe это подготовляет инкарнацию Аримана, когда людям всe вновь и вновь проповедуется: ничего вам больше не надо, как только читать Евангелия!
     Примечательно, что обе партии, сколь бы ни были они различны, работают вместе с тем и рука об руку: те, которых ранее я обозначил как душеедов, духоедов, и те, которые охарактеризованным образом через простое вхождение в словесное содержание Евангелий способствуют инкарнации Аримана. Обе работают рука об руку. ... Ибо вещи сегодня не таковы, чтобы люди могли их принимать буквально. Люди сегодня живут, как я не раз об этом говорил, в словах. Нам крайне необходимо уйти от слов и проникнуть в вещи. Сегодня слово отделяет человека от действительного существа вещи. Но особенно это происходит тогда, когда древние предания, к которым принадлежат и Евангелия, хотят принимать так, как это теперь часто рекомендуется делать, с т.наз. "простым пониманием". ... Я говорил: Ариман и Люцифер всегда действуют совместно. Дело заключается только в том, кто из них приобретает преобладающую власть над сознанием человека в определeнный период времени. Это была сильно люциферизированная культура, длившаяся от 3-го тысячелетия до Рождества Христова до Мистерии Голгофы, когда Люцифер инкарнировал в Китае. Многое светило от того момента вплоть до первых христианских столетий и продолжает ещe действовать и в наше время.
     Но теперь, в наше время всe обстоит так, что следы Люцифера до некоторой степени стали невидимы, поскольку на пороге стоит инкарнация Аримана в 3-м тысячелетии, и в тех вещах, о которых я вам сегодня говорил, особенно отчeтливо воспринимаются следы Аримана. Ариман с Люцифером заключили своего рода договор, который я мог бы выразить следующим образом: я, Ариман, нахожу особенно благоприятным для себя, — так говорит Ариман Люциферу, — заняться консервными банками; тебе я оставляю желудки, если ты предоставишь мне возможность желудки убаюкать, помрачить сознание людей по отношению к желудку, погрузить всех в сумрак.
     Вы должны правильно понять, что я имею в виду. В сумрачном, помраченном отношении к желудку находятся те люди, которых я обозначил как душеедов и духоедов, ибо они снабжают непосредственно люциферический поток тем, что они вносят в свой желудок, если в своeм человеческом они не несут спиритуального. Через желудок идет к Люциферу бездуховно съеденное и выпитое!
     А что я имею в виду под консервными банками? — Библиотеки и т.п. места, где хранятся те науки, которыми человек занимается, не имея к тому действительного интереса, которые не живут с человеком, а остаются в книгах, что стоят в библиотеках". Их читают для того, чтобы написать диссертацию или другую книгу и поставить еe в ряд с предыдущими. "Эти "консервные банки мудрости" особенно благоприятно способствуют целям Аримана".
     Люди занимаются какой-либо деятельностью, но связываться с нею не хотят; всe фиксируется в актах и т.п., переплетается и ставится на полки, с сутью же дела человек остаeтся не связанным. Маленькие консервные баночки, большие консервные банки с духом и душой. Всe консервировано и не вызывает никакого интереса. А из всего этого и возникает то настроение нового времени, при котором совсем не хотят вдаваться в те мировоззрения, исповедания, для которых необходима голова, где необходима голова, чтобы что-то понять. Вероисповедание, мировоззрение хотят подвести прямо к сердцу. Конечно, это можно сделать. Но что получается в действительности? "Люди хотели бы всe воспринимать, не напрягаясь головой, — сердцем, как они говорят, которое всe-таки без головы не бьeтся, но через которое можно хорошо воспринимать, если в виду при этом иметь желудок. Всe, что совершается в человечестве, должно проходить, должно несмотря ни на что, особенно, когда речь идeт о важнейших вещах жизни, через голову.
     Все эти вещи очень важно наблюдать. Ибо если их наблюдают, то видят, с какой огромной серьeзностью нужно отнестись к современной человеческой жизни и как необходимо отучиться от иллюзий, которые могут исходить из Евангелий, отучиться от того рода любви, какую люди ныне питают к иллюзиям. С тем родом знания, к которому люди теперь стремятся, истины не достичь. Люди сегодня находят весьма основательным, если какие-либо вещи в мире доказываются статистически. Со статистикой, с исчислением Ариман играет особенно легко; он особенно рад, когда учeные объясняют сегодня человечеству, что например, на Балканах всe должно обстоять так и так, поскольку там живeт столько-то македонцев, столько-то греков, столько-то сербов и болгар. Против чисел ничего не поделаешь, ибо люди верят в них. А с числами, в которые верят люди, Ариман делает те подсчeты, которые полезны ему в том смысле, как я это объяснил. Впоследствии люди обнаруживают насколько "верны" эти числа. Числа доказывают людям нечто совершенно определeнное; но если не ограничиться тем, что стоит в книгах, а посмотреть точнее, то часто можно заметить: да, в этой статистике, скажем мы, например, грек является отцом, сын — сербом, другой сын — болгарином. ... Разглядеть в этих числах именно, что в одной семье находится и грек, и серб, и болгарин означает прийти к истине, а не просто принимать числа, которыми теперь так удовлетворяются. Числом человек вводится в то направление, на котором Ариман наиболее благоприятным для себя образом исчисляет свою будущую инкарнацию в З-ем тысячелетии". 191(11)

423. Представим себе не спиритуальную, а традиционно-церковную истину, которая воспринята человеком. "Родственным, подобным церковным истинам является абстрактный идеализм, который верит именно в моральное, только в абстрактные идеалы и совершенно не интересуется тем, каким образом эти абстрактные идеалы возникли. ... Чисто религиозные и чисто идеалистические представления имеют, опять-таки, следствием то, что низшая природа человека всe больше и больше материализуется. Если материалистические представления вызывают спиритуализацию низшей природы, то чисто церковное, без спиритуального влияния, традиционно построенное воззрение или абстрактный идеализм делают низшую природу всe более материальной". Наиболее ярким типом такого человека является тучный поп. У него традиционно-церковные представления и всё увеличивающийся живот. Это, конечно, лишь сравнение, а никакой не закон или факт".
     "В сознательной природе, в голове человека живeт материализм, а бессознательное — та природа, которая сначала проделывает метаморфозу, когда мы проходим врата смерти и живeм до следующей земной инкарнации, которую мы как незаконченное строение теперь носим в нас, — эта, скажем, низшая природа человека есть носитель бессознательной душевной жизни, и эта бессознательная душевная жизнь примечательным образом под влиянием материализма всe более и более спиритуализируется. Так что действительное следствие материалистических представлений ... материалистического образа жизни состоит в том, что низшая природа человека спиритуализируется. Представьте себе следующее. Если вы действительно углубляетесь в представления о силах и материи и верите только в них, если вы так устраиваете свою жизнь, что говорите: еда, питье, а затем со смертью — ничто, — во всех отдельных действиях придерживаетесь этого стиля, то материализм переходит в образ жизни, и низшая природа тогда постоянно спиритуализируется всe больше и больше.
     Но эта низшая природа, которая спиритуализируется, требует, чтобы на нас нечто действовало; свой путь, который она проделывает в мировом развитии, она одна проходить не может. И следствием того, что в голове, в высшей природе человека находятся только материалистические представления и материалистические симпатии, является то, что высшая природа не может действовать на низшую природу, и поэтому низшая природа подвергается другим действиям ввиду бессилия высшей природы: она подвергается воздействию люциферического принципа. ... Люциферические существа суть духовные. Они вступают в низшую природу человека, когда она под влиянием материализма всe более спиритуализируется. ... Парадоксальная истина выступает перед нашей душой: материалистическая эпоха в действительности подготовляет спиритуальную, но люциферическую культуру". 184(9)

Католическая церковь

     102. "В греческой ортодоксальной церкви до VI, VII столетий был добрый дух, но затем то, что было добрым духом, превратилось в люциферического духа. ... Придерживаться ортодоксальной религии означает быть в когтях Люцифера". 159 (10)

     116. "Одностороннее религиозное движение — я подчеркиваю: одностороннее религиозное движение — существует и в Христианстве, и сильнее всего оно выражено в иезуитизме. Подумайте только, они постоянно выступают против действительно научного прогресса. Католическая церковь только в XIX в. официально признала коперниканское мировоззрение. ... Односторонняя религия чувствует: в науке, обращенной просто на внешний мир, возвещает себя Ариман. И это правомерный элемент церковной борьбы. Аримана не потеснить во внешней науке, не обратясь к спиритуальному мировоззрению; это справедливо. Но с другой стороны встает неправомерный импульс одностороннего выступления религии против науки. Такое одностороннее религиозное мировоззрение особенно одушевляется люциферическим элементом. Ибо стремиться к религиозному углублению и ненавидеть научное проникновение в духовный мир — это суть то, чего хочет от людей Люцифер. Люцифер не смог бы лучше достичь своей цели, чем в том случае, когда все люди были бы просто религиозны. Такая религиозность содержит в себе эгоистический импульс огромной силы ... эгоизм души, не тела". 159 (10)