205. "Что выражается в слове "я", есть волевой акт, действительный волевой акт. А наше представление о Я есть зеркальное отображение, возникающее вследствие того, что воля ударяется о тело, подобно тому, как, смотрясь в зеркало, мы видим наше физ.тело. ... Я живет на физи­ческом плане как волевой акт".166 (5)

213. "Истинное Я живет в той же самой мировой сфере, где живет истинная действительность нашей воли".179 (5)

452.

Взаимосвязи:		Оттеняются:
Элоимы, Духи формы:	Мир чувств
Архаи	мир мыслей
Архангелы:	мир речи:	чувства-представления
Ангелы:	фантазия, сны:	волеобразное чувство
Человеческое Я:	волевые действия:	воля

208 (13)

1553. "Вы воспринимаете не ваше Я, а ваши переживания, которые вы испытываете, бодрствуя в тече­ние дня. ... Каждый человек думает, что восприятие Я — это переживание. Нет, восприятие Я — это дыра в переживаниях".
     "Вы можете иметь темное чувство, что у вас есть Я, когда из воли нечто звучит к вам от того, что вы имеете как дыру в ваших душевных переживаниях. Но восприятие Я всегда именно негативно. Это очень важно увидеть по той причине, что тогда поверхностное я-представление, которое фигурирует во многих новых философиях, распознается в его ничтожестве. ... без сказанного здесь не понять отношения человека к человеку в жизни. ... Если бы Я пребывало в нашем сознании, то отношение человека к человеку поистине было бы фатальным; тогда мы проходили бы через мир и внутри нашего сознания, внутри мира на­ших чувств и представлений имели бы только: я,я,я. Мы бы проходили мимо других людей и ощущали бы их как тени и удивлялись бы, протянув руку, что эти тени удерживают ее. Мы бы не могли объяснить себе, как это происходит, что мы не можем что-либо схватывать сквозь человека. Все это было бы вызвано тем, фактом, что мы обрели бы наше Я в нашей душевной жизни субстанционально, а не просто как представле­ние ... Но мы не имеем его там, мы имеем его только в нашей воле и в чувстве, излучающемся из воли. Я, собственно, пребывает там, а не непосредственно в жизни представлений и чувств".191 (8)

Обогащение Я

1564. "Обычно человек имеет лишь некую тень следующей инкарнации. И если ничего не делается для то­го, чтобы как-то обогатить эту тень, какой она выступает в обыкновенной жизни, то она остается в неудовлетворительном состоянии; ибо тогда пребывают в, так сказать, однопунктном представлении: я, я, я. И никак не выйти из этого я-пункта. Но это "я" можно обогатить, и вопрос состоит в том, как это сде­лать. ... Я-пункт — это единственное, что как семя пребывает для следующей инкарнации; так что, с ка­кой бы силой и как угодно глубоко мистически человек ни вдумывался бы в себя, каким бы прекрасным уче­ниям ни предавался, ему не подойти к своему Я, ибо это Я, это представляемое Я, по сути вовсе не принадлежит нам, поскольку мы являемся существами данной инкарнации, но оно принадлежит теперь — внутри данной инкарнации — этому миру. Мир из того, что в нас является образом "я", я-мыслеобразом, делает для нашей следующей инкарнации то, что тогда в нашей душе будет более действенно. Поэтому это "я" может обогащаться только во внешней жизни. ... Ищи себя самого, ищи богатство, живущее в твоих представлениях; оно больше, чем то, которое ты имеешь в обычной жизни, ты сможешь тогда это богатство обретать через расширенное наблюдение мира. Но это не должны быть внешние чувственные наблюдения, ибо они ведь связаны лишь с нашей современной инкарнацией, связаны только с нашим телом, которое мы теря­ем со смертью. ...
     Лишь тогда мы действительно обогатим наше Я как представление, когда не будем думать абстрактно, прямолинейно, как охотно думают в современности, но постараемся, если хотим обога­тить это Я, найти, я бы сказал, более таинственные связи жизни, чем те, что открываются, как гово­рится, безо всякого. Поймите только это правильно! Искать в жизни такие таинственные связи современный человек считает абсолютно не нужным делом, ибо он не стремится обогатить Я. ... Чем далее человек пойдет к самостоятельной разгадке далеко лежащих и тем не менее могущественно говорящих к нашей душе жизненных связей, лежащих вне нас, тем больше он найдет, что это я-представление становится богаче и богаче. ... Я имею в виду совершенно реальные связи, но только такие, которых обычно не ищут".
     Вот один пример. Однажды священник повстречал цыганку с совершенно грязным ребенком. Он сжалился над ним и предложил цыганке денег, поставив при этом условие, что ребенок будет воспитан по правилам цивилизованного общества. Цыганка, конечно, охотно согласилась взять деньги, но при этом сказала, что образование, которое имел в виду священник, и вся связанная с ним культура людям ни к чему и делают их только несчастными. Цыганский же образ жизни приносит больше счастья. Эта история была описана в литературе Ферхером фон Штайнланг (Иоган Кляйнферхер, 1828-1902 г. "Цыгане", 1859 г.) Точно такая же мысль была высказана в свое время Руссо. С той только разницей, что он за нее получил премию парижской Академии.
     "Так обнаруживаются примечательные точки соприкосновения... жизнь многозначна, и, вдаваясь в эту многозначность жизни ... человек обогащает, укрепляет Я. Ибо через подобные связи, которые человек отыскивает во внешнем мире, но в обычной жизни не находит, происходит возрастание Я как представле­ния. ... Тогда обнаруживают, что представления, связанные с Я, становятся подвижнее и подвижнее, ак­тивнее и активнее, и в Я западают многие вещи, которых лишены другие. И это особенно важно. Ибо при­чина, по которой мы так легко заболеваем, по которой мы испытываем столь много неудовлетворенности в жизни, состоит в том,что от вещей мира в нас западает так мало, что наше мышление стягивается во все более маленький круг. Если же мы в состоянии встречающееся нам в жизни соединить с очень многим, про­тянуть длинные нити между событиями опыта и переживаниями, тогда наше Я крепнет, тогда оно чувствует себя в жизни возросшим, так же как и я-мысль. Поэтому всякое воспитание, которое указывает на односторонние мысли об одних и тех же вещах, вредно".
     "С любовью постигать мир и не отталкивать филистерски отношения, которые не имеют никакого иного значения, кроме того, что далеко лежащие друг от друга вещи соединяют вместе, дабы обогащать Я, при­носить нам силу. ... Человек только тогда становится фантастом, когда в этих таинственных связях ищет больше,, чем в них заключено, желает через них нечто познать. Дело же заключается не в том, чтобы через них что-то познавать, а в том, чтобы дать им действовать в себе, чтобы можно было действительно отме­тить, как человек может вжиться в силу, которая теперь в нем выступает как мыслительная, а в следующей инкарнации ей будет соответствовать действительность. ... Так возникает возможность постичь не только я-представление, но также и то, как это Я живет между смертью и новым рождением".
     "Русский народ менее пробужден относительно нюансов (более тайных жизненных связей), чем запад­но-европейские и особенно среднеевропейские народы". В качестве примера в лекции приводится рассказ Эдуарда Бернштейна о Степняке-Кравчинском, которого он встречал в доме Энгельса в Лондоне. Бернштейн рассказывает, что Степняк-Кравчинский отличался сильной предрасположенностью к мечтательности, был че­ловеком мягких чувств. Он был душой основанного в Англии союза освобождения России, ездил с лекциями в Америку, где его тепло встретил Марк Твен. За столом у Энгельса и вообще в обществе Степняк-Кравчин­ский был тихим гостем, едва выражался, если к нему непосредственно обращались. Но он охотно посещал Энгельса, высоко ценил дружбу с ним, а также и с Бернштейном. Однажды завязался разговор о Польше. Степняк высказался в духе русских на нее воззрений. Это вызвало тяжелый спор, и с тех пор Степняк не появлялся в обществе. Через несколько лет Степняк и Бернштейн случайно встретились у одного общего зна­комого. Степняк был очень рад встрече и через день хотел обсудить с Бернштейном многое, волновавшее его, но на другой день он попал под поезд и погиб. Опять вроде бы случай.
     "Если человек мечтателен в жизни, тогда эта мечтательность начинает действовать в карме. Поэтому те, кто правильно понимает подобные таинственные связи, о которых я рассказал, могут, я бы сказал, руками потрогать карму. Конечно, не будь Степняк человеком мягких чувств и, одновременно, мечтательным, то связь между его сознательной жизнью и таинственным током кармы не действовала бы столь сильно. ... Но чем больше абстрактные повседневные представления погружаются в мечтания, тем большая сила тянет чело­века к тому, чтобы вызвать (к действию) кармические связи".
     "Связи, более отвлеченные от человека (как я их охарактеризовал), обогащают Я, которое мы теперь носим в себе, но как семя для будущей инкарнации; так что в отношении этого теневого Я мы обретаем большую силу. Связи, при которых мы не отказываемся от человека, но ставим его в них, обогащают жизнь; душа тогда делается богаче в переживании, в восприятии той области, которую мы прохо­дили между смертью и новым рождением. ... Вы видите, что человек заблуждается, грубо полагая ...путем врабатывания в себя обрести то обогащение Я, которое делает сильным самопознание. Необходимо, на­против, отделаться от себя, чтобы сделать себя сильнее. Поэтому плохи те вожди к самопознанию, кото­рые указывают человеку на него самого, не уводят его от себя и не приводят к тем связям, которые в мире не лежат на ладони".
     "И как можно миновать заблуждения, рифы и пропасти в отношении представляющего Я, так же можно действовать и в отношении волящего Я. ...От воли исходят, собственно, только впечатления чувств и характера, сама же воля остается тайной. ... Волящее Я ныне не пребывает в человеке, оно есть ре­зультат предыдущей инкарнации. ... Когда я говорю: "я есмь", то в этой мысли "я есмь" я живу в семени будущего воплощения. Говоря: "я хочу", я живу в том, что действует из предыдущей инкарнации в со­временной".
     "Реально в настоящем пребывает только чувственное переживание; и во времени, входя одно в другое ... в нас живет троякое: нечто, действующее из предыдущей инкарнации, нечто, дейст­вующее теперь, и нечто, действующее для будущей инкарнации".176 (6)

1667. "Собственное место мыслей находится в эф. теле человека, но там они — живые сущностные силы. Они напечатлеваются физ. телу и как такие "запечатленные мысли" носят теневой характер, каковыми их и знает обычное сознание. Что в мыслях живет как чувство, — это исходит из астр. тела человека, а воля исходит от Я".26 (100-101)

XI. ВНУТРЕННЯЯ ПРИРОДА ДУШЕВНОЙ ЖИЗНИ

1. От физического к душевному
1786. "Наш обычный звук происходит, собственно, оттого, что воздух пронизан звуковым эфиром... И когда этот эфир пронизывает воздух, то он сообщает ему живущее в себе, и потому для нашего восприятия возникает то, что мы называем звуком. Этот звуковой эфир, который в то же время является химическим эфиром ... он живет в нашем жидком организме. ... Мы имеем эф. тело, оно работает и действует, когда образует мысли в нашем жидком организме. Но в этот жидкий организм постоянно входит и выходит то, что мы называем химическим эфиром. Рассматривая наш организм, мы находим полный эфирный организм состоя­щим из химического эфира, теплового, светового, жизненного эфира, и, кроме того, совершенно особо, через жидкое тело в нас входит-выходит химический эфир. Астр. тело, выражающее себя в чувствах, связано с воздушным организмом. Но с этим воздушным организмом особое родство имеет другой род эфира, пронизывающего воздух, — световой эфир. ... Световой эфир, несомый воздухом, родственный воздуху — как звук, — особенно проникает в наш воздушный организм; и он лежит в основе того, что входит и выходит из нашего воздушного организма".
     "Наконец, мы обладаем Я. Оно является той духовной организацией, которая то, что мы носим в се­бе как тепло... не только внешне ограничивает исходя из себя, но насквозь конфигурирует внутренне. И душевное нам не понять, если мы не примем во внимание это прямое действие Я на тепло. Я в человеке является прежде всего тем, что приводит волю в движение, подает волевые импульсы. Как Я подает волевые импульсы? С другой точки зрения мы говорили, как волевые импульсы связаны с земным, а мысле-импульсы, импульсы представлений — со внеземным. Но когда Я держит волевые импульсы вместе, то где пролегает тот путь, по которому они вступают во все человеческое существо? Это происходит путем воз­действия воли на тепловой организм человека".202 (10)

1797.

     Воля, пребывающая между астр. телом и Я, находится ближе всего к Я. "В воле Я переживает себя самым непосредственным образом, то­гда как содержание чувств и содер­жание мыслей покоятся в глубинах нашего существа, и только волны ударяют оттуда в наше Я. ...
     Представления, которые мы переживаем сознательно, являются теневыми образами глубоко лежащего душевно­го ткания; они всего лишь теневые образы, в то время как волю мы все же переживаем непосредственно, хотя и смутно. Бодрственное сознание воли мы можем иметь только через теневые мыслеобразы".
     "Чувственные восприятия проникают извне. Волевые импульсы воспринимаются лишь смутно. Содержание чувств ударяет снизу и соединяется с впечатлениями чувств. Мы видим красное, оно наполняет нас опреде­ленным чувством; мы видим синее, мы слышим до-диез или до и при этом что-то чувствуем. Но тогда мы со­ставляем также и представление о впечатлениях чувств. Содержание мыслей, приходящее изнутри, сплетает­ся с впечатлениями чувств. Внутреннее соединяется с внешним. Но своей жизнью в полном, бодрственном Я мы обязаны явлениям чувств, и наше Я вносит в это свою долю ... в то, что приходит извне".207 (10)

1867. "У меня появилась мысль поднять руку. Эта мысль выстреливается из головной организации в организацию руки, вызывает там распад, процесс разрушения. Его можно назвать сгоранием. В организации моей руки нечто разрушается. Та часть астрального организма, которая соответствует волевой части души, течет в том направлении и восстанавливает разрушенное, вновь его надстраивает. В этом надстраивании осуществляется поднятие моей руки. Т.обр., то, что сгорает, снова восстанавливается, и в его восста­новлении и осуществляется волевой акт. В той части астрального организма, которая лежит в основе воле­вых импульсов человеческой души, содержится также я-существо, так что всякий раз, когда разворачивает­ся воля, происходит и разворачивание я-существа. Если увидеть, как разворачивается человеческая воля, то в то же время можно увидеть, как некое побуждение человеческого астрального организма сливается с побуждениями я-существа и изливается в физ. и эф. организм. Это происходит также и тогда, когда разво­рачивается воля, не требующая, чтобы я, скажем, двигал моими конечностями...".215 (10)

Взаимодействие мышления, воления и Я. Минеральное

1868. "Человеческий организм живет так, что прежде всего он несет в себе органический процесс, который я здесь схематически представлю вам с помощью белого мела. Но внутри этого органического процесса мы видим повсюду неорганическую, безжизненную материю, которая не выделяется, но повсюду откладывается, что я нарисую здесь схематически с помощью красного мела (рис.). Вверху я дам красные штрихи особенно плотно, поскольку в головной организации человека оседает и остается лежать невыделенная безжизненная материя. Далее весь человеческий организм пронизан Я. Зеленым мелом я рисую это Я схематически. Внутри нашего организма Я приходит в соприкосновение с безжизненной отторгнутой материей. Оно пронизывает ее. Т.обр., в нашем организме, с одной стороны, Я пронизывает органический процесс, внутри которого мате­рия содержится как живая материя, но, с др.стророны, Я пронизывает и безжизненное, я бы сказал, минерализированное в нашем организме. Когда мы думаем, то постоянно совершается то, что возбуждается через внешние чувственные восприятия или также через воспоминания; Я определенным образом усилива­ется этой безжизненной материей и начинает в смысле внешних чувственных возбуждений или возбуждений, вызванных воспоминаниями, колебаться этой материей, начинает — я дол­жен сказать — в нас рисовать. Ибо это никакое не образное представление, но оно, вообще, соответствует реальности, когда Я неорганическую ма­терию использует так, как если бы я сейчас, если прибегнуть к сравнению, растер этот мел, затем обмакнул палец в эту пудру и стал бы им рисовать разные фигуры. Это происходит так, что Я раскачивает эту безжизненную ма­терию, усиливает себя ею и рисует в нас фигуры, которые, конечно, имеют иной вид, чем обычно рисуемое нами внешне. Но Я с помощью без­жизненной материи действительно рисует, кристаллизует, хотя и не в образе тех кристаллов, которые мы находим в минеральном царстве (красное). Что т. обр., разыгрывается в нас между Я и тем, что в нас становится минеральным, что как тонко-твердая минеральная субстанция выделяется в нас, — это и является там минеральным, которое лежит в основе нашего мышления. Инспиративное познание показывает процесс мышления, про­цесс представления, фактически, как деятельность Я совместную с минеральным в человеческом организ­ме. Это является точным описанием того, что я часто характеризовал абстрактно, говоря: когда мы мыслим, мы постоянно умираем".
     Рассматривая, с другой стороны, те процессы жизни, в которых материя не минерализуется, находится в живом процессе, мы приходим, я бы сказал, к материальному волевой деятельности. Во время сна Я удаляется из физ. тела. В волении Я выходит из определенных мест нашего организма. Это происходит потому, что в тех местах в определенный момент не то чтобы происходит минерализация, но, напротив, все ожива­ет. ... там разворачиваются волевые импульсы. Но Я при этом выталкивается. Я в минеральное втяги­вается; минеральным оно может манипулировать, но живым — нет, из живого оно вытесняется, как ночью во время сна оно вытесняется из всего физ. тела и находится вне его. ... Когда действует наша воля, мы частью нашего Я находимся вне себя. Мы вчленяем себя в силы, что проходят через мир. Когда я дви­гаю рукой, то я делаю это не благодаря тому, что происходит внутри организма, но с помощью сил, нахо­дящихся вне моей руки и в которые Я входит благодаря тому, что из определенных мест моей руки оно вытеснено. ... В то время как при мышлении человек вгоняется внутрь через отношение Я к минерализо­ванным частям человеческого организма, при волении — как во сне — он изгоняется вовне. И никому не по­нять воления, кто не постигнет человека как космическое существо, кто не выходит из границ человечес­кого тела и не знает, что человек в волении вчленяется в силы, лежащие вне его. Мы погружаемся в мир, мы отдаем себя миру, когда волим. ... Воля в нас представляет собой витализацию, распространение Я, вчленение Я в духовный внешний мир и действие Я на тело извне, из духовного внешнего мира".209 (7)

Представление — воспоминание

1871. "Можно заметить такую тенденцию: Я помрачается, когда помрачается чувственное восприя­тие. Когда к чувственным восприятиям мы присоединяем представления, то проникаем нашим Я в наше астр. тело. Так что можно сказать: как жизнь в чувственных восприятиях связана с переживанием Я, так жизнь представлений связана с астр. телом.
     Прежде всего это помрачение Я выражается в том — и это, собственно, наиболее значительное, на что следует обратить внимание, если хотят понять, о чем я здесь говорю, — что мы, оставаясь при восприятиях чувств, имеем нечто совершенно индивидуальное. Комплекс чувственных восприятий, который мы получаем от самих себя, их никто другой не может получить точнее нас самих... и в этом совершенно индивидуальном мы получаем в то же время наше я-переживание. Поскольку мы восходим к переживаниям представ­лений, мы, в то же время, получаем силу приходить к чему-то более всеобщему, например, можем образовы­вать абстракции, которые затем в том же самом облике можем сообщать другим, и другие могут понять то же, что и мы. ... Но это выражается уже в том, что Я замутняется, когда от переживаний чувств мы продвигаемся вверх к переживанию представлений. Хотя, в то же время, мы уходим глубже в себя: и это также является непосредственным переживанием. Но когда развиваются представления — или, лучше сказать, то, что в нас разыгрывается для их возникновения, и что мы сегодня оставим в стороне, — то из представлений возникают воспоминания. Представления, собственно говоря, сначала исчезают из нашего сознания. Из ка­ких-то подоснов — сегодня мы оставим это без разъяснения — возникают факты, вследствие которых мы мо­жем вызвать те же самые представления.
     Это единственное, что мы можем утверждать. Неправомерно говорить, что представления гуляют где-то в подсознании, пока мы их не вызовем вновь, может быть через годы. ... Но мы также знаем, что предста­вления, которые человек образует в связи с чувственными переживаниями, преходящи, и что если даже это порой стушевывается, то должна быть развита внутренняя сила, которую можно пережить, когда прошедшее переживание в воспоминании снова становится представлением. Что здесь становится побуждением к воспо­минанию-представлению — это сидит в нас глубже, чем обычные, связанные с чувственными ощущениями пред­ставления. Это в нашей организации основанное воспоминание-представление; оно связано с тем, чем мы являемся как временные существа. Мы знаем, что представления по-разному вспоминаются в зависимости от того, насколько далеко в прошлом они находятся. ... Во всяком случае, живущее в представлении, свя­занном с чувственным восприятием, втянуто во временной поток, в котором живем мы сами. Определенные ощущения, которые мы имеем, когда всплывают воспоминания, говорят нам, как воспоминание связано со всей нашей организацией. Мы знаем также, как в различном возрасте сила воспоминания бывает большей и меньшей.
     Если мы исследуем эти факты, то сможем сказать себе, что как сила представления связана с астр. телом, так сила воспоминания связана с эф. телом. ... память образует одно с эф. телом, как жизнь пред­ставлений — одно с астр. телом, как чувственные восприятия — одно с Я. Во всяком случае, лежащее в основе представлений берется во временной поток нашего бытия. Не только развитие нашего роста между рождением и смертью находится в определенном временном потоке, но и то, что изживается в виде воспоминания, и мы чувствуем их взаимопринадлежность".
     Особенно в патологических случаях можно наблюдать связь нарушений памяти с нарушениями роста и питания, также связанными между собой. Существует и связь воспоминаний с физ. телом. Если вы привыкли совер­шать какое-либо непроизвольное движение пальцем, то всегда можно найти комплекс переживаний, приведший к этому. Переживания слишком сильно отпечатлелись в физ. теле, им же следовало отпечатлеться только в астр. теле. "Если же они слишком сильно отпечатлеваются в физ. теле, то тогда они встают под влияние вос­поминаний. Но такого не должно быть. Имагинативное наблюдение показывает нам, что действующее в памяти, в эф. теле является некоего рода развитием движения. В физ. теле это скапливается, застаивается. Это не должно целиком пронизывать физ. тело; оно должно физ. телом отталкиваться".
     "Вот действует чувственное восприятие. Сначала его воспринимает Я. Когда оно вживается в астр. тело, к нему присоединяется представление, действует сила, делающая возможным последующее воспоминание, когда это переживается как движение в эф. теле. Но вот все это должно скопиться, задержаться, не пронизывать далее целиком физ. тело. В физ. теле возникает — вначале, естественно, целиком бессознательно — от того, что живет в воспоминании, образ. Этот образ совсем не подобен тому, чем было воспоминание, — тут имеет место метаморфоза; но образ возникает. Так что можно сказать: как с эф. телом связана память, так с физ. телом связан действительный внутренний образ. Всегда, когда в физ. теле запруживается движение, исходя­щее из эф. тела, ему напечатлевается образ; этот образ, естественно, может быть постигнут имагинативным представлением. Тогда становится видно, как действительно физ. тело становится носителем всех этих образов".
     "Этот образ есть последнее, к чему приходят внешние переживания. Другим является представление; вос­поминание — это проходной момент. Переживаемое нами во внешнем мире не должно просто проходить сквозь нас. Мы должны быть изолятором; мы должны это задерживать, что в конце концов и делает наше физ. тело. Наше астр. тело изменяет это, делает бледным в представлении; наше эф. тело вбирает все его содержание и сохраняет лишь одну возможность вызвать это вновь. Но произведенное в нас действием, отпечаталось в нас образно. С этим мы живем далее. Но мы не должны пропускать это сквозь нас. Предположим, что мы пропускали бы сквозь себя представления, так что они не отталкивались бы эластично эф. телом: они тогда проходили бы сквозь эф. тело, сквозь физ. тело. Тогда мы барахтались бы в окружающем мире, как нам это повелевали бы делать внешние события". В нас вспыхивало бы желание подражать всему, что попадало бы в поле нашего зрения.
     Рассмотрим человека с другой стороны. Для внешнего наблюдения нет разницы между движением нас самих и неодушевленных предметов. Тогда речь идет лишь о перемене места. "И это, в конечном счете, и есть, по сути, то, что мы имеем в сознании от нашего движения в обычной жизни; ибо мы должны различать между намерением совершить движение и действительным движением".
     Движущийся человек развивает силу (возьмем одно это). "Итак, когда мы представляем себя в движении и смотрим на физ. тело, то можем здесь гово­рить только о силе". Но перейдем к внутренним процессам. Там становится необходимой еще материя: для сил роста, питания, воспроизводства. Происходящее здесь мы должны искать в эф. теле. Внешние силы жёст­ки, например, вес тела. Опустим тело в воду, оно потеряет в весе столько, сколько весит вытесненная им вода. Но внутренние силы подвижны; они могут простираться и сжиматься. "Каждая сила, так можно сказать (продолжая закон Архимеда), связываясь с эфирными силами, теряет столько от своей жесткости, неподвижности, сколько эфирные силы приносят ей навстречу поглощающих сил (Saugkraften). Эфирные силы стано­вятся движением, они тогда деятельны в растительном организме ... но также и в животном, и в человече­ском организме.
     Но пойдем далее от эф. тела к астрельному; также и во внешнем наблюдении пойдем от растения к живот­ному. Тут бывшее в силах роста внутренней подвижной силой, освобождается, внутренне освобожда­ется подобно тому, как я описывал освобождение силы с семи лет, со сменой зубов. Так что происходящее здесь больше не связано с силами твердого тела. Что здесь внешне выражает себя как свободные силы, яв­ляется у животного и человека силами инстинкта. Так проникаем мы к астр. телу, и то, что здесь внизу выступает как сила, является инстинктом. — Проникая до Я, инстинкт становится волей.

Я:	чувственное восприятие	Воля
Астральное тело:	жизнь представлений	Инстинкт
Эфирное тело:	память	Силы роста
Физическое тело:	образ	Сила

     ... Для внешнего взгляда физ. тело представляет собой силовую организацию. И если его наблюдать пра­вильно, то оно, фактически, состоит из взаимодействия сил с образами. ... если вы рассмотрите взаимо­действие идущего сверху и снизу ... т.е. идущие колебаниями вниз представления и идущие снизу вверх процессы питания, роста, дыхания, то вы получите живой образ эф. тела, и, опять-таки, если вы обдумаете все то, что вы переживаете сами, когда в вас деятельны инстинкты, когда вы хорошо поймете, как инстинкты действуют в циркуляции крови, в дыхании, во всей ритми­ческой системе, как инстинкты зависят от нашего воспитания, то вы получите живое действие того, что является астр. телом.

И когда, наконец, вы обдумаете взаимную игру волевых актов ... с восприятиями чувств, то вы получите живой образ того, что здесь как Я вживается в сознание". "Внешним миром воз­буждаются чувственные восприятия (см. схему, синее), но внутри этих чувственных восприятий живет Я (оранжевое)". "Это Я живет, собственно говоря, во внешнем мире и напол­няет нас через восприятия чувств, а далее наполняет нас, ко­гда в чувственные восприятия (оранжевое), проникая до астр. тела, вчленяются представления (желтое). ... Это иллюзия, будто наше Я пребывает внутри ... физического организма. Оно из внешнего мира относится к этому физическому организму таким образом, что как бы протягивает свои щупальца в наше внутреннее, преж­де всего в представления, т.е. к астр. телу или до астр. тела.
     Рассмотрим точнее мир воспоминаний. Воспоминания восходят из нашего внутреннего. Когда они восходят внутри, то в первую очередь представляют собой деятельность в эф. теле, которая и возбуждает пред­ставления в астр. теле (стрелки). Но в конце концов представления должны происходить из того, что в физ. теле является образами.
     Теперь заметьте себе, что — исходя из физ. тела — к эф. телу устремляется возбуждение, лежащее в ос­нове воспоминания, и в нем пребывает Я. Все это можно нарисовать так, что схематически я мыслю Я не только здесь, внешне, но также пребывающим в физ. теле (красноватое) и из физ. тела возбуждающим вос­поминания (зеленое), которые затем делаются представлениями (желтое)... Когда я принимаю во внимание воспоминания, то я должен пребывающее здесь, наверху, как Я, заложить также и в физ. тело. Я обособлено для себя, а, с другой стороны, наполняет физ. тело. ... А теперь обратите вни­мание на следующий процесс. Представьте себе, что вы встретили на улице человека и у вас возникло чувственное восприятие этого человека. Ваше Я внутри, и там высту­пает воспоминание: вы вновь узнаете человека. Воспоминание пришло из­нутри, а извне — чувственное восприятие. И они сцепляются". Феномен такого сцепления был известен древним духоиспытателям. Они его изображали в виде змеи, кусающей свой хвост. Но истоки подобных символов теперь мало кто знает, а без того в них нет смысла.
     "В действительности Я — это поток, который приносит телу чувственные возбуждения. Тело отражает их назад, и прежде всего то, в чем сидит само Я. Я, собственно, здесь, но также и во внешнем ми­ре. Оно в физ. теле, но и отражается им. Человек воспринимает не свое действительное Я, а отражение. Он воспринимает отраженное излучение, когда ощущает: это отражение". "Это нужно представить себе как образ: душа находится во внутреннем вращательном движении. Это предстает созерцанию".206(12,13. VIII)

     364. По поводу декартова вывода Фихте мог бы сказать: "здесь я встречаю только мое неподвижное бытие, бытие, на которое я вынужден взирать. Но это ни в коем случае не "я". Я есмь "я", лишь когда я сам в каждый момент могу обеспечивать себе бытие. Не через мыслительный акт, не через простое мышление могу я прийти к моему "я", а только через деяние. Оно постоянно творческое". Каждый миг оно творит себя заново. "Фихте брал мысль не в ее абстрактной форме, а в ее непосредственной жизни, на сцене самой мысли, где она живо творит и творчески живет". 64 с.386

     365. Фихте не удовлетворяло постижение "я" в бытии или мышлении в смысле Декарта. "Я", внутреннейшую суть человеческой души, он хотел постигать так, что в ней пребывает нечто такое, что свое бытие не может утратить, поскольку в каждый миг может создавать его вновь. Он хотел показать живую, всегда творческую волю как пра-источник человеческого "я"." 65 с.17