195. "Все, что человек воспринимает в физическом мире, Локк делит на две категории. Он различает во всех телах качества первичные и качества вторичные. Первичные качества могут быть приписаны только самим вещам — это форма, положение и движение, вторичные качества — это те, которые, как ему кажется, . больше, чем реальные качества самих тел, являются воздействиями, которые эти тела производят на человеческое существо, как, например, цвет, звук, ощущение тепла. ...
     Итак, материальный мир должен быть разделен на две категории: на качества первичные, которые объективны, и качества вторичные, которые субъективны и представляют следствия от воздействия на человека первичных качеств.
     В общем, можно сказать, что для Локка мир внешний — в действительности только форма, положение и движение; основа всякого восприятия заложена внутри самого человека. Истинная субстанция цвета, который я воспринимаю, вовсе не находится в мире, она во мне, она живет во мне. Тепло, холод — все это существует только во мне.
     "Понадобилось довольно много времени, чтобы научные умы, современные мыслители заметили то, что являлось абсурдным в этом рассуждении. Что оно на самом деле хочет сказать? — Вторичные качества: звук, цвет, ощущение тепла — оказались освобожденными, изолированными от мира, и чтобы их можно было познать, они укрылись внутри человеческого существа. Как, при каких условиях оказались они там? Это было понемногу забыто. Прямой внутренний опыт больше не существовал; больше не было живых отношений между внешней природой и человеком. Тогда произвольно решили, что впечатления, которые вызывает в человеке природа, существуют только в нем. А там они как бы потеряны для познания. ... Доведенный до крайности, этот способ видения достигает, наконец, того положения, которое Кант характеризовал в ХVIII в., говоря, что даже пространственные и временные качества предметов вне человека не могут нигде существовать. Все же, поскольку необходимо, чтобы существовало какое-либо соотношение между человеком и мирозданием (что надо обязательно установить, если не хотят попросту упразднить Мироздание), Кант приходит к следующему: если человек устраивает мир согласно законам математики, то это он сам делает из этого мира такую вещь, к которой могут быть применены эти законы, это он предписывает их вещи в себе, которая остается для него полностью непонятной.
     Наука XIX в. употребила много усилий для разрешения этой задачи. Если окинуть взглядом положение человека перед лицом познания, каким оно предстает перед нами, то можно сказать, что его основной особенностью является неуверенность. Человек не знает, чему в мире приписать то, что он испытывает в себе. Мало-помалу эта неуверенность охватывает все современное мышление". 326 (5)