91
Блог Г.В. Райниной / РУДОЛЬФ ШТАЙНЕР === СМЕХ И ПЛАЧ=== ДУХОВНОНАУЧНЫЙ ВЗГЛЯД
« Последний ответ от Галина 10 Окт. 2023, 12:01:03 »На фотографии - Михаил Пришвин
РУДОЛЬФ ШТАЙНЕР === СМЕХ И ПЛАЧ.
"...Мы хотим подойти к существу человека в целом. В самом малом мы можем искать самое большое, если только сумеем сделать это. Мы будем обсуждать повседневные темы о смехе и плаче с духовноведческой точки зрения. В жизни человека смех и плач самая обыкновенная вещь. Но понятие этих явлений более глубоком смысле может дать только духоведение по той причине, что только оно может ввести в глубочайшую сущность человека, в ту часть человека, посредством которой он выделяется из других царств окружающих его на Земле. Ведь именно тем, что человек на Земле больше всего приобщился к божественности, он возвышается над прочими земными созданиями. Следовало хоть раз сделать правильное наблюдение смеха и плача. То мировоззрение, которое так охотно сближает человека с животным миром, может подчёркивать, что мы встречаем в животных высокую интеллектуальность, часто далеко превосходящую человеческую. Разумная деятельность животного происходит не из рассудка, индивидуального в нём, а из групповой души. Животное не смеётся и не плачет. Истинный наблюдатель душ знает, что животное может не плакать, а лишь выть, не смеяться, а скалить зубы.
В человеческой жизни надо различать 2 течения:
первое - наследственные от наших родителей и предков, другая – индивидуальность, окружающая себя унаследованными признаками лишь как оболочкой - её качества и признаки происходят из простейших жизней человека, из предшествовавших воплощений. Человек по существу двойственен: одну природу он унаследовал от предков, другую он приносит из своих предыдущих воплощений. Так мы различаем истинную сущность человека, переходящую из тела в тело, из воплощения в воплощение, и всё это облекает человека, что отлагается вокруг его ядра и состоит из унаследованных признаков. Не подлежит сомнению, что истинная индивидуальная сущность соединяется с человеком как физическим существом ещё до рождения: не следует полагать, что после рождения его индивидуальность при нормальных условиях могла бы быть заменена другой. Индивидуальность связывается с физическим телом ещё до рождения. Когда ребёнок родится, то в нём уже есть индивидуальная сущность, но до своего рождения он не может применять те свойства, которые он приобрёл за свою последнюю жизнь или вообще за всё истекшие жизни: он должен ждать, пока он не родится. До рождения в человеке действенны причины, вызывающие все те признаки, которые принадлежат к унаследованным от отца, матери и предков. Только при рождении человек начинает перерабатывать мозг и другие органы, что они могут сделаться орудиями этой индивидуальной сущности. Мы видим, что ребёнок при рождении имеет больше унаследованных качеств, а потом индивидуальные качества всё больше вырабатываются в данный организм. Выбор четы родителей есть работа индивидуальности. Всякая работа до рождения была бы со стороны индивидуальной сущности работой извне — через посредство матери. Но настоящая работа индивидуальной сущности над организмом начинается лишь с момента рождения. Именно потому чисто человеческое находит своё выражение после рождения и потому у ребёнка есть общие свойства с животными: это выражается в смехе и плаче. Первое время после рождения ребёнок не может ни плакать, ни смеяться в истинном значении этого слова. Обыкновенно лишь на 40 день после рождения появляются слёзы, а затем улыбка. Ибо с этого момента то, что перешло из других жизней, начинает работать - опускается вовнутрь телесности. Это возвышает человека над животными. Лишь у человека сохраняется то, что он приобрёл себе в одном воплощении, и это переходит после того как человек прошел через Девахан. В этой новой инкарнации оно мало по малу перерабатывает организм так, что этот последний является выразителем не только особенностей своих предков, но и индивидуальные свойства талантов. Именно деятельность " Я " в организме вызывает в человеке смех и плач: лишь у существа у которого есть внутреннее "Я", а не групповое "Я", возможен смех и плач. Ибо смех и плач это интимное выражение "Я" в телесности. Что происходит, когда человек плачет? Плач происходит лишь тогда, когда "Я" в каком-нибудь отношении чувствует себя слабым относительно окружающего его вовне мира. Когда "Я" не в организме, когда оно не индивидуально, чувство слабости в отношении внешнего мира не может наступить. Человек как обладатель "Я", чувствует дисгармонию в своём отношении к внешнему миру. Можно сказать, что горе выражается в слезах. "Я" старается сгладить тем, что стягивает в себе самом астральное тело, как бы сжимает его силы. Вот духовный процесс, лежащий в основе плача.
Что такое смех? В основе смеха лежит противоположный процесс. "Я" в некотором роде отпускает астральное тело, даёт ему ослабнуть. При плаче ясновидящее сознание констатирует каждый раза сжимание астрального тала при посредстве "Я". Смех и плач возможны только потому, что "Я" деятельно внутри человеческой сущности, что оно не действует извне, как групповое "Я". А так как "Я" начинает постепенно работать в ребёнке, то он в первые дни не может ни плакать ни смеяться. Он выучивается этому лишь по мере того как "Я" овладевает внутренними нитями, действующими сперва в астральном теле. И так всё духовное находит у человека своё выражение в телесности, так как телесность есть только сгущённый дух. Только что описанные свойства и выражаются в телесных процессах, и мы научимся духовно понимать эти процессы. У человека имеется форма, которая заключает в себе все остальные животные формы в гармонической завершённости. Но вся эта гармоническая форма, физическая телесность человека, должна быть подвижнее, чем животная телесность. Она не должна иметь такую застывшую форму. Мы можем увидеть это уже по более подвижному лицу человека. Посмотрите на неподвижную физиономию животного и сравните её с человеческой, со всеми изменениями жестов лица. У человека индивидуальный характер начертан на его лице и его индивидуальная душа всё более пластично отпечатывается в его физиономии. Человек сохранил эту способность потому, что сам может творить свою форму изнутри. В этот момент, когда человек посредством своего "Я" изменяет общее соотношение сил своего астрального тела, это проявляется и телесно - в выражении лица. Когда "Я" вместо того, что бы держать астральное тело в обычном напряжении, растягивает его, оно действует более слабо на эфирное и физическое тело и в результате известные мускулы при обычном соотношении сил, занимают другое положение. Если поэтому - при известном душевном настроении - "Я" слабее натягивает астральное тело, то определённые мускулы должны иметь другое напряжение. Смех является именно физиологическим выражением этого астрального тела, вызванным самим "Я". Астральное тело изнутри под влиянием " Я" приводит мускулы человека в то положение, которое придаёт ему обычное выражение. Как только "Я" отпустит напряжение астрального тела, мускулы растягиваются и появляется выражение смеха. Смех непосредственное выражение внутренней работы "Я" над астральным телом. Когда "Я" сжимает под влиянием горя астральное тело, это сжимание происходит и на физическое тело и в результате происходит выделение слёз, которые вытекают из крови под влиянием сжатого астрального тела.
Индивидуальность "Я" начинается там, где существо в состоянии изнутри натягивать или ослаблять силы астрального тела.
Но мы усмотрим ещё больше в плаче и смехе, если будем наблюдать дыхательный процесс плачущего или смеющегося человека. При плаче оно состоит из долгого выдыхания и короткого вдыхания. При смехе наоборот: короткому выдыханию соответствует долгое вдыхание. В процессе плача астральное тело сжимается, стягивая "Я" в результате воздух как бы выдавливается - получается долгое выдыхание. В процессе смеха происходит ослабление астрального тела, тут тоже самое, как если откуда-нибудь выкачать воздух, то воздух стремиться туда, так и при долгом вдыхании при смехе. Так мы видим в изменении деятельного процесса действия "Я" в астральном теле.
То, что у животного находится вовне групповое " Я", мы подмечаем это в действенном его проявлении у человека, видя, как в этой свойственной деятельности меняется и процесс дыхания. То, что поддерживает и регулирует дыхательный процесс, называли "в ветхозаветной тайном учении "нефеш". Это то, что называется "животной душой", следовательно Групповое "Я" животного есть "нефеш". И в библии стоит совершенно правильно: "И Бог вдохнул в человека "нефеш"(животную душу), и человек стал в себе самом живою душою". Это часто ложно понимают, потому что в наше время не умеют читать глубоких писаний: читают односторонне. Если написано "И Бог вдохнул.... "это еще не значит: "0н создал её в эту минуту". Не сказано, что она не была раньше. Она существовала вовне: И Бог сделал то, что он вложил в самого человека то, что раньше существовало вне его, как групповая душа. Благодаря чему человек поднялся над животным, что получил возможность деятельно проявлять своё "Я" - смеяться и плакать, и так переживать радость и горе. Что мы пережили в одном воплощении как горе и радость, то мы соединяем с собой. Переносим в другое воплощение, и оно действует и творит в нас. Посему можно сказать: горе и радость стали творческими мировыми силами в ту минуту, когда человек научился плакать и смеяться, то есть, когда в него было вложено "Я". Всё, что образует человека, находится в постоянном развитии. Что человек вообще может смеяться, происходит от того что "Я" работает над астральным телом. Физическое и Эфирное тело человека были уже подготовлены к такой внутренней работе, когда человек вступил в своё земное воплощение. Если бы индивидуальное "Я" было втиснуто в лошадь, оно чувствовало себя глубоко несчастным, потому что оно ничего не могло бы найти, никакого выражения, для индивидуальной работы "Я". Представьте себе индивидуальное "Я" в лошади: оно захотело бы работать над астральным телом лошади, сжимать и разжимать его. Но когда астральное тело связано с физическим и эфирным телами, эти последние представляют страшную трудность если они не могут приладиться формам астрального тела. Приходится пробивать стену. "Я" в лошадиной природе захотело бы стянуть астральное тело, но эфирное и физическое тело не поддались бы, и в результате лошадь обезумела бы от этой несогласованности. Человек должен был получить задатки для подобной деятельности заранее. Для этого он с самого начала должен был получить такое физическое тело, которое могло стать настоящим орудием для "Я". Поэтому может произойти следующее: физическое и эфирное тело могут быть подвижными ?. е. настоящими носителями "Я", но "Я" может быть очень неразвито, может не достигнуть настоящего господства над физическим и эфирным телом. Это выглядит из того, что физическое и эфирное тело выглядит как оболочки "Я", но не являются его полным выражением.
Это случается у людей, у которых смех и плач являются непроизвольно, которые гогочут при всяком случае и не владеют мускулами смеха.
Они проявляют тем самым свою поднявшуюся выше человечность в физическом и эфирном теле. Но вместе с тем человечность, ещё не подчинённую господству "Я". Потому гогочущий смех так неприятен. Он показывает, что человек выше в том, что в нём непроизвольно, чем в том, что зависит от его воли. Всегда действует очень удручающе, когда существо оказывается не на высоте того, что оно получило извне. Смех и плач являются выражением человеческой самости. Плач может быть выражением ужаснейшего эгоизма. Ибо плач в некоторых случаях является видом внутреннего наслаждения. Человек, чувствующий себя покинутым, стягивает посредством своего "Я" астральное тело. Он стремится внутренне укрепиться, потому что он чувствует себя внешне слабым: и он испытывает эту внутреннюю силу тем, что он способен на что-нибудь, а именно производить слёзы. Со слезами всегда связано известное чувство удовлетворения, осознано или неосознанно. От чего смеётся человек? Он смеётся всегда тогда, когда ставит себя выше того, что он наблюдает. Смеётесь ли вы над собой, или над другими, ваше "Я" всегда чувствует себя приподнятым, и в этом чувстве приподнятости оно расширяется, разжимает силы своего астрального тела: это в точности то, что лежит в основе смеха. Поэтому смех может быть таким здоровым. Когда вы видите в себе или в других бессмыслицу, вы смеётесь. Своё превосходство над чем-нибудь окружающим "Я" выражает тем, что оно растягивает астральное тело. Если вы в процессе дыхания понимаете то, что мы старались растолковать в фразе "И Бог вдохнул в человека нефеш и человек стал живой душой", то вы почувствуете связь этого со смехом и плачем, так как вы уже знаете, что в смехе и плаче изменяется само дыхание. В те времена, когда ещё сохранялись ясновидческие традиции, а вместе с тем и способность на фантазии из правильной иммагинации давать образ богов - богов изображали как радостных существ, главным свойством которых была радость, в известном отношении смех. И недаром, приписали тем областям Вселенной, где господствует преувеличенный эгоизм - плач и скрежет зубовный. Почему? Потому что смех означает приподнятость, превосходство "Я" над его окружением, следовательно, победу высшего над низсшим: в то время как плач вызывает сжимание, отпрядывание от высшего, чувство умаления и покинутости, свёртывании в себе самом. Насколько трогательно горе в человеческой жизни, ибо мы знаем, что оно будет и должно быть побеждено, настолько иначе представляются, не трогательными, но безнадёжными, горе и плач, в том мире, где они больше не могут быть преодолены. Тогда они являются как выражения осуждения, низвержения во тьму. Мы должны иметь сознание того, что за физическим есть духовный мир, что то, что в человеческой жизни встречается нам попеременно как смех и плач, представляется рассмотренное отдельно, как ясная радость неба, с одной стороны, и как мрачная горькая печаль ада. Эти обе стороны лежат в основе нашего среднего мира, и мы должны понимать этот средний мир, который черпает свои силы из этих двух царств. Смех и слёзы, несмотря на свою обыденность, являются одной из интимнейших глав в истории человеческого существа. Животное не смеётся не плачет потому, что не имеет в себе капли божества, которое человек несёт, в своём "Я". И мы можем сказать, когда человек в начале жизни начинает улыбаться и плакать, то это доказывает тому, кто умеет читать великую книгу природы, что действительно внутри человека живёт божественное. Что когда человек смеётся, в нём действенен Бог, который старается поднять его над всем низменным: ибо улыбка и смех поднимают. Что когда человек плачет, в этом слышится указания Бога. Что это "Я" может потерять себя, если оно не укрепится в себе самом, не поборет ощущения слабости и покинутости. Бог в человеке даёт указания душе в смехе и плаче. Хочется сказать: такое горькое чувство у того, кто понимает жизнь, когда он видит ненужный плач. Ибо ненужный плач выдаёт слишком большое наслаждение в том, что бы замкнуться в собственном "Я", вместо того что бы жить и ощущать с окружающим миром. Но неприятное ощущение охватывает человека когда он видит, что выражающееся в здоровом смехе превосходство "Я" над окружающим, превращается в самоцель, в хамское глумление. Ибо, он скажет тогда себе: "Если "Я" не вберёт в себя из окружающего всё, что может, если оно не будет жить с окружающим миром, а без основания превозносится над ним, тогда это "Я" не может получить необходимое тяготение вверх, которое может появляться только тогда, когда "Я" возьмёт из окружающего всё, что нужно для его развития. И тогда "Я" упадёт вниз, не сможет подняться. Именно прекрасное равнодействие между горем и радостью необычно содействуют человеческому развитию. Если радость и горе оправдываются окружающим, а не лежат лишь внутри человека, если "Я" постоянно стремится установить между горем и радостью правильное отношение к окружающему, тогда горе и радость могут сделаться истинными факторами развития для человека. Смех и плач можно назвать в высшем смысле ликом Божества в человеке..."
РУДОЛЬФ ШТАЙНЕР
ДУХОВНО-НАУЧНАЯ АНТРОПОЛОГИЯ
8 лекций прочитанных в Берлине в 1908-1909 гг. из цикла
Из GA 107 (из наследия Самиздата)