7. "Брак прошлого с настоящим — это брак космоса с хаосом". "Земля была безвидна и пуста" — таково состояние хаоса, момент возникновения. Если в определенное время хаос не примешивается к космосу, то никакое становление невозможно. Из хаоса действует гений. Он вносит в жизнь новые импульсы, поскольку причины снова примешались к хаосу. "Благодаря тому, что все предыдущие законы причинности отброшены в хаос, возникает гений". Даже продукты выделения животных потому служат удобрением, что снова попадая в землю, они смешиваются с хаосом, некая суть возвращается к хаосу.
     Представления, полученные из хаоса, суть символы и знаки. "Имагинации действуют из хаоса на человеческие души. И если они действуют живо, то хаос обручается с человеческой душой". Акаша — это тоже хаос. 284, с. 84-87

611. Между рождением Иисуса с 24 на 25 декабря 1 года и Голгофой — Пасхой — прошло 33 года. "Пасха, которую мы празднуем в этом году (1917), относится к празднику Рождества 1884 г. Целое человече­ское поколение, как считают, соответствует периоду в 33 года".
     "Должно прийти время, когда человек в святое время, начинающееся на Рождество с 24 декабря на 25 декабря, поразмыслит о следующем: что ты — так мог бы он сказать себе, — что ты делаешь сейчас — это получит свое продолжение, впервые войдет в бытие, станет внешним деянием, не в личном, а в ис­торическом смысле, через 33 года. Я понимаю происходящее теперь, если оглянусь назад — соб­ственно, и во внешнем свершении я теперь так понимаю происходящее, — на ... 33 года тому назад".180 (1)

159. "Духовная причинность действительна только для головы, природная причинность действительна для человека обмена веществ и конечностей. Между ними лежит ритмическая организация, которая потому является ритмической, что вещи в ней ритмически выравниваются. В ритмической организации заложено не­что такое, что не детерминировано ни в духовном, ни в материальном смысле, что ни каузально, ни детерминировано, но представляет собой точку, из которой у человека приходит импульс свободы". 225 (2)

1085. "Для умершего наиболее существенно воспоминание, для реинкарнирующего существенным становится видение будущего. Одно и другое соотносятся между собой как причина и следствие".92-а(20)

1089. "Карма есть духовный закон причинности, по которому духовные причины влекут за собой изве­стные следствия".120 (1)

1090. "Под кармой мы понимаем то, что в одной жизни является причиной, а следствие выступает в следующей жизни".143 (12)

1162. Благодаря катастрофам "...в духовный мир вступает нечто такое, чего в ином случае в нем не бы­ло бы: эф. тела, которые еще могли бы пребывать на Земле, астр. тела, я-организации, которые еще могли бы быть на Земле. Вместо того, чтобы оставаться на Земле, они вносятся в духовный мир. Предназначен­ное для Земли вносится в духовный мир. Так мы видим, как от каждой такой элементарной катастрофы в духовный мир втекает земной элемент. Люди, которые подобным образом в своей карме уводятся в сторону ариманическими силами, в таком вот состоянии приходят в духовный мир".
     "И то, что здесь остается как неизрасходованные причины, — это теперь могут взять боги и поднести человеку, укрепить его этим в отношении его внутреннего для ближайшей земней жизни. Так что сила того, что здесь господствовало как причины, идущие из предыдущей жизни, с тем большей силой выступит в следующей инкарнации. Если бы не случилось катастрофы, в которой человек погиб, то, вероятно, данные способ­ности позволили бы ему менее значительно выступить в мире или приложить свои способности в другой об­ласти, чем та, куда он их приложит в следующей инкарнации. Для выравнивания кармы человек тогда высту­пит по-другому. Он выступит с особым своеобразием, поскольку его астр. тело сгустится оттого, что в не­го будут вчленены неиспользованные причины".
     "Природная катастрофа обостряет в человеке, погибшем в ней, воспоминания обо всем том, что содержит­ся в его карме как причины. Ибо, проходя сквозь врата смерти, человек вспоминает обо всем, что содержится в его карме. ... Железнодорожная катастрофа и вообще цивилизационная катастрофа, на­против, вызывает забвение кармы. Но благодаря этому, возникает сильная восприимчивость к впечатлениям, которые человек получает после смерти из духовного мира. ... При цивилизационной катастрофе у человека сгущаются и крепнут волевые качества. Так действует карма. ...
     Посмотрим, что развивается через группу людей, настроенных фанатически, эмоционально, когда дейст­вует только то, что приходит из человека, когда человек живет целиком в ирреальном и при этом действу­ет разрушительно. Посмотрим на такие фантастические, искаженные цивилизационные образования, которые являет Западу сегодняшний европейский Восток, и посмотрим, что происходит, когда люди, находящиеся в таких взаимосвязях, проходят сквозь врата смерти.
     В этом случае, как и в других, в духовный мир нечто вносится. Но вносится люциферическое. Вносится то, что в духовном мире действует затемняюще и опустошающе. Ибо при природных и цивилизационных ката­строфах из земного мира в духовный вносится ясность, свет. Из цивилизационных заблуждений в духовный мир вносится тьма. Люди через врата смерти вступают в духовный мир в тяжелом, темном облаке, и в нем они проделывают свой путь. Ибо свет, который Люцифер насаждает в эмоции людей на Земле, действует в духовном мире как густая тьма, когда человек сквозь врата смерти вступает в духовный мир. И в духовный мир вступают силы, происходящие из внутреннего человека. Страсти, которые должны действовать только в человеке, вносятся в духовный мир, излучаются в духовный мир.
     Такие силы, в то же время, через силу Аримана преобразуются в духовном мире так, что позволяют употребить содержащееся в Земле лунное развитие. Люцифер и Ариман здесь поистине подают один другому руки. Что через одни лишь эмоциональные, культурные импульсы вносится в духовный мир, но только возни­кая из спутанного земного сознания, — это преобразуется в извержения вулканов, в землетрясения, выры­вающиеся из внутреннего Земли наружу. ... Мы учимся так ставить вопрос, что причины ищем в люцифериче­ском влиянии в какой-либо земной области, где старая культура разрушается человеческими эмоциями, где дикие инстинкты хотят творить фантастическое новое, но могут действовать только разрушая. И мы должны спросить себя: где однажды на Земле, пылая огнем и сотрясая Землю, разразится то, что теперь пылает в диких страстях человека?
     Наука посвящения должна и может, если она смотрит на ряд элементарных событий, поставить свой вопрос: когда подготовлено это элементарное событие? ... но боги связаны с развитием человечества. Их задачу составляет, как я говорил, постоянное преобразование возникающего подобным образом в благоприят­ное, способствующее человеческой судьбе. ... Но обратим наш взор от судьбы людей к судьбе богов. Ибо, когда мы исследуем военный ужас, военную вину, военное чудовище в связи с природными и элементарными катастрофами, в которых погибают люди, то мы видим изживание борьбы добрых Богов со злыми богами. Мы смотрим выше человеческой жизни в Божественную жизнь и видим Божественную жизнь на заднем плане чело­веческой жизни. ... Необыкновенное, но оживляющее, проясняющее мир воззрение: для чего существует в мире вся сумма несчастья? — Чтобы боги могли делать из него счастье! Ибо просто счастье не вводит в мировое бытие. Счастье, вырастающее из несчастья при прохождении человека через чувственный мир, — лишь оно вводит в глубины мира".236(20)

1256. "Грехи и болезни в современной культурной эпохе разделены двумя инкарнациями". В прошлые эпохи причина и следствие могли стоять рядом. Ныне: грех в одной инкарнации, болезнь — в другой.318 (9)

Суждение, умозаключение

1697a.
"1. Мысли как причины: так мысли ведут в духовный мир.
2. Суждения как следствия (результаты): так вступает духовный мир в сознание".Д.22, с.4

"При волеизъявлении:	В познании:
заключение — бессознательно	понятие — бессознательно
суждение — сновидческое сознание	суждение — сновидческое сознание
понятие — сознательно	заключение — сознательно".

Д.31, с.14

1712. "Если мы не проникаем в духовные миры, то мы вообще не можем найти причинности для челове­ческих поступков здесь, на физическом плане, и поэтому отыскание причин для них в том же смысле, как и для природных явлений, может быть в корне ошибочным".166 (3)

1886. "Мы имеем время в двух потоках: эфирное (время), которое идет в будущее, и астральное, которое из будущего стремится назад в прошлое ... Понимание этого совершенно необходи­мо. Но в таком случае нужно отвыкнуть от того образа мыслей, который считается только с прошлым, когда говорит о причине и следствии (о законе причинности). ... мы должны говорить о будущем как о чем-то реальном, о чем-то реально идущем нам навстречу, в то время как прошлое мы влачим за собой. Но пройдет много времени, прежде чем у нас появятся такие понятия. А до тех пор не будет и никакой психологии".124 (3)

73. "Ход мировой истории свершается не в связи со справедливостью и несправедливостью, а следуя великому закону причины и следствия". 51(8)

101. Весьма поучительно рассмотреть исторические события с той точки зрения, что они развиваются в 33-летнем цикле: причины, заложенные в одном году, дают следствия через 33 года. В 1914 г. начались катастрофические события. "И нужно только подумать о том, что было за 33 года до 1914 г., т.е. в 1881 г. Тогда в Петербурге началось правление Александра III (1845-1894), того царя, при котором начались преследования в прибалтийских провинциях, того царя, который воплотил так много несчастий в Европе. Можно также заглянуть глубже в события; я сейчас имею в виду не душевно "глубже". Если вы изучите роль, которую сыграл в 1881 г. Гамбетта (Леон, 1838-1882; в 1881-82гг. французский премьер-министр) во время его двухмесячного президентства, то из этого вы извлечeте сигнатуру того, что подготовлялось в тот момент, когда разразились эти катастрофические события ... ныне симптоматически выражающиеся в настроении, господствующем между северной и южной Россией, в развязывании русско-украинской вражды, являющейся симптомом куда более значительным, если взять события, которые подготовлялись, чем всe то, что сегодня люди, исходя из удобства, хотели бы назвать важными событиями". 180(2)

102. "Одно человеческое поколение, 33 года, зреет семя мысли, семя поступка. Когда оно созрело, то действует затем в течение следующих 66-ти лет далее в историческом становлении. Интенсивность импульса, заложенного человеком в историческое становление, распознаeтся в его действии сквозь 3 поколения, сквозь целое столетие".
     "Может, например, быть так, что импульсы, заложенные в один определeнный год, обладают меньшей пробивной силой в последующие 33 года, чем импульсы другого года для своего периода в 33 года. Это объясняется тем, что время между Рождеством и Пасхой бывает разной продолжительности".180(4)

104. "Когда в начале 80-х годов выступил магометанский пророк Махди, то он кончил тем, что английское господство распространилось на Египет. В то же время, с французской стороны Индокитай, после войны с Китаем, был завоeван для европейского господства. Потом состоялась конголезская конференция и выступили другие события подобного рода. — Изучите всe это, к чему оно пришло теперь, в 1917 г., через 33 года! Тогда были заложены причины того, что исполняется теперь. Людям тогда следовало бы спросить себя: Какие перспективы это Рождество открывает для Пасхи через 33 года? — Ибо все вещи в истории через 33 года вновь восстают в преображенном облике из могилы силой, связанной с тем святым и целящим, что человечество получило благодаря Мистерии Голгофы". 180(1)

     283. "Где безжизненное выступает как следствие, там, в том же царстве безжизненного, следует искать также и причину. ... Этим безжизненное царство обнаруживает себя как нечто замкнутое в себе. Мы сразу не можем указать, где находятся границы безжизненного. Они могут находиться и в далях мира". 235 (2)

     574. В органическом мире "... один член существа не обусловливает другого, а целое (идея) обусловливает из себя все отдельности сообразно своему существу. Это, определяющее себя из самого себя, Гете назвал энтелехией. Таким образом, энтелехия — это вызывающая себя к бытию из самой себя сила, что выступает в явлении, обладает чувственным бытием; но определяется она принципом энтелехии. Здесь возникает кажущееся противоречие. Организм определяет себя из самого себя, образует свои свойства сообразно предполагаемому принципу и все же является чувственно-действительным.
     Совсем иным образом приходит он к своей чувственной действительности, чем другие объекты чувственного мира; он кажется поэтому пришедшим к бытию не естественным путем. Но совершенно ясно, что организм в своих внешних проявлениях подвержен влияниям чувственного мира так же, как и всякое другое тело. Кирпич с крыши может свалиться как на живое, так и на неорганическое тело. Но вот выступает человеческий рассудок и образует себе в идее организм, который не подвержен влияниям внешнего мира, но соответствует только указанному принципу. Всякое случайное влияние, не имеющее связи с органическим, как таковым, при этом полностью исключается. Эта, соответствующая исключительно органическому в организме идея, является идеей праорганизма, типом Гете. В этом можно увидеть высшее обоснование идеи типа. Это не просто рассудочное понятие, а то, что в каждом организме является истинно органическим, без чего не было бы организма. Это есть нечто даже более реальное, чем любой отдельный организм, поскольку оно открывается в каждом организме. Оно также выражает сущность организма полнее, чище, чем каждый отдельный, особенный организм.
     "Идея организма, как энтелехия, деятельна, действенна в организме; в постигаемой нашим разумом форме она является лишь существом самой энтелехии. Она не резюмирует опыт; она способствует в этом получающему опыт. Гете выразил это словами: "Понятие — это сумма, идея — результат опыта; для постижения первого необходим рассудок, второго — разум". ("Изречения в прозе". 17,2). ... Многообразие мы наблюдаем, о единстве мы думаем. В органической природе части существа не находятся лишь во внешних отношениях. В реальности единство в увиденном идентично с многообразием. Отношение отдельных членов являющегося целого (организма) стало реальным. К конкретному явлению это больше не приходит в нашем рассудке, а — в самом объекте, производящем многообразие из себя. Понятие не играет роли лишь суммы, объединения, которое объект имеет вне себя, оно стало с ним полностью единым. Что мы теперь видим—больше не отличается от того, благодаря чему мы думаем об увиденном; мы созерцаем понятие как саму идею. Поэтому Гете назвал нашу способность понимать органическую природу созерцающей силой суждения. Уяснимое — формальное в познании, понятие — и уясненное — материальное, созерцаемое — идентичны. Идея, благодаря которой мы постигаем органическое, является, таким образом, существенно отличной от понятия, с помощью которого мы объясняем неорганическое; она постигает данное многообразие не просто как сумму, но выдвигает свое собственное содержание из самого себя. Она является результатом данного (опыта), конкретным явлением. Здесь находится основание того, почему в неорганическом естествознании мы говорим о законах (законах природы) и ими объясняем факты, а в органической природе это делается с помощью типа. Закон и многообразие созерцаемого, в котором он господствует, — это не одно и то же; закон стоит выше; но в типе идеальное и реальное стали единством, многообразие может быть объяснено лишь как исходящее из одной точки идентичного с ним целого".
     "Расширение и сжатие в растении следует мыслить как причину, но не как обусловливающее. Гете рассматривал их не так, что они следуют из неорганических процессов, производимых природой в растении, но как тот род, каким образуется внутренний принцип энтелехии, т.е. он не мог рассматривать их как сумму, как совокупность чувственных процессов..." 1(4)

Познание и воля

     630. "Природный продукт ни в коей мере не содержит в себе идеальной закономерности, господство которой явилось бы в нем. Для этого к нему должно подступить высшее: человеческое мышление; ему тогда является то, что господствует в этом продукте. При человеческих поступках дело обстоит иначе. Здесь непосредственно в деятельном объекте внутренне живет идея, и подступи к нему более высокое существо — оно бы нашло в его деятельности не что иное, как то, что он сам в нее вложил. ... Когда мы видим углубление в почве, то ищем предмет, который его сделал. Это ведет к понятию такого следствия, где причина является в форме внешнего восприятия, а, следовательно, — к понятию силы. Сила может выступить перед нами только там, где сначала в объекте восприятия является идея и в такой форме сначала воздействует на объект. Противоположность здесь налицо, когда устраняется посредничество, когда идея выступает непосредственно в чувственном мире. Тогда идея является сама как причиняющая. И мы можем здесь говорить о воле. Воля, таким образом, является самой идеей, будучи постигнута как сила. Говорить о самостоятельной воле совершенно непозволительно. Когда человек совершает что-либо, то нельзя сказать, что к представлению привходит еще воля. Когда так говорят, то недостаточно ясно понимают, что такое понятие. Ибо что представляет собой человеческая личность, если отвлечься от наполняющего ее мира идей? — Лишь деятельное бытие. ... Но это деятельное бытие есть абстракция, а не что-то действительное. Его нельзя постичь, в нем нет содержания. А если его хотят постичь, наполнить содержанием, то получают понятый в действии мир идей. Эд.фон Гартман делает эту абстракцию вторым конституирующим мир принципом рядом с идеей. Но это есть не что иное, как сама идея, только в форме явления. Воля без идеи была почти ничем. Подобного нельзя сказать об идее, ибо деятельность является ее элементом, в то время как сама она есть несущее существо. ...
     Когда я воспринимаю следствие и ищу к нему причину, то этих двух восприятий мне совсем недостаточно для моей потребности понимания. Я должен вернуться к законам, по которым эта причина вызвала э т о действие. В человеческих поступках имеет место иное. Там обусловливающая закономерность сама приходит к действию в явлении; что конституирует продукт, само выступает на сцене действия. Мы имеем дело с являющимся бытием, при котором мы можем оставаться, не спрашивая о глубоко лежащих условиях. Художественное произведение мы понимаем, познав идею, воплощенную в нем, нам нет нужды спрашивать далее о закономерной связи между идеей (причиной) и произведением (следствием). Действия государственного деятеля мы понимаем, когда знаем его намерения (идеи); нам нет тогда нужды выходить за пределы явления. Природный процесс тем отличается от действий человека, что в первом закон следует рассматривать как подоснову являющегося бытия, в то время как у второго самобытие является законом и не обусловлено ничем, кроме самого себя. Поэтому каждый природный процесс разлагается на обусловливающее и обусловливаемое, и последнее с необходимостью следует из первого, в то время как человеческие действия обусловливают себя сами. А это и есть действие в свободе. Когда намерения природы, стоящие за явлениями и обусловливающие их, входят в человека, они сами становятся явлением; они тогда свободны как бы задним числом. Если все природные процессы являются лишь манифестациями идеи, то человеческое деяние есть сама действующая идея". Наше сознание есть сама мировая основа, а не ее отображение. Мировой Водитель всю свою власть передал человеку, уничтожив свое отдельное бытие, и перед человеком поставил задачу: действуй дальше. "Действие, выполняемое ради него самого, является действием из любви". 1(10)

     639. "Причина и следствие — это взаимопринадлежащие части целого. ...Два события мы приводим в причинную взаимосвязь лишь тогда, когда она следует из их содержания. Эта связь дана не менее, чем само содержание событий".
     "Объяснить вещь, сделать ее понятной означает не что иное, как вернуть ее во взаимосвязь, из которой ее вырвала наша организация". 30, с.411

     680. "Если следствие должно возникнуть в физическом, то причина должна длиться, должна продолжать действовать. Когда прекращается причина, то кончается и следствие. Так что мы можем это записать в таком изречении: минеральное царство: одновременность причины и следствия в физическом. ... Растительное царство: одновременность причины в физическом и в сверхфизическом (в эфирном пространстве)".
     "Многое в животном, что подобно растительному, я могу объяснить из эфирного мироздания, но никогда — того, что в животном выступает как движение, а также того, что выступает в животном как ощущение".
     "Причина способности ощущать и двигаться находится в мире причин не одновременно, а до возникновения животного существа". "Если мы ищем прошлую сверхфизическую причину в далях времени, то мы должны снова вернуться в физическое. ... А когда мы идем во времени назад и возвращаемся опять на Землю, то мы, разумеется, приходим в предыдущую человеческую жизнь. ... Животное царство: прошлая сверхфизическая причина настоящего следствия. Человеческое царство: прошлая физическая причина настоящего следствия в физическом". 235(2)

     688. "История есть не что иное, как развитие человеческих действий, воззрений и т.п. "Во все времена только индивидуумы работали для науки, а не эпоха. Это эпоха поднесла чашу с ядом Сократу, эпоха сожгла Яна Гуса; все эпохи одинаковы", — говорит Гете. Всякое априорное построение планов, якобы лежащих в основе истории, противно историческому методу, каким он вытекает из сущности истории. Метод этот стремится выявить, что сделали люди для успешного развития человечества, узнать, какие цели ставила себе та или иная личность, какое направление она дала своему времени. История должна всецело основываться на человеческой природе. Ее воления, ее стремления — вот что должно быть постигнуто. Наша теория познания совершенно не допускает, чтобы истории подсовывалась какая-либо цель, вроде воспитания человека от низшей ступени совершенства к более высокой и т.п. С нашей точки зрения ошибочно рассматривать, как это делает Гердер в своих "Идеях по поводу философии истории человечества", исторические события наподобие фактов естественных наук, как ряд причин и следствий. Законы истории гораздо более высокой природы. В физике один факт так определяется другим, что закон стоит над явлениями. Исторический факт как нечто причастное миру идей и определяется также миром идей. Поэтому здесь о причине и следствии можно говорить только оставаясь совсем на поверхности явлений. Можно ли думать, что точно передаешь самую суть дела, называя Лютера причиной реформации? История есть по преимуществу наука об идеях. Ее действительность — уже идеи. Поэтому здесь единственно верный метод состоит в том, чтобы отдаваться объекту. Всякое выхождение из него неисторично". 2 (19)

     225. "Не одно познание дает нам Духовная наука. Она дает нам прежде всего причины. Следствием же является укрепленное жизненным равновесием и жизненным покоем Я, обретение спокойного полюса в смене явлений". 64 с. 202

     1231. "Михаэль — это особое существо. Он не открывается тому, кто не несет ему навстречу от Земли усердную духовную работу. Михаэль — молчаливый дух. ... Это вообще дух замкнутый, мало гово­рящий дух, дающий лишь редкие указания. Ибо то, что человек испытывает от Михаэля, — это, собствен­но, не слово, а — если я могу так выразиться — взгляд, сила взгляда. И это основывается на том, что Михаэль, собственно, более всего имеет дело с тем, что люди творят из духовного. Он живет в следствиях сотворенного людьми. Другие духи более живут с причинами, Михаэль более живет со следст­виями. Другие духи импульсируют в человеке то, что человек должен делать. Михаэль является особым духовным воителем свободы. Он предоставляет человека его делам, а затем из человеческих дел берет результаты, чтобы нести их далее в космос, чтобы далее действовать в космосе с тем, с чем человек еще действовать не может.
     По отношению к другим существам из Иерархии Архангелов у человека есть чувство: от них идут им­пульсы сделать то либо это; в большей или меньшей степени от них идут импульсы. Но Михаэль — это тот Дух, от которого импульсы не идут, поскольку период его управления — это текущий период, когда вещи приходят из человеческой свободы. А если человек из своей свободы через чтение в астральном свете сознательно или бессознательно побуждается делать то либо это, тогда Михаэль вносит земные деяния человека в космос, чтобы они стали космическими деяниями. Его заботят следствия, других духов — причины.
     Но Михаэль не только замкнутый, молчаливый Дух. Когда он подступает к человеку, то приходит с отчетливым отказом многому в человеке, с чем тот сегодня живет на Земле. Например, относительно всего, что как познание человеческой, животной или растительной жизни связано с унаследованными качествами, что наследуются в физической природе, человек ощущает: Михаэль это отталкивает от се­бя. Этим он хочет показать, что такое человеческое познание не плодотворно для духовного мира. То­лько то, что человек находит независимым от чисто унаследованного в себе, в животном и растительном царствах, он может принести к Михаэлю. Тогда человек встречает не многоговорящее отказывающее движение руки, а понимающий взгляд, который ему говорит: это правильно по мнению космического Во­дительства. — В этом, собственно, и заключается то, к чему следует постоянно стремиться, к чему следует научиться стремиться: иметь определенное чувство, чтобы пробиться к астральному свету и по­нять тайны бытия, а затем приблизиться к Михаэлю и встретить его сочувствующий взгляд, который го­ворит: это правильно, это оправдано космическим Водительством.
     Таков Михаэль. Он строго отклоняет также все, что является разделяющим в человеческой речи. До тех пор, пока человек свое познание облекает только в речь, не вносит его в мысли, ему не прибли­зиться к Михаэлю. Поэтому сегодня в духовном мире идет, по сути говоря, многозначительная борьба.
     На одной стороне там выступает в человеческом развитии Импульс Михаэля: он здесь; но с другой сторо­ны в человеческом развитии выступает многое такое, что не хочет воспринимать Импульс Михаэля, хочет его оттолкнуть. И в том, что хочет отклонить Импульс Михаэля, сегодня, например, выступают ощуще­ния национальности. Они загорелись уже в XIX столетии и крепнут все более в XX столетии. ... Это все содержит ариманические силы, которые противодействуют вступлению Импульса сил Михаэля в земную жизнь человека. Так сегодня видна эта борьба штурмующих выси ариманических сил, желающих внести наверх приходящие из унаследованного импульсы национализма, и строгое отвержение их Михаэлем. ... К Михаэлю человек придет только тогда, когда через слово достигнет истинного внутреннего пережива­ния духа, когда не останется связанным со словами, но придет к истинному внутреннему переживанию духа. В этом ведь в действительности и заключается тайна современного посвящения: через слова прийти к переживанию духа. Этим мы не отрекаемся от ощущения красоты речи. Ибо именно тогда, когда не думают в речи, начинают ее ощущать". 233(15)