Христос-жених и его Эклезия-невеста
Вполне в духе «лунного» яхвизма-иудаизма было употреблено Иисусом множество физиологических сравнений, которые вполне способны показаться странными любому читателю книг Нового Завета. Рассмотрим самые примечательные из них.
Рождение свыше
Иисус говорит Никодиму, что рождаются свыше от «воды и духа». В другом месте есть фрагмент «ибо трое свидетельствуют об этом на небе и на земле – вода, кровь и дух». Разговор с Никодимом принадлежит Евангелию от Иоанна, которое начинается с эпизода крещения Иисуса в реке Иордан (а не с рождения в Вифлееме). Первые официальные христианские церкви дохалкидонского периода, например, Армянская Апостольская, празднует 6 января праздник Крещения Иисуса как Богоявление. Это свидетельство древнейшей христианской традиции, считавшей, что Иисус стал Помазанником-Христом именно в момент Крещения, когда Иоанн Креститель как бы «помазал» его Святым Духом.
Догмат о «трех Лицах Бога – Отца, Сына и Святого Духа – мог возникнуть только из-за введения в древнюю иудейскую систему Бога-Творца и Святого Духа от Него (Руах Элохим) изменили, буквально «впихнув» в нее понятие о Логосе, взятое из греческой философии. Помазания человека Духом Элохим было достаточно для того, чтобы именоваться «Сыном Божьим». Собственно, Сынами Божьими считались все израильтяне, поскольку они были «избранным Богом народом». Однако новой религии требовалось сделать фигуру Иисуса исключительной в мировой истории, подменив ею Бога как такового. И евангелие провозгласило, что в Иисусе Христе «вся полнота Бога проявилась телесно». Тем не менее, в Ветхом Завете можно найти истории, когда пророки, помазанные Святым Духом, воскрешали умерших и даже были взяты живыми на небо, как Илия. Объявляя Иисуса Мессией, пришлось объявить Иоанна Крестителя вернувшимся Илией, поскольку было широко распространено мнение, что Илия должен прийти перед Мессией. Любопытно, почему тогда Илия, взятый на небо, родился от земной женщины. Потому как для Илии, так и для Иисуса, объявленного воплощением самого Бога-Слова, пришлось придумывать теорию их вхождения, нисхождения, воплощения и т.п., из-за чего потом возникло столько нелепых споров об ипостасях, лицах, природах Христа. Иоанна-Крестителя пришлось «опустить» перед фигурой выводимого на мировую сцену Спасителя. Хотя было бы очень странно, что человек, способный видеть нисхождение Духа на другого человека и слышать глас с Неба, был бы «меньше самого малого в Царстве Отца». Самое парадоксальное, что не смотря на уверенное объявление Крестителем, что Мессия явился и что мессия это Иисус, вдруг из тюремного заключения Иоанн посылает учеников выяснить у Иисуса, он ли ожидаемый всеми Мессия! Этот казус показывает выдуманность признания Крестителем Иисуса как Мессии. Либо этот эпизод можно признать логичным в том случае, если Иоанн видел нисхождение Духа на Иисуса, но отнюдь не считал это достаточным для того, чтобы считать кого-либо Мессией. В уста Иоанна вкладывается ведь на Иордане совсем другая концепция: «Вот агнец божий, берущий на себя грехи мира», что является явной христианской вставкой, призванной создать догмат о смерти Иисуса за грехи всего мира. Но иудейскому мессианству такие взгляды на миссию Мессии были абсолютно чужды; они считали Мессию царем, который покорит все другие народы Израилю.
Итак, на Иордане мы видим рождение Иисуса свыше, когда нам явным образом показывают воды реки и Дух, нисходящий в виде голубя. Чтобы не оставалось никаких сомнений, глас с неба еще и поясняет, что сей Иисус теперь Сын Божий. Наглядная имагинация подтверждается еще и смысловой инспирацией. Интересную параллель здесь можно провести с буддизмом, в котором первую ступень духовной посвященности называют «вхождением в поток». С точки зрения буддийской традиции нет ничего удивительного в том, что Иисуса стали ожидать для еще одного прихода на землю, поскольку следующая степень буддийского посвящения называется «лишь однажды рождающийся».
«В южном буддизме, восходящем к первоначальной традиции (тхеравада), различаются четыре ступени святости, “четыре дороги”. Лица, находящиеся на этих стадиях, называются по порядку: Сотаапанна, Сакридагамин, Анагамин и Арахант.
Достигший Сотаапанна освобождается от рождений в нижних мирах: в преисподних, в мире привидений и в мире животных. Спасение обеспечено для него, но он должен еще возродиться много раз, прежде чем достигнет высшей нирваны.
Вторая ступень есть Сакрдагамин, “кто еще раз возвращается”, это стадия святости. Вожделение, ненависть и обольщение он уничтожил вплоть до небольшого остатка и поэтому только еще один раз возродится в этом мире.
Анагамин, “который не возвращается”, не возродиться уже более на земле, но возродится в мирах богов, откуда он и достигнет высшей нирваны.
Четвертая и последняя ступень – это Архат. Ее не может достигнуть мирянин, а только монах. Архат – тот, кто достигает земной нирваны, кто свободен от всех грехов, кто оставил всякое стремление к существованию, не боится ни жизни, ни смерти и наслаждается непоколебимой безмятежностью. Будда сказал: “Архаты избавлены от страха и тоски”.
В общем-то в рамках иудаизма всё это довольно естественно и доказуемо, но оставшись в этих рамках, из Иисуса не сделаешь некоего супербога. И чтобы придать ему особый космический статус, в Евангелие от Иоанна искусственно вводится первая глава, посвященная Логосу («В начале было Слово, и Слово было к Богу, и Слово было Бог»). Примечательно, что во всем остальном тексте слово «Логос» больше не встречается.
Но вернемся к рождению свыше. Слово «вода» в те времена означало также и семя-сперму. То есть, подразумевается, что человек не может стать богочеловеком прежде, чем он родится от семени обычным плотским человеком. К тому же эта доктрина воды-семени намекает на необходимость некой трансформации сексуальной энергии. Существует мнение, что мозг у людей развился именно благодаря отклонению части сексуальной энергии самовоспроизводства на формирование высшей нервной системы. Мы можем пойти дальше и увидеть теперь в водах силу фантазии, которую Плутарх считал совершенно необходимой для того, чтобы пассивный разум обрел в человеке способность действия. Стало быть, вода подготавливает в человеке всё то, что сделает его способным к рождению свыше.
Кровь может считаться женским семенем, необходимым для зачатия и рождения человека по плоти. Средоточием кровеносного принципа является сердце, без которого никакая духовность вообще не воспринимается и не представляется. Бог предков живет в крови, а также, согласно Библии, в крови живет душа. В итоге мы получаем в крови, воде и духе три начала человека – тело, душу и дух. Здесь мы должны писать «дух» с маленькой буквы, поскольку речь идет о пневме, духе-дыхании. Илус, псюхэ и пневма то же самое, что и тамас, раджас и саттва индуизма. Каждый человек имеет преобладание в себе одного из этих начал.
Давайте сравним физиологическое рождение человека с духовным. Проведем полную аналогию. Чтобы женщина могла родить, она должна воспринять внутрь мужское семя. Затем она вынашивает плод внутри себя и в определенный срок, с риском для своей жизни, рожает на свет нового человека. Следовательно, чтобы человек родился свыше, он должен вступить в союз с некой небесной силой, которая оплодотворит его зачатком нового, сугубо духовного естества (правда, внутри человека это небесное должно слиться с чем-то земным). Вода, кровь и дух должны соединиться, причем именно кровь приносит новому существу «пищу». Здесь мы приходим к паулинизму, доктринам апостола Павла, который говорит о Христе не по плоти (а по духу). Для него принять Христа означает как раз оплодотвориться силой свыше. «Но уже не я живу, но Христос во мне». Хотя в другом месте он признается, что мы уже имеем в себе зачаток Духа (ум Христов), который надо пестовать и возгревать. Так перемешались в учении Павла доктрины о Сыновстве из иудаизма и из эллинизма. Христианская церковь ухватилась за этот синтез и провозгласила верующих «невестами Христовыми», а самого Христа «женихом». Возможность рождения свыше от брака с Христом была монополизирована. Дело представили так, что подателем Духа Святого вместо Элохим стал Иисус Христос, «вознесшийся на небеса». Крайне любопытно, что Элохим, сотворившие мир, были подменены Логосом как Творцом мира. Это парадоксальная подмена, поскольку вроде бы именно Элохим являются для христиан Богом-Отцом, но греческая философия превратила Бога-Отца в некий абсолют, который вообще не имеет никакого отношения к творению вселенной. Каббалисты XIII века дошли до того, что первую строчку Книги бытия стали трактовать как «вместе с Началом сотворили Элохим небо и землю», опустив статус Элохим ниже некоего Начала, которое они, каббалисты, и отождествили с Логосом-Словом. В наши дни кульминацией всей этой алогичной «логики» стала христология Штейнера, который заявил, что Христос – один из Элохим, что в общем-то логично для христианской подмены иудейского Руах Элохим неким Логосом-Христом, спустившимся с небес и вернувшимся туда.
