Хочу обсудить конкретный отрывок из ПСС 113, тем более что он сразу касается многих тем, которые мне были интересны.
«Когда я вчера описывал вам, что святые Риши, как бы вдыхая, конкретно воспринимали свою мудрость, то это самое, разлитое во внешнем, как душа света, и вдыхаемое святыми Риши как мудрость света, было излиянием того возвышенного Существа, о котором говорилось здесь. И в другие эпохи то, что мы могли отметить вчера как их мудрость (например, как она выразилась в совершенно другом миросозерцании в персидской культуре), снова изливалось от этого единого существа, Великого Учителя всех культур. Это существо, бывшее учителем святых Риши, Заратустры, Гермеса, учителем всех, — существо, которое можно определить как Великого Учителя, которое самым различным образом проявлялось в самые различные эпохи, то существо, которое ближайшим образом было, конечно, глубоко закрыто от внешнего взора, — определяют выражением, запечатленным на Востоке, как СОВОКУПНОСТЬ БОДИСАТВ — АДИ-БУДДА. Христианское мировоззрение определило бы его как Святого Духа. Говоря о Бодисатвах, говорят об одном существе, которое проходит через все культуры и тем или иным способом может возвещать о себе и являться людям. Это Дух Бодисатв.
К Бодисатвам обращали свой взор все они: святые Риши, Заратустра, Гермес, Моисей, — независимо от того, как они ощущали и называли постигаемое существо. Ему можно давать одно название, — это «Великий Учитель», и на него взирали все, которые хотели и могли воспринять учения послеатлантической эпохи. Этот Бодисатва — Дух нашей послеатлантической эпохи много раз принимал человеческий образ, но один из них имеет для нас наибольшее значение. Один Бодисатва принял далеко озаряющий человеческий образ, — независимо от того, как он проявлял себя прежде, — в том существе, которое обозначают как ГАУТАМА БУДДА. И это было развитием для упомянутого Бодисатвы, когда ему не нужно было уже оставаться только в верхних духовных областях, и когда он продвинул свое образование в духовных областях так далеко, что мог овладеть физической телесностью настолько, чтобы стать человеком в Будде. Итак, в Будде мы должны видеть вочеловечение одного из Бодисатв, одно из принятий всеобъемлющей мудростью человеческого образа, как они лежат в основе становления Земли. В Будде мы имеем как бы воплощение того великого учителя, который может быть назван просто самой мудростью. Таким образом, если мы правильно смотрим на Будду, он есть земное явление Бодисатвы. Но совсем не нужно думать, что Бодисатва воплощался только в Будде, совсем или отчасти он воплощался и в других человеческих личностях. Но такие воплощения мы не должны понимать по общему шаблону, уяснив себе, что, как один Бодисатва жил в эфирном теле Гаутамы Будды, так жил таковой же в других членах других человеческих индивидуальностей, и, потому что сущность Бодисатвы, унаследовавшего астральное тело Заратустры, влилась в члены других индивидуальностей, — например Гермеса, можно (но лишь понимая вещи таким образом) назвать воплощением Бодисатвы и другие индивидуальности, которые также были великими учителями. Можно говорить о возвращающемся все снова и снова воплощении Бодисатв, зная, однако, что Бодисатвы стоят за всеми теми людьми, в которых он воплощался, как часть того существа, которое самое есть личное выражение всемудрости нашего мира. Так, следовательно, смотрим мы, взирая на элемент мудрости, сообщавшийся человечеству в древние времена из люциферических миров. Взирая на него, мы взираем на Бодисатв. Но в отношении послеатлантического развития существует одно существо, основным образом отличающееся от Бодисатв, которое принципиально есть нечто другое, чем Бодисатва, которого нельзя смешивать с Бодисатвой благодаря тому, что оно однажды было воплощено в человеческой индивидуальности, имевшей в то же время излияния Бодисатвы, как Будда. Оттого что однажды жил человек, в котором воплотился Христос, и в которого в то же время вошли лучи Бодисатвы, в этом воплощении нельзя видеть главное в том, что в этой личности воплотился Бодисатва. Это Иисус из Назарета. В нем перевешивает, как раз во время трех последних лет, коренным образом отличный от Бодисатвы, принцип Христа. — В чем можем мы привести разницу принципа Христа и принципа Бодисатвы? В высшей степени важно знать, отчего Христос, однажды воплощенный в течение трех лет в человеческом теле, однажды, — (ни прежде, ни после того) — отчего Он может быть, как Христос, воплощен в человеческом теле? С тех пор Он достижим на пути во внутреннее человеческой души, прежде Он был достижим, когда взор был направляем вовне, как его направлял Заратустра. Чем отличается Христос, этот Принцип, это Существо, которому мы должны приписать такое центральное значение, от Бодисатвы? — Основное отличие Христа от Бодисатвы то, что Бодисатву мы должны называть Великим Учителем, воплощением мудрости, которая проходит сквозь все культуры и воплощается там самым различным образом, — Христос не только Учитель, это существенно. — Христос не только учит людей, Христос, — это существо, которое мы поймем лучше всего, отыскав его там, где мы его можем найти, на головокружительной духовной высоте, как объект инициации, и где можно сравнить Его с другими духовными существами.
Лучше всего мы можем охарактеризовать Его следующим образом: существуют области духовной жизни, где можно найти это высокое существо, Бодисатву очищенного, так сказать, от всей земной плоти, в его духовных свойствах, — и где можно найти Христа без всех тех покровов, которые Он принял на Земле и близ нее. Тогда там находят следующее: находят, так сказать, основание человечества, то самое, от чего происходит вся жизнь, — духовный первоисточник. Находят не одного Бодисатву, но целый ряд Бодисатв. Мы указали на того Бодисатву, который лежит в основании наших семи следующих друг за другом культур, точно так же существует Бодисатва, лежащий в основе атлантической мудрости и т.д. В духовных высотах вы находите ряд Бодисатв, великих учителей и просветителей в свое время не только людей, но и таких существ, которые не спустились в область физической жизни. Мы находим там их всех, сидящими; — если мы осмелимся проводить сравнения, — как Великих Учителей, они вбирают в себя то, чему они должны учить, — и в их середине мы находим одно Существо, представляющее собою нечто не только оттого, что оно учит, — это Христос. Он есть нечто не только потому, что Он учит, Он находится в середине Бодисатв, как Существо, воздействующее на окружающих Бодисатв тем, что они видят Его, на него взирают Бодисатвы, которым Он открывает свою славу. Если другие суть то, что они суть, благодаря тому, что они великие учителя, то Христос является тем, что Он есть для мира, только будучи самим собою, только через Свою Сущность. Его нужно только созерцать, и откровения Его собственного Существа есть нечто, долженствующее просто отражаться в Его окружении, тогда из этого возникает учение. Он не только Учитель, Он Жизнь («Я есмь путь, истина и жизнь»), жизнь, которая вливается в другие существа, становящиеся тогда учителями. Таким образом, Бодисатвы — это те, учения которых исходят оттого, что они наслаждаются блаженством, созерцая Христа в Его духовной высоте. И находя в течении нашего земного развития воплощения Бодисатв, мы называем такие воплощения великими учителями человечества, ибо Бодисатва это в них существенное. Христос не только учит. На Христе учатся Его пониманию, познанию того, что Он есть. Христос больше объект, чем субъект изучения. Поэтому Он есть Существо, имеющее совершенно другое значение, чем Бодисатвы, которые проходят через мир. Христос отличается от Бодисатв тем, что Он есть для мира то, что Он есть благодаря тому, что мир наслаждается Его созерцанием. Бодисатвы являются для мира тем, что они суть, будучи великими учителями. Поэтому, желая созерцать живую Сущность, источник жизни на нашей Земле, мы должны обратиться к тому воплощению, где был воплощен, как существенное, не только Бодисатва, где было воплощено то, что не имело необходимости оставлять после Себя какие-нибудь писания, что не оставило после себя учения, но собрало вокруг себя тех, которые распространяли о Нем весть и учение в мир. Значительно, что не осталось ничего, написанного Самим Христом, но что вокруг Него стоят учителя, говорящие о Нем так, что нам ясно, что Он есть объект, а не субъект учения. Это выражается в своеобразном обстоятельстве, означающем необходимость в явлении Христа здесь, — что от Него самого ничего не осталось, но что другие описали Его Сущность. Поэтому нисколько не удивительно, когда говорят, что все находимое как учение Христа, может быть найдено в других исповеданиях, ибо Христос совсем не просто Учитель, — ибо Он Сущность, желающая быть постигнутой как Сущность, — ибо Он хочет войти в нас не только через Свои учения, но через Свою жизнь. А поэтому мы должны свести все, все доступные нам учения мира, — и даже тогда мы еще не будем иметь всего, что может понять Христа. Если современное человечество не может обратиться прямо наверх, к Бодисатвам, чтобы духовными очами Бодисатв смотреть на Христа, то оно должно пойти еще в школу к этим Бодисатвам, чтобы научиться тому, что тогда в конце концов может сделать понятным Христа. Итак, желая стать не только причастным ко Христу, но и понять Христа, мы не должны смотреть на то, что сделал для нас Христос, мы должны тогда пойти в школу ко всем учителям Запада и Востока, для нас должно быть священной задачей усвоить себе учения всех стран света, и другой священной задачей для нас должно быть такое применение этих учений, чтобы из самых высоких учений совершенно понять Христа. Этим сказано нечто чрезвычайно значительное, этим сказано очень многое. Но то, что должны совершить люди, соответствующим образом подготовляется в тайных школах».
