См. РУДОЛЬФ ШТАЙНЕР Из GA 92: Греческие и Германские Мифы (10-ю лекцию)
«Водительство человечеством в начале пятой коренной расы осуществлялось так, что управление было полностью предоставлено жрецам, которые получали свои инспирации непосредственно от высших, сверхчеловеческих существ. Это инициированное священство могло бы позволить людям самим участвовать в этом. В других культурных эпохах, которыми не руководили жрецы, было бы невозможно разделение людей на касты. Поэтому разделение на касты вы найдёте только в настоящих жреческих культурах, в древней Индии и в древнем Египте, где во главе стояли посвященные жрецы, которые следовали не камическим импульсам, но высшей мудрости. Они руководствовались безличным, свободным от камы, и им могло быть предоставлено осуществление важного деления людей на касты, которое изначально было совершенно оправдано в Индии и в Египте. Рассматривая эти касты, вы найдёте в них выражение того же самого плана развития пятой коренной расы.
Этот план таков: водительство пятой расой постепенно перейдёт от жреческого правления к светскому, от священника к королю. Светского правителя, не жреца, было бы совершенно невозможно представить в начале пятой коренной расы. В течение атлантической эпохи, когда люди получали свои импульсы не через мыслящий разум, а из других сил, а также ещё в начале пятой коренной расы, руководство человечеством должно было избегать всякой светской власти и предоставляться тем, кто воспринимал божественные инспирации. Поэтому в индийской и египетской культурах вы найдёте только власть жрецов. Жрец - это регент, он есть тот, от которого всё исходит. Жрец принадлежал к самой высшей касте.
Воины, занимавшиеся исключительно мирскими делами, принадлежали ко второй касте. Затем дело доходило до тех, кто занимался земледелием.
Последовательно и постепенно эти касты должны были вести к самостоятельности. В том, что развивается во времени, мы никогда не найдём того, что действительно существует внешне, в пространстве. Я прошу обратить на это внимание. Если пространственные связи должны стать временными, то это происходит в соотношении 4 к 7, то есть четвёрка увеличивается до семёрки. Находящиеся в пространстве рядом друг с другом четыре касты в ходе пятой коренной расе проявились - во времени таким образом, что мы видим постепенное развитие самостоятельности семи подрас. Соотношение четырёх к семи покоится на вполне определённом законе. Сегодня я скажу об этом лишь то, что семь подрас развиваются так, что в первой подрасе мы имеем дело исключительно и только с водительством жрецов, во второй подрасе с водительством короля-жреца и мага. Заратустра, собственно маг, является советником короля-жреца. Во время третьей подрасы правление может перейти к светскому королю, который всё ещё следует советам жреца. Только в период четвёртой подрасы мы имеем дело со светскими правителями, которые никоим образом не связаны с властью жречества. Первый светский правитель появился в греческом народе, и укрепление греческого господства произошло благодаря светской власти».
Так вкратце изложена суть социального развития всего арийского периода, внутренний смысл перемен общественного устройства. Мы можем считать их рамками, обрамляющими все социальные движения нашего времени, позволяющими давать им общие оценки.
Надо полагать, что первые вожди праиндийской культуры были именно духовными вождями, условно обозначаемыми как каста «жрецов». Эта модель сохранялась дольше всего в монгольских племенах. Доказательный пример, «золотой человек» иссыкского кургана. Или даже Богдыхан, последний монгольский император, отрекшийся от власти в 1923 году, одновременно был как светским правителем Монголии, так и ее религиозным вождем. Даже у китайских императоров сохранялись следы этого архаичного строя, поскольку именно на императора возлагалась обязанность совершать главные ритуалы, молитвы и жертвы. В Индии, возможно, переходный этап зафиксирован в Араньяках, преданиях о царях, уходивших в лес за духовным просветлением.
Затем должна была произойти дихотомия функций жреца и правителя. Штейнер указывает на северные народы, у которых данная дихотомия совершилась совсем недавно. Мужчины стали воинами, покорителями земного плана, а женщины сохранили за собой шаманские функции целительниц и прорицательниц. Ученые сейчас выдвигают различные предположения, какие социальные причины побудили северных европейцев на завоевательные походы. В праиранской культуре, вероятно, и установилось деление на четыре касты, благодаря которому жреческие функции и административно-управленческие перестали совмещаться в одних руках. В теософской литературе бытует басня о том, что первые посвященные строго соблюдали целибат. Но однажды было принято решение позволить посвященным начальных ступеней вступать в брак, и именно эти роды посвященных семей и стали родоначальниками жреческих каст, в которых сан передавался по наследству. Но на деле может быть и так, что от них произошла не каста жрецов, а именно каста царей, свидетельством чему может послужить, например, древний Египет. С одной стороны, фараон должен был быть Сыном Неба, т.е. посвященным, а с другой – иметь потомство. Возможно, что нарушение целибата было допущено для возникновения обеих каст. Если мы возьмем легенду о Моисее и Аароне, то увидим ту же дихотомию: от Аарона происходят левиты, отвечающие за Ковчег и его культ, тогда как в Моисее подразумевается вождь и, скорее всего, потомок фараонов.
Предположим, что в течение второго культурного периода общество разделилось на касты, причем цари стали посвященными малых степеней, а жрецы – и малых, и больших. В третей культуре посвящение остается уделом узкого круга даже среди жрецов, тогда как храмовые жрецы приходят к науке (становятся магами), а цари – к законодательству.
Следующая культура, славянская, показывает значительный по сути переход ритуалистики в народные массы, что так любят называть сегодня «язычеством». Как пишет Штейнер, светская власть больше не связана властью жречества. На Руси это заметно в той лихости, с которой Владимир осуществлял свои религиозные реформы. Оракулы становятся такими центрами, куда могут обратиться все, независимо от происхождения, но оракулы не имеют власти над царями. Хотя тот же Штейнер признает, что в мифе о Трое представитель четвертой культуры Приам еще подчиняется советам жрецов, тогда как греки уже нет. Просто в любую эпоху, в любое время можно найти такие места, где еще действуют старые формы и принципы, как в примере с монголами мы вообще наблюдаем «рецидивы» быта первых послепотопных времен. Троя в Малой Азии была слишком близка к Междуречью и Египту с их древними установлениями.
Греция и Рим демонстрируют нам уже переход к пятой культуре. В Греции мы впервые видим политику и демократию, т.е. эмансипацию каст друг от друга до такой степени, что вопросами правления начинают заниматься абсолютно все. В этом проявляется уже даже не эмансипация, а вообще стирание кастовости как таковой, поскольку прежние функции одной касты переходят на массы, на тех кого раньше считали шудрами и простолюдинами. Кстати, судя по новгородскому вече, это заслуга именно четвертой культуры. Тогда как Рим во многом отошел назад. Первохристианство пытается разрушить границы жреческой касты. К этому же времени мы должны отнести торговые цивилизации Финикии, Палестины, Израиля с их акцентом на торговлю, деньги и письменность нового фонетического типа. Рим, и Византия, во многом продублировали третий культурный период, учредив христианскую церковь как орудие императора. Революция в России весьма показательна: она стремилась к прогрессивному разрушению упаднических кастовых форм! К сожалению, взамен эта революция не предлагала то, в чем на самом деле нуждается пятая культура. Произошел чудовищный откат к таким формам, которые вообще присущи временам Атлантиды!
«Крит имел такое социальное устройство, которое было свойственно всем древним колониям жрецов; это были остатки древнего, атлантического жреческого коммунизма, который отрицал всякую личную собственность. С каждым изначальным основанием религии связан некий род коммунизма. Даже для Платона социальное устройство Крита было идеалом. Эти законы жрецов были остатком древней атлантической эпохи».
Вероятно, люциферизм Ленина дал о себе знать и тут. Можно предположить, что в пятой культуре власть как таковая отдается тому социальному слою, который связан с деньгами и торговлей, то есть с материальным аспектом, столь характерным для нашего времени. Ленин же хотел, чтобы общественную жизнь определяли «низшие» слои общества, рабочие и крестьяне, что было слишком опережающим действием. Люциферизм вошел в союз с ариманизмом, что неизбежно вызвало к существованию нечто древнее и упадническое. Неужели теперь Россия будет проходить все древние фазы, переживая своеобразный цезаре-попизм, власть Кесаря и его церкви? Все-таки Россия как наследница четвертой культуры способна вполне действовать в духе демократии. Другое дело, что необходимо решить вопрос нашего времени – вопрос собственности. Вероятно, учет российской действительности требует развития коллективных форм собственности, типа акционерных компаний закрытого типа, в которых имущество и прибыль принадлежат работникам, равно как в их же руках и рычаги управления. Индивидуальная собственность должна быть существенно ограничена, равно как и государственная. В религиозном вопросе однозначна миссия России продвигаться к «эзотерическому» христианству, т.е. христианству для всех, без каких либо «служителей культа» и храмов.
