Эти полусказы-полураешники целиком смонтированы из пословиц, поговорок, прибауток, присловий, чистоговорок, речений, загадок из кладовой Владимира Даля, которую великий словопроходец наполнял более полувека. Тут ни единого слова не добавлено "для связки". Отдав три четверти жизни собиранию и исследованию фольклора и слов живой русской речи, составлению "Толкового словаря" и сборника "Пословицы русского народа", Даль оставил векам самые выверенные тексты, представленные часто в нескольких вариантах, и дополнять или перемешивать их с другими, не далевскими, было бы нестоящим делом.
Сказ и раешник - две исходные формы для этих опытов, названных "словязью", - самые близкие к стихии народного мыслетворчества, фантазии, лирики и юмора, которая веками отрабатывала разнообразные малые фольклорные формы - пословицы, присказки, потешки и пр. Кстати, именно Даль явился основоположником сказа как литературного жанра в чистом виде. "Русские сказки Казака Луганского" появились почти в одно время с гоголевскими "Вечерами на хуторе...", которые не были сказами в полном смысле.
Специалисты, возможно, определят основное жанровое качество этих опытов и место их рядом с раешником и сказом - разумеется, если обратят на них внимание, на что я лишь надеюсь. Но какой бы ни представлялась их жанровая принадлежность, и независимо от признания этой формы полужанром ли, поджанром, около-жанром, - название я решил ей дать.
СЛОВЯЗЬ - "хлебниковское" слово; хотя у Велимира я его не встретил, родилось оно в стихии его словотворческих родников. Если не удалось мне вязание, то пусть это будет вязка в простейшем значении - связывание. Во всех пословицах, прибаутках и пр. я не изменил и не переставил ни единой буквы, связывал же их с помощью пунктуации, при этом иногда соединял их в большие предложения, но ни одной не дробил.
О чувстве меры в любой работе и в любом творчестве излишне повторяться. "Без меры и лаптя не сплетешь"... Чтобы понять, насколько это чувство споспешествовало моей рискованной работе или насколько оно мне изменяло, я решился на встречу с читателями.
Владимир Гершуни
У завтра нет конца
На то лето, не на это, а на третий год, когда черт умрет, когда на море камень всплывет, да камень травой порастет, а на траве цветы расцветут; когда солнышко взойдет от заката, когда на сосне груши будут, когда волк будет овцой, медведь стадоводником, свинья огородником; когда песок по камню взойдет, когда черт помрет - а он еще и не хворал; когда восток с западом сойдется - после дождика, в четверг - что-нибудь да будет!
Из триптиха
ГОЛОВА - ВСЕМУ НАЧАЛО
I. Нашего бога дурень
Нашему болвану ни в чем нет талану - под носом взошло, а в голове и не посеяно, с осину вырос, а ума не вынес. Ума - два гумна, да баня без верху: на руке пальцев не сочтет, на трех свиней корму не разделит. Разошелся ум по закоулкам, а в середке ничего не осталось.
Глупее надолбы приворотной. На дороге стоит, а дороги спрашивает. Стоит у воды, а пить просит: "Эй, человек, сведи меня на водопой!" Просится на берег, а лезет в воду, решетом в воде звезд ловит.
Детина добр, купил бы ему гроб! Ни богу свеча, ни черту кочерга. Ни в рай, ни в муку, ни на среднюю руку. За него грош дать - недодать, а два дать - передать.
Глуп по самый пуп, а что выше, то пуще, - ни глаз под бровями, ни ушей за висками, ни языка за щеками. Ни ухом, ни рылом, ни очами, ни речами. В избе ходит, а дверей не найдет, вертится, как на шиле, как сорока на колу; мечется, как вор на ярмарке. Суетлив больно - обувшись парится: одна нога в лапте, другая в сапоге (комар парню ногу отдавил). Много поту, да мало проку. Из бани идет - чешется, а из кабака - не шатается: дурацкую голову и хмель не берет. Топор обувает, топорищем подпоясывается; все кузни исходил, а некован воротился. Пошел завтра,
пришел вчера - что ни путь, то крюк, что ни шаг, то и спотычка: увидел, что на утках озеро плавает, на море овин горит, по небу медведь летит, на дубу свинья гнездо свила, а овца пришла - яйцо снесла.
Целых два чина - дурак да дурачина. Ни рыба, ни мясо, ни кафтан, ни ряса. Он из таких, что по тринадцати на дюжину кладут, да и то не берут, - всех в один кулак сожми, так только то и выжмешь, что съедено. С него, что с козла, - ни шерсти, ни молока. Ни в пир, ни в мир, ни в люди. С ним водиться, что в крапиву садиться.
Что он дурак, так это и мать его родная скажет: "Не дурак, а родом так. Детки - радость, детки ж и горе, - он в щенках заморен. Он прибит на цвету - личико беленько, да ума маленько. Холостой, что бешеный: одному спать - и одеяльце не тепло. Невеста без места, жених без ума - без жены, как без шапки. Свинья ваша пестрая - сыну моему мать крестная; сын мой женится, так отпустите ее в свахи!"
Сосватавшись, да - хороша ль невеста? Такая красава, что в окно глянет - конь прянет, на двор выйдет - три дня собаки лают. На харе хоть топоры точи. Страшно видится, стерпится - слюбится; не птицу сватать, а девицу - красота приглядится, а щи не прихлебаются. Для щей люди женятся, для мяса замуж идут. Чего там калякать? Давай свадьбу стряпать! По рукам, да и в баню. Худой поп свенчает - и хорошему не развенчать! Спесивый не взглянет, слепой не разглядит, а умный не осудит.
Такой дурак, что только уши пришить: забыл, что женился, да и пошел спать на сенник.
Пьян проспится, а дурак никогда. Ходит, как пальцы растерявши, - вчерашнего дня ищет, а он ушел. Щупает петуха - не будет ли яйца. Гоняется за мухой с обухом, перегоняет с места на место, как леший зверя. На одном дню семь пятниц, хлопот полон рот, как слепень снует, с сука на сук, а всё недосуг. Бился, колотился, мясоед прошел, а все не женился - идет мимо кровати спать на полати.
Стыдливому удачи не видать. День мечется, другой бесится, третий на карачках лазит - им хоть полы мой да пороги подтирай... Отбилась от рук жена, так что твой сатана. Меж бабьим "да" и "нет" не проденешь иголки - железо уваришь, а злой жены не уговоришь: кого боюсь, поскорее ложусь, кого не боюсь - поворачиваюсь. Бабе хоть кол на голове теши, баба - что жаба. Бабе спустишь - сам баба будешь.
- Улита, знать ты не бита? Тут нечего вертеться - либо этак, либо так. Знай приголубливай да поддакивай.
- Вот тебе помои - умойся, вот тебе онучи - утрися, вот тебе лопата - помолися, вот тебе кирпич - подавися!
Баба - что глиняный горшок: вынь из печи, он пуще шипит. Еще тот не родился, кто бы бабий норов узнал. Нашел дурень своего поля ягодку. Черт на дьяволе женился - помутилась вода с песком!
Так женился, что и сам себе подивился: "Кумишься, сватаешься, а проспишься - спохватишься. Живешь - не с кем покалякать, помрешь - некому поплакать".
Женился, как на льду обломился.
Беда на беду наскочила: дожили до мату - ни хлеба про голод, ни дров про хату. Сиди на печи да гложи кирпичи - дожили, что ножки съежили!
- Не отрубить дубка, не надсадя пупка. Покров, натопи нашу хату без дров!
- А где тот хлеб, что вчера съели?
- Вспомнила баба свой девишник!
- Еще и место не простыло.
- Только след простыл!
- Хоть бы ты украл где пшеничной мучицы на колобы!
- Дура, ведь все знают, что у нас пшеничной-то нет.
- Ничего, я так испеку, что от ржаной не отличат.
- Всю хитрость не изучишь, а себя измучишь. Хитрее теленка не будешь - он языком под хвост достает.
Коротеньки ножки у хлеба, а как уйдет - не догонишь. Ни печеного, ни сеченого, ни вареного, ни толченого - свищи в кулак! Чего ни хватись, за всем в мир волокись - голод и волка из лесу гонит.
Нужда хитрее мудреца: с бороной по воду поехал, а цепом рыбу удить. Запряг прямо, да поехал криво, пригнала нужда к поганой луже. Прорубь высокая, так коням ноги подрубил. Хотел ехать дале, да кони стали - "тпру" не едет, "ну" не везет. Умел ошибиться, умей и поправиться: не торопись ехать, торопись кормить - не лошадь, а корм везет. "Сена нет, так и солома съедома". Пошел по солому, принес мякины. "Ну! Ну!" - а погонять нечего. Поехал на своих вороных - две ляжки в пристяжке, а сам в корню. Хоть криво впряг, да поехал так.
"Есть на чем ехать, да нечего есть". Сам едет, сам и погоняет:
- Чок, чок, посвистывай в кулачок! Не сам еду, нужда едет! Есть не сыщем, так посвищем!
Ехал летником, а своротил на зимник, в лесу дров не нашел.
Мерзлой роже да метель в глаза.
"Худо лето, когда сена нету". Снял голову с плеч да положил за пазуху - так и цела будет.
Пошел на собаке сено косить.
Помяни, господи, царя Соломона и всю мудрость его!
II. Ум хорошо, а два лучше того
Два дурака сошлись в одни ворота - брат брату сосед.
Дурак на дурака нашел и вышло два.
Дурак с дураком сходилися, друг на друга дивилися - два дурака, да у каждого по два кулака. Брат на брата - пуще супостата.
Отец сына умнее - радость, а брат брата - зависть. Поглядел дурак на дурака, да и плюнул: эка-де невидаль - и так дурак, и сяк дурак, и этак не так, и всячески дурак! Гусиный разум да свиное хрюкальце. По образу - как я, а по уму свинья! Русский человек без родни не живет - на его бабушке сарафан горел, а мой дедушка пришел да руки погрел. Сидор Карпу родной терех - на одной онучке сушены... Брат он мой, а ум у него не свой - спереди дурак, да и сзади так. Умом больно обносился, не заплатана башка. Глаза, что плошки, а не видят ни крошки - два фонаря на пустой каланче. Ртом глядит, а ничего не слышит - рот до ушей, хоть лягушку пришей. Чужой рот - не огород, не притворишь... Разговорчив, как устрица, беседлив, как тюлень.
- Не разевай рта: ворона влетит и карета четверней въедет. Прожуй слово, да и молви!
Доброе молчание чем не ответ! У него рожа по шестую пуговицу вытянулась - не доищется слова.
- Да выплюнь не жевамши! Будь хоть дураком, да болтай языком!
Ухмыляется, что кобыла на овес глядя:
- Что выплюнешь, того не схватишь.
Говорит, что родит. Слово вымолвит, ровно жвачку пережует:
- Молчок - сто рублей.
Не стыдно молчать, коли нечего сказать - молчанкой никого не обидишь.
- Молчок - золотое словечко.
Слово по слову, что на лопате подает.
- Не стать говорить, так и бог не услышит. Дитя не заплачет - мать не знает.
Говорит, как клещами на лошадь хомут тащит, слово за слово цепляется:
- И глух, и нем - греха не вем. За молчание гостинцы дают.
- Молчан-собака не слуга во дворе. Води ушами, ворочай глазами, верти языком, что корова хвостом!
- Языком и лаптя не сплетешь.
Складно бает, да дела не знает.
- Красно поле пшеном, а беседа умом. Короткие речи и слушать неча. Сядем рядком да перетолкуем ладком, в чужой беседе всяк ума купит.
Он на вей-ветер слова не молвит - говорит, что клеит:
- Наш Фома не купит ума, своего продаст.
- Сказывай тому, кто не знает Фому, а я родной брат ему!
- Родной, да матери не одной!
- В глупом сыне и отец не волен. Отчего ты так глуп?
- У нас вода такая.
- Толки воду, чтобы пыль шла!
- Воду варить - вода и будет, воду толочь - вода и будет.
Замолчал, будто кислым залило. С дураком ни поплакать, ни посмеяться. Топчется на одном месте, как тетерев на току... У худой головы не благо и ногам. Каких дураков нет: и после бани чешутся!
- Не поминай бани - есть веники и про тебя!
- Умный поп тебя крестил, да напрасно не утопил! Пора бы за ум хватиться.
- Попа да дурака в передний угол сажают. Много ума - много греха, а на дурне не взыщут.
И глупый ино молвит слово в лад. Малому да глупому всё с рук сходит - с умом в ответе, а на дураке нечего взять.
- Без ума житье - рай: сиди высоко, да плюй далеко!
- Не долго думал, да ладно молвил - спроста, что с большого ума!
(Дурак дурака и хвалит, дурак дураком и тешится.)
- Что больше думать, то хуже.
- Долго думать - тому же быть. Думает плотник с топором да писака с пером.
- Раздумье на грех наводит.
- От думы голова трещит.
- Думает индейский петух. Думал много, да вошь и поймал.
(Дурак дураку и потакает. Рад дурак своей масти.)
- Хорошую речь хорошо и слушать. Отойдем да поглядим, хорошо ли мы сидим? Умный бы ты был человек, кабы не дурак - мужик простой, как кисель густой.
- И то зубы, что кисель едят! Ежедён не будешь умен - дён-то много, а ум-эт один. С умом жить - мучиться, а без ума жить - тешиться. Где умному горе, там глупому веселье.
- Дураку что глупо, то и любо. Дураку и бог простит. (Рад дурак, что нашел глупей себя.)
- Про всяк час ума не напасешься.
- На час ума не станет, да и навек в дураках. Голова - всему начало.
- Не всяк умен, кто с головой. И глупый умного одурачит - на всякого мудреца довольно простоты. Всяк Аксен про себя умен! Дурь на дурь не приходится. Держи на уме, коли есть на чем!
Дураку только волю дай - скажется. Попусти поводья - он и удила закусил.
- Я тебе улью щей на ложку! За глупость Бог простит, а за дурость бьют.
- Не вольна в дураке и дубинка. Мне всё трын-трава, всё щавель-дудки!
- Дурь-то из тебя повыколотят! Дурака и в алтаре бьют - пометь на ногте!
- Дурак не глядит и на кулак. Живи всяк своим умом, у каждого свой царь в голове! Заруби деревом на железе!
(Дурак дурака учит, а оба глаза пучат.)
- Лучше не бай, глазами мигай, будто смыслишь. Аль глаза отсидел?
- Указчику - чирей за щеку!
Дай волю, а он две возьмет. Пустил козла в огород.
- У дурака дурацкая и речь. Молчи, коли бог убил! Когда дурак умен бывает? Когда молчит.
- Не учи безногого хромать! Чужой роток - не свой хлевок, не затворишь!
- С дураком говорить, что в стену горох лепить. Я тебе дам ума!
Жаль кулака, а ударить дурака.
- На всех дураков не напасешься кулаков!
(Связался дурак с дураком - не разрубишь их и топором.)
- Дурака учить, что на воде писать.
- Поучи щуку плавать! Слепой зрячего не водит! Знай свою руку! Что бельма уставил? Глядит, будто глотком подавился! Аль ты слова не доищешься? Смотрит, как баран в гумно! Удалой долго не думает, у меня рука легка - была бы шея крепка! Вот тебе раз!.. Другой бабушка даст... А вот дурню на орехи!..
- Не бей по роже - себе дороже! Не хватай за бороду, сорвешься - убьешься!.. Языком и щелкай, и шипи, а руку за пазухой держи...
- Я тебя заставлю рылом хрен копать!
- Когда бог ума не дал, так руками нечего рассуждать...
От дурака хоть полу отрежь, да уйди. Ни мертвеца рассмешить, ни дурака научить. Много на свете дураков - всех не перечтешь, не токма что не переучишь. Море песком не засыплешь.
Матушка-рожь, за что кормишь дураков!
1976-1977
