Эмиль Бокк. Введение к духовной истории человечества. Комментарии к ветхому завету. Авторы и книги Библиотеки духовной науки. Антропософия, философия, религия, искусство. Книги и статьи

Три книги автора, посвященные Ветхому Завету, вышли в свет в 1934 -1936 г.г.; они являются свидетельством той духовной борьбы, которую вели сотрудники и организации "Общины христиан" в Германии против враждебного духовному началу террора, проводившегося тогдашним властителем Германии - Гитлером.

Первый том "Предыстория" получился слишком сжатым по своему изложению.

Творение и история.

Мудрость древнего Востока взирала, как бы с божественных высот - сверху вниз, на земные свершения, будучи погружена в созерцание все снова вечно повторяющихся кругооборотов эволюции и замечая бесконечную длительность ее циклов и повторений, а не течение времени и поступательный ход развития.

Только западно-европейский дух, исполнившись целеустремленной волей смог впервые познать скрытые цели развития человечества и ощутить время как некий реальный фактор. Идея прогрессивного развития приходит, на смену картине всё снова и снова, возвращающихся к своему исходному началу кругов развития с неподдающимся счёту временем.

Значение Ветхого Завета состоит в том, что он образует своего рода мост от восточного внеисторического мировоззрения к западноевропейскому историческому, первый стимул к историческому мировоззрению исходит из древне-еврейского мировоззрения.

Ветхий Завет есть первый великий пример такого исторического способа рассмотрения". Вспыхивает искра воли. Человечество просыпается, побуждается и расстаётся с безмятежным кружением в лоне Божества; оно начинает переживать себя претерпевающим развитие совершающееся под Божественным водительством и движущимся со ступени на ступень к неким Божественным целям.

История израильского народа взята предметом Ветхого Завета лишь по той причине, что в процессе её должно было быть подготовлено тело для земного воплощения Божества, конкретная Мессианская установка, это она вносит в книги Ветхого Завета дыхание поступательного хода времени и делает его первым документом исторического мировоззрения. Развитие изображённое в Ветхом Завете не находит своего завершения в его пределах. Оно требует, своего дальнейшего продолжения и находит его в книгах Нового Завета вплоть до Откровения Иоанна. Это последняя книга Библии, "Апокалипсис", есть величественная запись пророческого прозрения в будущее, тогда как Первая книга Моисея - "Генезис", представляет собой памятник, обязанный своим происхождением духовному взору обращенному в прошлое; это есть, так сказать, пророчество наоборот, а между этим взглядом в прошлое и прозрение в будущее, т.е., между "Генезисом" и "Апокалипсисом" заключён путь человечества.

С победой материализма связано то, что древнее, восточное, покоившееся еще на ясновидении, знание о кругооборотах и повторениях развития, подпало полному забвению и вместо него в странах Запада утвердилась концепция прямолинейного развития.

Сложился односторонний образ мысли, для которого "Начало" Мирового развития могло иметь место только один раз, поскольку прямая линия может иметь лишь один начальный пункт. Напротив того, для концепции, которая хоть сколько-нибудь знает о кругооборотах космического и его циклических эпохах, "Начало" мира, было уже не раз - подобного ходу Солнца после мрака ночи.

Поскольку Ветхий Завет представляет собой переход от восточного к западному мировоззрению, поскольку в "Генезисе" имеются знания ясновидческого древнего характера об Эонах, кругооборотах и циклах о повторениях больших кругооборотах внутри малых".

Впрочем в Ветхом Завете кругообороты развития не названы, не обозначены со всей отчётливостью. В самом начале, где история, так сказать, рождается из лона вечности и носит еще один космический характер, кругообороты показаны достаточно ясно в виде семи космических "Дней Творения".*

* Уже Ориген указал на то, что "Они могут быть идентичны с тем, что мы теперь называем "Днями" ибо создание Солнца без которого не может быть наших дней и годов происходит лишь в "Четвёртый День Творения" по Библейскому рассказу.

Когда же история вступает в свою собственную область, когда кругообороты затушёвываются и на первый план выступает линия поступательного развития. Тем не менее, и дальше в Ветхом Завете несколько раз встречается термин, означающий "круг развития"/в обычных переводах Библии это исчезает/.

I. "Это круги развития Неба и Земли в Их Творении"/Первая Книга Моисея 2,4/.

2. "Здесь изображены круги развития человека "Адама"/Первая Книга Моисея 5,1/.

3. "Это круги развития Ноя"/М. 6,9/.

4. "Это Круги развития "Авраама"/I кн. М. II. 27/.

5. "Это Круги Развития Давида"/кн. Руфи 4.18/.

В конце Библии, в "Апокалипсисе", где история возносится в Духовную Сферу опять с силой выступает циклизм: в созвучии с семью днями творения "Генезиса" в "Апокалипсисе" четырежды фигурирует семиричность следующих друг за другом: "посланий", "печатей","чаш гнева" и "трубные гласы".

Мир существовал уже задолго до того момента, с которого начинает "Генезис". Наша планета Земля уже прожила до того в течение более ранних эонов великие ступени развития, божественное творческое Слово, о котором идёт речь в "Генезисе", оно не создало бы Бытие из ничего. В гораздо большей мере оно в процессе циклического развития опять призвало Землю, находившуюся тогда в материнском лоне Бытия, к новому существованию и развитию; оно придало ей новый облик, положив начало новой ступени её развития, связанной с возникновением все уплотняющейся земной материей.

Отсюда берёт своё начало Земная Судьба в тесном смысле этого слова.

Само имя "Адам" означает не первого человека вообще, но первого земного человека. Таким образом, божественное Слово вызвало земное Воплощение человека из самой Земли, а не впервые сотворило весь мир.

Ветхий Завет обрамлён большим количеством легенд, которые сохранила традиция. В них не раз говорится об зонах, предшествовавших сотворению Адама как общеизвестных фактах. Так, в одной из легенд сказано о том, что "Господь продолжал творить Миры, пока Он, наконец, не Создал Наш Мир.*

* Повествование этих легенд могут показаться зачастую фантастическими. Однако в них содержится нечто из того, что продолжало жить от древней оккультной мудрости в некоторых эзотерических, теологических школах и что дополняет и разъясняет канонические книги Ветхого Завета, написанные в более экзотерическом стиле.

В "Генезисе" говорится о том; что Вещий Дух Элогимов излучал тепло над Водами, а это означает, что "три вещи уже были тогда: вода, ветер, и огонь". Древне-еврейское слово .......... означает, что подобно греческому слову ......... одновременно и внешнее и внутреннее: воздух и дух.

Таким образом эоны огня, воздуха и воды, в течение которых наша Земля совершала своё нисхождение из сферических областей бытия по ступеням лестницы элементов, уже прошли, когда из мировой Ночи возник эон четвёртого элемента, собственно земного элемента. И как раз становление этого четвёртого, собственно, земного эона рисует нам

"Генезис".

Определим же точнее стадию космического развития, с которого начинает Генезис". Земля, вступив, собственно, в земное развитие, проходит сначала через Полярную эпоху - тёмную, сатурническую, когда с элемента тепла начался процесс уплотнения. Следующую Гиперборейскую эпоху газообразная Земля сияет как Солнце; в середине её совершается отделение Солнца. Ареной развития тогда были высокие северные широты Земного Шара; причём, возникающее человечество пребывало ещё в высших, сферах, облекавших Землю. Звучащее мировое Слово вызывает к Бытию жидкостную Землю лемурийской эпохи в середине которой происходит выхождение из Земли Луны. В четвёртую атлантическую эпоху Земля, наконец, получает отчётливые контуры физического тела.

"Пятая" после-атлантическая эпоха длится уже около 10000 лет. Германские мифы знают Атлантиду под именем "Родины туманов". "Генезис" рисует развитие Земли, когда она уже воплотилась в элемент огня, воздуха и воды, и когда прозвучало Божественное Творческое Слово, Слово звукового эфира.

Это - Лемурийская эпоха, на середину которой, примерно, падает сотворение земного человека.

Эволюция Земли является космической до сотворения Адама, затем она становится Мифической и лишь с Моисеем становится исторической /в человеческом смысле/.

Само течение, времени начинает делаться человеческим лишь начиная с Авраама; до того оно было сверхчеловеческим - Божественным. Такие имена, как Адам, Каин, Сет, Энох, Ной обозначают фигуры через которые как бы просвечивают целые эпохи развития человечества.

Собственно история израильского народа начинается лишь с Авраама.

Предысторические времена и первооткровения

Адам. Рай. Грехопадение.
Лемурийское человечество.

На фреске "Сотворение Адама" на плафоне Сикстинской капеллы Микельанджело изобразил его отражением и подобием Бога-Творца /даже в отношении позы/.

О сотворении человека в "Генезисе", говорится дважды /I кн. Моис. 1,26 и 27/, ибо речь идёт именно о двух, разделенных значительным промежутком времени, начальных стадиях становления, земного, человека.

Когда в ходе образования Земли наступило время, позволившее Элогимам сотворить земного человека, то новым в их творении, был, как раз Земной человеческий облик Адама. Само же человечество уже существовало в сфере душевно-духовного бытия. Даже Адама нельзя было увидеть тогда физическими глазами, так как к его эфирному телу присоединился сначала лишь, сверхчувственный прообраз будущего плотного физического тела.

"Элогимы создали человека по своему собственному образу, они создали его по образу Бога и создали его мужески-женским /"Генезис", 1,27/. Вступавшее тогда в земное бытие, Адамово человечество было наделено могуществом производить себе подобных, т.е. образовывать телесные оболочки для других, вступающих в земную жизнь, человеческих существ; это было возможно благодаря имеющемуся тогда суверенному господству духовно-душевного начала надо всем элементарно-душевным. Но вместе с тем человек был тогда ещё далёк от того, чтобы работать над окружающим, его миром. Он работал над самим собой подобно тому, как ныне работает над собой человек,

находящийся в состоянии сна; и сознание тогдашнего человека также можно сравнить с состоянием нынешнего человека, погружённого в глубокий, исполненный сновидений, сон. Поэтому, хотя о первом сотворении было сказано, Библия дальше гласит: "ещё не было никаких людей, которые бы обрабатывали землю".

Касаясь второй стадии сотворения человека,. "Генезис" акцентирует то, что Божественные силы теперь "лепят" его тело, и здесь впервые называется тот материал, из которого, они его формируют; это "земная пыль" обычный перевод - "глыбы земли" - совсем неточен. Возникает важное созвучие между именем человека "Адам" и наименованием земного начала. Таким образом "Адам" вовсе не есть чьё-нибудь индивидуальное имя; не есть оно и наименование человека вообще; оно имеет специальный смысл, а именно, "образованный из земного вещества".

В результате физическое тело человека начинает уплотняться, делается физически видимым, ощутимым. Эта, его отчётливо обрисованная земная оболочка открывает человеку возможность выделиться из всеобщей мировой жизни и мирового духовного бытия, возможность выработать своё индивидуальное жизненное, а также душевное тело: Божественное "дыхание наделило человека душой, обладающей собственной жизнью" /"Генезис" 2,7/.

Однако, тогдашний человек был далеко, не похож на нынешнего. Его фигура ещё не приняла вертикального положения, и у него ещё не образовались руки, - этот главный инструмент свободного творчества. Лишь постепенно стал человек полнокровным существом. Первоначально, паря или плавая в пронизанном огнём жидком элементе, он не нуждался в собственной теплоте, рыбы являются своего рода космическим воспоминанием об этом состоянии. Из органов внешних чувств у человека прежде всего развился орган слуха, ибо звуковой эфир тесно связан как раз с водной стихией. Глаз же у человека тогда ещё не было. Тем не менее, его душа переживала внутри себя некий мир красочных образов, которые были подобны сновидческим и вызывали приливы и отливы тех или иных чувствований; однако, вместе с тем, они несли человеку весть о том, что его окружало.

"Генезис" нам рисует картины того, как после второй стадии сотворения человека ему было отведено для дальнейшего развития такое место обитания на Земле, куда, не достигали бурные, процессы планетарного развития того времени. "В Эдеме на Востоке" находился этот исполненный мира, райский сад. "Эдем", это-шумер; шумерийское слово, и обозначает оно, "пустыню" или "хаос". Таким образом, оно указывает на то, что райский сад был островом жизни среди мира, грозящего смертью. Человек же стал Адамом Кадмоном от "Кадем", что означает "Восток".

Что же подразумевается в "Генезисе" под "райским садом"?

"Древнее Солнце" можно назвать великим космическим райским садом. Тогда всё это тело, состоящее из тепла, газа и света, находилось на ступени "растительного царства".

Представьте себе газовый шар, пронизанный светом, пронизанный изнутри светом - исполненным жизни светом, который прорывается через газовую оболочку Солнца, образуя своего рода сияющие растительные формы. Сам человек находился тогда на ступени растительного бытия; и к этим, то вздымающимся вверх, то падающим вниз световым растительным образованиям, которые возникли в состоящим из раскалённого газа, шаре Солнца, принадлежали также тела тогдашних людей?

Когда затем космическое развитие прошло через состояние "Древней Луны", и возникла Земля, тогда в Гиперборейскую эпоху снова имело место повторение древнего солнечного состояния.

Гиперборею можно назвать малым космическим райским садом. Но вот, примерно, в середине Гиперборейской эпохи Солнце отделяется от Земли. Происходит своего рода космическое изгнание Земли из Солнечного рая. Свет отделяется от тьмы. Тёмная земная материя теперь получает благодетельный солнечный свет только извне.

Сильно изменившись в объёме, Земля подвергается бурно протекающему процессу уплотнения. В результате тепловой элемент Земли перемещается от полюсов к экватору в область Лемурии. /современная геология знает ёё, под названием исчезнувшего материка Гондвана/. Где же был в Лемурийскую эпоху этот остаток солнечного состояния - "райский сад в Эдеме", о котором повествует "Генезис"? Это была область на границе бывшей Гипербореи и нынешней Лемурии, где эфирный мир Солнца мог ещё сущностно вмешиваться в земное бытие. Представив этот "райский сад", как место обитания, человечеству Адама Кадмона. Божественное Милосердие перебросило для человека своего рода солнечный мост, соединяющий сияющее солнечное бытие с миром тёмного лунного состояния, которое тогда повторно переживала Земля в Лемурийскую эпоху. Благодаря этому человек получил возможность ещё некоторое время оставаться вблизи Божественных Существ, хотя они, собственно, уже покинули Землю вместе с Солнцем. Вокруг этого острова солнечной жизни простирался хаос бурных вулканических извержений; в результате при последующем окаменении изверженных масс образовались великие земные пустыни.

Можно полагать, что этот "райский сад" древней Лемурии находился в области между Нилом, Тигром, и Ефратом и Аравией. Это согласуется с древним преданием, гласящим, что "рай" непосредственно примыкал с Востока к "Обетованной Земле", т.е. к Палестине.

"Ягве Элогим" насадил сад в Эдеме на Востоке и поместил там человека после того, как Он его создал". /"Генезис", 2,8/

Для имагинативного сознания, следы которого остались в легендах, Палестина и в особенности Иерусалим всегда были древнейшим ландшафтом Земли, земного мира, и одновременно местом, где совершалось сотворение Адама. "Святая Земля была создана прежде всего и только потом - весь остальной мир" /1,57/.

При взгляде на древнюю скалистую гору жертвоприношений Мориа, где позднее был воздвигнут храм, люди всех времён ощущали нечто изначальное, некий краеугольный камень всего земного развития, памятник сатурнически-полярной эпохи, когда из огненной стихии только возникло царство минералов.

Когда Адам после своего сотворения вступил в "райский сад", то он, т.с., совершил "эоны" космического развития, шаг от Сатурна к Солнцу. "После же этого, как Бог изгнал человека из Эдема, последний пошёл к горе Мориа и остался там. Оттуда было взято его тело и туда же оно возвратилось после обратно". /1,100/. Когда в ходе поступательного развития и преобразования планеты Земля стала исчезать возможность существования на Земле, некой неземной области, тогда "райский остров" исчез всё же, не полностью. От него на Земле остались некоторые следы; это те, пусть внешне незаметные места, которые отличаются от окружающего их мира своей "эфирной природой". Одним, из этих "райских мест" была уже в исторические времена Галилея; таким был оазис Дамаска.

В течение значительного периода времени юное человечество Адама Кадмона ткёт свою собственную целостность, целостность, пребывавшая в царстве растений, с которым оно тогда было сущностно и братски связано. /"Генезис", 2,15/.

Между тем, планета Земля в своём развитии всё больше приближалось к серьёзному кризису: всё возраставшее одеревенение и объизвествление её было преодолено появлением Луны. Это постепенно подготовлявшееся, великое космическое разделение как бы бросало перед собой свою тень, в результате чего свершается разделение людей на мужской и женский полы. Вместо двуполых людей постепенно появляются мужчины и женщины с их различно устроенными телами. Библия сообщает нам об этом в форме имагинации о создании Евы. Вместе с тем у человека постепенно исчезает способность самому воспроизводить себе подобных. Это сопровождается высвобождением некоторых душевных сил, которые человек может теперь направить внутрь самого себя. У него возникают начатки внутренней собственной жизни. Ибо теперь он может тратить только часть своих сил на создание новых человеческих отпрысков. Тогда же человек, борясь против силы тяжести, возраставшей в связи с уплотнением материи, придаёт вертикальное положение своей фигуре. У него развиваются руки.

В этот период число людей, воплощавшихся на Земле, становится чем дальше, тем всё меньше. Человеческие души не могут вселяться в подпавшие процессу одеревенения тела земных людей, и потому воплощаются тогда на других планетах. Это связано также с тем, обстоятельством, что прежний способ зачатия и зачатия и рождения, существовавший у двуполых людей, исчезает; новый же способ, возникающий после разделения людей на различные полы и требующей соединения мужского и женского существ, ещё только складывается.

Примерно в середине лемурийской эпохе на Земле происходит последний вулканический взрыв космического значения, приводящий к выделению Луны. Всё то, что грозило Земле излишним отвердением, извергается ею. Извне же Луна может влиять на Землю, действовать на Землю благодетельно, когда эта последняя находится в равновесии между влиянием Солнца и Луны. Происходит к концу повторение Землёю Лунного круга развития, и Земля, наконец, становится сама собою.

Лишь после выделения Луны суша на Земле отчётливо выступает из морской стихии; образуются континенты. Это происходит в так называемую мезозойскую эру /геологические формации - триасовая, юрская и меловая/.

С бурными процессами, сопровождавшими выделение Луны, связано также геологическое образование долины Иордана /Палестины/, как обширной, наиболее глубоко врезанной в тело Земли, расселин. По выражению знаменитого геолога Эдуарда Зюсса, это "самый значительный и самый поразительный шрам из имеющихся на лике Земли". Адамово человечество могло перенести страшное планетарное извержение, приведшее к выделению Луны, благодаря тому, что оно жило в отведенной ему "райской области". После выделения Луны происходившее до того одеревенение живых существ слабело, а потому человеческие души смогли снова воплощаться на Земле во всё большем и большем количестве.

В "........." описана жизнь передовой части человечества во вторую половину лемурийской эпохи. Способность мышления тогда ещё чужда людям. Воля и чувствование заполняют весь внутренний мир человека, но в них ещё действуют Божественные силы. Мужчины развивают прежде всего волю, которой подчинялись царства природы, бывшие ещё тогда достаточно пластичными. Как могучие "белые маги" выступали самые сильные из мужчин. Женщины же развивали жизнь чувствований, а также интенсивную жизнь красочных, исполненных фантазии, представлений; это стало зародышем памяти, развившейся позднее в атлантическую эпоху, и пришедшей на смену инстинктам, которым следовали люди лемурийской эпохи. В конце лемурийской эпохи возникают начатки человеческой речи - этого высокого дара Богов.

В то время, как перед выделением Луны люди со своими нежными, пластическими телами жили в небольшом количестве в особенно защищенном районе Земли, остальную её поверхность населяли те гигантские драконоподные животные существа, ископаемые остатки или скелеты которых находят в слоях мезозойской эры и которые в палеонтологии известны как ихтиозавры, плезиозавры, динозавры и т.д. Адамово человечество жило на Земле одновременно, но не совместно с этими порождениями хаоса и подземного мира.

Действительно в тех геологических, формациях, где находят останки этих ископаемых животных, не удалось открыть никаких следов человека. Это объясняется тем, что телесность человека тогда ещё совсем не была физически настолько уплотнившейся, чтобы оставить какие-либо следы в отложениях каменных пород подобно тому, как это имело место с уже достаточно отвердевшими телами тогдашних животных.

Возникновение ужасных драконоподных животных существ в Лемурийскую эпоху связано с тем космическим духовным событием, которое мифы называют "низвержением Люцифера". Тогда в надземных, духовных областях разыгралась первая великая "битва с Драконом". Некие духовные существа, которым собственно надлежало бы проходить нормальный путь развития вместе с человечеством, не дождались своего, времени и прежде времени развили в себе собственную волю, которая могла оказывать пагубные действия в сверхчувственных мирах. Они стали добиваться телесного уплотнения, которого тогда не существовало ни на Небе, ни на 3емле. Страж чистой духовной воли, Архангел Михаил вверг эти духовные существа, ставшими носителями собственной воли, в земную сферу; и там они сделались виновниками слишком ускоренного и усиленного отвердения Земли.

"Лунный кризис", пережитый Землёй в Лемурийскую эпоху, был выражением великого падения "Дракона" на Землю в человечество. Оно было отражено благодаря вызванному Божественными силами, выделению Луны. Но Искуситель продолжал действовать и дальше.

В связи с катаклизмом выделения Луны на Земле образовались ландшафты, носящие "лунный" характер; они несут на себе следы как бы мирового пожара. Это так называемый "великий пояс пустынь" Африки, Аравии, Азии и Австралии, окаймляющий местоположение бывшей Лемурии.

К этим выжженным, как бы покрытым шлаком, пустыням принадлежат также южная часть Палестины, в состав которой входит Синайский полуостров и нынешняя Иудейская пустыня у Мёртвого моря. Последняя, глубоко вдаваясь внутрь Земли, производит впечатление вышедшего на её поверхность подземного царства. Хаотические массы известковых пород, которые часто лежат непосредственно на вулканических порфирах, носят поистине инфернальный характер. Разумеется этот ландшафт в своём нынешнем виде окончательно сложился только в более поздние времена; однако, тем не менее, прообраз его уже в середине возник. Ад развергся у самых врат "Рая".

Сознание Адамова человека не принадлежало ему самому, но было лишь ареной для сознания божеств. Уплотнение постигшее человеческую телесность и, главное, его голову, повлекло за собой утрату человеком его прежней божественно-магической силы и постепенное угасание его образного сознания. Но зато в процессе своего рода внутренней кристаллизации у человека образуется зачаток собственного человеческого самосознания. При этом и человеческое сознание становится беднее и слабее. /в смысле своей действительности/; зато человек начинает иметь переживания, принадлежащие его собственному существу; он начинает постепенно делаться самостоятельным.

Миф о "Грехопадении" изображает тот момент в развитии человека, когда он поддаётся соблазну своего ноевого сознания; здесь впереди шла женская половина человечества, у которой была более развита жизнь фантазий и представлений. Этим было заложено основание для развития самосознающей человеческой личности, но благодаря этому же человек допустил, чтобы космические силы уплотнения, породившие во внешнем мире драконоподобных существ, животных и змей, проскользнули в его собственное существо. В результате эти силы нашли доступ в защищенный раньше от них "райский остров" Адамова человечества. Божественно-солнечные силы, там действовать, оказываются теперь вынужденными удалиться в надземные сферы. Последний остаток солнечной сферы покидает Землю. Миф об изгнании людей из "Рая", не следует понимать так, что они должны были оставить некую чудесную страну, которая затем продолжала существовать на Земле. Нет, "Рай" сам исчез, и люди однажды нашли себя в пустынной суровой местности там, где раньше цвёл сад, принадлежащий солнечно-эфирной сфере.

Человек обнаруживает, что изменились как Земля, так и он сам. /"Генезис", 3,16. и 3,19/. Человек обнаруживает, Миф об изгнании из "рая" отображает также странствование передовой части человечества и перенос достигнутой культуры в области Атлантиды. Ибо Лемурия гибнет, в пламени вулканических извержений; сквозь него просвечивают огненные мечи Херувимов.

Легенды говорят о том, что после грехопадения человек опять вернулся в то место, где он был создан, т.е. В район Иерусалима. Некогда здесь всё дышало святостью изначальной сатурнической эпохи. Теперь же в Палестине, во впадине Мёртвого моря, как бы открылась сама земная бездна. Окружённое лунным ландшафтом Иудейской пустыни, оно недаром носит древнее название "Кадмонова озера".

Палестина, кажется, во все времена была своего рода средоточием и центром тяжести развития человечества, посредствуя между Гипербореей и Лемурией, а затем между Лемурией и Атлантидой, и, наконец, между Атлантидой и Азией, как материнским лоном после атлантических культур. Она занимает ключевое положение между тремя великими континентами - Азией, Европой и Африкой; и это отображено в самом характере различных ландшафтов самой Палестины, столь непохожих друг на друга. Прибрежная полоска между долиной Иордана и Средиземным морем по существу обращена к Европе, тесно связана с ней /как и соседнее малоазийское побережье/. Страна к Востоку от Иордана имеет масштабы и характер азиатского Востока, Южная же часть Палестины в лице Иудейской пустыни, Мёртвого моря и Синайского массива несёт в себе нечто от мрачности и крепости африканского континента.

Ландшафты Палестины поражают своей эфирно-географической полярностью. /здесь "рай" и "Ад" граничат между собой. Вот почему здесь в Обетованной Земле, имели место великие события как Ветхого так и Нового Завета от Адама до Христа./.

Первооткровение

Рождение человеческого духа/ума/.В мифическом образе, даваемом "Генезисом", мы видим Адама и Еву смущёнными своей наготой после того, как они вкусили от Древа Познания. Это было последствием утраты ими некоей светлой божественной оболочки и приобретения взамен неё - плотной, земной. И человек почувствовал себя нагим, лишившись сияющей ауры-глории, которая до того его осеняла.

Световое облако, в которое был облечён человек пока он пребывал в "раю", есть особенность не только его тогдашнего бытия, но также и сознания. Божественные мысли облекали тогда человека и подобно некоему духовному дыханию струились в потоке красочных образов через его душу; это был одновременно поток музыкальных первозвуков. Первооткровение есть поток и начало человеческого сознания. Об этом факте первооткровения знали в образной форме, вплоть до довольно позднего времени, все ветви человечества. Особенно важным является предание о так называемой "Книге Адама"; она гласит: что один Архангел передал находящемуся в "раю" Адаму некую книгу, в которой запечатлены величайшие мировые тайны.

Бесчисленные "книги мудрости" и сокровенные сочинения древности притязали на то, что они так или иначе восходят к "Книге Адама", т.е. к первооткровению. Особенно ценным образцом их является дошедшая до нас сирийская "........." мендаттов" без года издания; или ........., 1815г., где торжественным языком культа с различными мантрическими повторениями сообщается тайна звёздного неба, царств природы и человеческого существа. На сирийском же языке написано также сохранившееся сочинение "Пещера сокровищ"; дошедшая до нас редакция его принадлежит великому восточному теологу Ефрему Сирину. Здесь в имагинативных образах изложена мировая и священная история. Сюда же относится сочинение "Агрикультура кабатеев". Вплоть до Средневековья некоторые течения, как, например, катары, утверждали, что в их распоряжении находится "Книга Адама" и на этом основании выдвигали притязание быть непосредственными преемниками в деле сохранения и насаждения изначальной культуры - мудрости.

Согласно традиции Талмуда, это Архангел Михаил, дал Адаму книгу изначальной мудрости; "Михаил дал Адаму основы знания и Адам стал мудрецом" /1,263 след./. Человек тогда был ещё совсем близок к своему божественному прообразу; благодаря этому он как подобие Бога, являл собой своего рода сумму прообразов всех остальных царств природы. Прообразы всех собратьев человека по творению имели в человеке свою квинтэссенцию. Человек сам состоял из этих прообразов подобно книге, слагающейся из листов. В самом своём существе нёс он "книгу жизни", которую дал ему Архангел Солнца.

Поэтому человек-Адам действительно выступает в "раю" как владыка других царств природы. "Книга", которая есть он сам, состоит не из записанных, но из произносимых им слов. Все существенные высказывания человека были тогда /прежде чем он пришёл к нынешней артикулируемой речи/ как бы именами существ и процессов мира природы и они обладали великой магической силой. /1,263,265/.

В результате грехопадения человек утратил из состава своего существа эту "книгу прообразов", а вместе с нею также своё существенное причастие к божественной силе и мудрости.

Здесь встаёт большой загадочный вопрос: почему же человек поддался искушению вкусить плодов от "Древа Познания", если у него была "Книга Божественной Мудрости"? Да, он владел ею и мог следовать запечатленным в ней Мировым Словом, но только не находясь в состоянии глубокого сна, исполненного чудесных сновидческих образов. То, что было заключено в этой "Книге" струилось через его волю, но не становилось содержанием его познания. Тогда человек возжаждал самому научиться читать "Книгу Тайн" и вкусил от "Древа Познания".

Но после этого Божественная "Книга" была взята у него. Однако, человек и после грехопадения не остался без "Книги". Согласно легендам, её принёс ему вместо утраченной Архангел Рафаэль. Но это была уже другая "Книга": не "Книга Жизни", а "Книга Познания". Они относятся друг к другу как Солнце и Луна. Первое излучает свой собственный свет, а вторая - лишь отражённый.

До тех пор пока человек нёс в себе, в своём существе реальные прообразы всего бытия, из него - наподобие Солнца - сиял некий самосветящийся свет, мир. Но тогда человек был всего лишь ареной божественного, а не субъектом своего собственного познания. Лишь после того, как протекающие через него божественные мысли стали наталкиваться в его существе на своего рода зеркало, способное их отражать, они сделались также содержанием его сознания; прежде же они только определяли бытие человека.

Человек утрачивает свою "райскую" просветлённость. Так, в результате грехопадения начинается нисхождение человека в материю; он получает взамен "Книгу прообразов" книгу образов - отражений". В человеке угасают солнечные силы бытия, призывавшие прежде его волю. Лунный свет самосознания начинает наполнять его душу. В это время у человека начинают формироваться глаза, как орган зрения. Одновременно с угасанием в человеке света Духа он подготавливается к восприятию физического света.

Библейское повествование включает в свой состав одну сцену, которая показывает, как Божественная Власть сама подводит человека к запретному Древу Познания. Это та сцена, где человек по Божественному повелению и будучи исполнен силы, проистекающей из близости к Богу, даёт имена различным животным. Владея "Книгой Жизни" человек нёс в своём существе прообразы, "имена животных". Но для того, чтобы человек мог приобрести способность сознательной дачи имён другим существам, в нём сначала должны были поблекнуть их прообразы, превратившись в образы - отражения. Это происходит вследствие процесса уплотнения, объизвествления который вносится лунным элементом в человеческое существо.

В Библейской сцене дачи имён ещё сохраняется равновесие между Солнцем и Луной, между "Книгой Жизни" и "Книгой Познания". Вслед же затем происходит грехопадение познания; человек, правдив, делает его собственным достоянием, но одновременно пронизывает его земной плотностью и жёсткостью.

Архангел Михаил дал человеку "Книгу Адама" т.е. солнечное первооткровение, как раз тогда, когда Им был свергнут с неба на Землю "Дракон". С этим последним человек должен на Землю отправиться сам. Архангел Михаил только дал человеку оружие для этой борьбы, а именно, первооткровение. Благодаря ему человек оказывается в состоянии также и тогда, когда властью "Змея", "Книга Солнца" поблёкла до степени "Книги Луны", всё же сохранить в самом земном познании субстанцию божественного Света. "Книга Адама" означает великое божественное возжжение сознания в человеке. История человечества во времена Ветхого Завета есть постепенное использование и вместе с тем постепенное истощение даров этой "Книги".

"Рай" был не только некой солнечной областью на становящейся всё более"лунной" Земле, но также, и первым великим местом мистерий человечества. Сквозь имя Адама сквозит также фигура определённой индивидуальности; это личность верховного вождя, вокруг которой группируются светлые фигуры других вождей. В их лице Боги подготовляют себе преемников, к которым к которым в будущем может перейти водительство человечеством.

Страшные вулканические извержения, принёсшие гибель Лемурии, грозили уничтожить также носителей света этих мистерий, первомистерий. Великое странствование Адамова человечества на Запад, оно также скрыто за образом "изгнания из рая". Благодаря ему квинтэссенция лемурийского развития была спасена и перенесена туда, где человечество вступило в свой следующий большой период развития, а именно, в страны континента Атлантида.

Каин. Сет. Энох.
Атлантическое человечество

Во время пребывания человечества в "раю", смерти ещё не существовало. Приход человеческих душевно-духовных сушеств на Землю и их уход из земного мира следовал великому ритму "вдохов" и "выдохов" Матери-Земли. Бывший тогда гермофродитом, земной человек совершал в себе акт зачатия в себе нового существа, как акт служения "вдоху" Земли. Вместе с нею, его Великой Матерью, он призывал некую, внутренне уже приблизившуюся душу к пребыванию в земной области, предоставляя для этого в её распоряжение формообразующие силы собственного эфирного тела. А когда душа, опять-таки следуя "выдоху" Земли, который совпадал со "вздохом" неземного Космоса, оставляла земную область, то она лишь на некоторое время меняла арену своей деятельности; при этом она не переживала никакого перерыва или разрыва непрерывности своего, тогда ещё глубоко ясновидческого сознания. И оставленные ею нежные телесные оболочки, которые служили ей во время земной жизни, не превращались, как безжизненный труп, в прах, но тотчас же вовлекались в живой поток всеобщей земной жизни.

Смерть тогда ещё совсем походила на своего брата - сон. Поскольку смерти ещё не существовало, человек жил тогда в длительности, а не в смене времени. Для переживания хода времени он должен был быть сначала постепенно пробуждён.

В отношении той предысторической эпохи совершенно бессмысленно пытаться исчислить в годах срок какой-либо человеческой жизни. Не говоря уже о том, что Солнце, Луна и Земля /тогда ещё составлявшие одно целое с Землёю/ ещё не совершали тех кругооборотов, которые позднее позволили людям исчислить течение времени в днях, месяцах и годах. Для человека тогда ещё вообще не существовало ограничения жизненного пути рождением и смертью. Когда душа покидала Землю, это было похоже на то, как мы теперь засыпаем ночью, вечером, зная, что ближайшим утром снова проснёмся. И вот, поскольку такие имена как Адама и Ева относятся только к целым человеческим группам, но также принадлежат определённым индивидуальностям, нет действительно ничего нелепого в том, чтобы говорить о большой длительности их жизненного пути, исчисляемого тысячелетиями /если вообще можно пользоваться в отношении той предысторической эпохи/.

Лишь после выделения Луны из Земли и грехопадения, затем последовало утверждение нового способа воспроизведения людьми себе подобных, также и смерть приняла совсем иной облик. Тела стали более плотными, более материальными, подверженными силам тяжести. Для их воспроизведения требовались совместное участие мужчины и женщины, представляющие различные полы, на которые теперь отчётливо разделилось человечество. Великая Мать-Земля стала, чем дальше, тем больше заменяться просто земной матерью. И вместе с появлением страданий, сопровождающих роды, ужас смерти впервые получает доступ к человечеству. И тело, покидаемое душой при кончине, становится теперь трупом, подверженным тлению, о чём постепенно узнаёт человек.

Процессы развития и преобразования, ознаменовавшие конец лемурийской эпохи, отражены в потрясающей мировой драме о Каине и Авеле.

Рождение Каина опутано большой тайной. "Генезис" сообщает о том, что Ева, родив своего первенца, произнесла загадочные слова: "Мужчину даровал мне Ягве". Они указывают на двоякую божественную милость, оказанную при рождении Каина. Дело в том, что впоследствиие происходившего тогда быстрого отвердения Земли всё меньшее и меньшее количество человеческих душ оказывалось в состоянии воплотиться на Земле, и в результате земное человечество сократилось до совсем немногих душ. Выделение Луны предотвратило, нависшую было, угрозу полного вымирания всего земного человечества, и число людей на Земле начинает опять понемногу возрастать; человеческие души опять возвращаются на Землю из других планетарных сфер. В каждом рождении чувствуется тогда космическая милость; и люди взирая на образующуюся теперь вокруг Земли Луну, ощущают духовную власть Отца рождений - Ягве, которому они обязаны получением новой возможности жизни на Земле. Фигура Каина рисует первую родившуюся на Земле душу после выделения Луны, т.е. после наступления нового космического состояния.

Но со словами Евы связана также и другая тайн. Не человек Адам, но Божественная Сила есть отец Каина. Чудо непорочного зачатия осеняет Еву как мать Каина. Легенда сообщает это следующим образом: "это была беременность без жалоб и роды без страданий". /I, 138/. Проклятие, которое пало на Еву после грехопадения /"в муках ты должна будешь рождать детей"/ в этом случае не исполнилось. Если Каин в одном отношении есть перворожденный, то в другом он - последний. При его зачатии и рождении последний раз осуществился "райский" гермафродитский способ воспроизведения человеком себе подобных. После выделения Луны такого рода рождение Каина должно было восприниматься как божественное чудо.

Только при рождении Авеля впервые исполнилось проклятие грехопадения. В его фигуре можно, видеть представителя того человечества, которое обязано своим бытием разделению людей на мужской и женский полы.

Благодаря проникновению в смысл космического развития нам удаётся подняться над обычным моральным пониманием, т.е. простым осуждением братоубийства, отображённого в страшной легенде о Каине и Авеле.

После грехопадения человек перестаёт быть всего лишь органом для высшей, струящейся через него, Божественной Воли; в нём зарождается собственная воля. Появление зачатка самосознания позволяет человеку начать проводить различие между теми или иными красочными образами-впечатлениями, в потоке которых он живёт. Один из них начинает его привлекать, а другие - отталкивать. Возникает необходимость выбора между теми и другими. Возникает различие добра и зла.

Авель несёт в своём существе наследие грехопадения. Он - нормальный человек своей эпохи, который знает, что есть добро и зло, что его существование отделено от божественного бытия. В нём живёт тоска по утраченному "раю" и стремление к воссоединению с Богом, благоговейное почитание Его. Таким образом Авель есть первый религиозный человек.

В Каине же действуют законы доисторического прошлого человечества. Он родился, придя как бы из "рая", а не в результате грехопадения; поэтому он не знает, что есть добро и зло. Изначальные космические силы наполняют его существо, несмотря на то, что его телесность является уже уплотнённой, и поэтому он также причастен к связанной с этим индивидуализацией человека. Каина называют "тем, кто может". Магическое могущество воли, которым обладали /тогда ещё на божественный лад/ люди "райской" раннелемурийской эпохи, проявляется у Каина более человеческим способом, образом. У Авеля же отняты былые, солнечного происхождения, возможности воли; они превратились в нём в "лунные силы" сознания, "Древо Жизни", заглохло в нём для того, чтобы могло вырасти "Древо Познания". Каин несёт в себе солнечное "Древо Жизни", но несёт его в мир человеческого своеволия и произвола, в мир, куда уже получила доступ смерть. В результате возникает человеческая магия, которая есть в высшей степени обоюдоострое оружие. Она может принести как великое благо, так и страшные беды. Авель знает, что есть добро и что есть зло. Каин же этого не знает, но зато он владеет сверхчеловеческой силой, которая может содеять как добро, так и зло.

Миф повествует о том, как Каин принёс для жертвоприношения плоды полей, а Авель первенцев своего стада, и как Богом Ягве было принято только жертвоприношение Авеля. Суть в том, что Каин, принося плоды солнечного приношения, т.е. плоды растений, служит Тому Высокому Духу, который тогда уже отступил от водительства человечеством. Солнечное Существо Элогимов передало руководство космическим развитием Ягве, Высокому Духовному Существу Луны. Поэтому Дары, принесенные Каином, принадлежали уже ушедшему в прошлое "эону", они не отвечали требованиям современности. Лунного же происхождения - принесённые принесения в жертву животного, совершённое Авелем, наоборот, отвечало духу времени. Ненаходящая себе выхода, магическая, но левая сила Каина превращается в нём в страшный гнев; он убивает Авеля.

Трагедия Каина ещё углубляется тем, что принесенные им и отвергнутые Ягве плоды полей являют собой тем не менее важное преобразование в питании людей, знаменуют будущий прогресс человеческой культуры. До выделения Луны человечество находилось ещё в детском состоянии и Мать-Природа сама питала людей из своих, т.с., многочисленных грудей /это было отражено в многочисленных античных многогрудных статуях богини Натуры, а также Артемиды эфесской/.

Но затем всё изменилось и только ещё домашний скот продолжал давать человеку, не требуя почти никаких усилий от него, нужное для его питания молоко. Авель был как раз пастухом. Каин же жил в родственном ему мире растений. Но эти последние теперь уже изменились и сами больше не давали того, в чём нуждался человек. Стала требоваться обработка почвы, после, уход за всходами и, наконец, сбор урожая. Благодаря своей силе Каин мог осуществить всё это и тем самым внести в человеческое существование новое содержание. К бродячему образу, жизни кочевников - скотоводов присоединилась ещё другая - солнечного происхождения. Так Каин, пользуясь древними и творческими силами, созидает будущее. И это является пророческим знамением, когда Каин противопоставляет кровавому принесению в жертву животных, совершаемому Авелем, своё бескровное жертвоприношение плодов растений. Если ему, Каину, и не принадлежит настоящее, то за ним - будущее. Плоды полей указывают на будущее причастие хлебом и вином.

Через человека магии - Каина пришло в мир убийство. Но должен ли человек потому, что это может принести зло, вообще отказаться от солнечной по своему происхождению силы Каина?

Библия сама свидетельствует об её громадной ценности. Божество гласит, что убийца Каина подвергся бы в семь раз более тяжкому проклятию, чем убийца Авеля /"Генезис", 4,15/.

Двигавшееся по пути поступательного развития человечество сделалось в массе человечеством Авеля. Только некая малая часть его осталась носителем Каиновой силы.

При переходе от закончившийся лемурийской эпохи к Атлантической в судьбах человечества произошёл важный поворот: Каиновы силы были сконцентрированы в некой особенной точке, области действия, где было исключено их неправильное действие, их неправомерное применение, могущее

привести к братоубийству, и где они могли быть развиты и применены для блага людей. Возникают места мистерий.

Если в "Генезисе" говорится о судьбе, предстоящей потомкам Каина, как судьбе безродных бродяг, то это указывает на то, что одной малой части человечества предстояло отказаться от своей родины и не заботясь о собственном благосостоянии, неустанно служить прогрессу человечества.

Каиновы магические силы нужно было превратить в различные и важные умения и искусства. Возделывание культурных растений, селекция и выведение новых животных, домашних животных, обработка металлов, изготовление музыкальных инструментов принадлежат плодам мистерий тех времён. Потомки Каина были людьми, исполненными мужества, не боящимися риска, изобретателями. Тубал-Каин, один из трёх сыновей Ламеха из Каинова рода, научил людей добывать и обрабатывать всяческие металлы и железо /4,22/, иначе говоря, зачатки техники, которая гораздо позднее стала столь обоюдоострым оружием в руках людей - особенно в наше время.

В связи с возникновением мистерий в двух различных местах в Библии упоминается имя "Эноха". Сначала говорится о том, что "Каин познал свою жену, и она понесла и родила ему сына Эноха, и он построил город, который назвал по имени своего сына Эноха". /4,17/, "Энох" значит "посвященный". Это одно из изначальных слов человеческой речи, которое ещё звучит в египетском "анх", обозначаемом иероглифом - знаком высшей потусторонней жизни; знак этот тысячекратно встречается на произведениях древне-египетского искусства. Двойное присвоение одного и того же имени сначала первому сыну Каина, а затем первому "городу" позволяет распознать, что речь здесь идёт о том, что отныне человечество имеет своими вождями тех лиц, которые во вполне определённых местах получали посвящение и вместе с ним задания для своей руководящей творческой деятельности. Это означает важный шаг в творчестве человека, в борьбе человека против власти смерти.

До тех пор, пока смерть ещё не получила доступа к людям, Божественные Существа, являясь в человеческом образе, могли сами быть вождями человечества. Эта возможность исчезла, когда человеческие тела уплотнились и подпали власти смерти. Между человеком и Богом разверзается пропасть и теперь для того, чтобы перешагнуть через эту пропасть" отделяющую царство людей от царства богов, будущие вожди человечества должны были сначала проходить через совершенно определенное обучение, преобразующее их душевные силы. Это было посвящение. Разумеется, первоначальное посвящение, введенное при переходе от Лемурии к Атлантиде, (были совершенно не те различные виды посвящения, которые практиковались у различных народов в позднейшие исторические времена).

Но одна особенность оставалась общей для всех как древнейших, так и позднейших форм посвящения; благодаря ему жившая на Земле человеческая душа получала широкий доступ туда, в те сферы бытия, в которые она иначе вступала только после смерти. Поэтому во все времена прохождение через смерть и последующее воскресение были центральным звеном всего, процесса посвящения. Прохождение через, мистическую смерть, через смертный сон вырвало жало у физической смерти, ибо таким образом посвящаемый добывал силу воскресения.

Авелево человечество, приспособленное к новым условиям земного развития, нашло своего земного вождя в лице Сета, который родился у Адама взамен убиенного Авеля. У Сета "солнечная" сила превратилась в её отражение, в "лунную" мудрость. Сет есть первый учитель человечества. Связанная с его именем легенда повествует о том, что желая помочь страдающему от болезней Адаму, Сет предпринимает странствование в поисках "рая", в конце концов он достигает его врат и проникает в него. Получив трое семян от "Древа Жизни, он приносит их своему отцу. Когда Адам умер, то Сет вложил ему эти семени в рот, и из гробницы Адама выросло некое дерево. Впоследствии из его древесины были сделаны: жезл Моисея, столбы врат Иерусалимского храма и, наконец, крест, на котором был распят Иисус Христос.

Сквозь эту легенду сквозит тоска находящегося под гнётом болезней и смерти человечества по исчезнувшему "раю", его жажда доступа к утраченной духовной родине,

Сету удалось низвести силы, пребывающие в области бытия духа в область сознания человеческой души. Сет делается наследником "Книги Адама". "И мудрость этой священной "Книги" открыла ему врата всяческого познания и понимания; он постиг, что есть добро и что есть зло, и что ко злу нужно питать отвращение, а добро должно предпочитать". /1,268/.

В мифической дали атлантического человечества можно прочесть, можно различить два главных течения - Каиново и Авелево; первое из них действует более скрыто, а второе выступает отчётливо на виду у всех. Магическое течение исполнено мужества и готовности рисковать. Оно не печалится об утраченном, не признаёт границ между добром и злом, между Богом и человеком.

Из Божественных сил оно выковывает человеческое земное уменье, человеческое искусство. Кузнецы, строители и художники выходят, из его школ. Другое же течение - течение мудрости - чувствует границу между "верхним" потусторонним и "нижним" посюсторонним мирами зла. Из среды этого, оно умеет различать добро от течения зла, выходят учителя, которые наставляют людей на путь благочестия, и которые руководят моральной жизнью людей; в позднейшие времена из их первых зачатков образуются великие своды заповедей.

Сетово течение также должно было основать свои места мистерий, чтобы получить доступ к миру посвящения. Это приводило его к соприкосновению с Каиновым течением. Внутри Сетова течения всплывает имя Эноха, и притом как имя одного из сыновей Самого Сета. Этот /не Каинов/ Энох, был представителем седьмого поколения после Адама; иначе говоря, он был своего рода"октавой" Адама. Тайна и слава "второго Адама" окружает его Фигуру. Если "Генезис" сообщает о том, что Адам оставался в живых ещё до времени этого Эноха, то это есть указание на то, что изначальная мудрость древней Лемурии продолжала действовать, как живой инспиратор, до тех пор, пока мудрость посвящённых Атлантиды не достигла самостоятельности и своего собственного зрелого воплощения.

Энох есть ближайший наследник "Книги Адама" после Сета. Он получает в сновидении откровение о том, где должна находиться эта священная книга и как с ней обходиться. Энох направляется в город носящий его имя, его собственное имя; сын Сета вступает в город, основанный Каином и находит там золотой сосуд с "Книгой Адама"/ , 1,269/.

Об Энохе в Ветхом Завете сказано совсем немного слов, но они овеяны благоговейным молчанием, окружающем великую тайну.

После того, как Энох зачал Муфасаила, пребывал он в состоянии божественной жизни триста лет, порождая сыновей и дочерей, так что полный возраст его составил 365 лет. А затем его, ведшего божественную жизнь, восхитил Бог, и люди его больше не видели. / "Генезис", 5,22 - 24/ . Таким образом, Энох не умер, но вознёсся живым на небо подобно будущему пророку Илии.

Приводимые в "Генезисе" цифры длительности жизни праотцов человечества, от Адама до Ноя, велики. Но они в каждом случае объединяют под одним именем судьбу целого ряда поколений и потому охватывают гораздо больше периодов времени, чем те, которые получаются, если считать называемые в "Генезисе" годы нынешними обычными годами.

Длительность жизни Эноха дана меньшей, чем у остальных праотцов, но она выражена космической цифрой: 365 лет, т.е. столько, сколько дней в самом году. Фигура Эноха имеет значение не только для тесно связанных с Ветхим Заветом течений иудейства и христианства. Все народы мира, у которых сохранилось конкретное знание о первооткровении, знают его и называют его в числе первоучителей человечества, к которым эти народы возводят, в конечном счёте, свои религиозные учения.

Арабско-магометанские, философы почитают его под именем Идриса и называют, его вместе с Сетом инагураторами всевозможных человеческих знаний и всей человеческой мудрости. Элинистические легенды ставят Эноха наравне с такими посланцами Богов, какими почитали Тота в Египте, Гермеса в Греции и Меркурия в Риме. В Египте знали о трёх Гермесах. Третий из них был великим основателем и инспиратором египетской мудрости и культуры. Но величайшим из них был первый по времени; его звали "Гермесом Трисмегистом", т.е. "Трижды великим Гермесом". Это была та же самая фигура, что в Ветхом Завете носит имя Эноха, фигура зиждителя уже не Египта, а гораздо более древнего и обширного отрезка эволюции человечества. К нему восходят так называемые "герметические сочинения", т.е. тайноведческие книги Египта, от которых до нас дошли на греческом языке поздние искажённые фрагменты.

После грехопадения и, в особенности", в среде развивающегося атлантического человечества развёртывается борьба между Светом и Тьмою, что влечёт за собой господство принципа раскола, двойственности, борьбы противоположностей. Начало Тьмы находило себе пищу в злоупотреблении магическими силами. Однако, дело вовсе не обстояло так, что последователи Каина и последователи Сета противостояли друг другу, как служители Тьмы и Света. Каиново магическое течение, правда, порождает такие достижения, которые чисто земной природы и поэтому подготавливают почву для развития

в более поздние времена эгоизма. Но тогда человечество было ещё далеко от пробуждения "я", а следовательно, и от заблуждений самости. Пагубной в те предисторические времена магия потомков Каина делалась, тогда, когда она поступала в обладание людей, которые не умели властвовать над самими собой, и в особенности, когда она проникла в область религиозных и культовых установлений, которые тогда начали учреждать потомки Авеля - Сета. Человеческие "я" сами ещё тогда не могли впадать в заблуждения, но они могли в результате злоупотребления магией в религиозно-культовой области привлекать и делать действенными такие сверхчувственные существа, которые являются врагами благих Божеств. Когда древние магические силы прилагались к мёртвой материи, то возникала земная культура. Но если они направлялись в сверхчувственный мир, то возникала чёрная магия, служба демонам.

Легенда гласит о том, что ещё во времена перехода от Лемурии к Атлантиде один из сыновей самого Сета, а именно, Энос стал первым чёрным магом /1,153./.

Имагинации мифов сообщают о тех страшных изменениях, которые произошли на Земле в дни Эноса, - как если бы только теперь стало исполняться проклятие, поразившее людей после грехопадения. "Четыре вещи изменились в мире во время Эноса. Горы, которые до того времени возделывались и засеивались людьми, стали теперь безжизненными каменными массами. В телах покойников стали заводиться черви; а до того люди не знали, что такое тление. Люди своим видом сделались похожими на. обезьян, утратив свой прежний божественный облик. И злые духи утратили свой страх перед людьми" /1,154./.

Само имя. "Энос" значит "человек", но в смысле -"всего только человек" или же "хилый человек", т.е. ставший чуждым своему духовному прообразу человека,- претерпевший процесс искажения, обезображивания. Имя "Адам" тоже значит человек, но человек, ещё близкий своему прообразу.

Полярная противоположность Эноса - Эноха характерна для великой борьбы сил в атлантическую эпоху. Под именем Эноха выступает высокая божественно-человеческая индивидуальность вождя человечества, которая то в своём собственном земном воплощении, то через своих, инспирируемых из духовного мира преемников, в течение долгого периода времени учила и вела вперёд людей.

Ещё при жизни отца Эноха по имени Йареда, Ангелы сходили с небес и сами руководили людьми. Но, начиная с Эноха, руководство людьми возлагается уже на человеческих посвященных, призываемых для этого из тайных мест мистерий /1,167./. Боги постепенно отходят от руководства человечеством и мало помалу предоставляют его самому себе.

Образ вознесения Эноха на Небо есть образ его высокого посвящения. Душа человека, которая проходит через "мистическую смерть" посвящения, возносится в духовные сферы, не впадая при этом, в слепоту, в беспамятство обыкновенного спящего человека и не подчиняясь власти смерти, которая резко отрывает умершего человека от остальных живых людей и не даёт ему ничего сообщить им об его посмертных сознательных /не в пример спящему человеку/ переживаниях.

Не будучи вынужден расстаться для этого с Землёй и со своим земным телом, посвящённый может, сохранив всю полноту сознания, вступить в потусторонний /замогильный, загробный/ мир и затем с дарами Небес возвратиться обратно в земной мир. Отныне он владеет тем "Ключом жизни", который древние египтяне обозначали словом, близко родственным имени Эноха, первого посвящённого, преодолевшего власть смерти.

Обширное имагинативное повествование о великом "небесном странствии", совершённом Энохом, содержится в так называемых "Книгах Эноха". Это апокрифические сочинения, которые в том виде, в каком они дошли до нас, восходят не глубже послед них до-христианских столетий. Мы располагаем двумя такими "Книгами Эноха". Одна из них, очень объёмистая, первоначально написанная по-арабски, сохранилась в переводе на эфиопский язык; другая же, более краткая, первоначально была написана по-гречески, но сохранилась в переводе на церковно-славянский язык.

"Книги Эноха" сыграли большую роль в теологии первоначального христианства; в них тогда видели конденсат древнейшей мудрости. Так Августин полагал, что они, вероятно, не были включены в состав канонического Священного Писания из-за слишком глубокой древности. "Книги Эноха" почитались за вариант "Книги Адама", которой, ведь, владел Энох и в которую он включил ещё то, что он смог принести, как новое откровение, с Неба на Землю. Само собой разумеется, что "Адамова Книга" никак не существовала в виде осязаемой рукописи с исписанными листами. Вспомним, что древнее предание гласит об Энохе, как о мудреце, впервые введшем письменные знаки в человеческую культуру. Так же и древние египтяне и греки видели в Тоте-Гермесе великого изобретателя и насадителя письменности.

Тем более, что согласно духовной науке это предание о возникновении письменности следует понимать, собственно, как имагинативное выражение факта возникновения членораздельной речи. К концу лемурийской эпохи образовались только первые зачатки человеческой речи в форме рода междометий. Лишь в ходе развития, протекавшего на Атлантиде, люди обучились речи, как средству взаимного общения и понимания. Человечество имело великих вождей и учителей ещё до того, как оно стало владеть даром речи. Выражение "говорить", и "слушать" в применении к тем давним временам указывает на совсем иные, чем нынешние, процессы, разыгравшиеся между душой учителя и душами тех, кто внимал ему. А затем выступают великие посланники Богов во главе с Гермесом-Энохом; они несут слово из Царства Богов к людям; они обучают людей дару речи.

Итак, образ "Книги Адама" указывает на сверхчувственный мир. Земные записи возникли, только позднее, как отображения сверхчувственных письмен, которые надлежало читать в звёздных сферах. Также и "Книга Эноха" сначала имелась в сверхчувственном мире прежде, чем в гораздо поздние тысячелетия появилась, как её совсем слабая тень. Первые её внешние записи дошедшие до нас "Книги Эноха" носят сильно апокалиптический характер и, хотя они не поднимаются выше ступени имагинации, они имеют в отношении как своей структуры, так и отдельных "образов", много точек соприкосновения с "Откровением Иоанна".

Славянская "Книга Эноха" изображает его вознесение через семь небесных сфер. Другая, более объёмистая. эфиопская "Книга Эноха начинается с исполненной драматизма "Ангельской Книги". Заблуждения Эноса распространяются среди земного человечества. Некие ангельские существа нездоровым магическим способом нисходят в человеческую сферу и выдают людям тайны, для которых они ещё не созрели. Происходит смешение "Сынов Небес" и "Дочерей Земли" /подобно тому, как это рисует "Генезис"/.

В результате совершённого Ангелами предательства тайн мистерий люди научаются таким искусствам, которые вызывают хаос. Энох вызывается из сокровенного места, где он ведёт божественную жизнь, и посылается к падшим Ангелам; в величественных пророчествах, в величественных образах он пророчествует им о грядущем Суде. Тогда они обращаются к нему с мольбой о спасении. Но Энох возражает: "Это вы должны, собственно, молиться за людей, а не люди за вас". Там, где в этой "Книге Эноха идёт речь о мессианских провозвестиях будущих времён с их страшными противоречиями и битвами Духов, образы её очень близки к "Апокалипсису" Иоанна. Многое из того, что у Иоанна сказано с камерной краткостью умолчания, в книге Эноха развёрнуто в неисчерпаемом потоке образов. Книги, посвящённые небесным светилам, чередуются с такими где в имагинативных образах проходит вся история человечества.

Всё изложение заканчивается чудом рождения Ноя, как если бы жезл первооткровения там сам передавался от Эноха Ною.

Несмотря на пагубные искажения, которыми страдают эти "Книги Эноха" в дошедшей до нас редакции, они всё же позволяют нам проникнуть мысленным взором в те предысторические далёкие времена, когда среди людей действовали первоучителя человечества, наставляющие его при прохождении им первых стадий его сознательного земного пути.

Глубоких тайн, связанных с фигурой Эноха, касаются апокрифические сочинения там, где они говорят о нём, как о носителе некоего Высокого существа, которoe апостол Павел позднее называл "Вторым Адамом". "Свет наивысшей души, который отлетел от Адама, когда он был изгнан из "райского сада" Эдема, вознёсся на Небеса и был там сохранён, как сокровище, до того времени, когда должен был явиться Энох. Тогда этот наивысший свет священной Души вошёл в Эноха, и Энох достиг того же самого величия, которым обладал Адам до грехопадения. /1,290./.

Это была та самая Душа, что позднее воплотилась в младенце Иисусе Евангелия от Луки, т.е. /см. "Детство и юность Иисуса"/. До того она в своих надземных судьбах трижды служила посредником Христову Существу в Его космических деяниях, совершённых на благо человечества. В результате среднего, из этих, трёх деяний, происшедшего в Атлантическую эпоху, человечество получило дар речи и способность к душевному равновесию.

Таким образом, великие посвящённые атлантической эпохи, носители и учителя слова, были инспирированы и одушевлены этой "Высшей, исполненной света, душой Адама", а через неё Христовым Существом. Энох действительно был посланцем самого Логоса, Мирового Слова, который явился тогда людям в виде дара речи, с тем, чтобы позднее придти на Землю в человеческой плоти.

Ной. Йов.
Переход к после-атлантической эпохе

Написанная на древне-еврейском языке Библия обозначает ковчег Ноя и ящик, в который был помещён младенец Моисей, одним и тем же словом - ".....". Действительно между этими двумя имагинативными образами имеется многозначительное соответствие. В обоих случаях начинающаяся, большого значения жизнь, должна быть спасена от грозящей ей гибели. (добавление переписчика: мало понятный текст...). Подобно тому, как Моисей был положен в ящик, брошенный затем в Нил, чтобы спасти его от фараонова избиения младенцев, так и ковчег Ноя обеспечил дальнейшее существование избранной ветви человечества при наступлении великого потопа. То, что знаменует собой начало исторических судеб всего человечества и народов Земли, становится, затем личной, судьбой человека по мере того, как в ходе циклического развития и перехода от больших кругов эволюции ко всё меньшим наступает время пробуждения человеческого "я".

Уже в исторические времена образ ковчега /или ящика/ фигурирует в культах мистерий, как саркофаг /или ларь/ Озириса или же Адониса в качестве символа посвящения и связанного с ним прохождения через смерть и последующего воскресения. Этот смысл ковчега Ноя сохраняет свою жизненность вплоть до веков первоначального христианства; в ранних росписях катакомб и в скульптурах саркофагов часто появляются изображения Ноя, восстающего из похожего на саркофаг ящика, ни своими размерами, ни формой не напоминающего библейского "ковчега".

Это образ достижения возвышенной жизни путём прохождения через ниспосылаемою судьбою опасность, путём посвящения, И прежде чем можно было говорить о таком, определяемом собственной судьбой, посвящениями отдельных лиц, имело место такого рода посвящение целой ветви человечества. Оно совершилось в доисторические времена, когда не существовало ещё никаких человеческих личностей, ни народов в современном смысле слова. Оно составляет содержание библейского мифа о всемирном потопе. Ной был тем иерофантом, который осуществил это посвящение.

Миф о всемирном потопе составляет общее достояние памяти всех народов Земли; сохранилось более 60 различных преданий об этом. В центре каждого из них - фигура великого вождя, соответствующего библейскому Ною: это - Ману индусов, Девкалион - греков, Кеизутрос - халдеев, Утнапиштим - вавилонского эпоса о Гильгамеше. Удалось установить, что многие из этих мифов относятся ко вполне определённым, исторически датируемым и точно локализуемым, катастрофам. Остальные же наоборот восходят к великому роковому событию, постигшему всю Землю и всё человечество ещё в предысторические времена. Сходство же всех преданий о потопе объясняется тем, что всё и всякое развитие протекает циклически и потому кризисы, происходящие в меньших кругах, суть своего рода повторения великого кризиса, пережитого в большем круге развития. Так и более поздние, повторные местные "потопы" являются отзвуками великой геологической катастрофы, приведшей к поглощению водами океанов материка Атлантиды около 10000 лет до н.э. В наиболее чистом виде имагинация о гибели Атлантиды сохранилась в Ветхом Завете, а также в Махабхарате индусов, но там в более сказочной форме.

Место мистерий Ману находилось на восточном побережье Атлантиды, в области нынешней Ирландии. Это был "Христов или Солнечный оракул". Остальные места мистерий /или оракулы/ Атлантиды относились к нему, как планеты к Солнцу, и своими различными влияниями и оттенками их формировали те или иные силы и способности у ведомых ими ранних человеческих групп.

Задача Ману заключалась в том, чтобы, насадить в подготовленные для этого человеческие души способность мышления. Лемурийское человечество достигло своего величия посредством развития инстинктов, атлантическое же благодаря культуре памяти. А в после-атлантическую эпоху человек должен благодаря силе мышления стать личностью и достичь свободы. Само имя "Ману" означает /с особенной ясностью выступает это в санскрите/"Носитель мышления".

Избранную им малую часть человечества Ману спасает при гибели Атлантиды, уведя её далеко на Восток - вглубь центральной Азии. Там, в районе нынешней пустыни Гоби, возник тогда некий исток исторических культур после-атлантической эпохи. В течение тысячелетий Ману /в своём ли собственном воплощении, или же через посредство руководимых им из духовного мира учеников/ посылал отсюда группы людей, которые были носителями того или иного великого культурного импульса. Первыми были посланы им семь великих святых Мудрецов /"Риши"/ в древнюю Индию. Затем, как посланец Ману, первый Заратустра основал древнеперсидскую культуру. Отсюда же произошли импульсы, породившие египетско-вавилонскую и греко-римскую культуры.

"Ной" есть библейское имя великого Ману. Оно значит - "приносящий спокойствие", Вместе с зачатками способности мышления насаждает он в человеческие души такое внутреннее спокойствие, душевное равновесие, противостоящее стихийным природным силам, которые властвовали над внутренним миром человека до конца атлантической эпохи. То место, куда Ной-Ману уводит избранную часть человечества, Библия называет сообразно, его собственному имени - "Монаг", т.е. "местом спокойствия". Вносящая спокойствие сила мышления, которую Ной насаждал в души людей, находилась в соответствии с новым, совсем изменившимся после всемирного потопа, обликом Земли.

То, что прежде находилось в непрерывном волнении и движении, было охвачено теперь процессом формообразования и получило вполне определённые очертания и краски, постоянные формы. Сверхчувственные силы элементарного мира отступили по ту сторону завесы восприятий внешних чувств и образовался мир законов природы, где властвует мера, число и тяжесть. Сила произрастания и роста утрачивает свою прежнюю динамическую мощь и внезапность проявления; теперь они тихо включаются в закономерности физического мира.

Природа становится доступной мыслительному процессу, начинает учиться мыслить. В наше время от былой непредвычисляемости действий элементарных сил остались, наряду с редкими вспышками вулканической деятельности, только явления погоды.

Подобно тому, как в конце лемурийской эпохи совершилось чёткое разграничение твёрдого и жидкого состояний вещества, так с окончанием атлантической эпохи наступило разделение элементов воды и воздуха. Рассеялся плотный туман, постоянно лежавший над атлантической Землёй. Выглянуло Солнце и заполнило своим светом очистившуюся атмосферу. Знамением новой эпохи явилась, красочная дуга радуги. Отчётливо выступала смена времён года. /"Генезис",9,13 и 8,22./. 00 - 8,22/.

На важную тайну, содержащуюся в развития человечества, указывает Библия, рисуя Ноя в качестве первого виноградаря. "Ной нашёл виноградную лозу, которая была принесена водами потопа из райского сада Эдема ... Он вкусил от неё плодов и пожелал в своём сердце всегда иметь её; и насадил он целый виноградник. Ягоды созрели ... И Ной пил вино". / 1,189./.

Воздействие, оказываемое выпитым вином, таково, что человеческое "я" глубже погружается в сбою телесность. В те времена это способствовало открытию человеком его собственного внутреннего мира; он переживал опьянение, проистекавшее из впервые совершавшегося нахождения самого себя. Бурные проявления сил элементарного мира переносятся отныне вовнутрь человека. Греки переживали этот переход как смену изначальных хтонических Божеств человекоподными "олимпийцами". Титаны вытесняются Дионисом. Поэтому Ноя можно назвать Дионисом "Генезиса".

Одна из трёх ветвей человечества, ведущих своё происхождение от Ноя, хочет крепко держаться за допотопные силы природы. Хам, вместе, со своим сыном Ханааном, смеётся над своим отцом Ноем, видя его пьяным от вина. В результате израильтяне, ощущающими себя прямыми продолжателями миссии Ноя, будут вести постоянную борьбу с хамитическими народами: Авраам с Нимвродом, Моисей с египетским фараоном, Иисус Навин и его преемники с хананеянами.

Когда Библия гласит, что "Ной начал возделывать поле и насадил виноградник /"Генезис",9,20/, то это провозвестие будущей великой тайны причастия хлебом и вином.

Апокрифические легенды приписывают человеку Ною ауру сверхчеловеческого существа. Книга Эноха сообщает о чудесах, которыми сопровождалось само рождение Ноя. Оно напоминает тех, о ком повествуют апокрифические Еангелия. Говоря о рождении младенца Иисуса. Так и Ной, и Иисус, едва родившись, уже обладают даром речи и т.д.

На эту тайну, связанную с фигурой Ноя, проливает свет наименование "Менахем", даваемое ему во всех древних легендах; оно обычно переводится как "Утешитель". Это древне-еврейское слово равнозначно греческому "Параклет". Оба эти слова значат больше, чем "Утешитель". "Менахем" - "параклет" есть тот, кто насаждает в человеческие души духовное мужество, способствует нисхождению в них Святого Духа. Ной обозначен именем "Менахем". Голубь с оливковой ветвью, прилетевший к Ною после потопа, есть имагинативный образ осенившего его сущностного.

Вслед за Сетом и Энохом Ною также открывается "Книга Адама", и он становится продолжателем первооткровения. Ной делает это в совершенно определённом направлении. Во-первых, он кладёт начало знанию о мерах, числах и пропорциях, ибо новое космическое состояние Земли, наступившее, после всемирного потопа, сделало ритмы движений небесных светил и хода времени Духа.

Во-вторых, Ной выступает как первый целитель, как Асклепий всего человечества. Ибо вслед за смертью к человечеству пришли также болезни. Космос прояснился, и человеческое сознание также приобрело ясность, стало бодрствующим. Но зато человеческое существо утратило свои былые космические силы, сделалось слабым и подверженным болезням. Это плата за вступление на путь, ведущий к свободе. Здесь он нуждается в целительной помощи. И Ной кладёт начало медицине.

С библейским Йовом можно сравнить Амфортаса из средневековой легенды о Граале. В Талмуде задаётся вопрос: "Когда, собственно, жил Йов?" Следует ряд ответов, которые помещают Йова во все времена наступившие после потопа. Отсюда делается вывод, что Йов либо - не жил вовсе, или же он жил всегда. Такого рода предание отмечает общечеловеческий характер фигуры Йова. Само имя "Йов" означает человека, "преследуемого судьбой", "испытуемого ею".

Это человек после-атлантической эпохи. Страшные несчастья и страдания поражают Йова. К ним присоединяется ещё полное внутреннее, одиночество, совершенная предоставляемость самому себе, совершенная предоставленность самому себе. С разных сторон подступает к Йову искушение, пытающееся сломить его волю, его внутреннее чувство "я". В лице его жены выступает земная часть, души. Йова, отдающаяся земной жизни и подвластная смерти. Труднее бороться с другим внутренним голосом, воплощённом в речах трёх друзей Йова. Они склоняют его к тому, чтобы смириться перед Богом и признать испытываемые страдания справедливой карой за совершённые им, Йовом, грехи. Друзья Йова олицетворяют тот уровень человеческого сознания, при котором религия отождествляется с моралью; классическим выражением его является "ветхозаветная" "религия закона". Здесь на вопрос о смысле страдания даётся один единственный ответ: оно есть кара за совершённый греховный поступок. Но Йов своим религиозным сознанием поднялся гораздо выше этого уровня простой человеческой моральности. Для него религия больше, чем мораль. Он имеет внутреннее ощущение космического происхождения и характера человеческих страданий и черпает отсюда уверенность и стойкость. Он имеет мужество остаться при убеждении, что не сам он лично виновен в обрушившихся на него несчастьях. И если страдание проистекает не из человеческих намерений и поступков, но имеет более высокое происхождение, то тогда из той же высшей сферы Божественной воли может придти и избавление от него. Думая так, Йов касается истинной причины страданий. Некогда человек ещё не был оставлен Божественной мудростью. Может, ли нынешний, человек, Йов, найти путь, снова ведущий к ней? И каким образом?

Тут к Йову подступает ещё одно лицо. Юноша Элигус заклинает Йова признать своё ничтожество и свою, беспомощность перед Богом, о всемогуществе которого свидетельствуют стихийные силы природы. И действительно, вслед за этим в сверкании молний и раскатах грома звучит, обращаясь к Йову, Божественный голос. Он. задаёт Йову уничтожающие вопросы: "Где ты был, когда Я создавал Землю? ... Отверзты ли для тебя врата мира Смерти? Каковы пути, на которых прев (к ?)ращается Свет и где пребывает Тьма? и т.д./ Книга Йова, 38,39/.

В чём смысл этих вопросов? Неужели в том, чтоб указать человеку на его ничтожество, принудив его к сознанию этого и смиренному молчанию перед Ликом Божиим? Даётся ли в них суждение о самом человеке, о самом существе человека? Человек не всегда должен был отвечать на такие вопросы подобно Йову. "Я могу только, зажать свой рот своею же рукою".В доисторические времена человек, подобный Эноху, был в состоянии с полным правом ответить на такие вопросы, исходящие от Бога, и сметь сказать, что он измерил все глубины бытия и что врата мира Смерти отверсты для него /большая Книга Эноха/.

Если некогда человек был достоин быть причастным божественному величию и мудрости, то это значит, что он не навсегда обречён быть смиренным Йовом. Он должен, он сможет в будущем снова обрести то, что ныне им утрачено. Потрясающие вопросы, задаваемые божественным голосом в грозе и буре, имею ввиду пробудить сознание человека напомнив об утрате им первооткровения и вызвав в нём жажду снова иметь его, а также сообщить ему уверенность в достижении этого в будущем. Некогда, в "раю", человек обладал "Книгой Адама". Каким образом можно обрести её? Предчувствие о смысле страдания проникает в душу Йова. Человек обречён страдать потому, что он низвергся с сияющих высот Божественной Мудрости. Но, может быть, страдания как раз так изменяют человеческую душу, что она в результате снова сможет обрести утраченное?

Снова, но уже по-иному, звучит Йову Божественный голос. Теперь это - новое Откровение. Чудовищные образы встают перед душой Йова - "Бегемота, кости которого как железные трубы", и извергающего пламя "Левиафана". Раздаются таинственные слова, гласящие, что чудовище "Бегемот" есть начало "Божьего пути".

Энох знал также и эту тайну. Там, где он пророчествует о пришествии Мессии /60 - я глава большой "книги Эноха"/, он говорит как раз о грядущем явлении двух страшных чудовищ - "Бегемота" и "Левиафана". О них же позднее будет речь в "Апокалипсисе" Иоанна /гл.13/.

Это тайна Порога Духовного Мира. Два чудовищных существа стремятся ужаснуть здесь человека и удержать его в путах заблуждений. Подобный железной, всё перемалывающей машине? "Бегемот", это - Ариман а огнедышащий "Левиафан", это - Люцифер. Это два лика космического Зла; в греческих мифах они фигурируют, как Сцилла и Харибда, а в германских как волк Фернис и змея Мигдард. Человек, приближающийся к порогу духовного мира, должен бороться с ними обоими, можно сказать, на два фронта. Вот почему встреча с ними у Порога действительно есть для человека "Начало Божьего, Пути". Йов видит их чудовищные облики, образы и убеждается, что может вынести это, т.е. переступить через Порог Духовного Мира. Что же другое, как не испытанные страдания, придало ему силы для этого?

Вопреки обычному представлению, Йов в конце пережитой им страшной драмы - не смиренный кающийся грешник. Он устоял. Он может даже сказать, что достиг цели, что у него открылось око для восприятия мира Духа. /Йов , 42,5/. Имагинативные образы конца книги Йова /они ещё более развёрнуты в "Завещании Йова"/ показывают, что в лице Йова человек снова достигает утраченной им божественности и целостности своего существа: у Йова снова 7 сыновей и 3 дочери. Десять "Сефиротов" человеческого существа снова образуют единую гармонию.

После-атлантическое человечество живёт в страданиях, которые вторглись в мир. Но эти страдания не кара за содеянные грехи. Они - двигатель внутреннего прогресса людей.

В храмах мистерий ученики в процессе посвящения проходили через тяжёлые испытания, и страдания, которые никоим образом не проистекали из их собственных судеб /кармы/. Но они сами, возлагали их на себя для того, чтобы на этом "пути очищения" стать вождями человечества. Страдания за других образуют ступени "страстей пути посвящения". Результаты, которые они приносят человеческой душе, позволяют почувствовать смысл также и личных, собственных страданий человека; они тогда воспринимаются как залог будущего избавления.

Грядущие события бросают перед собою тень. Такой тенью будущих страданий /за других/ на Голгофе Иисуса Христа являются страдания Йова.

Времена Патриархов

Гильгамеш. Немврод. Авраам.
Между Вавилонией и Египтом

Английский учёный в результате сенсационных раскопок на месте Халдейского города Ура справедливо пришёл в своей книге/"Ур и всемирный потоп"/ к следующему выводу: "Мы должны существенно изменить наши привычные представления о древнееврейском Патриархе Аврааме, узнав, что его юные годы прошли в таком большом городе, как Ур, и что он наследник традиций древней культуры Месопотамии"

На самом деле имагинагивные образы Ветхого Завета по недоразумению долго принимались за непосредственную передачу внешней исторической действительности, а потому жизнь Патриархов представляли себе подобной простому быту номадов, т.е. кочующих скотоводческих племён вроде бедуинов. Между тем, библейские образы пастушеской жизни относятся вовсе не к тогдашнему уровню культуры, но в первую очередь к процессам душевной жизни и развития сознания людей во времена Патриархов. Рисуя Патриархов в качестве пастухов, Ветхий Завет выводит Их как пастырей людей; а это составляло основную черту культуры тех времён /недаром пастух по-латыни будет - пастор/.

В те времена отдельные имена стали обозначать уже не целые ряды человеческих поколений или же серии посвященных, как это было в далёком прошлом, но действительно отдельные индивидуальности.

Авраам приступил к своей жизненной задачи в Халдейском городе Уре около 2000 г.до н.э. Стратиграфия и характер слоев почвы, вскрытых раскопками 1920 г.г. в южной Месопотамии, позволили надёжно установить факт колоссального наводнения, постигшего Месопотамию около 3000г. до н.э.

Непосредственно после него начинается правление первой династии Ура; складывается то великое государство Вавилонии, в культурной среде которого довелось затем действовать Аврааму. Одновременно с этим месопотамским наводнением около 3000г. до н.э. во многих местах Земли разразилась подобного же рода катастрофы. Как раз к этому времени относится греческий миф о Девкалионе, китайское предание периода Уан и многие другие.

Это были симптомы важного переворота, происшедшего тогда в развитии человечества.

Согласно духовной Науке на 3000 г. до н.э. падает начало "Кали-Юги", т.е. "Периода тьмы" в эволюции человечества; период этот длящийся 5000 лет, заканчивается в 1899 г. н.э. Тогда, по всей Земле в человеческих душах начала угасать способность ясновидческого познания. Тьма охватывает человеческое сознание, и человек оказывается вынужденным направить своё внимание на физический мир. А до того ауричечеекая завеса эфирно-астрального мира, сотканная из текучих красочных образов, больше скрывала, чем являла земной физический мир.

Теперь же тьма катастрофически внезапно "затопляет", человеческое сознание, которое бессильно постичь, что, собственно, с ним происходит. В физическом мире это находит своё выражение в колоссальных наводнениях и тому подобных катастрофах. Так было и при гибели Атлантиды, когда также угасло ясновидческое сознание той эпохи, но люди, в душах которых зажёгся зачаток нового мыслительного сознания, были спасены и выведены из гибнущей Атлантиды Ноем-Ману.

Основанные его посланцами первые две культуры, две после-атлантические культуры /древне-индийская и древне-персидская/ носили ещё древний ясновидческий характер. Третья же, египетско-вавилонская культура, начало которой относится к 2967 г. до н.э. есть уже первая культура "Кали-Юги".

Во времена древне-персидской культуры Вавилония была ареной развития высокой спиритуалистической культуры шумерийцев. Согласно духовной Науке тогда ещё не было никакого разрыва между мыслью и речью. Шумерийский язык звучанием своих слов с непосредственной чистотой выражал те или иные духовные вещи и потому был ещё "своего рода пра-языком человечества", хотя тогда уже повсюду возникли дифференцированные языки различных народов. Наблюдения небесных светил лежали в основании внешней шумерийской культуры. Небесные меры находили своё отображение в применявшихся людьми земных мерах. Лишь слабый отзвук небесной высоты, духовной высоты шумерийской культуры сохранился потом в языке, клинописи и звёздной мудрости вавилонян.

Затем мир шумерийской эпохи исчезает. Шумерийские, Аккадийские, Ассирийские, Арамейские, Хеттинские, и Скифские народности, сменяя друг друга и воюя друг с другом, захватывают Месопотамию. Из тьмы нахлынувшей тогда на человеческие души и погрузившей их в мрачные глубины, возникает порыв ввысь, к Небу. До того человеческие культуры инспирировались, ниспосылались свыше. Теперь же из своего рода страха, охватившее предоставленное самому себе человечество, возникает, могучее, не останавливающееся ни перед чем, ни перед никакими насилиями, стремление возводить колоссальные постройки, которые "Лезут вверх к Небу". Всё это отображено в библейском сказании о возведении "Вавилонской башни" и о "Смешении", т.е. дифференциации языков. Наступают времена больше не понимающих друг друга народов, которые враждуют между собой.

История древнего Египта представляет собой по сравнению с историческими судьбами Вавилонии нечто гораздо более единое и поступательно-развивающаеся. Между тем, это культуры-близнецы. Духовная Наука объясняет различие в их характере тем, что основателем первой из них был Гермес, а другой - Гильгамеш. Гермес, принадлежащий ещё времени, предшествовавшему наступлению Кали- Юги, был личностью, которая глубоко проникла в тайны, в священные тайны посвящения.

Это придало египетской культуре характер, адекватный эзотерической мудрости египетских мистерий. Гильгамеш же был человеком, действовавшем в первом тысячелетии уже наступившей Кали-Юги. Благодаря своей исключительной силе и личной судьбе он смог пробиться к Духу. Великий Вавилонский эпос, повествующий о Гильгамеше, рисует его героем, который достиг порога посвящения; но затем он трагическим образом, не устоял при последних испытаниях. Как основатель могучей вавилонской культуры.

Гильгамеш придал ей поэтому более внешний вид, внешний характер. Такие имена, как Гильгамеш и Немврод, не обозначают человеческие индивидуальности в том строгом смысле, как имена Авраама и Хаммураби. /последний мог быть младшим современником Авраама/. Гильгамеш, это, правда, мистериальное имя одной, .вполне определённой, исторической личности, но вместе с тем оно больше обозначает те духовные силы, которые через неё действовали: недаром вавилонский эпос гласит, что Гильгамеш был человеком, всего лишь на одну треть своего существа, а на ДВЕ трети - божеством. Не исключено, что Гильгамеш мог быть современником Авраама.

Древние легенды рисуют Немврода и Авраама противниками, вступающими в борьбу между собой. Между тем, согласно "Генезису", Немврод принадлежал к третьему поколению потомков Ноя, а Авраам - к гораздо более позднему, к десятому. Таким образом, их одновременное существование, по-видимому, исключается. Но дело в том, что имя "Немврод" означает больше Духа, которым исполнен человек, чем самого этого человека. Само слово "Немврод" есть вавилонское обозначение Бога войны, Марса. Вместе с тем оно имеет ещё значение - "восстающий ввысь". Таким образом оно перекликается с образом "Вавилонской башни". Её строителя легенда рисует, как великого и жестокого властителя. В "Генезисе" Немврод называется - "Охотником перед липом Господа". Это наименование "охотником" есть такой же имагинативный образ, как и название Авраама "Пастухом". "Охотник" стремится к овладению жизненными силами существ животного мира, добивается их присвоения, и притом самовластным, безудержно насильственным образом, а никак не путём любви ко всему живому. Фигура Немврода больше мифическая, тогда как фигура Авраама, это отчётливо вырисовывающаяся фигура человека уже исторических времён. Они противостоят друг другу, как "Охотник" и как "Пастух", т.е. как тиранический владыка и как священнослужитель.

Согласно легенде, рождение Авраама сопровождалось чудесными событиями, представляющими собой как бы тень, бросаемую грядущим рождением Иисуса. Тарах, отец Авраама, был верховным вавилонским военоначальником при дворе царя Немврода. Рождение младенца ознаменовалось появлением новой светящей звезды. Астрологи, которых об этом спросил Немврод сказали, что тот, кто сейчас имеет родиться, низвергнет в будущем троны многих царей. Тогда Немврод устроил страшное избиение младенцев. В колоссальный храм были приведены все матери с новорождёнными младенцами, а также все беременные женщины; затем все они, в числе 70000, были умерщвлены. Но Тараху удалось скрыть свою жену в подземной пещере. И когда затем она родила здесь сына то "в Пещере стало светло, как от Солнца, так сиял лик младенца".

В течение десяти лет растёт ребёнок Авраам в пещере; чудесные явления сопровождают его детские годы. Затем в его жизни наступает таинственный период: "Он отправляется к Ною и к его сыну Симу. Жил у них и учился познанию Бога и путей Его. Никто не знал, где был тогда Авраам; и служил Авраам Ною и его сыну долгие годы: 39 лет провёл он в доме Ноя. Затем Авраам вернулся к своему отцу, состоявшему при дворе Немврода и с большой духовной силой выступил против поклонения идолам в Уре и особенно против начатого Немвродом строительства "Вавилонской Башни".

"Башня" и "Пещера" в них с полной отчётливостью нашла своё выражение полярная противоположность устремлений Немврода и Авраама.

"Вавилонская Башня" символизирует импульс безудержной экспансии; "Пещера" же Авраама есть образ скрытой, делающейся всё углублённой внутренней жизни.

В те времена эфирное тело человека стало сжиматься и постепенно входить внутрь физической оболочки тела физического. В связи с этим, особенно, когда эфирная голова почти стала совпадать с очертаниями человеческого черепа, угасает свет древнего ясновидения.

Так, с наступлением "Кали-Юги", приходит новое состояние сознания; оно сопровождается новым совсем изменившимся чувством своей телесности. Человек внезапно чувствует себя заключённым в слишком тесной оболочке физического тела. И перед его душой открываются две различные противоположные возможности дальнейшего поведения: либо человек восстаёт против происходящего, съёживания его эфирного тела и, прибегая к гигантскому напряжению всех своих сил, цепляется за старое космическое состояние; или же он приспосабливается к новому положению вещей и отыскивает новое жизненное, содержание для, в корне изменившегося способа деятельности своего эфирного тела. В первом случае выступает фигура Немврода, поскольку сам человек уже лишён способности гигантского физического роста /как это было возможно на Атлантиде/, он теперь стремится воздвигать колоссальные постройки, являющиеся своего рода памятниками былой силе эфирного тела. Так рождается воля к созданию, не считаясь ни с чем, гигантских архитектурных сооружений. Вместе с тем, силы воспроизведения и роста, заключающиеся в человеческом организме, становятся теперь объектом чёрной магии и приносятся в жертву непомерному властолюбию правителей типа Немврода. Мистерии зачатия и рождения захватываются процессами всё усиливающегося извращения. Вот почему позднее в "Апокалипсисе" Иоанна Вавилон был назван "Великой Блудницей", являя собой образ нечистого отношения к сверхчувственному.

В Аврааме же нашло своё воплощение то направление человеческого развития, которое оказалось в силах приспособиться к новому космическому состоянию. Эфирное тело, действующее отныне внутри физического, строит органы нового человеческого сознания. Формируется "Пещера" черепной коробки, и мозг становится органом, инструментом мышления. В этом как раз и заключается всемирно-историческая миссия фигуры Авраама: Кристаллизация, чеканка физического органа для мыслительного постижения мира. "Мышление может возникнуть лишь тогда, когда совпадают между собою человеческий мозг и эфирное тело этого мозга. Тогда эфирное тело тончайшим образом формирует мозг, и это поглощает, все его силы так, что не может больше быть никакого ясновидения. Однако, это было необходимо, чтобы человечество получило как раз способность такого мышления, которое связано с мозгом. Для осуществления этого должна была быть выбрана такая индивидуальность, человеческая индивидуальность, у которой в наименьшей, мере наличествовало, древнее ясновидение, но зато; наоборот, в наибольшей мере уже выкристаллизовался инструмент физического мозга. Эта индивидуальность обладала особенными способностями к тому, чтобы рассматривать явления физического мира сообразно мере, числу, порядку и гармонии, а также искать единства в многообразии внешних явлений. Этой индивидуальностью был Авраам".

Вместе с формированием мозга как органа мышления, претерпевают изменения и органы внешних чувств; они становятся способными давать отчётливые, внешние восприятия. Эфирное тело повсюду сокращается и совпадает с контурами физического тела человека. Возникают отчётливое физическое зрение и слух, мозг и органы внешних чувств действуют теперь совместно: посредством органов внешних чувств человек воспринимает многообразие явлений внешнего мира, а при помощи мозга он оказывается в состоянии постичь порядок и единство этого мира явлений. Мышление при помощи мозга и отчётливое чувственное познание внешнего мира были приобретены человечеством одновременно; они первые важные плоды периода

"Кали-Юги". В Аврааме они находят своего первого великого носителя и проводника.

Авраам - современник раскола культуры Вавилонии на эзотерическую и экзотерическую. Сам он вырос в среде халдейских мистерий, где в чистоте сохранилось духовное наследие предшествовавшей шумерийской культуры.

Само наименование "халдеев" появляется во внешней истории сравнительно поздно. Это может быть объяснено тем, что оно обозначало не племя или народность, но общину тех людей, которые оберегали и культивировали тайны мистерий, а потому сами в течение долгого времени оставались в тайне. Во всяком случае под именем "халдеев" вплоть до поздних времён были известны представители древнего, разбирающегося в небесных светилах, мировоззрения. Даже ныне последователи того мистического направления в восточном еврействе, которое примыкает к ............ называют себя "хассидами", т.е. "халдеями".

Однако, Авраам не хотел эзотерический мир мистерий противопоставлять всякой внешней культуре. Но он стремился к тому, чтобы мистерии оказывали своё влияние на экзотерическую культуру иным образом, чем это осуществлялось Немвродом-Гильгамешем, которые добивались придания духовному началу чисто личного характера и причём в гигантских масштабах. Авраамово же течение стремилось к постепенному осмыслению Духовного начала, к переводу ясновидчески-божественной мудрости на язык, понятий человеческого, всё исчисляющего, рассудка.

Согласно преданиям Авраам и Гильгамеш, оба были происхождением из города Ура /это имя обозначает "Изначальный счёт"/. Но затем их пути расходятся: Гильгамеш идёт из Ура в Урук. /библейский Эрех/ и в Вавилон - столицу великой внешней культуры; Авраам же идёт из Ура в Харан и в Палестину - в страну спокойного созревания интеллекта. Духовный облик Авраама характеризуется уже тем, что он почитается основателем арифметики и что Каббала в своей важнейшей части, сефир иецира, т.е. в "Книге чисел", восходит к Аврааму. "Книга Адама" приняла у Авраама совсем специальный облик. Письмена божественных образов превратились теперь в прозрачно ясные числа.

С развитием мышления при помощи мозга, человеческая душа получает первый опорный пункт для сознания своего "я", сознания своего единства. И, ощутив своё внутреннее единство, человек начинает воспринимать также божественное единство всего космоса. Из новой структуры человеческого сознания рождается монотеистическая идея.

Миссия Ноя заключалась в том, чтобы указать людям на то невидимое Божественное, что скрыто за всеми явлениями природы, и тем самым насадить в человеческие души первые зачатки способности мышления. В лице же Авраама человечество начинает искать одного единого Бога как "Творца всего Мира".

Немврод же крепко держался за почитание сил элементарного мира. Авраам был первым, кто стал называть Божественное Начало своим "Господом". Но он был также первым человеком, который носил седену, как признак старого возраста.

Человек становится носителем человеческого "я" и постигает единство Божества. Но он добивается этого только вследствие отречения от древних жизненных, сохранивших юность сил. Число "Мрачных Гостей" на Землю возрастает. К смерти, и болезни присоединяются теперь старость. Но как ни тяжела может быть его судьба, человек должен иметь силу с достоинством переносить её.

Странствования Авраама, это первые на сцене истории, которые больше не скрыты от нас завесой мифов. Перед нами выступает величественная фигура человека, который ищет и находит - самого себя среди чуждого ему мира. Его странствования подобны качанию маятника от одного крайнего положения к другому, с тем, чтобы потом занять центральное уравновешенное положение. Авраам прощается с Междуречьем Вавилонии и доходит до Палестины. Но он не остаётся там и путешествует дальше, странствует дальше, пока не приходит в Египет. Однако, мир фараонов столь же мало может привлечь Авраама, как и мир Немврода. И Авраам опять направляется в Палестину, которая становится для него новой родиной, обетованной страной.

"Генезис" сообщает, что Глас Божий повелел Аврааму оставить свою родину, Халдею.

Несомненно, что чем дальше, тем больше должен был сознавать Авраам всю остроту противоречий между его духовной установкой и окружающей культурой Вавилонии, которая развивалась под знаком Гильгамеша и была проникнута жаждой внешних достижений, отравлена властолюбием. В Египте Авраам застал ещё не нарушенным созвучие внешней культуры с тайнами мистерий, но в то же время весь ландшафт каменистой выжженной пустыни, с обеих сторон подступившей к неширокой плодородной долине Нила, носил "лунный" характер. Нечто потусторонне - загробное вообще веяло над всей египетской страной. Египет был славен своими, ещё истинными мистериями Смерти и своими надгробными храмами. Вавилония же славилась мистериями рождения, мистериями воспроизводительных /жизненных/ сил, но мистерии эти стали уже вырождаться. Авраам мог многому научиться в среде как вавилонской, так и египетской культуры, но ни в одной из этих стран он не нашёл подходящей почвы для посева зачатков мыслительной внутренней жизни и сознания "я".

Природа Месопотамии тогда ещё сохраняла последние /гораздо более слабые, чем в Галилее/ следы былого райски-гиперборейского, солнечного бытия. Египет же во многом был подобен Иудейской пустыне, сохранившей страшные следы выделения Луны из Земли.

Предание ставит уход Авраама из Ура в связь с его отказом принять участие в строительстве "Вавилонской Башни"; более того, Авраам проклинает её.

Раскопки последних десятилетий показали, что действительно как раз во время Авраама в Месопотамии строился ряд гигантских башеноподных ступенчатых пирамид, носящих название "Зиккурата", т.е. "Божьей горы". На самой верхней платформе возводился часто, собственно, храм для богослужений. "Зиккураты" эти сооружались из обожённого кирпива, что было, великим изобретением Вавилонии, позволявшим вскоре, широко развернуть строительство монументальных, уже не храмовых, а светских зданий. Властолюбие и эгоизм людей быстро, используют это техническое изобретение, а также и другие. За ним последовавшие.

Придя в Египет, Авраам увидел, колоссальные пирамиды Хеопса и Хефрена, пирамиды в Саккаре и др. То от чего он бежал в Вавилонии, он опять ветретил в Египте. Здесь пирамиды были каким-то загадочным образом сооружены из чудовищных, страшно тяжёлых, каменных блоков. Их возведение могло быть тогда осуществлено только благодаря магическому использованию жизненных сил строительных рабочих-рабов, у которых эфирное тело не было ещё поглощено физическим. Позднее эта способность, являющаяся пережитком допотопных времён, разумеется, совершенно исчезает.

Таким образом, ни в атмосфере божественной магии Египта, ни в обстановке человеческой магии Вавилонии, Авраам не мог выполнить свою, исключавшую какую бы то ни было магию, чисто человеческую миссию.

Ставшая его родиной, Палестина не имела крупных надземных сооружений. Зато она изобиловала гротами и пещерами, которые служили тайными местами мистерий. .. .

Тем не менее культуры Египта и Вавилонии были слишком значительны и величественны, чтобы Авраам мог просто, повернуться к ним спиной. К тому же он сам вышел из рода Халдейской жизни. И его разрыв с Вавилонией дался Аврааму не просто и не сразу. Когда отец Авраама Тарах и сам Авраам покинули Ур, то они сначала избрали своим местожительством город Харан, лежащий на севере Месопотамии. Там было ядро, собственно, Вавилонской жизни.

Но прозвучал глас Божий, повелевший Аврааму совсем покинуть родную страну, ибо в старом мире он не сможет выполнить свою миссию. И Авраам ушёл в Палестину. Но оттуда его потянуло обратно, и он, согласно преданию, возвращается в Харан, где проводит ещё ряд лет, прежде, чем окончательно расстаться с Вавилонией.

Харан - один из старейших городов Земли. Проживавшие там сабейцы вплоть до средних веков притязали на обладание особенно древней мудростью и тайнами небесных светил; поэтому они не примкнули ни к одной из великих религий человечества. Харан издавна почитался родиной мистерий Луны и местонахождением самого Возвышенного Храма - Лунного Божества. Культ Луны был распространён вообще по всей Вавилонии. Недаром библейское название этой страны "Синеар" содержит в себе корень "Син", а это Вавилонское наименование Лунного Божества. И это могло помочь Аврааму в деле его жизни нахождения самого себя. Ибо человеческий мозг, это микроскопический аппарат, служащий для отражения Духовного Начала и тем самым для возникновения человеческого самопознания, подобно тому, как в макрокосмосе Луны есть своего рода аппарат для отражения солнечного света.

Родство Авраама с духовным течением Харана олицетворяется в том, что старший брат Авраама носит как раз имя "Харана". Библейские предания рисуют Тараха, семитского главнокомандующего вавилонским войском, глубоким приверженцем вавилонской культовой и духовной жизни. Таким же был и его сын Харар, который как первенец стал носителем отцовского наследия. Младшие же сыновья Тараха, Нахор и Авраам, с самого начала занимают более самостоятельную позицию по отношению к вавилонской жизни и культуре.

Рассказывается о том, что Харан умер уже тогда, когда Тарах и Авраам жили ещё в Уре. Смерть Харана овеяна тайной. "Начиная с того дня, когда был создан мир, и вплоть до того времени, когда скончался Харан, ни один сын ещё не умирал при жизни своего отца. Со смертью Харана была пробита, таким образом, новая брешь в древнем мировом порядке".

В Вавилонии того времени злоупотребление силами рождения и детства уже привело к таким ужасам чёрной магии, как часто совершавшееся замуровывание первенца сразу же после его рождения живым в фундамент дома, чтобы благодаря этому его сверхчувственные силы поступали в обладание всей остальной семьи. Разумеется, Харан погиб не таким образом и в позднем возрасте. Но, тем не менее его ранняя смерть была, вероятно, вызвана участием Харана в упадочных мистериях Вавилонии. В результате с Авраама начинается осуществление того нового, позднее так часто действовавшего закона, что не первенец, т.е. не носитель отцовского наследия, но один из его младших братьев избирается посланцем будущего.

После смерти Харана Тарах и Авраам отправились в город Харан. Когда затем они уходят оттуда в дальнейшее странствование, то их сопровождают ДВА ЧЕЛОВЕКА, которые воплощают в себе причастность покойного Харана к жизни в Вавилонии: это сын Харана Лот и дочь Харана Сараи, которая стала женой Авраама. Последующее отделение Авраама от Лота означает его дальнейший шаг на пути отхода от Вавилонии. Но через Сараи, имя которой означает "Сиятельная" или "Влавствующая" и которая была носительницей вавилонских традиций. Авраам остаётся связанным вавилонским наследием.

Библия только косвенно намекает на то, что Сараи - дочь Харана. Она упоминает о двух дочерях Харана - Милке и Джиске там, где речь идёт о женитьбе Авраама и Нахора. Затем жена Нахора фигурирует как Милке, а жена Авраама неожиданно как Сараи. Библейское предание отождествляет между собой Джиску и Сараи. Однако, другие предания гласят /примыкая в этом отношении к "Генезису"/, что Сараи была дочерью Тараха и сводной сестрой Харана и Авраама.

Наряду с Лотом и Сараи ещё слуга Елеазар олицетворял в окружении Авраама мир Вавилонии. Этот мудрый слуга, по происхождению сириец из Дамаска, был согласно преданию, глубоко посвящён в вавилонские мистерии.

В Египте, куда прибыл Тарах с Авраамом, женитьба Авраама на Сараи не могла вызвать никакого удивления, хотя такое впечатление производит библейский текст. Но его имагинативные образы следует понимать символически, а не буквально. В самом Египте издавна брак между братьями и сестрами практиковались как настоящие мистерии продолжения рода и лишь впоследствии стали извращением /особенно в истории птолемеевой династии Лагидов, правившей эллинистическим Египтом/.

Авраам мог многое почерпнуть в египетских мистериях из того, что ему нужно было для выполнения своей будущей миссии. Причастность Авраама к миру Египта олицетворяет в фигуре "Египетской девушки Агари", которая родила Аврааму его первенца Измаила. Согласно преданию, она была дочерью фараона, который отдал её в служанки Сараи. Ибо Авраам и Сараи явились к облачённому достоинством посвящённого фараону не как бродячие кочевники, но во всём блеске своего царственно-жреческого достоинства.

Египетский фараон богато одарил Авраама. "Авраам ушёл из Египта, будучи богат и скотом, и золотом, и серебром; но он приобрёл там также много знаний, научившись от мудрецов и провидцев Египта познанию чисел и небесных светил; таким образом он стал мудрее всех людей, которые жили до него.

Мелхиседек.
Сокровенная мистерия Солнца

Глубочайшая тайна заключается в следующих кратких словах Библии, сообщающих о встрече Авраама с Мелхиседеком: "Мелхиседек царь Салема, вынес хлеб и вино. Он был священнослужителем наивысшего Бога, и он благословил Авраама. И он благословил Авраама. И Авраам принёс ему в жертву десятую часть всего своего имущества. Авраам тогда возвращался после победной битвы. В "Долине царей", которую предание отождествляет с долиной Иасафата, т.е. с нынешней долиной Кедрона, расположенной между Иерусалимом и Элеонской горой. Навстречу ему вышла исполненная божественного достоинства фигура Мелхиседека; он благословил Аврама, и Авраам склонился перед ним.

Кто же Мелхиседек? Христианские документы рисуют его, как высочайшего святого, причастного в этой жизни, которому доступны самые высшие мировые тайны. Этот Милхеседек был царём Салема, священнослужителем наивысшего Бога. Он вышел Аврааму на встречу, когда тот возвращался обратно после битвы с царями. Авраам принёс ему в жертву десятую часть всего своего достояния. Его имя в переводе означает; "Царь справедливости? Но он также есть царь Салема, что значит: "Царь мира"'. Он без отца, без матери, без рода и племени. И его жизнь не имеет ни начала, ни конца дней. Он есть образ Бога-Солнца и его священнослужитель в вечности, смотря на сколько велик тот, которому даже Авраам, наш праотец, принёс в жертву десятую долю всего своего состояния.

Авраам принадлежит к тем великим вождям, человечества, которые возглавляли его при осуществлении им своих земных судеб и земных задач. Однако, в лице Мелхиседека, однажды явился мир ещё более высоких вождей, который обычно остаётся сокрытым в глубине сцены земного планетарного развития.

К тайнам, окружающим фигуру Мелхиседека, принадлежит прежде всего, то, что он назван вечным священнослужителем, наивысшего Бога. Кто же этот наивысший Бог? Торжественно звучащее имя которого Эль-Элион только один единственный раз появляется в этом месте Библии? Разве Ягве, к познанию которого пробился Авраам, не есть один единственный Бог, Божественное Единство всего бытия? Как может быть одним единственным ещё наивысший Бог. Авраамово познание Бога носило совсем особенный характер, оно было результатом коренных изменений, происшедших в человеческом организме и приведших к формированию мозга, как аппарата мышления. Елагодаря этому человечество в лице Авраама получило способность искать и находить во многообразии явлений внешнего мира проникающее их Божественное Единство. Но Бог-Творец всего Мира не мог быть сущностно постигнут тогдашним человеческим сознанием. Он мог тогда явиться человеческой душе только через того великого Духа Отражения, который сформировал человеческий организм как чудесный аппарат служащий своего рода зеркалом для отражения Мирового Духа. Этому Духу принадлежит Священное Имя Ягве. Он относится к Богу Творцу Всего Мира так, как Луна к Солнцу. Ягве - есть Лунное отражение духовного Солнца Всего Мира, т.е., "Наивысшего Бога". Таким образом, Авраам, священнослужитель Ягве и Мелхиседек священнослужитель Эль-Элиона, стоят друг против друга подобно Луне и Солнцу. Мелхиседек олицетворяет мистерии Солнца, которые должны были на долгое, время сокрыться от человечества, чтобы затем в далёком будущем, перестав быть сокровенными, опять стать его достоянием.

Духовная Наука даёт разрешение загадки Мелхиседека. Это никто иной, как Великий Ману, которого Библия знает под именем Ноя; это глава атлантических мистерий Солнца, самый высокий посвящённый Солнца, который вывел избранную часть человечества из гибнущей Атлантиды. В течение тысячелетий он из тайных мест мистерий Центральной Азии руководил духовными судьбами после-атлантического человечества. Семь святых Мудрецов /Риши/ древвней Индии были его посланцами. Заратустра был его великим учеником. Гермес был его посланцем в Египте; а о Гильгамеше древний эпос рассказывает, что он также пришёл к Ману или Ною /там он носил имя Утнапиштима/, затем, чтобы получить от него знание о задачах предстоящему Гильгамешу посвящению.

Будучи удостоенным встречи о Мелхиседеком, Авраам склоняется перед великим Ману-Ноем, как своим высшим вождём и учителем. С тех пор он становивится его непосредственным учеником и посланцем наряду с Заратустрой, Гермесом и Гильгамешем.

Однако, легенды Талмуда утверждают другое, иное, а именно, что Мелхиседек, это сын Ноя, - Сем. Для разрешения этого противоречия, а также, для более глубокого проникновения в тайну Мелхиседека, необходимо рассмотреть фигуру самого Сема.

Обычно трёх сыновей Ноя - Сема, Хама и Яфета, трактуют в качестве мифических родоначальников трёх главных человеческих рас. Такими отчасти они изображены в Библии. Но главное значение их не в этом. Важно понять, что имена сыновей Ноя появляются в истории человечества тогда, когда деление его на расы, достигшего своего полного развёртывания на Атлантиде, уже начало в после-атлантические времена медленно отмирать. Имена Сема, Хама и Яфета означают собой в первую очередь три различные духовные течения внутри человечества.

"Хам" значит "тёмный"; и это относится не только к тёмному цвету кожи хамитических народностей, но, прежде всего к тому, что они были носителями тёмного, сокровенного духовного течения, которое культивировалось в особенности в храмах мистерий в Египте, Вавилонии и Ассирии. "Яфет" значит "Прекрасный": это наименование относится к таким народностям, которые подобно грекам или же кельтским и германским племенам севера Европы почитали красоту могучей природы и черпали из неё свою духовную жизнь.

"Сем" же означает не то или иное человеческое свойство, но только - "Имя". Это слово ведёт к тайне внутреннего существа человека. Имя есть духовная форма данного существа. Все творения имеют свои имена, но сами они не могут наименовать себя. Человек один обладает властью давать имена. Он не только носитель, но также и создатель духовной формы, и поэтому может давать наименования всем существам, в том числе и самому себе. Благодаря своей способности образовывать мысли в слова, человек воспроизводит в духе те духовные формы, которые присущи всем творениям.

Таким образом, имя "Сем" охватывает присущую всем форму "я", которая выделяет человеческий род из остальных творений. Но имя "Сем" ещё не касается ещё более глубокой тайны человеческого существа, а именно того, что внутри человеческой формы "я" живёт и действует само творческое "я" человеческой индивидуальности.

Миссия Сема и названных по его имени семитических народов, а в первую очередь израильско-иудейского народа, состояла в чеканке формы человеческого "я". Народ "Сема", народ имени и наименования есть народ Ветхого Завета. Двоякого рода тенденции должны были быть им внесены в жизнь человечества. Как бытие, сила имени действовала в качестве формообразующей силы наследственности, и отбора. Ни у какого иного народа поэтому не придавалось так много, такого большого значения чистоте родной крови, наследственным качествам людей, как у израильско-иудейского народа. С другой стороны, как творческая способность человеческого духа, сила наименования должна была всё снова и снова изучаться и постигаться вождями этого народа. Вот почему таинственный "Дом учения" "Сема" фигурирует в семитических легендах, как нейтральное место мистерий всего человечества. Сем стал наследником "Книги Адама": он постоянно изучает это Священное Писание и стремится истолковать пути Божии".

Согласно Духовной Науке эфирное тело Сема благодаря неким воздействиям со стороны сверхземных существ стало особенным источником формообразующих сил. "Эфирное тело, которое получил Сем, обладало исключительной ценностью; оно было своего рода прообразом и могло во многих, многих отображениях нисходить в ряды следующих друг за другом людских поколений, связанных между собой кровным родством". Оно сообщало физически наследуемое и духовное единство израильско-иудейскому народу. Но кроме того, после смерти Сема это его эфирное тело было сохранено в целости в некоем тайном месте мистерий. И когда в судьбах древнего еврейского народа должно было совершиться нечто особенное важное, оно способствовало осуществлению этого, осеняя подходящую для этого, ту или иную значительную индивидуальность из числа евреев.

Также и при явлении Аврааму Мелхиседека, "я" великого Ману-Ноя облеклось в это эфирное тело Сема. "Ибо великий атлантический посвящённый Солнца, который ведёт в своей высокой духовной индивидуальности вечное бытие, не мог быть непосредственно понят людьми какой-либо эпохи, хотя бы они и осуществляли некую важную миссию. Такой высокий вождь человечества мог открыться им, только облекшись в нечто родственное тем людям, которым он должен был явиться. Поэтому перед Авраамом он явился, облекшись в эфирное тело праотца Авраама, Сема".

Вот, почему во многих местах, тех апокрифов, где говорится о Семе, речь на самом деле идёт о Мелхиседеке; там он называется также "Адони-Седек", т.е. "Владыка справедливости".

Встреча Авраама с Мелхиседеком означает для него встречу с целым таинственным миром. Авраам вступает в некое тайное место мистерий, которое возглавляет Мелхиседек, т.е. великий Ману -Ной. Авраам получает доступ к этим мистериям.

Тайна этого места мистерий Милхеседека посвящено принадлежащее литературе первоначального христианства сочинение Ефрема Сирина "Пещера Сокровищ", которое называют также христианской "Книгой Адама". Здесь говорится о том, что Мелхиседек, благословил Авраама, допустил его к участию в священных мистериях "Хлеба жертвы и вина искупления". Во время всемирного потопа, связывавшего гибель Атлантиды, Великий Ману вывел ядро будущего после-атлантического человечества в Центральную Азию. Но вместе с тем сокровенный отпрыск атлантического "Оракула Солнца, переносится туда, где в будущем возникнет Иерусалим. Из этого древнего святилища мистерий, которое легенды называют "Домом учения Сема", и выходит навстречу Аврааму Мелхиседек. Здесь при жертвоприношениях никогда не проливалась кровь живых существ, но фигурировали только хлеб и вино. Согласно преданию оно находилось у места, где было погребено тело Адама, у места будущей Голгофы.

В исполненной имагинаций книге "Пещера Сокровищ" Мелхиседек выведен сначала в виде ребёнка, который сопровождает Сема после смерти Ноя. Но здесь, как и в христианской легенде о Христофоре, образ дитяти - есть образ высшего "Я", образ духовной индивидуальности самого Ноя, не отказывающего и после смерти своему сыну Сему в помощи.

Сходным же образом Гермес Праксителя изображён с младенцем Дионисом на его руках, хотя последний по существу есть образ "я", которое входит в Гермеса.

В Равенне на одной из мозаик храма Сан-Витале изображён алтарь, на который с двух противоположных сторон приносятся жертвенные дары. С одной стороны стоит Авель, приносящий в жертву агнца, а с другой стороны приносит в жертву плоды полей ... не Каин, /как можно было бы этого ожидать/, но царственный священнослужитель Мелхиседек. В образе Мелхиседека возвращается будущее искупление Каина, а в приносимых им в жертву хлебе и вине Каиново жертвоприношение избавляется от поразившего его проклятия.

Когда Каин, сын Солнца, приносил в жертву плоды полей, т.е. плоды, дары Солнца, его жертвоприношение тогда не было принято, чего удостоилось кровавое лунное жертвоприношение Авеля. Ибо райские времена Солнца уже прошли, и Луна стала владычествовать в мире. В результате этого мистерии Солнца должны были сокрыться до тех пор, пока снова не настанет их час в будущем. В святилище Ману-Мелхиседека жертвоприношение Каина сберегалось для этой будущей стадии космического развития. Не означает ли явление Мелхиседека Аврааму то, что грядущее время Солнца уже наступило? Нет. Но Авраам, служитель Лунного Ягве, должен был узнать, что также и он этим своим служением Ягве подготовляет пришествие Бога Солнца, Эль-Элиота. Только принадлежащее Солнцу будущее придаёт лунному настоящему его действительный смысл.

Формообразующая сила Лунного начала, которая через посредство потока наследственности всё отчётливее и отчётливее чеканила человеческое существо, должна была сделать из этого последнего, т.с., "Лунный сосуд" для имеющего затем излиться в него "Солнечного содержания". Мелхиседек являет Аврааму как бы провозвестие будущего земного воплощения Мессии. Эфирное тело Сема есть благороднейшая "Лунная чаша", которую до того успело создать человечество. Великий Ману-Ной среди вождей человечества есть высочайший священнослужитель Солнца, который может ещё принять земной образ.

Принесение же Мелхиседеком хлеба и вина Авраам кроме пророческого указания на будущее Христово причастие, имело также и вполне определённое актуальное значение для времён Авраама. Эти священные дары указывали путь к переходу от кровавых жертвоприношений к бескровным. Человечество ещё не созрело для чистого Солнечного "Богослужения в духе и истине; символом которого является хлеб и вино. Но оно может постепенно высвободиться из под власти кровавых жертв, жертвоприношений, приводящих людей в экстаз и способствовавших сохранению древнего атавистического ясновидения. Всё развитие, изображённое в Ветхом Завете, есть происходящий процесс отказа от кровавых жертвоприношений живых существ, от экстатического Лунного служения и переход к более внутреннему, более духовному, исполненному благоговения, Лунному служению, подготовляющему будущий чистый культ, солнечный культ.

Легендарные предания о рождении и юности Авраама свидетельствуют уже тогда о существовавшей связи его со святилищами Мелхиседека, т.е. Ноя и Сема. Завершением и увенчанием этой духовной связи было явление Аврааму священнослужителя "Наивысшего Бога".

Образование древне-еврейского народа, как "Народа обетования", "Народа Ягве", связано со введением ритуала обрезания. Согласно предания, оно опять-таки восходит к святилищу Мелхиседека: "Авраам воззвал, и явился Сем; он совершил обрезание над Авраамом и его сыном Измаилом".

Авраамом культ обрезания сознательно и прямо противостоит тому, что тогда господствовало в Вавилоне, где сексуальная сила воспроизведения себе подобных, сделалась во всей её натуральности предметом религиозного культа. Возникают начатки культа фаллоса, который так распространится позднее в Малой Азии.

Авраамом ритуал обрезания есть своего рода культ, противоположный культу фаллоса. Рвущиеся наружу силы человеческой природы получали определённый толчок в направлении к внутренней органообразующей деятельности. Таким образом, обрезание есть, акт воления к окончательному, формообразованию человеческого физичекого организма; оно означает также формирование могучего потока наследственности, передающегося через подвергнувшееся обрезанию поколения людей. В результате силы Ягве, как высочайшего из Духов Формы, вливается через этот поток наследственности в

телесное бытие.

В знак того, что это начало обрезания "народа Ягве" есть своего рода повторение акта сотворения человека, те два человеческих существа, которые выступили здесь вместе Адамы и Евы, получили новые имена: к ним был прибавлен звук придыхания - "..........". и стала "..........". Имя ".........." означает "Отец высоты"; - "Отец народов". ".........." значит "Жаждущая господства", а "......." - "Посвящённая Господу". Но гораздо важнее, чем происшедшее изменение смысла их имён, было включение в их состав звука "...............", несущего божественное дыхание Ягве.

Апокрифическая "Пещера Сокровищ" сообщает о том, что после встречи Авраама с Мелхиседеком, им был основан на этом месте город. Внутри него было заключено продолжавшееся оставаться сокровенным святилище мистерий Мелхиседека. "Мелхиседек дал ему имя Иерусалим". Все, легенды сходятся на том, что имя "Иерусалим" восходит к царю Салема Мелхиседеку. Авраам дал городу имя "Йаре", что значит "Ягве является здесь". А Сем /Мелхиоедек/ дал ему имя "Салем", что значит "мир", Из этих обоих наименований, соединённых вместе, и образовалось имя "Иерусалим".

Водительство, которое исходило от Мелхиседека, при наступлении поворотных пунктов в жизни Авраама осенило затем и его потомков - Исаака с Ревекой и Иакова.

На экзотерическом первом плане истории выступает Лунный путь движения, происходящий от Авраама. Но на заднем, сокровенном плане, действует, осуществляя высокое водительство мистерии Солнца.

Лот. Авраам. Исаак.
Между наследием прошлого и обетованием будущего

К тому времени, когда закончились странствования Авраама между Вавилонией и Египтом, южная часть реки Иордана была исключительно плодородной и богатой областью. Библия гласит, что "Вся страна у Иордана изобиловала водой и была подобно саду Господа". Согласно древним преданиям обитатели этой страны, люди Содома, были самым богатым народом мира. Согласно библейскому рассказу Лот отделился от Авраама, соблазнившись богатством страны Содома, и выбрал себе её местом жительства. Однако, картины, рисуемые Библией, и тогда, когда она повествует уже об исторических временах, всё ещё нуждаются в своего рода переводе. Несмотря на то, что теперь библейские имена означают уже не охватываемые ими целые ряды поколений, а вполне определённые индивидуальности, тем не менее изображение событий носит ещё имагинативный характер. В то время как динамика и структура библейского повествования становится отчётливым выражением непосредственного хода исторического процесса, содержанием отдельных сцен всё ещё продолжают быть душевные образы и переживания, а не события физического мира. Здесь образный библейский рассказ подобен тем сновидениям, которые материал своих пёстрых и изменчивых образов черпают из различных "провинций" памяти и душевной жизни человека, в то время как динамика сновидений и характер внутреннего напряжения, подчиняясь которым следуют друг за другом сновидческие образы, позволяют распознать истинное содержание данного сновидения.

И вот, из-за образа спорящих между собой вождей кочевников всплывают духовные и религиозные расхождения. Сами Авраам и Лот были священнослужителями высокого ранга и могли действовать совместно и в согласии друг с другом. Но у подчинённых им вождей и за последовавшими за ними групп людей разногласия в умонастроении и в образе жизни стали вскоре непримеримыми. В конце концов, Авраам считает нужным совершить мирный раздел и предлагает Лоту право выбора той области Палестины, где тот захочет поселиться со своими приверженцами. Сильные воздействия со стороны вавилонского наследия, которые жили в душе сына Харана Лота привели к тому, что он выбрал область Содома. Магическая полнота власти больше привлекала Лота, чем внутренняя свобода и ясность души; он тяготел к древней связи человеческого существа с космическими силами. Поэтому природа и культура области Содома магически притягивала к себе Лота, который не мог провидеть того, что здесь он вступает в особый мир, внешне и внутренне уже осуждённый к гибели.

Однако, это не означает того, что Лот уже принял участие в далеко зашедших чёрно-магических деяниях, которые распространялись в упадочной культуре Содома. Несмотря на сродство существа Лота с той привязанностью к древним, тогда уже выродившимся традициям, которые были характерны для Содома, он внёс туда ядро доброй воли и чистой человечности.

Предание сообщает о том, что он вскоре занял в Содоме пост верховного судьи. Лот мог даже верить в то, что ему удастся выступить в Содоме в качестве реформатора; и на самом деле он начал действовать как таковой. Однако, это была неравная борьба. Демоническим силам Содома, давно уже превысившим всякую человеческую меру, он мог противопоставить только свою человеческую силу.

Само имя Лота означает, что он был носителем некоторых сверхчувственных сил. Оно означает "волшебник" и даже "колдун". В существе Лота были ещё слишком живы древние, не преодолённые им стихийные силы, препятствующие ему действовать, успешно действовав благим образом. И. эти силы роднили Лота с демоническим колдовством, практиковавшимся жителями страны Содома, Все предания, а также современное употребление термина "содомский грех" свидетельствует о тoм, что среди жителей Содома не только были развязаны самые необузданные, ненасытные звериные страсти, но имело место широко распространённое скотоложество; содомитяне добивались выведения новой человеко-животной расы. И там, где некогда цвела пышная природа страны Содома, теперь раскинулась инфернальная Иудейская пустыня, среди которой лежит Мёртвое море; это наполненный горько-солёной водой провал; уровень которого находится на 400 м. ниже уровня Средиземного моря. Всё здесь имеет на себе печать мрачного величия смерти. Даже вода, этот элемент и носитель жизни, получает здесь мёртвый минеральный характер. Ни одна рыба, ни один молюск не живёт, не может жить в водах Мёртвого моря. Процветавшая некогда в этой местности пышная жизнь катастрофически низверглась на ступень мёртвого минерального царства.

"Джебель-Уздум", возвышенность на юго-западном побережье Мёртвого моря, представляет собой грандиозный блок минеральной соли. Можно сказать, что здесь преисполненная жизни Мать-Земля окоченела, превратилась в "соляной столб".

Легенда о гибели жены Лота, которая оказалась не в состоянии порвать с миром Содома, в сверхчеловеческих масштабах осуществилась в ландшафте Мёртвого моря.

Вся Иудея получает свой характер от Иудейской пустыни и Мёртвого моря. Однако, если от Иерусалима направиться не на восток через Вавилонию, а на юг, то. уже в Вифлееме попадёшь в иной мир, несущий в себе нечто от космической юности Галилеи.

Вплоть до области древнего авраамова города Геброна простирается этот райский галилейский остров внутри Иудеи. В двух местах даже сохранились следы просто "райской" природы: в вифлеемском "поле пастухов" и на месте "Дубравы Матигре у Геброна. Именно сюда направился Авраам со своими последователями после того, как с ним расстался Лот, предпочтивший страну Содома.

"Мамре" значит "в месте силы", и ещё до Авраама оно почиталось священным. Духовное переживание от Дубравы Мамре приносило внутренний покой и мыслительную ясность; вместе с тем сквозь шум ветвей и листьев этой могучей рощи звучали голоса мира Духа, проникавшие здесь сквозь завесу явлений природы. И Авраам воздвиг здесь алтарь Богу, которому он служил.

В Дубраве Мамре Авраам имел ещё одну подобную его встрече с Мелхиседеком. В полночный час перед ним отверзлась завеса чувственного мира, и три Божественных Существа явились его духовному взору. Легенда сообщает, что в виде трёх "юношей" перед Авраамом предстали Архангел Михаил, Архангел Габриэль и Архангел Рафаэль. Тогда мир Содома и Гоморы стоял ещё во всём блеске своего богатства. Согласно легенде один из "небесных гостей", Архангел Габриэль, сообщил Аврааму о предстоящей вскоре гибели Содома и Гоморры, в то время как Архангел Михаил принёс Саре весть о том, что она, несмотря на свой престарелый возраст, родит, сына. Затем Архангелы явились к живущему в Содоме Лоту и одарили его прозрением приближающегося Страшного Суда над этим городом и его страной. Затем разразилась катастрофа, Это не было обычное извержение вулкана с потоками раскалённой лавы текущей из его кратера. Земля, на теле которой глубокая расщелина долины Иорадана существовала уже издавна /может быть ещё со времён Лемурии/, теперь снова разверзлась, и из образовавшейся расщелины вырвались наверх горящие газы, сернистые пары и кипящая вода; они всё сжигали на своём пути. Казалось горела сама Земля. Как гласит Ветхий Завет: в той местности, где позднее образовалось горько-солёное озеро-море /Мёртвое море/, сначала возникли провалы, заполненные асфальтом и каменоугольной смолой; поэтому Мёртвое море в древности называлось "Асфальтовым морем". Огненные бури, уничтожившие Содом и Гоморру, превратили почти всю Иудею в своего рода космическое пожарище, заполненное золой и шлаками. А Мёртвое море со времени своего возникновения стало созданным самою природою символом вторжения сил Смерти, - сил, вызывающих болезнетворные процессы солеобразования, объизвествления /склероза/ в человеческом организме.

Имя "Геброн" часто истолковывалось, как "место огня" и как место жительства "Геборов", служителей огня. С этим последним словом " ... " родственно наименование "…..............", т.е. "евреи"; оно. в свою очередь имеет отзвук в "Кабирах" острова Самофракии". Поселившись в долине Геброна, Авраам, может быть, нашёл, там древние мистерии огня, в которых внутренне открывалось сатурническое Духовное Начало. Примкнув к ним, Авраам мог заложить истоки древне-еврейской духовной жизни. Таким образом священный "огонь, который не сжигает", противостоял здесь испепелившему Содом и Гоморру огню Страшного Суда.

После катастрофы, разыгравшейся над Содомом и Гоморрою, судьба Авраама уводит его из чудесной Дубравы Мамре.

Миссия Авраама носила телесный характер, и в этом заключался ее великий смысл. Он дожен был положить начало вполне определённому потоку наследственности, приводящему через ряд людских поколений к чеканке человеческого существа, лишённого атавистических пережитков доисторического прошлого человечества.

Сначала родила Аврааму сына египетская служанка Агарь; его назвали Измаилом. он стал родоначальником /как позднее Иаков/ двенадцати племён. Однако хамитическая кровь Агари во многом определяла существо Измаила. В нём было нечто родственное "Великому охотнику" Немвроду: недаром в Библии Измаил называется "хорошим стрелком"*. Как сын Авраама он был одарён силой интеллекта, но его мысли не были чистым отражением бытия. Неподвергшиеся очищению страсти и воление, волевые импульсы примешивались к ним. Он был не мыслителем, но "насмешником" /"Генезис", 21/.

От Измаила происходят народности, которые позднее приняли Ислам, и, прежде всего, арабизм. Сущность Ислама была уже заложена в душе Измаила: символ Ислама - лунный серп со звездой Венеры - есть образ сил, действовавших в этой душе. Принадлежащие ещё древнему космическому порядку и подпавшие уже процессу вырождения душевные силы вавилонской Иштар и египетской Гатор-Изиды смешивались у Измаила с силой мысли и чеканки формы, происходившей от Лунь. Поэтому Агарь и Измаил не могли не быть изгнаны, не могли быть включены в состав возникающего "народа Ягве".

Рождение Исаака обеспечило выполнение миссии Авраама. Эго рождение есть чудо, нарушение уже сложившихся закономерностей, вводящих человеческие жизненные силы в определённые рамки и подчиняющие их определённым ритмам: как ни как, а Аврааму было уже 100 лет, а Саре - 90 лет, когда, наконец, исполнилось божественное обетование. Но как раз благодаря этому чуду своего рождения Исаак явился больше сыном Духа, чем отпрыском и носителем потока земной человеческой наследственности. С этим связана самая глубокая тайна судьбы Исаака, Он был меньше человеком Ягве, чем Авраам; в его натуре было слишком много от Солнца, чтобы он мог непосредственно продолжать дальше чистое лунное течение Ягве. И если у Измаила к его лунной натуре примешивались чуждые импульсы, являвшиеся пережитками прошлого, то в Исааке человечество слишком далеко шагнуло вперёд. Что же должно было произойти в результате этого?

Авраам слышит строгий Глас Божий, повелевающий принести Исаака в жертву. Зачем же тогда Небо чудесным образом даровало этого сына обетования, если оно опять вскоре забирает его обратно? И не похоже ли это на то, как если бы вавилонские ужасные человеческие жертвоприношения вдруг ожили в кругу Авраама.

Повинуясь суровому божественному повелению, Авраам ведёт Исаака на скалистую гору Мориа, где позднее был воздвигнут иерусалимский храм Соломона. Он готов принести в жертву своего сына обетования, ибо чувствует, что Небо имеет на него больше прав: слишком много солнечного было в натуре Исаака.

Авраам, который сам не прошёл через такой процесс посвящения, который совершался в местах мистерий, не знал в каком смысле он должен принести Исаака в жертву Богу. В его душе жил героизм повиновения и безоговорочной готовности к жертве.

Древнее предание сообщает о том, значительном событии, что произошло в момент жертвоприношения. "Когда меч отца коснулся шеи Исаака, душа последнего покинула тело, но тогда из Сферы Херувимов Господь подал Свой Голос: не возлагай свою руку на мальчика, и душа Исаака вернётся опять в своё тело, в его тело. Авраам снял путы со своего сына, и тот сам стал на ноги, тогда Исаак почувствовал, что это есть его воскресение из мёртвых ... и он тогда произнёс хвалу Господу, Который пробуждает мёртвых.

Дело обстоит совсем не так, как если бы в результате вмешательства свыше с Исааком вообще ничего не случилось. Нет, Исаак действительно прошёл через врата смерти. Но только это была не та смерть, которая уже навсегда отделяет человека от его тела, но смерть посвящения, за которой следует затем воскресение и возвращение к жизни на высшей ступени бытия. Солнечный сын Авраама прошёл на горе Мориа через посвящение, в результате которого он с учеником Мелхиседека, как об этом свидетельствуют апокрифы, сообщающие о том, что после принесения его в жертву Авраамом Исаак три года оставался в "доме учения Сема", изучая там пути Господни.

Что же теперь предстояло Исааку делать? Мог ли он начать действовать исходя из своей солнечной натуры? Но тогда он обрёк бы миссию Авраама на неудачу, в результате преждевременной и потому не состоятельной попытки приблизить грядущее пришествие Мессии. То превращение, которое испытывала душа Исаака в святилище мистерий Мелхиседека /Сема/ позволило ему постичь как свою собственную сущность так и задачи, возлагаемые на него в настоящее время, настоящим временем. В нём вспыхнуло прозрение необходимости своего рода отречения от Солнца, в пользу лунной задачи Ягве, для осуществления которой необходимо было возникновение специально приспособленного для этого человеческого рода.

Ещё одна тайна сокрыта за библейским имагинативным образом, овна, который был пренесён в жертву вместо Исаака. Ранние изображения принесения в жертву Исаака Авраамом, являющиеся произведениями той художественной фантазии, в которой ещё чувствуются отзвуки древней мудрости, трактуют фигуру овна, не по-земному, материально, но как некое видение, которое явилось душе Авраама и Исаака. Овен здесь изображается не стоящим на твёрдой почве, но появляющимся в кроне дерева и окружённый сияющей солнечной аурой. Это похоже на само Солнце с вписанной в него фигурой овна. Можно сказать: Аврааму и Исааку явилось видение "Солнца в знаке Овна".

Согласно преданию принесение Исаака в жертву имело место во время весеннего равноденствия, т.е. во время праздника Пасхи; тогда же в последствии произошло принесение агнца Моисеем при исходе евреев из Египта, и также совершилась жертвенная смерть Христа на Голгофе.

Правда, во времена Авраама Солнце весеннего равноденствия стояло ещё в знаке Тельца /с 2907 до 747 года до н.э./. Лишь позднее оно должно было вступить в знак 0вна /с 747 г. до н.э. и до 1413 года нашей эры/. Таким образом, душам Авраама и Исаака в видении Овна открылось будущее.

В душе Исаака жили силы развития, предстоящего человечеству в будущем. И он должен был пока отречься от их реализации; он должен был внутренне принести в жертву овна. Это же побудило позднее Моисея внести жертвоприношение агнца.

Моисей в художественных произведениях всегда изображался с двумя рогами овна или же, с двумя лучами света, исходящими из его лба. "Для того, чтобы могла развиться такая человеческая телесность, которая может быть носителем математической логики, было необходимо отречение от древнего ясновидения и от каких бы то ни было откровений свыше. Последним отказом на этом, пути был отказ от того дара ясновидения, которое связано с деятельностью двухлепесткового "цветка лотоса"; символом его являются два рога овна. Нужно было пожертвовать ею, чтобы сохранить жизнь Исааку.

Отдельные, особые ясновидческие способности связаны с теми или иными созвездиями. Последняя, добровольно принесенная в жертву способность ясновидения, связана с зодиакальным созвездием Овна. Поэтому овен мог быть принесен в жертву вместо Исаака.

Измаил принёс с собой для выполнения миссии Авраама слишком мало, и был потому отторгнут. Исаак же принёс с собой слишком много и потому должен был для того, чтобы стать наследником и преемником дела жизни Авраама, принести великую жертву. Поразившая его в старости слепота есть своего рода физическое последствие внутреннего отказа от самоопределения себя, как сына Солнца. В результате всего этого Исаак должен был отступить на задний план в истории "народа Ягве" и оказывать влияние на ход событий больше самим фактом своего бытия, чем своими действиями.

Прохождение Исааком через переживание смерти и воскресения на горе Мориа есть пророческое провозвестие грядущей смерти и воскресения Исуса Христа.

Та важная роль, которую в жизни Авраама играли деревья, переходит в жизни Исаака к колодцам. "Он восстанавливает в стране старые, засыпанные или засохшие, колодцы"/Генезис", 26,18/. и устраивает новые, возрождая и расширяя тем самым оазисы растительной жизни в Палестине.

Их числа трёх праотцов, Авраам и Иаков мощно выступают на переднем плане истории, действуя в Вавилонии и в Египте. Исаак же не покидает обетованной Земли, и его жизнь проходит скромно, без крупных внешних событий.

Иаков.
Вавилонское наследие

В Талмуде есть текст: "Авраам, это - корень жизни Израиля; Исаак, это корень его духа; Иаков, это корень его души".

Действительно к изначально могучей жизни Авраама и к сокровенному духовному бытию Исаакова Иаков присоединяет сильную, борющуюся за осуществление себя, личную душевность.

Странствования Иакова происходит подобно таковым Авраама между Вавилонией и Египтом. Но стимулом к ним был не призыв Духа искать Обетованную Землю, как у Авраама, а гнёт личной судьбы Иакова, что принесло с собой нужду, преследования и неимение родины. Бегство от Исава приводит Иакова в Вавилонию. Когда же к концу своей жизни он направляется в Египет, то Иаков делает это после утраты им любимого сына, а также по причине засухи и голода, поразивших страну, где он жил. Повсюду должен Иаков бороться. Библия рисует его борющимся уже во чреве матери со своим братом-близнецом Исавом за право родиться первым. Он должен бороться за Рахиль, Он должен бороться даже с существом из духовных миров. Недаром само имя "Израиль" значит "борец с Богом".

Ревека родила близнецов - Исава и Иакова. Но первым из них увидел земной свет Исав.

Исава и Иакова напоминают Ахилл и Одиссей. Ахилл, это - могучий герой, обладатель древних божественных сил. Но у него есть "уязвимая пята"; ему не достаёт силы перешагнуть порог нового мира, мира человеческого разумения. И он должен сойти в Аид и уступить поле деятельности хитроумному Одиссею, носителю ума, - этого фермента поступательного развития человечества. Также и Исав должен был в конце концов уступить своё положение первенца Иакову, одолевшего его своим умом и хитростью.

Начиная с повествования об Иакове, к мифическим имагинациям "Генезиса" примешивается сказочный элемент. Чем сильнее проступают сквозь имагинативные образы, динамика исторических событий, тем ограниченней делаются по своему символическому содержанию отдельные образы; они как бы "съёживаются" из имагинативных превращаются в сказочные. Их так же нужно уметь правильно истолковывать во избежание недопонимания иди даже полного непонимания библейского текста. Фигура Исава как раз часто становится жертвой такого неверного истолкования при обычном чтении Библии. Библейские предания справедливо отдают должное Исаву, показывая, что в нём были живы силы Солнца, тогда как Иаков был носителем сил Луны. Однако, солнечные компоненты, которые присутствовали в существе Исаака в духовном виде /и потому могли быть принесены в жертву Богу/ выступили у Исава уже в телесной форме. В этой форме они не могли включиться в поток наследственности возникающего "народа Ягве", народа, который всё больше и больше впитывал в себя формообразующие силы Луны. Физически Исав был человеком гигантского роста и гигантской же силы. Подобно Немвроду он был охотником, впрочем, Немврод только в душевно-духовном имагинативном образе рисуется диким охотником. В исторической же действительности он был одним из великих и могущественнейших царей и созидателем вавилонской культуры. Подобным же образом следует представлять себе и Исава, как облечённого высоким достоинством племенного вождя.

"Исав" значит "волосатый". Сообщение о том, что всё тело его было покрыто волосами, как если бы вместо человеческой кожи он имел зверинную шкуру /"Генезис", 25,26/, вовсе не имело в виду представить его грубым дикарём. Изобилие волос, росших по всему телу Исава, указывает на древний "солнечный" род действия эфирных сил, ещё сохранившихся в организме Исава. Древние предания следующим образом касаются этой тайны. Они говорят, что от Адама остались не только "Книга Адама", но также и "одеяние Адама", которые передавались от поколения, к поколению. Это "одеяние Адама" было образовано из шкур всех зверей мира. Переходя, как первосвященническая мантия, от одного поколения людей к другому, она всегда находилась во владении перворождённого сына. Вот почему она оказалась, у Исава. Такие же имагинативные образы указывают на то, что от древней "райской" солнечной телесности человека, которая заключала в себе прообраз всех существ животного мира, некоторые пережитки её атавистически сохранились вплоть до начала прошлого тысячелетия до н.э. - правда не у передовой части человечества.

В организме Исава действовали силы большие, чем его собственные, и светом своего сознания Исав не проникал вглубь своего существа. Иаков же, не в пример Исаву, жил уже целиком внутри "дома" своего физического тела и потому уже обладал интеллектом.

При обычной трактовке библейского повествования то, что разыгралось между. Исавом и Иаковом, не может быть понято иначе, как история одного хитрого обмана. Однако, более глубокое рассмотрение сразу же вскрывает несостоятельность такой трактовки. Прежде всего, Исав не был в полном смысле первенцем по сравнению с Иаковым, так как они были братьями-близнепцми. Далее, не может быть, чтобы Исаак ничего не знал об отказе Исава от права первородства в пользу Иакова. Тем более, что согласно библейскому рассказу инициатива применения хитрости принадлежит собственно не Иакову, а матери братьев - близнецов. Ревеке, которая дважды заявляла о своей готовности взять на себя все последствия проклятия, если это деяние неправедно.

Библейские предания указывают на сакрально-культовое значение чечевичной похлёбки, за которую якобы. Исав уступил право первородства Иакову. Это было культовое блюдо, которое Иаков приготовил в поминание кончины Авраама, и Исав почувствовал совсем особенное влечение к этому поминальному блюду, ибо предание сильного чувства предстоящей смерти и говорящим: К чему мне первородство, если я всё равно должен умереть? Это, вероятно, должно означать наличие у Исава сознание того, что силы, носителем которых он является, не имеют никакого будущего, и он сам, будучи могучей гневливой натурой древнего склада, тоже не обладает никакой творческой, имеющей для будущего значение, потенцией.

Загадочное значение чечевичной похлёбки отчасти разъясняется, если мы вспомним, что аскеты позднейшего времени, также как индийские брамины и греческие пифагорейцы, строжайшим образом избегали есть чечевицу, горох, фасоль и бобы, ибо плоды всех бобовых растений слишком сильно привязывают человека и человеческую душу к материальному миру. В Исаве же жило человеческое сознание такого рода, которое с вожделением погружалось в материю своего собственного тела и в материю мира природы вообще.

Наконец, предания сообщают и о том, что Исав вместе с правом первородства передал Иакову его эмблему - своё одеяние сшитое из шкур разных зверей. Таким образом, с этого момента Иаков вступил в обладание "одеянием Адама". Всё это свидетельствует о том, что Иаков не прибегнул к обману, когда возложил это одеяние на себя из шкур разных зверей. И получая благословение своего слепого отца.

Понимание имагинагивного характера библейских сцен позволяет в этом рассказе об Иакове и Исаве распознать не что иное, как миф о возникновении человеческого интеллекта.

Стремящийся к развитию своего "я" человек производит, благодаря своему мышлению, связанному с мозгом, мысли - отражение бытия; и поскольку они образуют его мозг, он приписывает этому миру мыслительных отражений самостоятельное бытие; так возникает мир видимости. Поэтому с самого начала своего возникновения, интеллекту присущ элемент обмана и заблуждения. С возникновением интеллекта человек отчуждается от мира Богов, утрачивает непосредственное соприкосновение с истинным бытием. Человек верит, что в своих мыслях он обладает истиной, но на самом, деле они - всего лищь бледное отражение, и абстракции бытия.

В образе личного, исполненного хитрости, обмана, совершённого Иаковым, Библия даёт миф, об интеллекте, т.е. о том космическом обмане, в который должно было впасть человечество, для того, чтобы в будущем отдельные человеческие индивидуальности могли завоевать себе свободу. Но это было связано о отречением от солнечного бытия, с обманом его на лунную видимость.

Проблема первородства и его непризнание, выступает в Библии в случае Исава-Иакова далеко не в первый раз. Уже у Каина были отняты его права первенства, когда Сет стал родоначальником передовой части человечества во главе; затем во главе передовой части поступательного развития человечества стал Сем, хотя он и не был первородным сыном Ноя; предание, называет первенцем то Хама, то Яфета. Авраам был младшим сыном; также и Исаак родился после Измаила. Дело в том, что силы наследственности, стремящиеся сохранить прошлое в неизменном виде, с особенной силой действуют в существе первенца; поэтому их носители должны были раз за разом исключаться из главного потока поступательного развития человечества. Они становятся родоначальниками побочных линий развития, где получают своё физическое воплощение различные силы прошлого. Таким образом, Каин, Хам, и Яфет, Харон и его сын Лот, Измаил, Исав, а затем первенец Лии - Рубен, и наконец, первенец Рахили Иосиф были исключены из общего потока, основного потока наследственности "народа Ягве". Постоянно повторяющееся своего рода принесение в жертву первенца пронизывает историю народа Ветхого Завета. Но только оно совершилось не ужасным вавилонским способом. Происходит некое одухотворение вавилонского принесения в жертву первенца; оно превращается во внутренний процесс, в закон исторического развития, который и выступает в присвоении Иаковым право первородства, принадлежащего Исаву. Народ Израиля стал "избранным народом" потому, что в его развитии принцип наследственности сочетался с принципом духовного отбора.

Иаков был первым, кто сознательно предпринял своё высвобождение из под власти безусловного действия законов природы. Но зато он должен был на своей личной судьбе испытать те удары и страдания, которые являются последствиями разрыва со старым порядком первородства.

Иаков, благодаря своему высвобожденному интеллекту, сделал смелый скачок в будущее. На него была возложена задача придать более внутренний характер тому наследию прошлого, через которое он перешагнул. И вот Иаков отправляется в Вавилонию.

Имагинативное изложние Библии приводит два мотива, побудивших Иакова предпринять это путешествии: бегство от гнева Исава и поиски подходящей жены. "Гнев Исава", это исполненный значения имагинативный иероглиф. Конечно, бурные проявления гневливой натуры Исава могли сыграть свою роль в ходе событий, но то, что Иаков для избежания этого гнева отказался от применения присущих ему ума и хитрости, свидетельствует о том, что он признавал справедливость претензий, которые мир Исава предъявил ему, Иакову. И когда затем повествуется о том, что после возвращения на родину Иаков торжественно празднует своё примерение с Исавом, то причиной этого события вовсе не является, одна только долгая разлука братьев-близнецов. В результате своего пребывания в Вавилонии Иаков внутренним образом воспринял то наследие древнего, мира, которое он сначала отверг в лице Исава, как не имеющее никакого значения. Поиски же жены в чуждой ему Вавилонии также свидетельствуют о том, что Иаков хочет сделать себе родной ту область переживаний человеческой души, которая была ему до того чуждой. Иаков отправляется в своё путешествие, повторяя, но в обратном направлении, путь, пройденный Авраамом, он как бы возвращается в великое азиатское материнское лоно человечества. Прибыв в древний храмовый город Харан, Иаков оказался в совершенно новом для него мире. Это был один из важных центров тогдашней высокой вавилонской культуры. Лаван к которому направился Иаков, был братом его матери Ревекки. Имя "Лаван" есть, собственно, одно из важных обозначений лунного Божества мужского рода, и значит оно -"сияющий бледным светом". В Харане, вплоть до римского времени, Луна почиталась двуполым Божеством, т.е. андрогином, который одновременно имеет и мужской и женсукий облик. В отличие от "….." "мужского рода," "............" "женского рода" носила в Харане наименование "Лавана". Таким образом" Лавана следует представлять себе первосвященником древнего храма Луны в Харане. Когда Библия рисует его владельцем многочисленных стад, то это образ, символически указывающий на размах пасторской деятельности Лавана.

Два десятилетия, провёл Иаков на службе у Лавана Это были самые творческие его годы, как мужчины. Здесь, в Вавилонии, родились одинадцать из двенадцати сыновей Иакова и его дочь Дина. Сам Иаков мог стать в Харане большой фигурой, большим вавилонянином, чем человеком из Палестины. Но Иаков взял в Вавилонии лишь то, что было важно и нужно для выполнения его собственной миссии.

Библейское предание сообщает о том, что Иаков после своего бегства от гнева Исава, направился не сразу в Вавилонию, но сначала некоторое время провёл в числе учеников "Дома учения" Сема. Так ученик Мелхиседека, Иаков мог противостоять культам, господствовавшим в Вавилонии.

Согласно имагинативным образам Библии Иаков должен был отслужить Лавану три семилетия за свою первую жену Лию, за свою вторую жену - Рахиль и, наконец, за владение стадами. Отец Иакова Исаак также получил себе жену из Харана. Но ему не пришлось для этого самому совершить путешествие в Вавилонию. Авраам послал вместо него, в качестве свата, мудрого слугу Елеазара. Это в обратной форме передаёт тот факт, что в душе. Иакова, жило духовное содержание такого значения, которое получило признание и со стороны жрецов-хранителей вавилонских мистерий. Иаков же должен был сам добывать себе Рахиль. Два семилетия, которые он должен был отработать Лавану, чтобы получить, в жёны сначала Лию, а затем - Рахиль, означают, две последовательные стадии личного душевно-духовного развития Иакова, в результате которого, он был признан "зрелым мужем" жрецами-хранителями, мистерий Харана. Последнее же семилетие, отслуженное Иаковым за передачу ему части стад Лавана, есть образ того добавочного развития, которое тогда проделал Иаков и которое ему лично, собственно, не было нужно, но которое позволило ему некоторые из духовных "сокровищ" Вавилонии взять с собой для Обетованной Земли, т.е. Палестины.

Желание Иакова взять себе в жёны именно Рахиль вовлекает его в тяжёлую борьбу, и порождает настоящую драму. Здесь Иакову не удалось так смело и так ловко переступить через, древнее право первородства, как в случае с Исавом. Здесь, в Харане, мир прошлого ещё достаточно, силён. "Не в обычае нашей страны, чтобы младшая дочь выходила замуж раньше старшей".

Одна часть наших душевных сил исходит из прошлого; она содержит только унаследованное, связанное с телесностью, и вместе с тем само себя изводящее. И только другой, меньшей частью нашей души мы касаемся, нови будущего; это та её часть, которая пробивается ввысь, к Духу. Имя "Лия" значит "Наследие и вместе с тем изведение себя". Имя же "Рахиль" значит. "Овен.- Агнец"; оно - образ, тех. духовных сил будущего, которые были у Исаака и, которыми он должен был пожертвовать, тех сил, которые, несмотря на это, снова, появляются в следующем поколении и которым принадлежит любовь Иакова, также обращённого своим липом к будущему. Имена Лии и Рахили часто употреблялись, в значении последней четверти убывающей Луны и первой четверти нарождающейся Луны.

Ум и хитрость, проявленные Иаковым, при приобретении им стад Лавана /согласно библейскому рассказу/, есть образ овладения им сокровищами мудрости мистерий Харана, хотя и в преобразованной Иаковым форме - в виде богатого мыслительного достояния. Внутренне овладев Вавилонией, Иаков несёт её на Запад - в сторону народа Авраама, в Палестину.

Рахиль, не довольствуясь внутренним усвоением культуры Вавилонии, похищает у своего отца Лавана перед отправлением в Палестину некоторые символы и принадлежности тайного вавилонского культа. Среди них находится загадочный, "терафим". В позднейшие столетия, когда Вавилония была охвачена процессами упадка и разложения, это наименование носили головы умерщвлённых младенцев, преимущественно младенцев мужского пола; у них были позолочены губы, и при помощи различных заклинаний чёрной магии они начинали говорить, предсказывая будущее. Однако, в более древние времена Лавана и Рахили служители тайного культа ограничивались тем, что делали "терафии" в образе человека из золота или серебра; в определённые часы в него входили силы, небесных светил, и он возвещал будущее. Таким образом, "терафии", это был вавилонский оракул.

Проведенный умом и хитростью Иакова, Лаван преследовал его до границ Палестины. Но здесь, побуждаемый внутренним откровением, он помирился с Иаковым и их примерение было торжественно, отпраздновано. Хотя Иаков овладел сокровенными храмовыми тайнами Харана необычным и даже не правоверным образом, он получил теперь запоздалое согласие на это со стороны тех, кто оберетал эти тайны. Его Вавилонские годы учения тем самым закончились и из ученика он стал полноправным могущественным участником Мистерий Лавана. Вслед за примирением с Лаваном могло теперь последовать и примерение с Исавом. Старому миру Иаковым было отдано должное; достижения Вавилонии были призваны и усвоены Иаковым, но в той внутренней форме, которая должна их пригодным для возглавлявшейся Иаковым передовой части человечества.

Прежде чем вавилонский период жизни Иакова пришёл к своему завершению, ему довелось пройти ещё через особенного рода внутреннее развитие, которое проявилось в трёх важных сверхчувственных переживаниях, происшедших во время вавилонского странствования Иакова.

В те ранние времена человеческой истории каждое внешнее путешествие было одновременно прохождением некоего внутреннего пути. Когда физический человек совершал странствование из одной страны в другую, то вместе с этим его душа проходила, через различные сферы бытия. Когда Авраам покинул страну Ур и, расставшись с. этой страной, изначального Света, направился на Запад, то это его путешествие было провозвестием и внешним образом, последующего, переживания движения центров человеческой культуры, с Востока на Запад. Но это же внешнее странствование Авраама было также точным выражением важного внутреннего процесса, а именно, процесса высвобождение человека из мира древних, сверхчувственных переживаний и его стремления к своему собственному личному сознанию и к свободе. Однако, Высокие Власти Духовного мира, которые осуществляют водительство человечества с самого начала земного бытия, не позволяют людям продвигаться вперёд по их пути развития быстрее, чем это может быть благим для них.

В лице Иакова человечество в результате грехопадения интеллекта зашло слишком далеко вперёд; ему стала грозить опасность выпасть из закономерного хода органической эволюции. Поэтому на Иакова возлагается задача, следуя закону циклической эволюции, повторить путешествие Авраама, но на этот раз в обратном направлении. Он должен совершить странствование на Восток, - туда, где начиналась "утренняя заря" человечества. Иаков должен отправиться в страну, лежащую по ту сторону Иордана, бывшего тогда своего рода границей двух различных миров.

Уже скоро обнаружилось, что это путешествие есть своего рода возвращение в сферу сверхчувственных переживаний и что оно приносит с собой человеку утраченную им былую близость к Божествам. Днём Иаков жил целиком в сфере своего собственного мышления. Ночью же ему в сновидении неожиданно открывается "лестница" небесных Иерархий; он видит, как Ангелы Божии то нисходят по ней к людям, то опять поднимаются ввысь. Созерцая её, Иаков сам ощущает себя членом, сущностного потока бытия со всеми, его ступенями, духовных Иерархий. Пробудившись от сна, он воскликнул: "Как. Свято это место; здесь - Дом Божий", "Врата Неба". Бет-Эль, т.е. "Дом Божий" назвал Иаков это место и в память своего видения открывшихся ему Духовных Миров, воздвиг высокий камень "массебе", иначе говоря, менгир. Это произошло у города Люс с его древним святилищем Солнца.

Менгиры и дольмены, это священные памятники былого обращения человека с духовными солнечными силами Космоса. Там, где камень встаёт на пути физического света и вследствие этого возникает тень, | исполненная эфирных сил Солнца, именно там священнослужители Солнца во времена друидов могли проникать своим духовным взором за завесу физического мира и получать оттуда свои инспирации и импульсы. Особенно сильно переживались тогда людьми духовно-космические силы Солнца, во всех проявлениях вертикальной тенденции, выступающей в мире природы, в явлениях роста, растения, вертикальном положении человеческой фигуры. И воздвижение менгиров, отпрыском которых являются обелиски Египта, служило культу Солнца и исходящей от него вертикальной тенденции роста.

Само имя "Люс" означает "Поворот". Возможно, что сверхчувственное переживание Иакова в Бет-Эле имело место во время летнего солнцестояния. Ночью Солнце влекло Иакова /днём следовавшего своему лунному интеллекту/ обратно в свою сферу. Испытанное Иаковым в Люсе сверхчувственное переживание наложило свою печать на всё его дальнейшее пребывание в Вавилонии. Внешний облик этой страны определялся теми гигантскими башанеобразными храмами, в сооружении которых не хотел принимать участие Авраам и потому должен был расстаться со страной, где он родился. Эти Вавилонские башни - "зиггураты" были посвящены Мардуку, тому Архангелу, который ведёт победоносную борьбу с Драконом и который в Библии носит имя Михаила. Но культ Мардука становился тогда уже беспредметным. Он относился к прошлому, уже миновавшей эпохе деятельности Архангела Михаила и Солнца вообще. Силы духовного Солнца ушли в самих себя и выпустили человечество из под своего водительства для того, чтобы оно могло свободно развивать свою земную, исполненную собственного сознания, душевную жизнь. Космическое духовное начало, которое некогда пронизывало, как сила и бытие всё человеческое существо, теперь уступило арену деятельности возникающему лунному мыслительному человеческому сознанию. И титанические "зигугураты" Вавилонии были ни чем иным, как выражением насильственного стремления ни за что не расстаться с уходящими космическими силами. Солнца.

Иаков ещё менее, чем Авраам, мог сочувствовать жившему в вавилонском культе Мардука нежеланию примириться с совершающимся ходом поступательного развития человечества. Иаков нёс в себе, готовность расстаться с древним солнечным бытием. И воздвижение им менгира, в Бет-Эль было своего рода прощание Иакова с прекрасным духовным прошлым человечества. Поэтому он примыкает к той ветви духовной вавилонской жизни, которая решилась посвятить себя исключительно служению Луне.

Когда Иаков после двадцатилетнего пребывания в Вавилонии расстался с нею и с приобретёнными им духовными сокровищами Востока и двинулся обратно на запад, в точности повторяя на этот раз путь Авраама, то на границе Палестины он имел второе из трёх своих великих духовных переживаний. После примирения с Лаваном ему опять открылись в видении небесные Иерархии. Но то, что он вначале своего путешествия в ночном сновидении ему явилось теперь, в конце его странствования, днём - в ясном свете бодрствующего сознания. Завеса чувственного мира и физического света отверзлась перед ним и он мог бросить свой взор в мир Духа. Это было результатом прохождения Иакова через мир древнего наследия, хотя сам он целиком посвятил себя служению Луне: в нём ожил древний солнечный дар духовидения. Иаков снова, но уже в обратном направлении, переходит границу реки Иордана. Здесь к нему приходит его третье, самое значительное духовное переживание; и приходит оно теперь, не ночью и не днём, но в утренний час, когда ночь встречается с. днём, а человек находится на границе между сном и. бодрствованием. Могущественное Духовное..Существо заступает Иакову путь, когда он хочет проснуться и идти дальше. Иаков вступает, с ним в борьбу. Сначала оно крепко держит его; Иаков слышит его слова: я не отпущу тебя, если ты не устоишь передо мною. Иаков начинает одерживать верх в этой борьбе и теперь он в свою очередь говорит своему противнику из мира Духа: я

не отпущу тебя, пока ты не благословишь меня. И это благословление Духовной Власти он завоевал благодаря проявленному им душевному мужеству и внутренней стойкости.

Кто же это заступил путь Иакову? Иаков в ходе борьбы спрашивал его имя, но не получил никакого ответа, выраженного в словах. Но этот ответ затем пришёл ему в видении. "Иаков назвал это место Ини-Эль, ибо он мог сказать: я видел Лик Божий, и моя душа получила его благословение. И когда он прошёл через Ини-Эль, Солнце взошло для него".

Имя "Ини-Эль" значит: "Лик Божий", и это имя Солнечного Архангела Михаила. Лик. Божества явился Иакову, когда отеческий "Дом Божий" отпустил Иакова и предоставил ему идти путём, ведущим к свободе.

Внебиблейские предания в самых различных вариантах рисуют борьбу Иакова с Архангелом Михаилом. Смысл её заключается в следующем. Для бодрствующего человека Солнце Духа должно скрыться за завесой физического света. Некогда, в "райские", доисторические времена, оно также и днём светило человеку и пронизывало его тогдашнюю телесность. Однако, тогда человек был всего лишь покорным сосудом космического "Духовного Начала Солнца". В будущем человек должен снова обрести способность быть носителем Духа Архангела Михаила и с ним - Духовного Солнца. Но между этими двумя стадиями развития лежит долгий лунный путь, на котором человек принимает участие в похищении - Луною отражённого ею света Солнца, для того, чтобы вместе с обязанным мозгу мышлением завоевать личное сознание и свободу.

Борьба Иакова у Иордана была завершением его высвобождения из сферы Мардука, т. е. из сферы древних былых воздействий Архангела Михаила. И Солнечный Архангел отпускает Иакова на свободу, дав ему при этом своё благословение. Он насаждает в Иакове человеческую способность самому держать себя, подобно весам, в равновесии, но вместе с тем делает его на одну ногу хромым.

Фигура Архангела Михаила всегда связывалась с образом весов. Вот почему день Архангела Михаила 29 сентября, падает на то время года, когда Солнце стоит в "знаке" созвездия Весов.

После примирения Иакова с Лаваном и Исавом, от которых сначала Иаков было отвернулся, взял от них то, что нужно было взять, следует примирение Иакова с духовной силой Солнца. Солнце признаёт право Луны на отражение его света, подобно тому, как Исав признал право Иакова на благословение Исаака, а Лаван - его право на духовное сокровище Вавилонии.

Солнечный Архангел Михаил, отпуская человека - Иакова со своим благословением, тем самым сделал его причастным своей Силы. Имя которое Он дал Иакову, позволяет понять тайну Михаилова благословления. "Израиль", что значит "Борец с Богом", это - вовсе не личное имя человека, но - имя целого народа, имеющего своего родоначальника в Иакове.

Великий Архангел Солнца не может ещё жить в отдельных человеческих "я", но зато он может стать защитником, небесным вождём и Гением "израильского народа", "избранного народа". Отсюда начинается историческое становление Израиля и Духом этого народа становится Архангел Михаил. Осуществляется то, о чём было затем сказано в словах пророка Даниила: "Великий Небесный Вождь Михаил предстоит за сынов народа Израиля".

Утренняя борьба Иакова с Архангелом есть точное соответствие и вместе с тем метаморфоза встречи Авраама с Мелхиседеком. Авраам пришёл к Великому Посвящённому Солнца и просил Его о сокровенной, не нарушающей тайны мистерий, помощи Солнца на его лунном пути. Иаков же встретил на своём пути - Солнечного Архангела, который освободил его от своего водительства. Но после этого Архангел Михаил несколько выступил из глубин тайн мистерий Солнца, сам став Духом народа Израиля. Отныне лунный человек, который чувствовал себя членом этого избранного народа, мог идти своим путём, будучи осенён аурой Солнечного Гения его народа.

Иосиф и его братья.
Египетские судьбы

Когда Иаков у брода, через Иордан, получил с наступлением раннего утра, имя "Израиль", тогда совершилось духовное рождение израильского народа. Вместе с Иаковым были тогда его одиннадцать сыновей и одна дочь; для них завершение этого путешествия означало замену их родной Вавилонии новой родиной, родиной их отца, Палестиной. Когда затем число сыновей Иакова пополнилось ещё рождением Вениамина и достигло 12-ти, на Земле было положено начало народу Израиля. 12 его племён - или "колен", были отображением 12-ти созвездий круга Зодиака. Исполнилось, полученное Авраамом Божественное обетование о том, что от него произойдёт народ, подобный звёздам на Небе.

Среди 12 сыновей Иакова был один, который во всём настолько отличался от своих братьев, что казалось он происходил из совсем другого рода или даже из другого мира. Это был самый юный из числа тех сыновей Иакова, которые родились в Вавилонии. Звали его Иосиф. Что-то потустороннее, неземное сквозило, во всём облике этого юноши, который к тому же отличался почти девичей красотой. Глядя на него можно было, подумать, что это само воплощение Адониса или Таммуца - Божества юности Ближнего Востока. Иосиф даже тогда, когда превратности его судьбы напоминают акт мистериальной драмы, совсем не похож на своего отца Иакова с его боевым характером. Он кажется каким-то любимцем Богов, даже тогда, когда люди хотят ввергнуть его в несчастья. Его жизненная судьба складывается сама собой, как если бы она уже была, пережита в ином мире и теперь лишь- повторяется ещё раз на Земле. Как гость из потустороннего мира шествует он со своей звёздной судьбой среди людей.

Иаков питал к Иосифу любовь граничащую с обожанием. Он видел в нём первенца любимой жены Рахили, в награду за долгие годы своего вавилонского служения, а также чудесный отблеск души самой Рахили к этому времени уже расставшейся с земной жизнью. Но кроме того Иаков уже подпал под влияние чудесного очарования прекрасной юности исходившей от Иосифа, похожего собою на Таммуца. В образе своего сына Иосифа Иаков опять невольно поклоняется тем божествам Вавилонии, из под власти которых, он полагал, что освободился. Он дал Иосифу особенно торжественное одеяние, подобное тому, в какое облекали в Вавилонии священные изображения Божеств. Это широкое одеяние вроде покрывала было сшито из многих кусков различных тканей, окрашенных в яркие цвета и покрытых изображениями, которые в своей совокупности воспроизводили все творения природы. Это широкое одеяние вроде покрывала было сшито из многих кусков различных тканей, окрашенных в яркие цвета и покрытых изображениями, которые в своей совокупности воспроизводили все творения Природы. Это одеяние Иосифа имело значение "одеяния Адама"*, которое фигурирует в апокрифах: оно явилось эмблемой права первородства. В этом, может быть действительно находило своё выражение скрытое намерение Иакова отдать предпочтение перворожденному сыну Рахили перед первенцем от Лии.

Вместе с историей Иосифа в библейское, повествование врывается эпический элемент, производящий впечатление того, что здесь идёт непритязательный рассказ о ходе действительно бывших событий. На самом деле через эти имагинации эпического характера, в которые теперь облекается изложение "Генезиса и просвечивают физические события земной истории. Тем не менее эти имагинапии всё же требуют для их понимания своего рода перевода. Некоторые образы нуждаются в раскрытии их чисто религиозного смысла.

Иосиф отличался от своих братьев не только обликом, но ещё более - складом своего сознания. В нём жили сильные и чистые отзвуки древних ясновидческих способностей. Он имел видения и вещие сны и жил, овеянный сверхчувственными образами, которые являлись его душе. Сквозь их завесу смутно виделся ему окружающий внешний мир. Нет ничего удивительного в том, что всё это должно было ввести Иосифа в конфликт с трезвым миром его братьев, которые обладали бодрствующим состоянием сознания и отчётливыми восприятиями внешних чувств, подвергавшимися затем мыслительной обработке.

С божественной беззаботностью рассказывает Иосиф свои сновидения. В них он выступает существом явно высшим, чем его братья и даже его родители. Это должно было вызвать сильное недоброжелательство со стороны его братьев. Ибо в десяти старших братьев, сыновьях Иакова жило могучее сознание возложенного на них осуществления миссии Авраама. Всей своей душой они знали, что все древние, ясновидческие силы должны быть исторгнуты из человеческого существа для того, чтобы его сознание могло получить отчётливо ясную и строгую чеканку. Поэтому они должны были испытывать могущественную элементарную антипатию к Иосифу как раз за его видения и вещие сны, за то, что его душа не подчинялась велениям исключительно мышления.

И вот однажды у Сихема в Самарии они увидели идущего к ним Иосифа с посланием от отца и в своём торжественном одеянии. Раздался возглас: смотрите вот идёт сам господь сновидений! / "Генезис", 37,19/, и они приняли решение избавиться от Иосифа.

С самых древних времён душевный склад жителей Самарии лежащей между Галилеей, и Иудеей был родственен вавилонскому, вот почему, вероятно, Иаков после своего возвращения, из Харана избрал главный город Самарии Сихем основным местом жительства для себя и своих близких. В позднейшие времена владыки Вавилонии поселили в этой местности Палестины своих собственных вавилонских подданных взамен угнанных на Восток, взятых в плен израильских племён, отсюда ведёт своё происхождение позднейшее смешанное по своему племенному составу, население Самарии. Вот почему Евреи, возвратившиеся в Палестину после своего Вавилонского изгнания, питали такое глубокое отвращение и даже ненависть к самаритянам. Они чувствовали в них присутствие. Ясновидчески-мутного, экстатического мира Вавилонии. Вскоре, после поселения Иакова в Самарии, возник острый конфликт между сопровождавшими его израильтянами и местными жителями. Библия повествует о том, как глава этой страны, носивший имя Сихема, воспылал страстью к дочери Иакова Дине, которая разделяла её и сделалась женою Сихема без согласия её отца и братьев. Жители Сихема предложили считать этот брак вообще началом смешанных браков между ними, и израильтянами. Между тем, этому препятствовал введенный обряд обрезания, который был введён Авраамом, и которому подвергались все израильтяне. Тогда со стороны Иакова последовало предложение всем мужчинам Сихема совершить над собой обрезание, без чего не может быть признано бракосочетание Сихема с Диной. Самаритяне дали своё согласие на это строгое требование. Однако, среди сыновей Иакова были такие которые обладали решительной волей и воодушевлялись, порывом к полному искоренению всех пережитков вавилонского душевного склада, они знали, что внешнее исполнение обрезания вовсе не влечёт, за собой высвобождение человеческой души из под власти смутно-сновидческих и экстатических состояний сознания; они знали, что оно не предотвратит серьёзных помех, которые возникнут для осуществления миссии Авраама в случае смешения израильтян с самаритянами. Библия рисует кровавую картину того, как Симеон и Левий в своём яростном рвении истребили всё мужское население Сихема. Впрочем, имагинативный стиль изложения позволяет скорее думать, что ими было произведено не истребление, а поголовное оскопление мужского населения Сихема /Новозаветный отзвук этих событий можно найти в Евангелии, от. Луки, 9, 52 54/. С таким исходом этой драмы жизни Дины пришёл к своему концу вавилонский период истории Иакова и всего народа Израиля, который вступил на путь сурового исполнения миссии Авраама.

И вот как раз у Сихема сыновья Иакова решили отделаться от того из братьев в душе которого древний мир всё ещё продолжал жить таким, несовременным тогда и при том ещё привлекательным образом.

От плана убить Иосифа братья отказались, после, того, как Рубен предложил бросить его в глубокую "яму. Слово, которое древнееврейский текст Библии употребляет для обозначения "ямы" имеет ещё и другой смысл, переводящий весь рассказ из области физических фактов в область мифов. Это слово означает также "могилу" и вообще указывает на "подземный" мир смерти. Возможно, что этим словом в библейском рассказе об Иосифе обозначалась одна из тех гробниц-дольменов, которые ещё доныне сохранились от древних времён в Палестине. В этих сложенных из громадных каменных блоков гробницах-пещерах, жрецы Солнца/подобно друидам севера Европы/ погребались живыми, на целый ряд дней, будучи погружены в сомнамбулическое состояние, находясь в котором они могли получать сновидческие откровения мира духов. Очень может быть, что сыновья Иакова заключили Иосифа как раз в один из таких, посвящённых Солнцу, дольменов для того, чтобы покончить с ним и вместе с тем насмеяться над всем миром древних ясновидческих переживаний.

Однако, они затем сами выпустили. Иосифа из этой гробницы, когда Иуда предложил продать, его за 20 серебренников проходящему мимо каравану измаильтян. В апокрифическом сочинении "Завещание Патриарха" говорится, что Иосиф провёл в этой гробнице три дня и три ночи. Таким образом, его 125 его братья помогли Иосифу непреднамеренно пройти через некое посвящение во время, которого душа его перешагнула через Порог Духовного Мира, а сила ясновидения значительно укрепилась и повысилась.

Иосиф был исторгнут из среды возникающего народа Израиль. По тем же основаниям и подобным же образом как некогда - Измаил. С очевидностью выступает своего рода родство между Иосифом и Измаилом, а также их судьбами.. С образами прошлого в истории Иосифа сплетаются также образы далёкого будущего; это - Иуда с его серебренниками.

В жизненной судьбе Иосифа те три дня, которые он провёл в "гробнице, означают начало периода испытаний, которые соответствуют пребыванию мифического юноши Таммуша в подземном мире. Вынужденное путешествие Иосифа в Египет проникнуто потусторонним элементом. Оно есть осуществление древнего мифа.

В Египте Иосиф встретился с целым миром, переживавшим грандиозный культурный подъём. В те времена столица Египта уже была перенесена с Севера, из Мемфиса, на Юг, в Фивы. Это перемещение резиденции Фараонов было важным событием в исторической жизни Египта. Уже миновали те времена, когда в Египте мог существовать самостоятельный и не замутнённый поток мифически-сверхчувственных откровений. Чем дальше тем больше делалось заметным, ослабление древних божественных сил. В. южном. Египте развивается характерная двойственность власти фараонов и власти жрецов. Напротив расположенных на правом берегу Нила Фив, сделавшихся, царской резиденцией воздвигаются на левом берегу Нила колоссальные храмы Корнака. Прежде же религиозная жизнь и государственное руководство образовывали в Египте одно единое целое.

Когда Иосиф был приведён в Египет, то он столкнулся там с признаками упадка, который уже начал охватывать в след за вавилонской также и египетскую культуру. В 38 и 39 главах "Генезиса"выразительно противопоставлены друг другу судьбы Иосифа и его брата Иуды. В то время как Иосиф подвергается искушению в доме египтянина Патифара, не поддаётся ему, и став жертвой клеветы подвергается заключению на год в темницу, брат его Иуда, находясь, в собственной стране, глубоко запутывается в нечистых деяниях. Уже после страшной драмы, разыгравшейся в Самарии из-за его сестры Дины Иуда не будучи в состоянии противостоять, своему влечению, берёт в жёны ханаанеянку. Но три сына, которых она ему родила не смогли стать носителями миссии Авраама. Первенец Иуды умирает, не оставив потомства. Второй сын Онан оказывается бездетным и Иуда, не дождавшись, чтобы его младший сын стал мужчиной, сходится со вдовой своего, первенца, которую он не узнал, но посчитал за блудницу. Фомарь родила ему двух близнецом, Переца, и Сераха; старший из них стал продолжателем рода.

Имя "Потифар" означает "жрец, священного тельца": это имя дважды встречается в истории Иосифа - сначала во время его унижения, а затем во время возвышения. Как и у каждого из 12 сыновей Иакова, существо Иосифа несло, на себе печать одного из 12 созвездий круга Зодиака. Его созвездием был Телец. Об этом мы узнаём из "Генезиса", 49, 22. - "Иосиф - это плодовитый бычок", а также из 5 кн. Моисея, 33, 17. "Он великолепен как Телец - первенец". В созвездии Тельца находился во времена египетско-вавилонской культуры пункт весеннего равноденствия Солнца. Вместе с тем Телец был созвездием Египта, что находило своё отражение в культе священного, быка Аписа. Сияя из созвездия Тельца, Солнце некогда превратило человеческую гортань в орган звучащего слова. Благодаря особой силе, восходившей к созвездию Тельца, и к Солнцу, магическое, жреческое слово сделалось душою египетской культуры. О совершенно, особенном отношении Иосифа к слову и человеческой речи, в чём находил своё выражение египетский компонент его существа, сообщают различные предания: "Иосиф владел языками всех народов".

У первого Патифара Иосиф служил домоправителем. Имагинативные образы. Библии рисуют картину того, как Иосиф не поддался, искушению, был оклеветан женою Патифара и брошен в темницу, откуда он через год был освобожден фараоном и занял положение его самого высокого сановника. В это Еремя Иосифу исполнилось. 30 лет. Теперь в материальной драме его судьбы опять появляется человек с именем Потифара. Это был высший жрец Солнца и он в Гелиополисе; на его дочери Аснат Иосиф женился по желанию фараона. Принимая во внимание имагинативный стиль библейского повествования, нужно полагать, что в образе этой женитьбы Иосифа передано его посвящение в египетские мистерии. В имени "Аснат" содержится слово "Нейт" т.е. имя скрытой покрывалом Богини из Саиса, "Праматери Солнца", "Матери Богов". У первого Патифара Иосиф встретился в лице его жены с земным искажённым отображением священной Изиды; В Гелиополисе, перед Иосифом раскрываются врата истинного святилища этой Великой Богини. Здесь Адонис-Иосиф находит вместо развратницы жену: Напоминающее роман апокрифическое сочинение Иосиф и Аснат с большим богатством имагинативных образов передаёт переживания Иосифа при его посвящении.

Гелиополис "Бет Шемеш", т.е. "Дом Солнца", лежал к северу от Мемфиса в южной части нильской дельты, там вплоть до поздних времён' сохранялись в чисгоге мистерии древнего Египта. Эго имело место также в Саисе, расположенном ещё севернее нильской дельты. Ещё Платон провёл 13 лет в Гелиополисе в качестве ученика его жрецов. Даже теперь, когда от всего величия древнего храма, остался всего лишь один единственный обелиск, посетитель чувствует себя здесь в оазисе жизни, возникшем среди выжженной солнцем песчанной пустыни.

Своим освобождением из подземной темницы и внезапным возвышением до сана соправителя египетского фараона Иосиф был обязан обнаружившейся в нём способности толковать сновидения, ибо он был одновременно, носителем и древнего ясновидения, и силы ясного связанного с мозгом мышления, которым он обладал как потомок Авраама. В результате Иосиф оказался в состоянии внести в египетскую жизнь новый импульс. Благодаря ему египетская культура делается причастной Авраамову течению. Иосиф не только истолковывает вещие сновидения высоких сановников, находящихся вместе с ним в темнице, а затем и фараона, но он также проводит затем, в качестве соправителя фараона, ряд важных реформ в Египте. Сновидения, как обоих заключённых, так и фараона, пророчествовали о наступающем упадке египетской храмовой культуры. Египтяне ощущают приближающееся иссякновение потока духовных откровений, наполнявшего до толе их мистерии. Иосиф, как посланец возникающей Авраамовой культуры, приносит с собой силу, которая может на некоторое время задержать грозящий быстрый упадок Египта. Он приносит с собой силу рассудка, человеческую способность организации, которая в какой - то мере может заменить божественное водительство. Фигура Иосифа, это своего рода сплав египетского и израильского духовных достояний; он родоначальник, искусства управления государством. "Таким образом, Иосиф владел двояким: атавистическим даром ясновидения, благодаря чему он мог понимать египетский народ, и математической логикой мышления, которой у этого народа не было. Фараон Египта как раз благодаря отсутствию у него математической логики, способности исчислению, не мог привести в порядок экономику своей страны. Иосиф не мог это сделать, ибо учение Ягве выкристаллизовалось у него в математическую картину внешнего мира, а краски, вносившие в жизнь эту картину, он черпал из египетского мировоззрения.

Принимая во внимание данные Библии, следует полагать, что Иосиф жил и действовал около 1700 г. до н.э.

Иссякновение древней силы ясновидения, на которой зиждилась жизнь древнего Египта, угрожало ввергнуть эту страну в хаос в результате замены божественных импульсов просто человеческими страстями. Развитие же израильского народа, в среде которого сознательно и совершенно искоренялся элемент ясновидения, ясновидческого откровения, стало угрожать ему впадением в холодную бездушность. Та же "засуха", которая поразила Египет, распространилась и на израильтян. В результате братья Иосифа отправляются в Египет в надежде приобрести себе кое-что из того богатого наследия, достояния, которым владели ещё египтяне. Затем весь народ меняет своё место жительство - переселяется в Египет, погружаясь в мир древне-духовного откровения.

Когда. Иосиф позволяет своим братьям узнать в лице соправителя фараона некогда изгнанного ими их брата, и когда затем все его соплеменники последовали за ним в Египет, начинается длившееся четыре столетия время своего рода учения израильского народа, которое закончилось и было завершено лишь при Моисее.

Пребывание Иакова в Вавилонии означало его внутреннее воспитание; пребывание же израильтян в Египте принесло им внешнее воспитание. Египетская культура благодаря импульсу, полученному от Иосифа, восприняла в себя израильский компонент. Вот почему Израиль мог теперь учиться у сделавшегося более похожим на него Египта. Когда Моисей, благодаря полученному им египетскому посвящению, завершил и закончил погружение Израиля в мир мистерий Египта, тогда только полностью осуществилось дело жизни Иосифа. Те четыре столетия, которые отделяют Моисея от Иосифа и через которые "перескакивает" библейское повествование/подобно тому, как оно "перескакивает" также исчисляющийся тысячелетиями период времени между Ноем и Авраамом/ были временем, когда в чистую форму земного человека, что выковывалось у "народа Ягве", вливалось духовное содержание Египта. В результате Моисей смог повести затем свой народ обратно в Палестину для того, чтобы там самостоятельно переработать всё приобретённое в Египте, а также избавившись от влияния других народов, сохранить кровное единство и особенности народа "Ягве".

В судьбе Иосифа и в переменах, которые испытал народ Израиля за столетия, протекшие между временем Иосифа и временем Моисея, отчётливо связывается духовное водительство Солнечного Архангела Михаила, ставшего Духом Народа Израиля.

Библейское повествование об Иосифе образует важную среднюю ступень в истории причастия Хлебом и Вином - между Мелхиседеком и Христом. Если Мелхиседек одарил Авраама хлебом и вином, не поднимая завесы мистерий, то исторические судьбы, пережитые израильским народом, проложили путь к тому, чтобы хлеб и вино, как дары духовного Солнца, полностью выступили из мира мистерий и стали доступны каждому человеческому "я", как Христово Причастие.

За столетия протекшие между временем Иосифа и временем Моисея, мир сильно изменился. Это находит своё выражение и в том, что при Моисее народ Израиля уже не находится в тех отношения союза и дружбы с Египтом, какие были в дни Иосифа, родины великих храмовых культур. Египет и Вавилония исчезают упраздняя себя в бесконечных войнах; правители их oxвачены безграничным властолюбием и стремлением создать мировое государство. Таковое и возникло не надолго после побед и, одержанной в середине второго тысячелетия до н.э. за сто лет до времени Моисея египетским фараоном Тутмосом III в великой битве у Меггидо в Палестине.

Дата публикации: 29.04.2011, Прочитано: 11311 раз

Назад | Каталог авторов | Наверх